Tsitaadid raamatust «Черепахи – и нет им конца»
Смотреть на тебя может любой. Но очень редко встречаешь человека, который видит тот же мир, что и ты.
никогда его больше не увижу, наверное, я застряну в тоске по нему, и это совершенно ужасно. Однако ничего ужасного тут нет, потому что я знаю тайну, которую не могла представить, лежа там, под небом. Я знаю, что девочка будет жить дальше и вырастет, у нее родятся дети, она будет их любить, но однажды заболеет так сильно, что не сможет больше о них заботиться, попадет в больницу, поправится, а потом заболеет снова. Я знаю, психотерапевт скажет: Запиши, как ты к этому пришла. И ты начнешь писать и поймешь, что любовь – не трагедия, не ошибка, но дар. Ты помнишь свою первую любовь, потому что она – доказательство: ты можешь любить и быть любимым; ничто в мире не справедливо, кроме любви; любовь – одновременно и способ стать человеком, и причина, по которой ты становишься им.
Если умру, плачь на моей могиле каждый день, пока из земли не поднимется росток, а потом плачь еще, пока он не превратится в прекрасное дерево, чьи корни будут оплетать мое тело.
ВАЖНО, КАК ТЫ УМРЕШЬ. ВАЖНО – КЕМ».
Со счастливыми концовками есть одна проблема, – сказала я. – Они либо не такие уж счастливые, либо не совсем концовки, понимаешь? В реальной жизни что-то становится лучше, а что-то хуже. И в конце концов ты умираешь. Дейзи рассмеялась. – Как всегда, Аза «И в конце концов ты умираешь» Холмс напоминает, что на самом деле все кончится вымиранием нашего вида. Я тоже засмеялась. – Ну, в общем, это единственный настоящий конец. – Нет, Холмси. Ты выбираешь свои концы и свои начала. И рамку. Может, от тебя не зависит, что на картине, но рамку выбираешь
«Мне есть до себя дело. И чем меньше у меня друзей и поддержки, тем больше я стану уважать себя».
