Tsitaadid raamatust «Гордость и предубеждение»
и я с легкостью могла бы простить его гордость, если бы он не задел при этом мою.
— Ах, мистер Беннет, как тяжело мне думать о том, что Шарлотта Лукас станет хозяйкой в этом доме и что мне придется уступить ей место и доживать свои дни в таком неслыханном позоре! — Дорогая моя, постарайтесь не забивать свою голову такими мрачными мыслями. Давайте надеяться на лучшее. Давайте станем верить в то, что я вас переживу.
она была дамой неинформированной, с неопределенным типом темперамента
мои собственные девочки никогда бы не стали объектом критики.
Вы неправильно меня истолковали, сударыня. Поверьте, я глубоко уважаю и чту ваши бедные нервы. У меня с ними давняя дружба. По крайней мере, последние лет двадцать я только и делаю что проникаюсь к ним сочувствием вместе с вами.
Он не преминул заметить, что ему доставило несказанное наслаждение обнаружить в Шарлотте Лукас, которую ранее он считал относительно разумной барышней, глупость, равную той, что Господь наградил его супругу, и во много раз превосходящую ту, что имеют несчастье культивировать в себе его младшие дочери.
Он действительно может жить в моей памяти вечно, но только как самый милый мужчина, которого я когда-либо встречала, и не более. Во мне не осталось ни страхов, ни надежд, и мне не в чем его упрекнуть. Господи, слава Тебе за это! У меня не так болит сердце. Надо еще немного подождать…
Что значат расстояния, когда перед тобой благая цель!
забывала о своих печалях, поскольку те, кто лишил ее душевного
чувством собственничества. — Дорогой мистер Беннет, — прекрасным днем обращается приятная леди
