Loe raamatut: «И море состоит из капель. Рассказы»

© Искандер Муратов, 2018

ISBN 978-5-4490-1560-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дорогой читатель, в первую очередь, хочу сказать огромное спасибо за то, что Вы приобрели и решили прочесть эту книгу. Для меня это огромное счастье.

Современный мир похож на калейдоскоп, в котором картинки – это люди. Знакомство с каждым из них оставляет разные впечатления: непонимание от меркантильности, восхищение от красоты и доброты, смех от нелепости, а порой и банальности ситуаций, грусть и юмор одновременно…

Я решил поделиться с Вами этими впечатлениями в историях, собранных в этой книге. Все они основаны на реальных событиях, многие из которых давно перестали быть реальностью в двадцать первом веке…

С любовью,

Искандер Муратов.

Ошибочно предполагать, будто все люди

обладают одинаковой способностью чувствовать.

Ремарк

Посвящаю Адылу…

ПОД КОТОВСКОГО!

Иногда я смотрю на сегодняшний день и порой так неистово хочу открыть входную дверь и, как в детстве, выбежать на улицу в стоптанных ботинках светло-коричневого цвета со шнурками, выкрашенными местами шариковой ручкой в темно-синий цвет. Увидеть троллейбус под номером три, который медленно направляется в сторону моей школы. Почти на ходу запрыгнуть в него и встретить там все те же лица, те же персонажи из моего детства. Водителя троллейбуса дядю Игоря, который всегда слушал радио «Маяк» и деловито вел свое любимое «авто», как он говорил; девушку, которая, как всегда, уютно устроившись у окна, улыбнется и скажет слова, ставшие на то время уже родными: «Снова в школу?», а я с задором отвечу ей: «Да! Первый урок – геометрия или, например, ботаника!». Мне нравились ее ямочки на лице, ее тонкие ручки, которые держали небольшую сумку или пакет с рыжеволосой девушкой на мотоцикле «Харлей Дэвидсон». Такие пакеты тогда только-только входили в моду и были дефицитной роскошью. А я всегда думал, что она самая красивая девушка на свете!

Смешно вспоминать все это сегодня, но зато как было приятно с годами ассоциировать ту женскую красоту, ее естественность, трепетность и шарм с реальным миром, в котором все совсем по-другому, но все же по-своему прекрасно. Интересно, где эта девушка, какая она сейчас? Как сложилась ее жизнь? Хотя, естественно, она уже взрослая женщина, и ручки у нее, наверное, уже не такие тонкие, не трепетные, как тогда. Но я больше чем уверен, что ямочки и шарм те же. Этого время у нее отнять не сможет. Впрочем, где бы она ни была, надеюсь, что всё у нее хорошо.

Потом, выпрыгнув из троллейбуса на нужной мне остановке, я как обычно, проходя мимо парикмахерской дяди Алика, слегка подпрыгну, чтобы сорвать с дерева, несколько ещё неспелых яблок, а потом съесть их, обмакивая в соль, которую специально прихватил с собой из дома в коробочке из-под «Балабановских» спичек. А дядя Алик с закрученными усиками, как у Сальвадора Дали, и лысой блестящей головой заметит меня, увидит, что я краду яблоки, и прокричит мне в след: «У-у-ух! Поймаю я тебя сорванца, постригу на лысину – под Котовского!». Смешной он был.

Да, сегодня – это не вчера. Время берет свое, отдавая нам взамен пучину быстротечных событий, вместе с первой сединой на волосах.

Море…

Сегодня ранним утром я вышел с Бароном к морю. Оно было неспокойным. Казалось, что ночной шторм еще не утих. Первые лучи солнца пытались пробить тяжелую броню свинцовых туч, которые заслонили собой бескрайнее небо. Кинув Барону теннисный мячик куда-то вдаль, я подошел к морю еще ближе. Его волны тут же коснулись моих ботинок, словно предупреждая, чья это территория. Я улыбнулся, не став спорить с его величием, сделал пару шагов назад и плотнее закутался в шерстяной шарф.

Ветер усиливался. Море продолжало бушевать, шуметь и биться волнами в схватке с кем-то невидимым, доказывая свое превосходство. Как ни странно, на меня это не производило устрашающего впечатления. Наоборот, закрыв глаза, я обратил этот шум в свою безмолвную тишину, растворяясь в ней, чтобы прочувствовать покой внутри себя, услышать сердце и мысленно погрузиться в события, преподнесенные матушкой судьбой. Они, словно кадры из киноленты, то появлялись, то меркли в моем подсознании, заставляя задуматься, заглянуть вглубь происходящего. В каждом из этих моментов я признавал силу судьбы, ее необратимость… Хотя мы, точнее большинство из нас, на протяжении всей жизни пытаемся отвергнуть свой фатализм как меру предначертанности. Иногда наперекор и отчаянно ищем свою половину, по сумасшедшему любим, находим и теряем, встречаем и прощаем, выигрываем и признаем поражение, да и просто не сдаемся. И это прекрасно! Так должно быть! Самое главное – не предаваться одиночеству души. А душа… Она, как море. В ней проплывают корабли, случаются штормы, порой наступает затишье, знаменующее новую бурю – любовь. Впрочем, любовь тоже похожа на море – такое же неразгаданное, необъятное, великое чувство. Главное – не утонуть в этой обманчивой красоте, а прочувствовать ее внутри своего сердца.

Не знаю, сколько бы еще я продолжал внимать морю и размышлять о судьбе, если бы не Барон. Он устал в одиночестве гонять мячик и напомнил о том, что нам пора заглянуть в пекарню за горячей выпечкой. Отходя от берега, я оглянулся назад, вновь посмотрел на море… Да, все верно, главное – не утонуть в этой обманчивой красоте, а прочувствовать ее внутри своего сердца. Но еще важней просто ощущать душой своё, родное, близкое среди всего чужого!

Малыш Бобби из Бронкса

В прачечную на Кингсленд-стрит в Бронксе зашла пара: мужчина на вид лет тридцати пяти и женщина примерно того же возраста. Они молча прошли к стиральным машинам, загрузили вещи в бак и присели на скамейку в ожидании. Тишину прачечной нарушила женщина:

– Стив, нам нужно поговорить! – в ее голосе чувствовалась наигранная твердость.

– О Боже, только не сегодня, – вздохнул мужчина. – Я даже догадываюсь, о чем будет разговор. Любимая, мы же решили, что нам пока рано…

– Дети не могут быть «ранними» или «своевременными», – перебила она его. – Я созрела, чтобы стать матерью. Почему же ты так противишься этому?

– Потому что, мы еще не готовы! У нас даже нет своей стиральной машинки, мы до сих ходим в прачечную. Я уж не говорю о собственном доме…

Мужчина резко замолчал и уткнулся в свой мобильный. По лицу женщины было заметно, что она пребывает в отчаянии. В нескольких метрах от них сидел пожилой темнокожий мужчина. Его лицо скрывали козырек кепки и солнцезащитные очки. Казалось, что он мирно дремлет в ожидании, когда машина достирает белье. Неожиданно старик поднял голову, снял кепку, очки и обратился к паре:

– Я согласен с ней, – он кивнул в сторону женщины. – Пришло то время, когда если не сейчас, то завтра будет поздно. Ваш малыш уже заждался вас.

– Что? – мужчина неохотно отвлекся от мобильного.

– Есть такое чувство, что «там», где планируются дети, – показал он указательным пальцем вверх, – есть огромная комната, в которой они мирно дожидаются «своего часа». А ваш малыш уже засиделся. Вы даже не представляете себе, сколько лишних лет он провел там, наблюдая, как его сверстников с нетерпением забирают мамы. Поверьте, все блага придут вместе с появлением малыша!

– Что за чушь ты несешь? – мужчина сорвался на крик. – Мы сами знаем, когда нам обзаводится детьми!

– Уж вы здесь точно не причем, – проговорил старик и тихо покинул помещение.

Спустя три года…

Бриджит стояла у своего дома, держа на руках кудрявого малыша около двух лет. Он забавно морщился от солнца и активно махал рукой вслед отъезжающей машине. Это был своеобразный обычай: каждый день около девяти утра Бриджит с сыном провожали на работу мужа. Как только машина скрылась за поворотом, Бриджит заметила через дорогу темнокожего старика – того самого, что три года назад встретился ей в прачечной. Она поспешила навстречу пожилому мужчине, прижимая к груди ребенка.

– Подождите! – Бриджит окликнула его. – Вы помните меня? Три года назад, в прачечной? Вы тогда сказали, что…

– Можете не напоминать, я помню, – старик улыбнулся.

– Я искала вас тогда, но не смогла найти, – голос Бриджит дрожал от волнения. – Откуда вы знали, что я рожу ребенка не от Стива?

– Порой мы не понимаем, что удерживаем рядом с собой совершенно не тех людей. Ваш малыш больше не мог ждать, пока Стив насладится жизнью и будет готов стать отцом. Заметив его поведение в прачечной, я решил просто указать на это.

– Вы правы. Мы расстались спустя пару месяцев после той встречи в прачечной, несмотря на то, что я очень любила его. Потом в моей жизни появился Ник. Мы с ним даже не обсуждали, хотим детей или нет. Просто, я узнала, что беременна. Родился Роберт – мы назвали его в честь отца Ника. Потом мы купили дом в рассрочку, не переживая о деньгах. По вечерам всей семьей готовим ужин, а после занимаемся планированием бюджета. Представляете, Роберт принимает активное участие. Он уже все понимает, улыбается и это так прекрасно! Зачем я все это говорю вам? Хотя, если бы вы не сказали, что «там», – Бриджит показала пальцем вверх, – заскучал по нам вот этот «парнишка», я бы вряд ли решилась уйти от Стивена. Спасибо вам!

– Ну что вы, не стоит! Я рад, что вы сделали верный выбор и теперь счастливы! – мужчина перевел взгляд на малыша. – Привет, Бобби!

Малыш стал заливисто смеяться, протягивая свои маленькие пухлые ручки в сторону старика. Тот взял нежную ладошку и приложил к своей небритой щеке со словами:

– Все в этой жизни начинается с детей. Они не должны ждать нас… «Там»! – улыбнулся старик. – Будь хорошим мальчиком, Бобби! Мне пора.

– Всего хорошего вам, – Бриджит улыбнулась. – Простите, я даже не знаю, как вас зовут.

– Аллен, – чуть задумавшись, ответил мужчина.

– Спасибо, Аллен!

– Будьте счастливы, Бриджит, а ты, Бобби, должен вырасти воспитанным мальчиком, мужем, отцом и просто хорошим человеком! – сказав это, он продолжил свой путь.

Уже перейдя через дорогу в сторону своего дома, Бриджит остановилась: «Стоп! Откуда он знает, как меня зовут?». Она обернулась, чтобы окликнуть и спросить старика, но его уже не было.

Оранжевые бегемоты

В одном из магазинов мужской одежды…

– У вас есть накопительная карта?

– Есть, вот, пожалуйста.

– О, да тут я вижу, что мы вам должны подарить чего-нибудь в пределах трёх тысяч! А давайте мы вам подарим ультрамодные носки оранжево-морковного цвета с принтами «Бегемотиков»? Друзей порадуете своим видом, да и барышню свою.

– Нет, я, конечно, понимаю, что, возможно, они очень модные и весь гламур на лицо, но если вы позволите, то я лучше возьму вон тот легкий мужской шарфик. Я вижу у него такая же цена по скидке.

– Я всё-таки настоятельно советую вам приглядеться к этим носкам. У них есть одно преимущество…

– И какое же?

– На самом деле, эти носки идут в комплекте с боксерами такой же расцветки и принтом. Вы только представьте: ранее утро, вы стоите на кухне у плиты в этих носках и боксерах, в фартуке поверх голого торса и жарите вкуснейшую яичницу, подпевая Михайлову, который поёт по радио. Тут из спальни выходит ваша барышня и видит вас во всей красе! А ещё этот пленительный запах самой вкусной яичницы в мире, шкварчащей на раскалённой сковороде! И знаете, что она вам скажет?

– Конечно! – совершенно серьёзно и неожиданно ответил я.

– Да? И что же? – удивлённо произнесла продавец-консультант по имени Дарья, судя по бейджику.

– Mario Mario tu che ci circo organizzato? – эмоционально размахивая руками, словно сорокалетняя итальянка внушительных размеров и одновременно с этим многодетная мать, изобразил я.

– Э-э-э…М-м-м… Простите, что это сейчас было? – растерянно спросила Дарья.

– Я говорю, что она сказала бы, что я, стоящий полуголый, у плиты, ранним утром, в оранжевых трусах и носках с рисунками «бегемотиков», да и еще шкварчащая яичница – всё это выглядит очень оригинально! – шутливо ответил я, хотя перевод моих слов был совсем другим.

– Правда? А… Ну ладно, вот вам шарфик. Спасибо за покупку. Приходите к нам ещё. Будем рады! – дежурными фразами ответила мне девушка, явно не ожидавшая таких актерских навыков от меня.

Стоящий рядом за мной мужчина средних лет, с небольшим животом, который стал невольным свидетелем нашей беседы, наклонился поближе к продавцу-консультанту и, стесняясь, сказал:

– Будьте добры, упакуйте мне этот комплект. Я как раз очень люблю по утрам слушать радио и готовить завтрак. Хоть удивлю свою барышню!