Он поднял фото повыше.
– Это моя мама. Нас разлучили в лагере. Я пытаюсь её найти.
Старик поправил очки и прищурился.
– Нет, вижу её впервые, – замотал он головой. – Но, знаешь, я не хочу оставлять тебя одного. Давай искать её вместе?
Тьядек не понимал, зачем ему это было нужно. От скуки ли старик решил ему помочь или от искреннего желания – мальчика это не очень волновало. Даже если это и акт доброты, Тьядек всё равно был вынужден вежливо отказаться. Старика могут заметить шныряющим от человека к человеку – и покончить с этим, как и с ним самим.
Тьядек хотел было уже пойти дальше, как старик коснулся его спины. Улыбнувшись, тот поправил очки.
– Прошу тебя, подари мне смысл, – холодная печаль звучала в его голосе. – Я хочу жить, не существовать. Тоже хочу идти вперёд. А нацистов я не боюсь. То есть, боюсь, но не настолько, как пустое существование.
Мальчик не смог бы отказать ему во второй раз и согласился. В конце концов вдвоём уже не так страшно.
– Запомните её лицо, – поднял он ещё раз фотографию, – особенно шрам возле носа.
Старик сузил глаза, осмотрел фото и кивнул.
– Достаточно. Мне хоть и больше семидесяти, но память пока ещё не подводит. Мне, надо сказать, нравится лицо твоей мамы. В нём видится стойкость. И мудрость, несмотря на возраст. Вы с ней в этом похожи. Как, кстати, она тебя назвала?
– Назвал меня отец, его убили ещё в начале войны. Я Тьядек. А вас как назвали родители? – вопрос он задал скорее ради приличия, ему не очень хотелось тратить время на пустые разговоры.
Старик улыбнулся.
– Именем, которое я не принимаю. Видишь ли, моя мачеха ещё с детства говорила, что родители меня бросили. Может, я был нежеланным или им просто не понравилось моё лицо – сейчас это неважно. Важно, что я хоть кому-то оказался нужным, – он отвёл взгляд. – Я её любил. Потому что она любила меня. И называла так, как не называл никто – Ицхак. – Тень улыбки вновь промелькнула на его лице. – Приятно познакомиться, Тьядек, – протянул руку.
Мальчик кивнул и сжал руку Исхака.
ГЛАВА II
Раздались выстрелы – нацистам не понравилось, что толпа стала двигаться медленнее. Благо все пули направились в воздух. Все оживились, как и Тьядек. Он не столько устал физически, как морально. Его мозг всё чаще представлял маму глубоко в земле. От этих мыслей становилось холоднее.
Но даже без них одной лишь робы ему было явно недостаточно, несмотря на то что солнце было высоко над землёй. О том, что будет ночью, Тьядек старался не думать. Сейчас он желал одного – узнать у Ицхака, что там с его мамой.
Ходить в такой толпе было достаточно трудно, Тьядеку пришлось буквально протискиваться между телами. По пути он наткнулся на мужчину средних лет, который тут же обратил на него грозный взгляд. Тот весь дрожал, обхватив себя руками.
– Смотри под ноги!
Тьядек и не посмотрел в его сторону.
– Прошу прощения.
– Эй! А правда, куда ты?
– Ищу одного человека.
– Уверен, что это хорошая идея?
– Да, – сухо ответил Тьядек.
Незнакомец замотал головой.
– А я не уверен. Бессмысленно идти вперёд. Всё равно все сдохнем.
Перед Тьядеком вновь возникла мама – на этот раз болтающейся в петле. Её костлявые пальцы звали сына в объятия.