Tsitaadid raamatust «Затаенная боль. Дневник психоаналитика»
ни один психоаналитик не в состоянии проникнуть глубже того, чем позволяют ему собственные внутренние преграды
Гнев и отвращение, которые вызывают у нас убийцы, некоторым образом отражают нашу неспособность каждый раз противостоять собственным садистским наклонностям, которые мы проявляем по отношению к детям: кто не помнит, словно это было вчера, унижения, испытанного в детстве? Кто
ни разу в жизни не злоупотребил властью в отношении ребенка? Разве возникла бы необходимость принимать Всемирную Декларацию прав ребенка, если бы эти права столь часто не нарушались в мире, претендующем на то, чтобы именоваться цивилизованным?
Если я слышу «хорошо», эта оценка оказывает на мое тело незамедлительное и долгодействующее воздействие и совершенно иной, лишь сиюминутный эффект, оказывают неприятные оценки вроде: «Держись прямо!» Ведь в данном случае от меня требуют казаться прямой, а не чувствовать себя прямой.
Тебе не хочется есть. Тебе хочется слов.
Роль психоаналитика - не соболезновать, не утешать, не исправлять, а помочь выявить и символизировать, то есть обозначить причину страдания.
Если у ребенка в возрасте до девяти месяцев проявляются какие-то болезненные симптомы , расспросите родителей, что произошло в этот же срок во время беременности.
Ребенок в любом возрасте имеет право на психоанализ, если этого требует его здоровье.
Когда во время моей первой встречи с Беллой я пыталась отыскать ответ на мучивший меня вопрос (что с ней происходит?), мне припомнилась теория Винникота, объясняющая случаи сотворения ложной личности, фальшивого «я», призванных спрятать и защитить подлинную сущность человека, его подлинное «я». И я хочу привести характерную фразу Франсуазы Дольто, которую она произнесла в начале сеанса с маленьким Домиником. Этот мальчик гордо заявил ей: «Я совсем не такой, как все. Иногда я просыпаюсь и думаю, что только что пережил настоящую историю». На что Франсуаза Дольто немедленно ответила: «Значит, тогда ты сам стал ненастоящим».
Даже в тех случаях, когда решаются сказать правду ребенку, нелегко найти необходимые щадящие слова. Да и правда от этого не становится менее ужасной. Поэтому чаще всего и стараются «защитить» ребенка от этой правды, хотя и понимают, что ничего это ему не даст. В итоге ему или вообще ничего не говорят ( «ребенок еще слишком мал, чтобы что-то понять»), или сообщают лишь часть правды.
Чтобы заниматься психоанализом с малышами,нужно рассматривать каждого ребенка как полноправное человеческое существо ,жаждущее автономии задолго до того ,как оно в реальности сможет обрести свою автономность.
