Loe raamatut: «Посетитель. Рассказ»
Массивная кованая дверь открылась с характерным металлическим скрипом. На потолке и стенах с глухими щелчками стали поочерёдно зажигаться тусклые лампы, едва осветившие комнату. Несмазанные петли и неровный мерцающий свет являлись частью представления, – догадался вошедший, – наряду с тяжёлыми каменными стенами, подвальной сыростью и покачивающимися при каждом шаге половицами. А вот остальное было настоящим. Дыба, «испанские сапоги», «железная дева», плаха… С удивлением он отметил, что не знает назначения и половины ужасных приспособлений.
В ближайшем углу он увидел человека. Лет тридцати, спортивного телосложения, с аккуратной стрижкой и ухоженными ногтями. Однако в глаза бросалась не холёная внешность человека, а окровавленные лохмотья, служившие ему одеждой. Вошедший неспешно осмотрел комнату, отметив, как внимательно следит за его взглядом человек в лохмотьях. На лице последнего разгорался фейерверк эмоций, ярких как театральные маски. Страх, любопытство, надежда, сомнения, ужас, безразличие, злоба и снова страх. С минуту человек смотрел на замершего в молчании гостя, затем набрался смелости и тихо произнёс: «Добрый день, быть может Вам будет интересна моя история?»
Его историю знал каждый школьник, и они оба понимали, что этот рассказ – всего лишь грубая хитрость, дарившая небольшую отсрочку. Однако вошедший утвердительно кивнул.
«Вы знаете, а ведь я управлял всей этой страной», – начал человек. Затем он понял, что выражение «эта страна» стало визитной карточкой её ненавистников и тут же поправился: «Я был Президентом России». Когда он произносил название страны, тонкие губы на мгновение презрительно и с отвращением скривились, что не укрылось от взгляда вошедшего. «Я был великим человеком и творил великие дела, меня уважали и боялись, моим именем называли детей, меня боготворили и восхваляли, я столько всего сделал!», – продолжил рассказчик, но не заметив и капли интереса слушателя, решил впечатлить его конкретными фактами и пару минут перечислял свои достижения. Достижений оказалось до смешного мало, но человек этого не заметил, лишь многозначительно повторил «Я столько всего сделал!» и гордо вытянулся.
