Пытаясь проследить родословную Меровингов, в крошечной статье о Фарамоне в википедии,наткнулась на ссылку о том, что писатель Никитин использовал его историю в своей книге «Фарамунд». Я не любительница фэнтези, фантастики, мистики, колдунов и магов и всяких там сверхъестественных и потусторонних сил. Ну совсем нет. И поэтому вероятность моего знакомства с творчеством писателя до того момента равнялась нулю. Как же удивилась, когда начала читать и не могла оторваться. Конечно, вкрапления мистики, магов и драконов, свойственных амплуа автора, несколько отвлекали от стремительного развития событий, но не снимали напряжения. Тёмные и жестокие времена, тёмные и жестокие люди, борющиеся сначала за выживание, а потом за власть и господство. Судьба великих цивилизаций и великих империй – возникать, развиваться, расширяться, поглощая и порабощая, достигнуть апогея и, вписав своё бессмертное имя в анналы истории, медленно затухать, превращаясь в жалкое и беспомощное подобие своего былого величия и блеска. Где они теперь эти могущественные империи Александра и фараонов, великий Рим, Эллада, Ассирия и Персия? О них, мне кажется, известно намного больше, чем о бесчисленных германских племенах в эпоху великого переселения народов. И не удивительно. В древнем Риме «даже» женщины, и не обязательно знатные, были достаточно хорошо образованы. А вот многие Франкские короли не умели ни читать ни писать. Великий Теодорих, как рассказывает Фредегар, за четыре года так и не смог выучить четыре буквы, составляющих подпись под документами, и ему выпилили трафарет, который он старательно обводил. Ну а Карл великий? Он, как раз таки, уважал науки и знания, но в детстве родители не придавали этому значения, а он сам считал, что для мужчины намного важнее владеть мечом, а не пером. И хотя в зрелом возрасте пытался наверстать упущенное, но загрубевшие от оружия руки, уже не повиновались. Тем, кто живет в седле от битвы до битвы, недосуг учиться грамоте, чтобы оставлять послания потомкам. Поэтому история франков, передаваемая устно из поколения в поколение, пронизана преданиями и сказками, обрастая легендами. Вот уж простор для талантливого писателя. И эта книга подтверждает это.
tekstMaht 510 lehekülgi
1999 aasta
Фарамунд
Raamatust
Лютеция ехала со своими людьми через странный лес, и когда нашла среди бездыханных тел израненного воина, могла ли представить, что это он выстроит в ее честь город и назовет Лютецией. Но пока он лишь раб, заново овладевал мечом и пытался вспомнить, кто же он.
А затем он во имя любви к ней объединил вольные шайки и назвал франками, создал войско и подчинил себе огромные земли. Это еще не называлось Францией, городок Лютеция еще не стал Парижем, но Фарамунд уже был тем, кем стал для России Рюрик....
Главный герой, абсолютно не вызывает уважения и сопереживания. К сожалению, эта книга совершенно не сравниться с предыдущими.
Фото профиля stanislavthewriter «Фарамунд» – книга из серии о Троих из леса, пожалуй, лучшей у автора. За основу взята история легендарного Фарамонда, он же Фарамон, ̶о̶н̶ ̶ж̶е̶ ̶Ж̶о̶р̶а̶,̶ ̶о̶н̶ ̶ж̶е̶ ̶Г̶о̶р̶а̶,̶ ̶о̶н̶ ̶ж̶е̶ ̶Ю̶р̶а̶ основателя рода Меровингов. Роман начинается с того, что Фарамунда, полумертвого и потерявшего память, находит караван беглецов. А дальше ему предстоит пройти долгий путь от слуги и атамана разбойничьей шайки до владетеля земель от селения, в будущем названного Парижем, до границ Римской империи.
Лихие схватки, взятие городов, массовые убийства. Завернутые в сказочно-фэнтезийную обертку, они горячат кровь, ты действительно сопереживаешь, а редкие неудачи начинаешь воспринимать с воплем: «а нас-то за что?!»
Отдельного упоминания заслуживают любовные линии, их тут три, все они завязаны на Фарамунда. Очень эмоциональные переживания, порой даже слишком. За сильных мужчин переживаешь вдвойне, видя, как их буквально разрывает изнутри от наплыва непривычных чувств. Накал такой, что только потрясателям миров удается не сгореть до тла. И это я не ёрничаю ни разу. Все действительно настолько мощно и умело, что… В общем, советую.
Книга мощная, для ценителей жанра к прочтению обязательна. Несмотря на то, что она входит в цикл о Троих, читать ее можно, как самостоятельную, объяснений в финале достаточно, чтобы не бросаться за разъяснениями.
Кровь, насилие, смерти… Что поделать, время было такое. Пробуждают они что-то такое, мохнатое в душе, чего не случается с фантастикой космической. В свое время я прочитал всю серию, теперь начинаю выборочно возвращаться к некоторым книгам. Сейчас вот читаю «Гиперборея» того же Никитина, о том, как Олег Вещий вел на княжение Рюрика.
Пытаясь проследить родословную Меровингов, в крошечной статье о Фарамоне в википедии,наткнулась на ссылку о том, что писатель Никитин использовал его историю в своей книге "Фарамунд". Я не любительница фэнтези, фантастики, мистики, колдунов и магов и всяких там сверхъестественных и потусторонних сил. Ну совсем нет. И поэтому вероятность моего знакомства с творчеством писателя до того момента равнялась нулю. Как же удивилась, когда начала читать и не могла оторваться. Конечно, вкрапления мистики, магов и драконов, свойственных амплуа автора, несколько отвлекали от стремительного развития событий, но не снимали напряжения. Тёмные и жестокие времена, тёмные и жестокие люди, борющиеся сначала за выживание, а потом за власть и господство. Судьба великих цивилизаций и великих империй - возникать, развиваться, расширяться, поглощая и порабощая, достигнуть апогея и, вписав своё бессмертное имя в анналы истории, медленно затухать, превращаясь в жалкое и беспомощное подобие своего былого величия и блеска. Где они теперь эти могущественные империи Александра и фараонов, великий Рим, Эллада, Ассирия и Персия? О них, мне кажется, известно намного больше, чем о бесчисленных германских племенах в эпоху великого переселения народов. И не удивительно. В древнем Риме "даже" женщины, и не обязательно знатные, были достаточно хорошо образованы. А вот многие Франкские короли не умели ни читать ни писать. Великий Теодорих, как рассказывает Фредегар, за четыре года так и не смог выучить четыре буквы, составляющих подпись под документами, и ему выпилили трафарет, который он старательно обводил. Ну а Карл великий? Он, как раз таки, уважал науки и знания, но в детстве родители не придавали этому значения, а он сам считал, что для мужчины намного важнее владеть мечом, а не пером. И хотя в зрелом возрасте пытался наверстать упущенное, но загрубевшие от оружия руки, уже не повиновались. Тем, кто живет в седле от битвы до битвы, недосуг учиться грамоте, чтобы оставлять послания потомкам. Поэтому история франков, передаваемая устно из поколения в поколение, пронизана преданиями и сказками, обрастая легендами. Вот уж простор для талантливого писателя. И эта книга подтверждает это.
Конкретных спойлеров нет, но советую не смотреть до прочтения книги.
Предыдущая часть "Изгой" мне очень понравилась, именно во время её прочтения я привязалась к Олегу, и дочитав последнюю страницу, тут же кинулась к следующей части, ожидая продолжения его приключений. И тут меня постигло разочарование: какой-то Фарамунд, новое время, никакого колдовства. Но книга оказалась достаточно хороша, чтобы затянуть с самого начала. Меня удивило, что кто-то смог догадаться об истинной личности Фарамунда аж в середине книги, лично я была в полнейшем недоумении, когда читала последнюю главу. Мне казалось, что если новый персонаж как-то и связан со старыми героями, то он характерен скорее для Мрака и его возможного потомства. Так что такой поворот событий застал врасплох, от чего после прочтения осталось какое-то неоднозначное впечатление.
Jätke arvustus
Каждый понимает истины в меру своего развития.
. свет истинной веры заставил императора Константина на смертном одре принять крещение, — доказывал Стефаний, — а через полвека вера Христа уже воссияла как единственная...
— Как государственная, — поправил Фарамунд рассудительно, — а не единственная. Так ведь? Ты ж говорил, что в Риме и сейчас изничтожают язычников. Куда жестче, чем они вас, христиан.
— Нам можно, — возразил Стефаний горячо. — Только у нас свет!
— А у других?
— У других не такой свет! Он и не свет вовсе... а блеск, ложный блеск! И вообще это все козни дьявола, злостные измышления.
— Для Бога нет эллина и иудея, — повторил Фарамунд задумчиво, — ни свободного, ни раба... Неплохо сказано! То есть, вашему богу стало тесно в одном племени, он заявил, что готов принять коммендации от других племен и народов? А помогает ему победно идти мощное и сплоченное войско... э-э.. церковное войско?
Стефаний сказал осторожно:
— Нас ведет Господь...
— Так он же ведет не только проповедников, — возразил Фарамунд резонно. — Всех ведет! Даже жуков и муравьев, судя по твоим словам. Но ты прав, христианство принять надо. Эти идеи насчет смирения, непротивления злу насилием, а особенно эта мысль насчет «нет власти не от Бога» просто здорово! Как эти старые правители вас львам бросали? Вас же надо в задницу поцеловать, что придумали такое!.. Чтоб народ не бунтовал, сволочи...
Стефаний поправил:
— В первую очередь, это смирение перед Господом Нашим, а уже во вторую — перед нашим господином!
Фарамунд налил себе в медную кружку вина. Терпкий аромат распространился по всему помещению. Организация, подумал он. Римляне брали организацией. Теперь умелой организацией берут эти... легионеры Христа. Впервые все культы завязаны в один могучий кулак. Сейчас старые культы даже, скажем, могучего Юпитера, существуют каждый по себе. Вон храмик в городе, который он захватил последним, не подчиняется могучему Риму. И никогда не подчинялся. А эти, которые придумали новую веру и нового бога, создают единую систему, подобно могучему и дисциплинированному войску. Даже из самого захудалого села служитель нового бога шлет отчеты в Рим и ревностно выполняет его распоряжения. Из Рима можно отстранять от служения любого жреца, в каком бы диком краю тот ни находился, что просто немыслимо при культе нынешних богов. Понятно, что такая организация сомнет старую веру, уничтожит старых жрецов, их храмы...
Да, разрозненные секты христиан собрались под эгидой императора Константина... Язычника, кстати, что говорит о том, что не в вере дело. Император был не дурак, понял, что это церковное войско тоже можно поставить на службу... Так, собрались на первый Вселенский Собор, уладили спорные богословские вопросы, упорядочили церковную догматику, а главное — выработали Символ Веры. Говоря проще, коротко изложили суть новой веры, отобрали наиболее удобные тексты из писаний, остальные объявили ересью, составили свод обязательных правил поведения для христианина.
Через полвека они стали настолько удобной дубиной в руках императора, что он объявил христианство государственной религией. Теперь гонениям подвергаются уже не христиане, а сторонники старых богов. Победившие христиане с упоением жгут библиотеки, разбивают мраморные статуи с изображением всяких там аполлонов и гераклов, особенной ярости удостаиваются статуи бесстыжих богинь... Вытащив за волосы знаменитую женщину-математика Гипатию, христиане растерзали ее прямо на улице: женщинам отныне только рожать детей и покорно терпеть побои мужа...
— Как хочется, чтобы все это было!.. И феи, и эльфы, что своей милость вот просто за так подарят власть над миром или откроют пещеру с сокровищами. И чтоб были волшебники, что одним словом могут перевернуть землю, а людям открыть дорогу в Асгард... Ибо даже у злого волшебника можно силой или хитростью получить власть над миром, а чем страшнее чудовище, тем больший клад сторожит. А клад — это та же власть. За золото можно нанять армию, выстроить замок, прикупить у соседей земли. Всегда держать своих воинов сытыми и хорошо вооруженными. А значит — верными... Но, увы. Нет на свете настолько великих магов. Нет летающих драконов, что могут поднять человека. Нет волшебников, что мановением руки осыпают счастливцев золотыми монетами. Нет чудесных мечей, что рубят сами, нет и щитов, что сами защищают хозяина...
Восторженные глаза медленно угасали, как огоньки свечей на северном ветре. Юношеские лица вытягивались. Один уже смотрит исподлобья, другой нахмурился и отвернулся, только глаза Унгардлика не отрывались от его лица, молили, умоляли: ну скажи же, как жить в таком страшном безнадежном мире?
— Зато есть, — сказал Фарамунд, — мы. Люди. Пока что не умеем превращать песок в золото, зато то, что придумываем, не теряется... Кто-то научился добывать из земли медь, и с тех пор люди делали красивые медные доспехи! Самые великие герои дрались в медных доспехах и медным оружием! Потом кто-то один придумал, как смешать олово с медью, и вот получилась бронза. И теперь уже все доспехи и все оружие делалось только из бронзы. Бронзовые мечи пробивали медные доспехи, а мечи из меди не могли пробить бронзовые доспехи. Так люди в доспехах из бронзы стали казаться неуязвимыми! Это сравнимо с волшебством? Да... Но это сделали сами люди. И это они могли делать сами, в любое время дня и ночи, не принося волшебникам даров, не кланяясь! А это очень важно, не кланяться. Уметь и делать самим, а не просить милости.
Унгардлик спросил молодым и сочным, как спелое яблоко, голосом:
— Но теперь ведь есть мечи из железа?
— Да, потом люди отыскали в болотах железную руду, научились ковать из нее мечи. Затем научились закалять железо, что зовем сталью. Первый человек, у которого был настоящий стальной меч, рассекал не только медные доспехи, но и бронзовые! Да что там бронзовые, он железные панцири рассекал, не зазубривая лезвие. Понятно, что этот меч тоже казался волшебным. Но чтобы его сделать, не надо падать на колени перед волшебником. Человек может делать эти мечи сам. Когда захочет. И сколько хочет.
Унгардлик спросил:
— А лучше стальных мечей... бывают?
— Сейчас нет, — улыбнулся Фарамунд. — Но кто-то придумает! И тогда этот человек станет величайшим героем, завоюет весь мир...
Глаза Унгардлика горели, он показывал мелкие белые зубы, даже местный старик начал неуверенно улыбаться. Только один молодой воин посмотрел на Фарамунда с ненавистью, отвернулся. Этот пойдет в религиозные фанатики, мелькнула горькая мысль. Он успел удивиться ее несвоевременности, словно это не он подумал, а кто-то другой. Этот будет в тесной келье христиан истязать себя постами, молитвами, доводя до исступления. А потом, когда разум помутится, узрит разные божественные явления, видения, знаки свыше. Бедняга. Не всякий человеческий разум способен вынести жестокую правду.
Arvustused
7