Loe raamatut: «Из пешки в дамки»

Добро пожаловать в Мир

Вот и прошёл ещё один день… в Каменограде как всегда погода не обещает быть доброй к людям, собственно, как и они к ней. Природа вписывается в этот мир, она такая же скверная и пустая, как и всё вокруг. В нашем городе весной не цветут яблони, хотя никто уже и не помнит, как это – цвести. Но, и скорее всего, уже и я, не помню, что такое яблоня.

Одно из моих желаний: увидеть, как она цветёт. Наверное, глупая мечта, но для человека, который ни разу не видел такого, это поистине великое желание, способное пробиться через дым этого города. Я верю в это, верю по тому что, если бы не верил, то давно бы сгнил в этом каземате.

Замок на краю, когда-то служивший обороной, теперь лишь развалины. Отголоски великого прошлого, вот во что превратилось это место. Было заметно по каменным стенам, что это было воинствующее сооружение, способное отразить натиск не одной сотни недругов. Теперь же лишь вместилище бездомных детей.

Горячее ранее, нынче хладное к каждому, пугает каждого изнутри. Как будто призрак прошлого ходит в кандалах, стуча ими, говорит: «Вы! Что же вы наделали?! Почему место моей храброй погибели теперь в таких развалинах?»

А что мы? Мы ничего и не можем ответить ему. Только в страхе сидеть у костра, что должен гореть постоянно изо дня в день ровно в центре зала. Если присмотреться, то комната просто громадна, но из-за обвалившихся стен и разрушенных основ, комната уменьшена в несколько раз. Если же раньше здесь могло поселиться около сотни, то теперь еле-еле помещаемся мы в свои около 50 человек. Это даже учитывая то, что нам приходится спать чуть ли не на друг друге. А про то, что дети с голыми спинами спят на камнях и упоминать не стоит.

Если бы сюда пришёл человек не знающий, если бы пришёл иностранец, не видевший ранее дыма и таких острых камней, то он бы точно застыл от переизбытка эмоций. Самых разных. Я явно бы увидел и страх, и беспокойствие, явно была бы заинтересованность. Человеку всегда хочется исследовать, если бы он не был бы высших взглядов и не полностью поглощён моралью, то наверняка захотел расспросить нас о нашем мире ради своей же прибыли.

– С чего такие мысли с утра?– Спросил один из ребят, что сидел возле костра вместе с другими.

– Это мои постоянные мысли. Они тревожат меня. Я бы хотел, избавиться от них поделившись с вами. Думаю, что вы поймёте меня, ведь вы, в таком же положении, как и я. Маленький народец всполошился от моих слов и мыслей, что были сказаны мной с не бездумной целью или же всё же с таковой?

Сразу начался шёпот и смешок по углам, но мне наплевать на их смех, бедность и жизнь бродяги, научили меня, не склонятся под мнением большинства. Иди своей дорогой рано или поздно смех сменится на нечто иное, что конкретно мне ещё не известно, но я верю: непременно сменится.

– Да ну что ты, умный нашёлся, думаешь, что ты – то сможешь изменить этот мир? Нет! Никогда, он не принадлежит тебе или кому-либо из нас. Мы всего лишь дети, лишённые матерей, отцов и привычной жизни, собирающиеся здесь все вместе, не потому что любим друг друга, а только потому, что здесь есть огонь и тепло тел, которое не найти на кладбище, что кстати ближе к городу, чем эта крепость. И как всегда, он просто присел у краешка камня, склонив ноги к огню и, опять погрузился в свои 16 летние мысли.

На самом деле он был не простым парнем, как и все. Из-за того, что был старше любого из нас, он стал главным в крепости. Быстро нашлись и те, кто подлизался к нему, и срослись в общую компанию. Не сказать, что они были истинными друзьями, скорее они сплотились, если так конечно можно назвать это, лишь из-за своей собственной выгоды. Каждый из них, что то получал для себя в этой дружбе. Кто-то защиту, кто-то уважение, кто-то получил возможность спокойной жизни.

Скажи, Читатель, а ты? Не так ли и ты поступаешь? Ответь мне. Я всего лишь буквы… ты не знаешь, кем это написано. Скорее всего, к тому моменту, когда ты начнёшь читать, меня уже и не будет в живых. Поэтому ответь. Не лги самому себе. Это не исповедь. Чтение книги лишь монолог тебя самого с тобой же. Порой он перетекает в диалог или даже спектакль. В таковом ты представляешь героев их диалоги и действия, происходящие в этот момент.

«Я верю, что мы дети имеем потенциал! И всё же сможем изменить сюжет нашего мира – Так я думал, но не стал говорить – Потому что пока жива наша фантазия и вера в жизнь, дети будущего мира способны на большее, чем обычный прогрев своих костей возле огня.» Очень уж любил детей и хотел бы им хорошей жизни, но не всё так складно, как мечталось бы мальчику тринадцати лет.

Мне не хватило: толи смелости, толи сил, что бы спорить с ним. С одной стороны он конечно прав, ведь здесь мы все не родные друг другу, и каждый из нас готов избавиться от другого ради пары монет, за которые даже может и протухшей рыбы не купить. Но есть и то в чём он не прав; мы живём тут бок обок и каждый из нас стал жертвой этого злого мира и, это сплотило нас в единую цепь, если бы которой не было, то и не было всех нас здесь и сейчас.

Такие мысли помогли мне уснуть. Положив голову на мягкую весеннюю траву, что я нашёл несколько дней назад и не стал говорить о ней кому либо, хоть она и мягка как перина, даже мягче, я уверен, что она мягче любой из перин богачей.

Ведь они, живущие в роскоши, никогда не знали действительно приятных вещей. Если местному ребёнку дать кусочек хлебца, то он будет смаковать его целый день, и будет вспоминать его вкус бессонными от голода ночами. А вот съешьте вы маленький кусок хлеба. Что, захотели ещё? Всё в порядке. Можете идти есть следующий. Ну, как? А теперь вспомните, каков на вкус был этот маленький кусочек, который вы съели пару минут назад перед тем, как съесть весь свой обед?.. Вот, собственно и вся разница.

– А вы ещё кто? – Спросил кто-то из толпы. – Странники нам здесь не нужны, самим мест не хватает. Вдруг среди толпы детей, я услышал женский слабенький голосок, что напомнил мне прелесть маминых слов и её милость, которую я никогда не слышал, но всё же во снах он казался именно таким.

– Меня зовут Маргарита, прошу, пустите погреться возле костра, нам очень холодно, мы шли несколько дней без тепла и крова.

Этот голос, милый и приятный голосок, что заигрался в моей голове, я уж начал думать, что сплю, как вдруг соскочил с приятной травы и, быстро потирая глаза, заспанным видом всё-таки увидел хрупкую маленькую девочку, еле стоящую на ногах с синими губами, что было признаком правдивости её слов. Но позади неё стояла тень, она явно была не малых размеров, гораздо больше, чем она сама и больше многих из нас, для меня она казалась в тот момент страшной и пугающей, но что-то в ней было не обычное, не пугающее, а наоборот завораживающее взгляд и, заставлявшее меня смотреть на неё с восхищением.

Постепенно тень пробилась вперёд и, перед девочкой образовался парень лет семнадцати, который взглядом показал, что ему здесь никто не указ и, если они хотят погреться возле костра, то они это сделают. Жаль, что этот высокий парень не знал о местном главаре, который не любил прихожих вроде него.

Вдруг с конца зала послышался голос.

–Что ж, теперь мы пускаем кого угодно в это место? Они же чужестранцы, почему мы должны пускать этих бродяг в наш общий дом, который и так мал для нас. Вам же самим не хватает тепла и места под сон, а теперь мы ещё и пускаем незнакомцев?! Девочка попыталась открыть рот и хоть как-то возразить, но её губы не слушались и тело, содрогнувшись, упало на колени. Заметив такое расположение дел, её друг сразу же дал ответ.

– А тебе что же? Сам спишь в тёплом зале, пока эти дети кривят спины об острые камни! Разве ты смеешь говорить что-то о тепле малом месте, когда сам нашёл себе приятный уголок? Глава народца не ожидал такого, все эти годы никто не мог дать ему отпор, ведь он старше! Твоё мнение ничего не значит, если он старше тебя на несколько лет, ему ведь виднее.

– Похоже, ты не сможешь дать мне отпор, поэтому мы присядем возле костра, а все кому интересно и не боится, то может подойти. Мы расскажем о своём городе, а вы, нам о своём мире.

Уже больше часа никто даже не пытался подойти к ним, каждый боялся чего-то своего, но все сходились в страхе перед главой. Я же просто лежал на своей мягкой траве и думал: «Стоит, хотя нет или всё же подойти к ним, думаю – что это плохая идея, но, а если, они расскажут о том, как цветёт яблоня, не глупи, скорее всего, они такие же бродяги из этого мира, как и я – они тоже не видели яблонь». Пролежав так несколько минут, всё же решился.

Медленно вставая, я подслушивал их разговор.

– Всё же странный это мир. – Говорила девушка своему другу. – Дети здесь слишком злые и не приятны мне. Парень же, наоборот спорил с ней.

– Эти дети даже не видели, как цветёт растение, вряд ли они видели что-то иное кроме этого дыма и камней, которые раскиданы по этому замку.

Они знают, как цветёт яблоня. Я не прогадал и обязательно должен подойти к ним, что бы узнать об их городе! Быстрой и уверенной походкой направился на огонёк в центре комнаты, под взор напуганных и как всегда осуждающих меня детей. В меня вливалась такая энергия теплоты, что никогда не чувствовало моё детское тело, успевшее почувствовать столь многое: хрупкость корней умерших деревьев и твёрдость холодных камней и, застывшие на теле удары продавца у которого за завтраком мне удалось своровать половинку картошки и даже та, невероятно горячая и манящая половинка, которую я смаковал целый день, а чей запах снится мне до сих пор.

– Смотри, Король, кого-то ты смог привлечь разговорами о цветах. – Вдруг пробормотала, ещё не оправившаяся от холода девочка.

– Да, мне очень-очень интересно как цветут яблони, это моя мечта узнать, как это цвести. – Сказал я так, что бы меня услышали лишь эти двое. Парень, пристально посмотрев на меня несколько секунд после очень сильно засмеялся. Для меня это было неожиданно на столько, что я смутился и начал пятится назад и, почти развернувшись, услышал.

– А ты смешной! Хм, как цветёт яблоня? Если честно, то и сам не знаю. Пока мы шли, я не увидел здесь ни одного цветущего растения вот и сплёл чушь о том, что видел такое. Меня это сильно смутило, я был зол.