Этот безнравственный шеф

– Спасибо, дорогуша, за труды! – сказал он, найдя наконец повод начать разговор и одновременно перенимая копии у меня из рук, хватаясь за листы прямо возле моих пальцев. – Мы, наверное, вам тут уже надоели!

Он был приветлив и молод: симпатичный высокий брюнет с солидным видом. Мне польстило, что такой джентльмен обратил на меня внимание. Я искренне улыбнулась.

– Ну что вы! Это же моя работа. Хотите ещё чай? Я заварю вам свежий.

Мне хотелось показаться учтивой и вежливой, и, похоже, это сработало, только немного не в ту сторону, которую я ожидала. Господин Вернер заулыбался ещё шире, чем прежде, и уставился на меня каким-то странным взглядом, от которого у меня мурашки побежали по коже.

– Боже! Само очарование! Я весь таю – какая сахарная! Эндрю, ты где такую нашёл? Отдай её мне! Я о ней хорошо позабочусь!

Я застыла на месте, больше не зная, как себя вести. Никогда я ещё не сталкивалась с ситуацией, где мою учтивость принимали за льстивый флирт и тем более обращались со мной как с вещью.

– Губу закатай, Арви! Она ценный работник. И свои подкаты к моей секретарше оставь на потом. Мы тут, вообще-то, работаем, если ты не заметил, – пробубнил мой шеф в ответ абсолютно спокойно. Я была уверена, что господин Миллер разозлится на мою оплошность, но, похоже, его это совсем не заботило. И тем не менее мне было приятно, что он за меня заступился, назвав ценным работником. Никогда бы не подумала, что он кому-нибудь скажет подобное вслух и что я сама стану свидетелем этого. Мне даже краска в лицо хлынула.

– Эндрю, смотри! Ты свою куколку краснеть заставил! Как не стыдно! Это так мило! – господин Вернер сдержанно засмеялся, – так, чтобы не привлечь внимания других членов заседания. Все были заняты своими делами. Господин Миллер наконец-то оторвался от изучения бумаг и взглянул в мою сторону. Почему-то мои губы задрожали.

– Это ты виноват, дебил! – сказал он просто и перевёл глаза на господина Вернера. – Не видишь, она к такому не привыкла! Хватит ставить её в неловкое положение! Держи, – он подцепил ещё несколько листков со стола и отдал мне, – составь отчёт. Мы почти закончили. Можешь больше не приходить.

– Да, простите, – выпалила я пристыженно и без оглядки помчалась на выход. Я ясно чувствовала их прожигающие взгляды на моей спине, и мне было жутко неловко за своё ребячество. Повела я себя как полная идиотка. Признаю, мне не хватает опыта в общении с мужчинами, тем более такими влиятельными. Я модельер и шью одежду исключительно для женщин. Уже в восемнадцать я вышла замуж, и весь мой круг общения состоял из моих клиенток, нескольких подруг и приятелей мужа. Именно из-за недостатка общения я попала в такую глупую ситуацию, опозорив господина Миллера. Меня приняли за дешёвую кокетку, а не за серьёзную деловую женщину. Сидя за рабочим столом, я уронила лицо в руки и долго чертыхалась, злясь на саму себя, но исправить уже ничего не могла. Вскоре собрание закончилось, и я проводила всех участников до двери, стараясь держаться от господина Вернера подальше. Но он нарочно пропустил всех вперёд и прощался дольше всех, строя мне глазки. Такое откровенное внимание со стороны мужского пола немыслимо конфузило! Мой бывший муж никогда открыто не показывал свои чувства. И даже когда мы только начали встречаться, он очень скромно демонстрировал свою симпатию.

Моё сердце споткнулось, когда рука господина Вернера невзначай провела по моей щеке, в то время как другой он деловито пожимал мне руку. Не особо церемонясь, этот упорный экземпляр занял всё моё личное пространство, настаивая на встрече в неофициальной обстановке. Господин Миллер, наблюдая за моими отчаянными попытками вежливо от него отделаться и, очевидно, сжалившись, в итоге пришёл мне на выручку. Задав ему серьёзный вопрос, он перевёл его внимание на себя, подталкивая в сторону выхода и не давая возможности заговорить со мной снова. После того как он скрылся, я вздохнула облегчённо.

– Я ещё немного поработаю у себя, – сказал господин Миллер, когда все разошлись. – Прибери конференц-зал и можешь идти домой.

– Хорошо и спасибо, шеф! – После этих слов он притормозил у двери своего кабинета, посмотрев на меня удивлённо. Он редко одаривал меня своим взглядом, но, когда такое случалось, моё сердце почему-то замирало. Я объясняла это тем, что он всем своим видом источает необузданную силу. Так и хотелось отступить на шаг, когда он подходит ближе.

– За что спасибо? Я не понял… – спросил он в замешательстве, чем, в свою очередь, привёл в замешательство меня. Неужели он и сам не заметил, что защитил меня от своего делового партнёра? Похоже, они также близкие друзья, раз шеф обращался к нему фамильярно.

– Ну… Вы помогли мне выпутаться из неприятной ситуации. Я не хотела подвести вас сегодня, но в итоге оплошала и опозорила. Простите, что так вышло! – выдала я и виновато уставилась в пол. Больше я не могла выдерживать его прямого пристального взгляда с неприкрытым любопытством. Как у него только получается с такой невозмутимостью вечно таращиться собеседнику в глаза?!

Неожиданно он хохотнул.

– Опозорила? Ты серьёзно? Я вообще тебя не понимаю. Ты какая-то странная. Если ты имеешь в виду инцидент с Арвином Вернером, то мне только в плюс, что он на тебя запал, но тебе не завидую. Он ещё тот изврат, похлеще, чем я, будь уверена! Загадка, почему он обратил на тебя внимание… Хотя у него всегда были странные вкусы.

– И как это понимать? – вспылила я, сама не зная, какая часть его фразы задела меня больше.

– Да понимай как хочешь! У меня нет времени на эти дурацкие разговоры. – После этого он удалился в кабинет и захлопнул за собой дверь, а внутри меня опять всё бушевало. Ну почему нельзя на моё «спасибо» просто ответить «пожалуйста»?! Он вечно мне хамит и грубит. Со своими же кралями, которые с ним всего лишь трахаются, он очень даже обходителен! А ведь я ему работу делать помогаю! Я его сотрудник и, как он сам сказал, очень даже ценный! Почему ко мне нельзя проявлять хоть капельку уважения?!

Я убралась в переговорной и села дорабатывать отчёт. Мне не хотелось оставлять его на следующий день, у меня и без того лежала куча дел. В офисе было тихо и тепло, мягкий свет настольной лампы успокаивал. За какой-то несчастный месяц моё новое рабочее место превратилось для меня практически во второй дом. День выдался на редкость пакостным. Ко всему, недосып и пьянка накануне ещё больше усугубили моё и без того разбитое состояние. Я закрыла глаза всего лишь на секунду и не успела опомниться, как уснула прямо лицом на столе. Сквозь сон я почувствовала, как чья-то рука очень легко и заботливо провела по моему лбу, заправляя упавшие волосы за ухо. Наверное, это Ноа. Неужели опять проспала на работу?! Я с трудом открыла слипшиеся веки, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя и понять, что я не дома, а в офисе, и передо мной стоит не сын, а шеф.

– И правда хорошенькая мордашка, – шепнул он вполголоса, пока я ещё не опомнилась. Потом я резко подскочила в кресле и выпрямилась, а он шагнул в сторону.

– Который час? – пробубнила я заплетающимся языком и с колотящимся сердцем.

– Уже девять. Похоже, ты вырубилась за работой. Всё-таки мы с Робом тебя слишком загружаем, – установил он неожиданно виновато. Под Робом он подразумевал господина Роберта Вольфа, замдиректора.

– Вот чёрт! Опоздала на автобус! Теперь придётся ещё час ждать… – озвучила я мысли вслух, параллельно сгребая бумаги на столе, игнорируя его замечание. Не до этого было. Уже в который раз я не смогла по-человечески вовремя выместись из этого проклятого офиса!

– Я тебя подброшу. Но сначала поужинаем. Я жутко голоден, – выдал мой шеф. У меня от неожиданности этого заявления документы из рук посыпались. – Чего уставилась? Собирайся и пошли!

Эх, и манеры у господина Миллера! Вроде бы такой солидный красавчик с виду, но, когда он открывает рот, – это полная катастрофа! К счастью, с клиентами и партнёрами он мог сдерживать свой поганенький нрав и вести себя нормально, но со мной он не считал нужным миндальничать. Скорее всего, я знала всю скверность этого человека лучше всех в компании. Даже с замдиректора, с которым они вечно спорили, он так по-свински не обращался, как со мной.

Схватив сумку и пиджак, я послушно засеменила за ним к выходу. Мы вошли в лифт и молча спустились. Я встала от него подальше в противоположном углу, сама не зная зачем. Атмосфера между нами была такой гнетущей, что я думала, лифт сам по себе лопнет, потому что мы там оказались вдвоём.

В здании было почти пусто и частично потушили свет. Внизу одинокий уборщик натирал мраморные полы. Охранник на вахте у входа попрощался с нами, пожелав приятного вечера, и мы вышли на улицу. Было по-летнему прохладно. Приятный мягкий ветерок щекотал кожу, когда я остановилась и подняла лицо к небу. Маленькие далёкие звёздочки мерцали на тёмном небесном покрывале. Как же это было хорошо! Я совсем забыла, что такое свобода и беззаботные прогулки на свежем воздухе. Последние три года после развода я всё время вкалывала, как ломовая лошадь. В одиночку растить ребёнка – нелёгкая задача.

– Шевелись! Долго мне ещё ждать? – послышался недовольный мужской голос издалека.

Мой шеф уже стоял у машины перед открытой дверью, готовясь сесть за руль. Я побежала к нему, отметая свои думы.

Мне было немного неловко, когда я уселась рядом с ним на пассажирское сидение. Наверное, стоило отказаться от его предложения, но торчать на остановке целый час не лучшая перспектива.

– Пристегнись, – скомандовал он сухо, и я пристегнулась.

У него была большая, дорогая и просторная машина. Я не разбиралась в марках, но салон был очень красивым и удобным. Господин Миллер вырулил автомобиль с парковки, и мы не спеша влились в поток машин, выезжая на главную дорогу. Шеф очень хорошо и уверенно водил. Я то и дело косилась на его широкую руку с дорогими часами на запястье и большим перстнем на среднем пальце, которая лежала на коробке передач. Запонка на его манжете поблёскивала, когда свет от уличных фонарей скользил по салону. Сама не знаю, почему меня завораживала эта картина.

Через минут десять мы подъехали к одному из самых дорогих ресторанов Берлина. Не произнося ни единого слова, шеф вышел из машины, и я поторопилась сделать то же самое. Когда я поняла, куда он меня привёз, я заколебалась:

– Господин Миллер, я не уверена, что…

Он не дал мне закончить свою мысль.

– Волнуешься об оплате? Не переживай, всё за мой счёт.

Он даже не выслушал меня до конца и пошёл дальше.

– Вообще-то, я не об этом, – пробубнила я себе под нос. – Я как бы не совсем одета для такого места… – Но когда я зашла в его компании, то никто даже не посмотрел на мой чопорный простой офисный костюм. Сам шеф-повар вышел поприветствовать господина Миллера, а потом нас сразу проводили к столику в VIP-зоне и выдали меню в кожаном переплёте. Я старалась сохранять спокойствие хотя бы внешне, но в душе мне было до ужаса не по себе. Бывший муж меня в такие заведения не водил, нам просто средства не позволяли. Да и впервые передо мной сидел человек, с которым я понятия не имею, как общаться. Я всегда испытывала неприятную угнетённость рядом с ним. Мы принадлежим к абсолютно разным слоям общества, и это сейчас очень сильно ощущалось. Своим поведением и обращением со мной он не уменьшал, а только усиливал эту разницу.

– Итак, – начал он, когда нам принесли напитки, – значит, ты раньше работала в маркетинговом отделе девочкой на побегушках.

– Я работала секретарём-ассистентом, – поправила я его вежливо, при этом внутренне снова распаляясь. Ну почему он всегда всему находит такие нелестные выражения?

– Это сути не меняет. Честно признаться, я почти ничего о тебе не знаю, хоть ты уже целый месяц работаешь на меня. Расскажи что-нибудь о себе.

– А зачем вам? До этого вас и так всё устраивало. С чего вдруг такая перемена?

– У тебя жуткий характер, женщина! Я твой босс, и вопросы задаю тут я! Пререкаться тебе никто не разрешал! Считай, что это твоё собеседование, поэтому отвечай как положено.

Не знаю, как я подавила дрожь негодования в руках, но мне это удалось. Интересно, все люди со статусом такие надменные, неприятные личности? Крепко стиснув зубы, я ответила:

– Я дизайнер-модельер, проще говоря, кутюрье, и у меня есть своя маленькая швейная мастерская. Этим я до сих пор зарабатывала на жизнь, но в последнее время мои доходы перестали покрывать расходы, и я начала подрабатывать в вашей компании на полставки. После повышения меня перенаправили к вам в офис, и всё пошло шиворот-навыворот, – в конце я всё-таки не удержалась от сарказма.

– Неожиданно! Швея, значит… – пробубнил он, призадумавшись.

«Не швея, а модельер!» – проорала я про себя, но возражать ему не стала. Этому тупоголовому остолопу всё одно, поэтому даже время не хотелось тратить на споры и доказательства.

– Не пойму, почему в твоём голосе слышен упрёк в мою сторону? Тебя ведь ко мне наниматься никто не заставлял, – продолжил он преспокойно.

– Да неужели?! – съязвила я. – Между прочим, господин Вольф пригрозил мне увольнением, если я не приму должность!

– Ого! Роб даже до шантажа докатился! Это на него не похоже! – удивился господин Миллер искренне, потирая подбородок. Но к моему положению он был равнодушен. Единственное, что его заботило, – это он сам.

– А вы не думали, почему он так поступил? – спросила я напрямую. Хоть мне и указали на моё место раба, я не смогла сдержаться от очередной колкости.

– А ты опять пытаешься меня поддеть, Шмидт? Ещё никто себе не позволял таких вольностей. Не забывайся! Я всё-таки твой шеф, и твоё несносное поведение может плохо для тебя обернуться. Но да ладно, на этот раз прощаю. Естественно, я знаю, чего он бесится. Моя вредная привычка трахаться с женщинами на работе сослужила мне не лучшую службу. Видимо, Роб предполагал, что ты не в моём вкусе и я на тебя не позарюсь, поэтому и подослал ко мне.

– Так почему тогда изначально не нанимать себе секретарш, которые не в вашем вкусе? Почему я за всё отдуваюсь? – разъярилась я не на шутку.

Ну в самом деле, такта в господине Миллере ноль, и он меня ещё упрекает, что я неуважительно к нему обращаюсь! Сам бы сначала научился быть нормальным начальником, а потом уже права качал!

Он поднял бровь в недоумении.

– Работа должна приносить удовольствие. Мне нравится, когда мою приёмную украшает красивая девушка. Клиенты и деловые партнёры тоже рады впечатляющей «панораме». До этого я работал со старухой Гердой. Я не мог её уволить, потому что она всю жизнь была помощницей моего отца на этом месте. Я с ней пять лет проработал, думал, повешусь, и, наконец, старая карга ушла на пенсию. Но когда я смог выбрать помощницу себе по душе, то оказалось, что нужное сочетание красоты и ума найти весьма непросто. А тут ты вдруг Роберту под руку подвернулась и сняла с него обязанности моей секретарши, которые он был вынужден выполнять, пока я не найду подходящую работницу на эту должность, – он рассуждал как конченый мужлан. Ему и невдомёк, что он сейчас своим комментарием меня оскорбил – ведь раз я у него приработалась, значит, отношусь к категории умных, но уродин.

– Вы просто ужасны! – прошипела я, отхлёбывая вино из бокала. Впервые мне захотелось по-настоящему побить человека.

– Уж кто бы говорил! Думаешь, ты сахар?

– И чем же я вам так не угождаю? – поинтересовалась я, на что он без раздумий ответил:

– Вечно брюзжишь и бубнишь – бесит жутко! Настрой трахаться сбиваешь! Но уволить не могу – ты хорошо справляешься со своими обязанностями, что меня поражает, хотя у тебя нет никакого образования в этой области.

– Давайте поскорее найдём мне замену! Так все останутся в выигрыше, и я смогу вернуться на прежнее место! Не хочу пахать на вас вечно, да ещё и со сверхурочными!

– Я обеими руками и ногами «за». Мои запросы ты уже знаешь, так что флаг тебе в руки – начинай поиски.

– А с какой стати я должна искать вам секретаршу? – возмутилась я на полном серьёзе.

– Ну ты же сама сказала, что хочешь вернуться на прежнее место, а меня пока всё относительно устраивает, – он улыбнулся во все тридцать два зуба, и мне жутко захотелось их выбить.

Потом мы ужинали молча, и, когда поднялись, чтобы уходить, он неожиданно добавил:

– А знаешь, ты забавно злишься и смущаешься тоже. У тебя всё лицо краснеет и даже уши. Нечасто такое увидишь. Арвин Вернер прав – это выглядит по-настоящему мило!

После этих слов я снова вспыхнула и ничего не смогла с этим поделать.

– Вот опять! – он хохотнул и пошёл вперёд походкой вразвалочку, нисколько не сожалея о том, какую чушь сморозил. Мои деньки становились всё ужаснее…

– Не смейте такого больше говорить! – крикнула я ему вслед. – Это нахальство высшей степени!

– Да-да, уже понял. Пошли давай, скряга… – Он довёз меня до дома, и с тех пор его отношение ко мне вдруг стало потихоньку меняться.

3

Работы было по-прежнему по горло, но мой шеф стал более сговорчивым и начал давать мне подсказки и наводки. Господин Вольф периодически приходил нас контролировать и после каждого посещения уходил всё более довольным. Он совсем замолчал о моём переводе на прежнее место и пресекал любые разговоры об этом, когда я робко пыталась напомнить ему о его обещании. Пришлось взять инициативу в свои руки, как велел мне шеф, и я стала самостоятельно подыскивать себе замену. Не то чтобы я совсем терпеть не могла свою работу, тем более мне платили за неё очень прилично, но я скучала по своему ателье. Я заглядывала туда лишь поздно вечером и нередко заставала Софию за работой, пока мой сын, сидя рядом с ней, делал домашнее задание. Ей теперь тоже приходилось впахивать сверх нормы, иначе бы можно было смело закрываться. Я немного добавила ей зарплату, но всё равно чувствовала себя виноватой, так как нагло эксплуатировала её труд. Вечно так продолжаться не могло. Вдруг София перенапряжётся и заболеет? Что станет с ателье тогда? Осложнялась ситуация тем, что в последнее время я не сделала ни одного нового эскиза, а прошло уже два месяца, как я перешла на полный график. Мы не пополняли ассортимент нашего онлайн-магазина новинками. Постоянным клиенткам такое развитие точно не понравится, и рано или поздно я начну терять их одну за другой.

– Алло, Шмидт! Опять в облаках летаешь? – господин Миллер помахал перед моим лицом резюме очередной кандидатки на мою должность. – Эта не подходит, – заявил он твёрдо и швырнул папку мне на стол.

– Почему? Что с этой-то не так? – возвращаясь в реальность, сказала я. За несколько недель мы провели собеседования уже с шестью потенциальными кандидатками, но мой шеф браковал всех.

– Как что? Ты слепая, что ли? Видела её нос? Это же Фредди Крюгер во плоти!

– Чего? Сдурели? Шикарная женщина и даже грудь силиконовая – всё, как вы любите! А самое главное, у неё отличные рекомендации с прежней работы и высшее экономическое образование! Она по-любому будет лучше, чем я!

Господин Миллер запнулся от моей пламенной речи, а потом залился раскатистым смехом. Я совсем не поняла, что его так развеселило, и уставилась на него вопрошающим взглядом.

– Шмидт, да ты просто нечто! С какого фига ты решила, что мне нужны силиконовые сиськи?

– Да потому что у всех ваших подружек такие! – наехала я на него в ответ. – Если вас это не устраивает, давайте я найду обычную женщину вроде меня, которая сможет мириться с тем, что в обеденное время у вас из-за дверей доносятся звуки, как из зверинца, и дело с концом! А вообще, вам неплохо бы научиться разделять личное и работу! Так всем было бы проще!

Мой шеф, который до этого полусидел на моём столе, скрестив длинные ноги, поднялся и подошёл ближе.

– Это кто тут у нас обычная женщина? Ты, что ли? – уточнил он, неожиданно вцепляясь своей широкой рукой мне в подбородок. Он поднял моё лицо вверх, вглядываясь мне в глаза. – Да ты настоящий демон в юбке, особенно когда начинаешь возникать. И чтобы ты знала, это очень удобно, когда у тебя есть кто-то под рукой, когда хочется сию же минутного перепихона, а так приходится звонить, искать и тратить драгоценное время. Ну, дошло, наконец, что к чему, взбалмошный гном?

Мне снова хлынула краска в лицо и непонятно от чего: то ли от щекотливой темы нашего разговора, то ли от его близости, то ли от его цепкого взора. Он смотрел мне прямо в глаза и не давал возможности отвернуться. У нас были жутко странные отношения босса и помощника! Сейчас прямо на рабочем месте мы на повышенных тонах спорили о его интрижках, сыпали в открытую разными непристойностями, и сегодняшний случай не был исключением. Если бы нас кто-то из клиентов застал за подобным разговором, вышла бы весьма неприятная сцена. Но самое страшное заключалось в том, что я к этому волей-неволей начала привыкать.

В этот момент неожиданно зазвонил телефон на моём столе, и нам пришлось прервать перепалку, которая сулила перерасти в непонятно что. Я отодвинула его большущую руку, обошла стол и сняла трубку. На другом конце послышался живой голосок моего сына:

– Мам, привет! Я стою возле твоего офиса. Ключ утром забыл от дома, а до Софии дозвониться не могу. Можно мне зайти и взять твой?

Гимназия Ноа была всего в двадцати минутах пешком от моей работы. Я знала, что рано или поздно он ко мне заглянет и мне придётся познакомить его с моим начальником. Значения я этому особого не придавала, потому что для господина Миллера я пустое место, а значит, и на остальные вещи, касающиеся моей личности, ему, скорее всего, наплевать.

– Конечно, золотко! Скорее всего, София забыла свой сотовый в мастерской. С ней это часто случается. Она сегодня собиралась ехать за тканью, которую заказывала из Франции. Давай поднимайся, охранник тебя пропустит. Предпоследний этаж – и сразу через дверь, – я положила трубку. Мой шеф наблюдал за мной в оба с орлиным прищуром.

– Кто это был? – спросил он настороженно.

– Мой сын. Он сейчас со школы и забыл ключи от дома. Он заскочит на минутку взять мою связку, – я наклонилась под стол и достала сумочку, шарясь в ней в поисках ключей.

Несколько секунд в помещении стояло молчание, после чего господин Миллер вдруг гаркнул так, что я вздрогнула:

– Какого лешего я только сейчас узнаю, что у тебя есть ребёнок, Шмидт?

Я подняла на него глаза. Он выглядел по-настоящему обескураженно.

– Вы меня и не спрашивали, – ответила я просто. Я серьёзно не понимала, в чём проблема. – Ко всему, если бы вы удосужились взглянуть в моё резюме хоть мельком, то знали бы об этом.

– Так ты замужем? – выпалил он, и в его голосе звучал неподдельный ужас.

– Нет.

– Разведёнка, что ли, или вообще не знаешь, от кого залетела?

– Да прекратите вы уже сыпать оскорблениями! – крикнула я, не сдержавшись.

– Где тут оскорбления, не понял?

– Там! Вы вечно находите такие ужасные слова, чтобы описать ситуацию – вымораживает!

– Вымораживает? Да как ты вообще выражаешься перед начальством, женщина! Сколько раз тебе повторять, чтобы ты не зарывалась!.. – Нашу перепалку прервал робкий стук в дверь. Светлая шевелюра Ноа показалась в дверном проёме. Он, завидев меня, тут же улыбнулся.

– Привет, мам! – мой сын прямиком подлетел ко мне и обнял, прежде чем перевести взгляд на моего ошалевшего шефа, который стоял на месте как вкопанный. Возможно, он вообще никогда в жизни не имел дела с детьми, поэтому в его выражении сейчас стояло такое отчаянье вперемешку с отвращением и испугом.

– Это мой начальник, господин Миллер, – представила я Ноа своего шефа спокойным тоном, – а это мой сын Ноа.

Я уже решила, что, наверное, пора пнуть босса, чтобы он очнулся от шока, но, когда мой ребёнок с серьёзной деловой мордашкой протянул ему руку, чтобы поздороваться, тот сразу отреагировал и подал свою медвежью лапищу в ответ.

– Очень приятно, – пробубнил Ноа хмуро.

– А ты уже здоровый, – установил господин Миллер с ухмылкой. – Сколько тебе?

– Одиннадцать, – ответил он тихо.

Потом шеф перевёл насмешливый взгляд на меня.

– Понятно. Ну что, Ноа, не хочешь со мной немного поболтать? Давай познакомимся поближе, раз мы с твоей мамой вместе работаем. Ты сейчас наверняка видишь её реже, чем я, – господин Миллер по-свойски сгрёб моего сына за плечо себе под бок и повлёк в сторону своего кабинета, а Ноа даже и не пытался противиться.

– Ну да. Она устаёт очень, – признался он.

– Э… – попыталась вставить я, пока дверь кабинета за ними ещё не закрылась.

– Не волнуйся, мы недолго, – сказал господин Миллер, оборачиваясь ко мне. – Просто поговорим как мужчина с мужчиной и всё, а ты давай за работу, Шмидт!

Я так и осталась стоять с разинутым ртом, когда моего сына прямо у меня на глазах похитил мой собственный шеф. Какого чёрта он пристал к моему ребёнку? Я была на все сто процентов уверена, что ему не будет до этого никакого дела. Что он задумал на сей раз? Но, несмотря на то, что всё пошло не так, как я предполагала, вламываться сейчас в кабинет директора как истеричная фурия я не решилась. Хоть мой босс и скользкий тип, он не станет говорить обо мне гадости моему родному человеку.

Сдавшись и смирившись, я села на своё место, тщетно пытаясь сконцентрироваться на делах, а сама постоянно косилась на соседнюю, плотно закрытую дверь. Меня раздирало любопытство, о чём же они могли разговаривать. Прошло полчаса, а эти двое так и не вышли. Я больше не могла спокойно оставаться на месте и решилась заглянуть к ним.

Ноа сидел как король за столом моего шефа в его огроменном рабочем кресле, чиркая что-то в тетради, в то время как господин Миллер стоял рядом с ним и показывал ему пальцем в учебник.

– О, смотри, а вот и твоя мама! Долго же ты продержалась! Мы тут разобрали пару непонятных примеров… – Мой сын радостно на меня посмотрел. От его начального стеснения не осталось и следа.

– Мам, Эндрю такой крутой! Он реально всё знает! – Мой зазнайка-шеф гордо задрал голову и скрестил руки на груди.

У меня полезли глаза на лоб. Мой сын назвал господина Миллера по имени без всякого стеснения, а тот даже не удивился.

– Всегда рад помочь. Но помни, Ноа, – обратился он к моему ребёнку, заговорщически понижая голос, – хорошо учиться очень важно, но и про развлечения не забывай. Ты же не хочешь вырасти занудой?

– Что вы мелете, шеф?! – возмутилась я, подходя к Ноа. – Ну-ка, собирай свои вещи. Дома доделаешь остальное. София уже точно в мастерской, она тебе поможет, если что. А господину Миллеру нужно работать, у него очень плотный график, только он вечно об этом забывает, занимаясь посторонними вещами! – я сверкнула на господина Миллера злобным взглядом, а он ответил мне кривой усмешкой.

– Ладно, мам, – Ноа сразу подорвался, засунул тетрадь и учебник в рюкзак и перекинул его через плечо. – Ну, тогда хорошего вам дня, я побежал! Мам, до вечера! Эндрю, спасибо, и здорово было с тобой познакомиться!

Шеф с мальчишеским озорством вытянул кулак перед собой, и мой сын сделал то же самое, после чего они по-приятельски стукнулись ими.

– Не за что, малец, ещё увидимся!

– Ага! – Ноа мимолётом улыбнулся и помчался к двери.

Впервые за долгое время я увидела, что он так открыто улыбнулся чужому человеку. Я стояла поражённая, не веря своим собственным глазам. Как этому неотёсанному мужлану удалось понравиться моему ребёнку за такое короткое время, да ещё и перейти с ним на «ты»? Я перевела на господина Миллера выпученные глаза.

– А у тебя реально классный сын, – заметил он.

– Сама знаю, необязательно было это говорить. Что это сейчас только что было? Почему всё выглядело так, как будто вы подружились?

Шеф уставился на меня, как на ненормальную.

– А почему нет? Он общительный, и мы быстро разговорились. Надо отметить, для своих лет он очень сообразительный пацан – далеко пойдёт! В его возрасте я не был таким шустрым, и, похоже, он очень сильно к тебе привязан, – господин Миллер с задумчивым видом уселся на своё освободившееся место.

– Естественно, привязан! Я же его мать!

– Нет, тут другое… Он тобой буквально одержим. Значит, ты в разводе, а никчёмный папаша вам ничем не помогает? – уточнил мой начальник странным низким тоном, от которого мне сделалось не по себе. И снова я стала красная как рак. Неужели Ноа с едва знакомым человеком додумался говорить о таких личных вещах? Но его в этом никак нельзя винить. В конце концов он ещё ребёнок, а мой шеф – мастер манипуляций.

– Это Ноа сказал? На самом деле всё не так просто. И вообще, вас это не касается, я со всем прекрасно справляюсь!

– Я вижу, – отметил он, вытянув губы трубочкой. – И школу хорошую оплачиваешь, и вниманием не обделяешь. Мальцу повезло!

– Это что, комплимент?

– Считай, что да. А теперь о баранах: где смета расходов за прошлый месяц? – От его слов моё сердце радостно подпрыгнуло. Меня уже давно никто не хвалил. Я опустила голову так, чтобы волосы упали мне на лицо, скрывая своё смущение.

– Я положила её утром вам на стол, – ответила я тихим голосом.

– Не могу найти, – отозвался господин Миллер раздражённо, копаясь в своём бардаке. Мне пришлось подойти и помочь ему с поисками, но я всё ещё не решалась поднять взор.

После недолгой возни я обнаружила необходимый документ и протянула ему.

– Вот она. Вы её закидали другими бумагами. Будьте, пожалуйста, аккуратней… – Я уже хотела вернуться к себе на рабочее место, как вдруг мой шеф впился в моё плечо и развернул к себе. В заднюю сторону моих бёдер больно вонзились края стола, когда он припёр меня к нему.

– Ну-ка, взгляни на меня! – потребовал он. – Чего это ты прячешься?

– Господин Миллер, вы что делаете? Пустите! Мне больно! – я попыталась выкрутиться, но установила, что это невозможно. Умелые руки держали меня так, что все мои неловкие кривые усилия привели к полному провалу. Мне пришлось повиноваться, и я прекрасно знала, как жалко выгляжу в этот момент. Зрачки господина Миллера резко расширились при виде растроганного выражения на моём лице.

– Это что-то новенькое, – выдохнул он хриплым голосом, задержав дыхание. Его пальцы мельком скользнули по моей щеке, заправляя непослушную прядь волос за моё ухо. Я резко дёрнулась, как будто меня шарахнуло током. Так уже было – он трогал меня таким образом, а я только сейчас вспомнила об этом. Тогда, спросонок, я не придала этому значения. Конечно, для него это ничего не значило, он постоянно лапал женщин, и в таком незначительном жесте не крылось ничего особенного, но я не хотела, чтобы ко мне прикасались все подряд и уж тем более похотливый шеф, даже если невзначай.

– Прости, – сказал он и отступил, словно прочитав мои мысли.

– Ничего. Я пойду. Мне нужно перепроверить оплату счетов, – я покинула кабинет начальника в полной растерянности. Несмотря на мой внутренний протест и отвращение, со мной происходило что-то необъяснимое. В местах, где он прикасался ко мне, моя кожа горела, а сердце выплясывало твист. Даже голова закружилась и колени обмякли. Мне стало тошно от себя самой. Моё тело, лишённое мужского внимания, изголодалось, только этим и можно было объяснить мою странную реакцию на руки господина Миллера. В этом нет ничего такого, всего лишь примитивный инстинкт, и винить себя за это было глупо.