Loe raamatut: «125 писательских техник. Пособие для авторов художественной литературы», lehekülg 3

Стремления и раны

Из моего блокнота:

«Стремление. Глубокая надежда. Огромная мечта или желание. Стать целым. Или сделать общество целым.

Лоретта в фильме “Во власти Луны”:

К чему стремится: к любви. Когда получает цветок от Кармин. Очаровательно.

Что ранит: считает, что любовь невозможна. Ее жениха сбил автобус. “Мне не везет!”

В чем риск: еще одна попытка узнать, есть ли в мире любовь (перед встречей с Ронни в опере делает прическу)».

Мне показалось, что все это отлично углубило и усилило сюжет. Очевидна внутренняя борьба героя. Я подумал и добавил еще две записи о противоборстве стремлений и полученных ран.

«Аттикус СТРЕМИТСЯ стать хорошим отцом. Его РАНИТ потеря жены.

Китнисс СТРЕМИТСЯ к свободе. Ее РАНИТ смерть отца… из-за чего она считает, что обрести свободу невозможно. У нее нет надежды. “Я не хочу детей”».

Вспомните приведенный пример, когда возьметесь за работу. Применяйте метод не только по отношению к главному герою. Например, Ронни в «Во власти Луны» стремится найти причину жить дальше. Ранит его уход невесты после того, как ему отрезало руку хлеборезкой.

В начале страстной ночи с Лореттой Ронни говорит: «Не верю, что все это – на самом деле. Я был мертв».

И девушка отвечает: «Я тоже».

Как придумать концовку

Из моего блокнота:

«Что делать, когда придумываешь концовку:

• Хорошенько поломать голову.

• Придумать, какого СОРТА финал хочешь получить: битву, выбор, жертву и т. д. Лучше всего задуматься об этом, когда уже имеется четкое представление о том, каким будет роман или набросок.

• Подумать, какие чувства хотелось бы вызвать у читателя. Только после можно приступить к работе над деталями.

• Отдайте бразды правления «мальчикам в подвале» – пусть работают, пока вы спите.

• Прогуляйтесь, поговорите вслух с самим собой.

• Напишите себе письмо.

• Послушайте саундтрек, пока готовите последнюю сцену.

• Подумайте, что бы вам посоветовал писатель, которым вы восхищаетесь.

• Заберитесь в голову ко всем главным героям, взгляните на сюжет с их точки зрения, пусть они покажут себя в полной мере.

• Составьте список из двадцати возможных концовок – по одной-две строчки каждая».

Как поступает Джеймс Паттерсон

³¹

Прочитав несколько его романов, я отметил в блокноте три характерные черты и добавил несколько собственных идей к каждой из них.

1. Начинайте стремительно.

Оно и понятно. Паттерсон делает все возможное, чтобы с первых же абзацев буквально схватить читателей за горло. Вот несколько примеров:

«Не убоюсь зла» (Fear No Evil³²)

Мэтью Батлер, склонив голову к плечу, изучал оказавшуюся перед ним ширококостную блондинку. На нее надели наручники, приковали к массивному дубовому стулу, прикрепленному болтами к бетонному полу, и всю ее массивную фигуру заливал яркий флуоресцентный свет.

«Побег» (Escape³³)

Он где-то там. Я знаю. И девочка, должно быть, еще жива.

Девочка эта – пятнадцатилетняя Бриджит Леон, похищенная прямо с улицы в Гайд-парке сорок четыре часа назад.

«Второй шанс»³⁴

Аарон Уинслоу знал, что никогда в жизни не забудет то, что случилось в следующую минуту. Он сразу узнал этот жуткий звук, разорвавший ночную тишину. Все тело сковал холод. Аарон поверить не мог, что у кого-то из его соседей есть винтовка под усиленные патроны.

2. Заранее внедряйте конкретную предысторию.

Некоторые настаивают на том, что предыстория должна появляться в книге не раньше тридцатой, а то и сороковой страницы. Это ошибка. Стратегически расположенная предыстория вкупе со стремительным началом в первых же главах позволяет придать повествованию глубину, выстроить связь между читателем и персонажем.

В романе «Спасатель»³⁵ в качестве предыстории выступает нищенское детство рассказчика, выросшего в Филадельфии. Это очень конкретная характеристика, особенно учитывая, что ее подкрепляет масса исследований, а в результате и описанная автором реальность, и сам герой кажутся аудитории более реальными.

Стоит остерегаться лишь одной ошибки – чрезмерного увлечения предысторией. Не надо все сваливать в кучу.

3. Научите нас тому, чего мы не знаем.

Особенно если речь идет об узкоспециализированной работе. На первом плане должны быть грамотно расставленные подробности. Как говорил Стивен Кинг, людям нравится читать о работе, особенно о той, которая им самим незнакома³⁶.

Благодаря описанным выше трем пунктам читатель начинает внимательно следить за всеми перипетиями сюжета, а ведь в этом вся суть популярной беллетристики.

Побочные сюжеты

Из речи Стефена Дж. Кеннелла об искусстве написания сценария:

«Начинающим авторам бывает трудно освоить навык созданиях хороших побочных сюжетов. Помните: равно как основная сюжетная линия, каждое ответвление также имеет трехчастную структуру. У хорошего побочного сюжета есть поворотные моменты, четкая завязка, развитие ситуации и развязка в финале. Зачастую поворотные моменты таких линий усиливают основную, поскольку происходят как раз перед поворотным моментом основного сюжета – или сразу после него. Обычно побочные сюжеты используются, чтобы сравнить, как к той или иной проблеме подходит главный герой и какой-то другой персонаж. Кто, например, является персонажем побочного сюжета в “Гамлете”? Лаэрт, сын Полония. Ему приходится столкнуться с той же проблемой, что и Гамлету: “В его несчастьях я вижу отражение своих”³⁷. Если вы намереваетесь использовать побочную сюжетную линию, возьмите на вооружение главное правило: такой сюжет должен так или иначе влиять на историю главного героя. Не надо приплетать еще одну сюжетную линию, просто потому что вы решили, что она вам нужна. Побочный сюжет необходимо связать с основным – или с основными персонажами, – причем каким-то интересным образом, например, позволить читателю по-новому взглянуть на ситуацию, в которой они оказались. В противном случае лишняя сюжетная ветка станет попросту отвлекать внимание».

Персонажи

Эмоции и мировоззрение

Нижеприведенный текст я позаимствовал из поста моего друга и бывшего коллеги по сайту The Kill Zone³⁸ Роберта Грегори Брауна:

«Если главный герой у меня – разведенный отец троих детей, который, сам того не желая, оказался втянут в заговор с целью свержения нынешнего правительства, перед тем как приступать к написанию той или иной сцены, я задамся следующим вопросом: как бы я отреагировал, будучи в такой ситуации? И неважно, что я счастливо женат и не распознаю заговор, даже если его участники будут махать передо мной флагом.

Затем я добавлю красок (читай – мировоззрение персонажа, его эмоции). Как бы я отреагировал, если бы… я был эгоцентричным ублюдком… прагматичным копом… угодливым продажным политиканом. Описанный метод я применяю ко всем героям, о которых пишу.

Коротко говоря, я будто играю все роли по системе Станиславского³⁹. Поставив себя на место персонажа и вооружившись изрядным запасом воображения, я могу создать его портрет изнутри. Как только мне удается влезть в шкуру собственных героев, становится намного, намного проще придумать тех, с кем смогу ощутить родство я сам и, будем надеяться, читатель».

В прошлом мне доводилось играть в театре, так что я пользуюсь актерскими методами при написании романов – и учу этому начинающих авторов. Простейший и, пожалуй, наилучший совет – в первую очередь будьте собой.

Такова суть философии моего любимого актера всех времен – Спенсера Трейси⁴⁰. Он не учился в пафосных школах актерского мастерства и не был знаком с системой Станиславского. Этот артист говорил, что сначала всегда представлял, как проходила бы его жизнь, будь он водителем такси, или священником… или португальским рыбаком. Так формировались мировоззрение и эмоции его героев. После оставалось только выучить текст и слушать, что говорят партнеры.

Герои: полное погружение

Еще в бытность юристом я подрабатывал редактором небольшой новостной рассылки под названием Trial Excellence. Это было ежемесячное издание для адвокатов, которые на самом деле ходили по судам и представляли дела перед присяжными. Благодаря чему мне выпал шанс взять интервью у лучших практикующих юристов в стране. Одним из них был Дон К. Кинан⁴¹, и он сказал мне следующее:

«У меня есть проверенный метод: я абсолютно уверен, что, если адвокат истца хочет склонить присяжных на сторону клиента, он должен представить дело так, чтобы каждый из них вообразил себя на месте истца, в полной мере. Нельзя позволять им оставаться зрителями. Нельзя, чтобы они считали себя рефери или посредниками. Присяжные должны полностью понять и прочувствовать (я имею в виду полное погружение!), что чувствует ваш клиент. Тогда, оказавшись в совещательной комнате, они сами встанут на вашу защиту – роли рефери им уже будет недостаточно. А единственный способ вынудить совершенно незнакомых людей встать на место истца заключается в том, что вы сам, адвокат, должны не просто влезть в его кожу, а спать в одном доме с ним, мыть посуду, ходить по врачам, жить с ним. Я одержим близкими, личными отношениями с клиентом и верю, что подобный принцип работает».

Проделайте то же самое со своими героями. Не скупитесь на время: представьте, что живете в их мире, наблюдаете за ними, слушаете их, что вы становитесь ими. Делайте так до тех пор, пока полностью не прочувствуете их. Опишите собственный опыт, и читатели станут не просто наблюдателями, а участниками действа.

Старые добрые эмоции

Эмоции в беллетристике – как подсластитель в кофе. В нужных количествах они придают сюжету красоту и вкус, а вот избыток может обернуться катастрофой.

Фокус в том, чтобы добавить ровно столько, сколько нужно. Вот только как отмерить?

Начните с жанра. Пусть на одном конце шкалы находится бездушная проза, а на другом – романтика. Все остальное – посередине. Ошибка бездушности – избегать эмоций в принципе. Ошибка романтики – их излишек.

Однако есть способы избежать обеих ошибок.

Сцена и сиквел

Начнем с основных предпосылок: читателям ужасно интересно, что творится на душе у главного героя. Они хотят знать не только о том, как он поступает, но и что чувствует.

Первый компонент – действие – великий преподаватель писательского искусства Дуайт Суэйн⁴² назвал сценой. Второе – сиквелом⁴³. И у того, и у другого есть четкая структура.

Сцена состоит из задачи, препятствий и результата.

Сиквел – из эмоций, анализа и решения… а решение ведет к следующей сцене, то есть к следующему действию.

Джим Батчер⁴⁴ как-то сказал, что ключ к популярности его «Архивов Дрездена»⁴⁵ заключается как раз в сиквеле:

«По сути, ВЕСЬ секрет моего успеха кроется в базовой структуре сиквелов. Я так в каждой чертовой книге поступаю. Я знаю, что все получится, потому что механизм работает. Людям нравятся мои истории. Я знаю, что им по душе спецэффекты, понятное дело, некоторым даже нравятся идеи, заложенные в сюжет, но в основном им становится небезразлично, что же случится с героями дальше, а это всегда происходит в сиквелах».

Показывайте и рассказывайте

Иногда достаточно просто сообщить об эмоции. Я всегда держу в уме этакую шкалу напряженности, с помощью которой измеряю напряженность момента. Когда отметка сравнительно небольшая, я просто говорю. Когда она высокая, я показываю.

Вот что я имею в виду.

Женщину слегка беспокоит, что ее муж не звонил уже пару часов. Можно написать так: «Пэм слегка заволновалась. Обычно Стив предупреждал, если запаздывал». Не надо углубляться и рассказывать о психологическом влиянии волнения на ее тело. Момент недостаточно напряженный.

А что, если новостей от него не будет всю ночь? И на следующий день? Вот теперь стоит показать: «Дрожащими руками она набрала номер его офиса. Когда секретарь ответил, Пэм не смогла вымолвить ни слова – казалось, горло ей сдавил невидимый кулак».

Переписывайте и редактируйте

Теперь, когда вы добрались до столь важных эмоций, позвольте кое-что предложить. Все, о чем дальше пойдет речь, можно проделать прямо по ходу сочинения текста, а можно – на этапе редактирования черновика.

Откройте новый документ и целенаправленно напишите небольшой текст об эмоциях. Иными словами, не прерывайтесь на редактуру, просто позвольте словам изливаться свободным потоком. Пишите от первого лица героя. Позвольте ему или ей поведать о своих чувствах. Пусть герой говорит и говорит, ощутите все краски монолога, его вкус, метафоры. Начните с самых очевидных эмоций, потом переходите к другим, к тем, которых сначала не предвидели. Может, доберетесь даже до противоположных эмоций. Человек – узел противоречий, и как раз они нужны для большей убедительности героев.

Отложите документ в сторону на пятнадцать минут. Потом вернитесь к нему и выберите лучшие фрагменты, те, что показались вам наиболее проникновенными и оригинальными. Их и включите в книгу.

Запоминающиеся второстепенные персонажи

Из моего блокнота:

«Начните с краткой презентации сюжета для них, КАК БУДТО они – главные герои! Благодаря этому упражнению у побочной линии будет прочная основа, персонажи не просто “нарисуются” в основной сюжетной ветке.

Пусть первая сцена с их участием нарушит привычный порядок вещей – точно так же, как это произошло с главным героем. Сразу вызовите симпатию к ним.

Добавьте небольшую предысторию».

Уделив героям второго плана всего несколько минут творческого времени, вы сделаете всю историю гораздо глубже. Вам воздастся, ведь читатель ощутит куда большее удовлетворение.

Как проработка персонажей возвращает автора в строй

Когда пишете книгу, крайне важно найти способ постоянно поддерживать радостное состояние души. Как вариант, можно настроиться на особую волну, работая над текстом, но в таком случае сложно систематизировать процесс. Бывают дни, когда текст льется потоком, но бывают мгновения, когда через него приходится продираться, как на лыжах по битумному озеру. Провалившись в яму, я начинаю прорабатывать какого-нибудь персонажа – обычно это помогает вернуться в строй. Я делаю паузу и прицельно продумываю одного-двух героев, неважно каких – главных или второстепенных, а иногда и вовсе ввожу нового. Немного предыстории, какая-нибудь тайна за душой, не замеченные прежде отношения с другими людьми… и вот мало-помалу я снова вхожу в состояние творческого восторга, что позволяет окунуться в рабочий процесс.

Развитие персонажей

Прошло много лет, прежде чем обучение писательскому мастерству стало повсеместным явлением, и за эти годы сформировалось два подхода, напоминающих по своей динамике планирование и импровизацию. Для удобства я в дальнейшем буду называть их адептов составителями регламентов и первооткрывателями.

В случае с регламентом автор тщательно выстраивает предысторию героя еще до того, как приступает к работе. Таким писателем был Марсель Пруст⁴⁶. Он разработал для своих персонажей большой список вопросов, включавший, к примеру, следующие:

• В чем, на ваш взгляд, заключается абсолютное счастье?

• Кого вы любите больше всего на свете?

• Чего вы больше всего боитесь?

• О чем вы больше всего сожалеете? Какой у вас жизненный девиз?

Я ничего не имею против данного метода. Если он вам подходит, пользуйтесь. Меня беспокоит только то, что, поступая подобным образом, вы ограничиваете героя созданным для него профилем. По мере развития истории сюжетные перипетии могут внести серьезные коррективы, и вам захочется, чтобы предыстория у персонажа была совершенно другая.

В случае с методом открытий вы начинаете писать, имея определенное представление о нем, но затем позволяете ему по-разному реагировать в разных сценах и наблюдаете, как характер развивается по ходу сюжета. Некоторые авторы предпочитают набросать первый черновик, а уже потом, переписывая его, добавляют героям новые уровни глубины. По словам Суэйна, «попросту невозможно предвидеть все грани развития сюжета, а попытка предугадать все повороты может занять у вас больше времени, чем вы думаете».

Лично мне быстро становится скучно, когда приходится заполнять длинные опросники или писать сложную биографию. Я предпочту что-то добавить по ходу дела в соответствии с потребностями истории.

Это вовсе не означает, что я начинаю с чистого листа. Прежде чем приступить к работе, мне кое-что все же нужно. Как минимум следующее:

Образ. Когда у моего героя появляется лицо, автоматически начинает бурлить целый котел новых возможностей. Так что я сразу выясняю возраст персонажа, а потом залезаю в интернет и пытаюсь найти хедшоты⁴⁷, которые скажут мне: «Я – твой герой». Еще мне всегда хочется, чтобы изображение удивило и меня самого.

Голос. Я начинаю вести журнал голосов – документ в свободной форме, где фиксирую, как со мной разговаривает тот или иной персонаж. Иногда я задаю им вопросы, но в основном просто печатаю, пока в голове моей не появляется отчетливый звук. Если герой еще и сообщит мне что-нибудь о своем происхождении, это будет полезным бонусом.

Желание. Чего на данный момент времени (на начало истории) персонаж желает больше всего на свете? Стать прекрасным адвокатом? Уйти в монахини? Обучиться игре на фортепиано?

Зеркало. Несколько лет назад я открыл для себя тайну зеркального момента⁴⁸, начал использовать, потом обучать ему и наблюдать, к каким великолепным результатам с его помощью приходят другие. Таким что я на раннем этапе начинаю задумываться, каким окажется зеркальный момент. Он неизбежно изменится, но я обнаружил, что для меня он является своего рода Полярной звездой, указующей путь, и свет ее озаряет всю книгу. Иметь такой ориентир ужасно полезно.

Тайна. Отлично иметь в рукаве такой туз. Что важного знает герой или героиня? Что они тщательно скрывают от остальных? Прекрасный инструмент, когда нужен неожиданный сюжетный поворот.

Проанализировав главного героя на предмет этих аспектов, я перехожу к основным персонажам и снова проворачиваю тот же процесс, уделяя внимание еще и контрасту. Хотелось бы, чтобы в подобранном «актерском составе» имелась возможность для потенциального конфликта.

По ходу дела я придумываю и знаковые сцены, набросав таким образом большую часть сюжетной канвы.

Теперь, приступив к написанию текста, я позволяю героям помочь мне наполнить сцены содержанием, что, в свою очередь, делает их более объемными.

Представим, к примеру, что я заранее знаю, что в одной из первых сцен персонажу, адвокату, кто-то из старших партнеров по фирме велит быстренько урегулировать дело. Она не хочет, поскольку считает, что процесс можно выиграть. В конце сцены пресловутый партнер отпускает в ее адрес небольшую угрозу – мол, делай как говорят, а то твоей карьере придет конец.

Мысленно я прикидываю, что в конце этой сцены моя героиня разозлится и, может, немного испугается. Ведь ей представилась возможность, о которой она мечтала всю жизнь. Так что женщина возвращается к себе в кабинет и пишет партнеру гневное письмо. А потом удаляет его.

Теперь я задамся вопросом: что, если она еще что-нибудь придумает? Что, если она уволится? Может, именно это ей и нужно на данном жизненном этапе! Потом можно придумать предысторию, чтобы читатель узнал, что еще в детстве героиня чего-то боялась и ее вечно подначивал из-за этого один мальчишка, а она так и не решилась рискнуть. Сейчас все будет иначе.

Или, к примеру, что, если она после работы пойдет в бар и напьется? Может, у нее проблемы с алкоголем.

Идею вы поняли. Так добавляются слои – возникает объем. При переписывании их можно углубить и закрепить.