Loe raamatut: «Игры драконов»
Глава 1. Ночь с драконом
– Слышала новости? – прошептала молодая служанка, её глаза заблестели от предвкушения – она первой делилась ошеломляющей вестью. – Очередная девушка наложила на себя руки после ночи с ним!
История о кровожадном драконе давно стала излюбленной темой сплетен среди жителей королевства. Особенно упивалась такими разговорами прислуга знатных господ, находя в них своеобразное утешение от собственной незавидной доли.
– Не может быть! – ахнула вторая служанка, годившаяся первой в практически в матери. Её лицо исказилось от ужаса, а руки, сжимавшие влажную тряпку, безвольно опустились. – Уже девятая за пять лет… Какой кошмар! Бедняжки…
Она отложила в сторону потрёпанную тряпицу, которой только что протирала деревянные плинтусы просторного коридора. В затхлом воздухе смешались запахи сырости и старого дерева.
– И не говори, – протянула первая служанка с плохо скрытым злорадством в голосе. – Благородные, молоденькие, при деньгах… Им бы жить да радоваться. Хоть в чём-то нам, простым девкам, повезло – нас эта участь минует.
Девушка была миловидной – двадцать лет для здешних мест считались уже серьёзным возрастом. Обычно к этому времени женщины не только замужем ходили, но и не первого ребёнка пеленали. У неё вроде был ухажёр, да только в девках она, мягко говоря, засиделась. И хоть внешне сочувствовала несчастным аристократкам, в голосе сквозило плохо скрытое удовлетворение – дескать, и богатеньким есть чего бояться.
После гибели одной невесты к браку с чудовищем готовили следующую. Жребий мог пасть на любую. Тут не спасали ни шелка, ни бриллианты, ни золото. А вот простолюдинок беда обходила стороной. Пока что.
– Ты это брось! – всполошилась старшая служанка, голос её дрогнул. – Знатных дам рано или поздно не останется, тогда ОН и за простых девушек примется.
В глазах женщины читалось искреннее сострадание к барышням с такой незавидной судьбой.
– Авось успею замуж выскочить до той поры, – усмехнулась молодая служанка, но в её смехе проскользнула неуверенность.
– Слыхала, твоя сестра в том замке прислуживает. Не боится? – понизив голос, спросила старшая служанка, склонившись ближе.
Девушка помрачнела. С сестрой она давно не общалась. В последнюю их встречу та умоляла о помощи, валяясь в грязи. Служанка поспешила отогнать неприятные воспоминания.
– Да, там она, – процедила девушка с деланной улыбкой. Глаза остались холодными. – Всей семьёй отговаривали. Да только в замке дракона щедро платят. Видать, и её деньги сманили. Она всегда до них жадная была.
За этот спектакль служанка могла бы получить звание первой актрисы королевского театра. На самом деле её сестра была на седьмом месяце, муж сбежал, оставив после себя груду долгов. Несчастная металась по всем знакомым в поисках помощи, но везде, даже у самых близких, получала отказ.
– Помнится, твою сестру чуть в увеселительный дом за долги не сдали? – не унималась старшая служанка, распираемая любопытством.
– Именно так, – процедила молодая, с трудом сохраняя невозмутимость. – Два месяца назад всё случилось. Нагуляла неведомо от кого дитя, муж бросил. Горный замок был последней надеждой.
– Лучше бы король этого зверя прикончил… – процедила старшая служанка. – А они что? Приют дали, титулами осыпали, да ещё и дочерей своих ему скармливают.
Молодая девушка украдкой перевела дух. Наконец-то разговор свернул в другое русло, избавив её от неудобных расспросов о сестре.
– Ох уж эти знатные господа! – не унималась женщина. – Всё мечтают породниться с драконом… Болтают, будто в брачную ночь он такое с девицами творит, что те рассудка лишаются. А коли выживут – всё равно вскоре из башен бросаются.
Словно соткавшись из полумрака коридора, возникла старшая горничная. Её властный окрик оборвал перешёптывания служанок:
– А ну живо за работу, сплетницы!
Но тут же, понизив голос до шёпота, добавила:
– Тело привезли в северный замок. Король велел похороны пышные устроить. Управитесь до обеда – сможете поглазеть.
Служанки переглянулись – слов не требовалось, чтобы понять друг друга. Через мгновение они уже суетились вокруг плинтусов с удвоенным усердием.
***
Тронный зал королевского замка, обычно полнившийся гомоном придворных и шорохом шагов прислуги, сейчас утонул в гнетущей тишине. Лишь отголоски рыданий юной девушки метались между холодных каменных стен, затянутых гобеленами со сценами былых побед.
– Стефания, ты была хорошей дочерью, – бесстрастно произнёс светловолосый мужчина лет пятидесяти. Его властный голос рассёк воздух острее меча. – Клянусь, память о тебе навеки сохранится в нашем роду, и потомки будут чтить тебя как святую.
Король возвышался над распростёртой у его ног дочерью. Его шёлковое одеяние, расшитое золотом, казалось насмешкой над простым платьем девушки, измятым и промокшим от слёз.
– Папенька, умоляю! Я… – голос Стефании срывался от рыданий. Огненно-рыжие волосы разметались по полу, пока она в отчаянии цеплялась за отцовские ноги. Она билась в истерике, не понимая, за что её отдают на растерзание чудовищу.
– Молчать! – громыхнул король, глаза его полыхнули ледяной яростью. – Стража! Вяжите её!
Не успела Стефания вздохнуть, как оказалась в железной хватке двух дюжих сильных мужчин. Она рванулась прочь, но их руки держали крепче кандалов.
– За неделю она трижды пыталась наложить на себя руки, – обронил король так буднично, словно обсуждал погоду за окном.
– Сжальтесь, молю… Ваше величество, папенька! – срывала голос девушка, захлёбываясь ужасом и отчаянием. – Только не туда! Не к этому чудовищу!
Руки Стефании мелко дрожали, и стражникам пришлось приложить силу, чтобы заломить их за спину. Её мольбы о пощаде заметались под сводами зала жуткой какофонией.
– Замолчи, неблагодарная полукровка! – прогремел король, черты его исказил гнев. – Мы приютили тебя, кормили досыта, наряжали в шелка, осыпали милостями. После того как Северный король оплошал и не сумел привлечь дракона на свою сторону, у нас появился шанс обрести эту небывалую мощь! И ты смеешь перечить?!
Стефания съёжилась, чувствуя, как сердце бьётся о рёбра пойманной птицей. Возразить королю она не смела, но горькая правда жгла изнутри каленым железом. Все эти годы в замке она прозябала не принцессой, а пленницей. Ей заказан был путь на семейные трапезы, балы и празднества, запрещено появляться перед знатными гостями. Слуги глядели свысока, а теперь за все эти "милости" она должна с благодарностью отдать себя на растерзание дракону?
– Батюшка, молю, одумайтесь! – взмолилась Стефания дрожащим голосом. – Наверняка есть иной путь… Он же расчленяет своих невест! Элла из западных земель по частям домой вернулась! Без головы… Родная мать не признала! Ни одна не смогла…
– Я велел молчать! – громыхнул король. – Думай лучше, как приворожить чудище! Именно тебе суждено стать той, кого он возжелает! Коли станешь последней невестой и первой женой – все эти смерти прекратятся, никто более не пострадает! В том весь смысл твоего существования.
Король навис над дочерью, глаза его полыхали ледяным пламенем.
– И запомни: живой в этом замке тебя не ждут. Коли уцелеешь и посмеешь вернуться – такую казнь измыслю, что и в страшном сне не привидится. Посему, моя дорогая Стефания, в твоих же интересах остаться в горном замке до последнего вздоха.
Лицо девушки окаменело. Последняя надежда на отцовскую милость растаяла в пучине отчаяния. Стефания поняла – судьба её решена, и теперь ей предстоит встреча с чудовищем, погубившим стольких невинных дев.
***
Стефания сидела недвижно в центре своих покоев. Тело её застыло натянутой струной. Вокруг хлопотали горничные, готовя к брачной церемонии. Их проворные руки порхали над принцессой бездушными мотыльками – ни тени нежности в торопливых движениях. Все молчали. Тишина давила на уши, гоня кровь быстрее по жилам. Те, кто "пекся" о ней столько лет, вдруг сделали вид, будто она обратилась в бесчувственную куклу – не говорит, не слышит, не чувствует. Просто исполняли долг, избегая встречаться взглядом.
Стук в дверь громом прокатился по комнате. Сердце Стефании замерло, а по спине пробежал ледяной холод.
– Пора, – просочился сквозь дубовую створку тихий голос дворецкого, заставив девушку вздрогнуть.
Глубокий вдох. Выдох.
Принцесса тщетно пыталась унять бешеный стук сердца.
Стражники в парадных доспехах приблизились к невесте. Стефания поднялась медленно, словно надеясь выторговать у судьбы ещё несколько мгновений. Каждое движение давалось с трудом, будто она плыла сквозь густой мёд. Но её довольно грубо подхватили под локти и повели к карете. Она едва касалась земли, паря над ней.
Точно колодницу под конвоем, девушку втолкнули в карету. Дверца захлопнулась с глухим стуком погребального склепа. От каждого звука сердце замирало, а в горле рос ком, который никак не удавалось проглотить.
Стефания попыталась отвлечься, разглядывая своё платье. Такому убранству позавидовала бы и первая принцесса. Кружева тонкие, будто лунная паутина, атлас дорогой – мягкий да гладкий, сатин полупрозрачный, мерцающий волшебным светом. За такой наряд можно было целый замок купить или даже небольшой город… Только для неё это платье было лишь саваном – последним одеянием перед неминуемой погибелью.
Карета увозила Стефанию к главному храму, где уже собрался весь цвет королевства. Толпа горожан встречала её восторженными криками, осыпая путь мелкими букетами полевых цветов. Воздух загустел от сладковатого аромата лепестков и людского ликования. Каждый тянулся к девушке, пытаясь хоть краем пальца коснуться её платья – получить благословение будущей невесты дракона. Для них она была богиней, недосягаемой и прекрасной. А Стефания… Стефания хотела лишь закричать "Спасите!", но голос предательски застыл в горле комом немого отчаяния.
Стражники окружили принцессу, не подпуская к ней посторонних. Их лица были непроницаемы, словно высеченные из камня маски. Стефания перевела взгляд на величественные ворота храма, которые вот-вот должны были открыться перед ней. Они возвышались, подобно вратам ада, обещая лишь страдания и забвение.
Глубокий вдох. Медленный выдох.
Внутри храма ее встретила совершенно иная атмосфера. Здесь Стефания ощущала на себе взгляды, полные ненависти и презрения. Они жалили, словно тысячи невидимых игл, пронзая каждую клеточку тела. Всего несколько семей во всем королевстве были удостоены почетного «Святого Ордена». Остальным ничего не оставалось, как терпеливо ждать своей очереди, которая могла никогда не наступить. Их зависть была почти осязаемой, наполняя воздух тяжелым напряжением.
«Святой Орден» даровался лишь тем, у кого в родословной имелся канонизированный родственник. Девушки, избранные жребием стать «невестами» дракона, считались таковыми по умолчанию. Ведь перед брачной церемонией они проходили особый ритуал очищения и, согласно древним верованиям, должны были «очистить» дракона от его демонической сути. После смерти такие девушки получали посмертный титул святой, который передавался главе семьи. От этой мысли Стефания содрогнулась, ощутив холодок, пробежавший по позвоночнику.
Отец Стефании, король Георг, был главным виновником сегодняшнего торжества. Сегодня он наконец стал обладателем желанного символа власти, значительно возвысившего его статус в глазах придворной знати.
Георг взошел на трон, женившись на дочери предыдущего монарха. Его род не имел почетного святого покровительства, что порождало в нем глубокую зависть к покойному тестю. Эта зависть, подобно ядовитому плющу, обвивала его сердце, отравляя каждую мысль и решение. По сути, представители тех немногих родов, имевших канонизированных родственников, стояли на ступень выше него по статусу благодаря семейной жертве. Их взгляды, полные едва скрываемого превосходства, постоянно напоминали королю о его положении.
Когда служанка преподнесла ему новорожденную Стефанию, король увидел в этом долгожданную возможность изменить своё положение. Его глаза загорелись жадным блеском, а губы растянулись в улыбке, больше напоминавшей оскал хищника, почуявшего добычу. Супруга не возражала против появления приемной дочери – ей не придется отправлять на верную гибель родное дитя. Довольны были все, кроме самой Стефании, чья судьба была предрешена еще до того, как она произнесла свое первое слово.
Принцесса украдкой взглянула на отца. Таким радостным она видела его лишь однажды – в тот момент, когда его сын получил звание генерала королевской армии. Лицо Георга сияло, словно начищенная монета, а в глазах плясали искорки триумфа. Эта радость вызвала у Стефании лишь горечь во рту и тянущую боль в груди.
Церемония завершилась. Демонический дракон, по понятным причинам, не был приглашен. На этот раз к карете Стефанию сопровождал сам король. Его рука на её плече казалась тяжелой, словно каменная плита, давящая и безжалостная.
В шаге от кареты Георг остановился и развернул девушку к себе. Он откинул вуаль, скрывавшую её бледное лицо, и нежно, почти трепетно поцеловал в лоб. Его губы были холодными, как лед, и этот поцелуй заставил Стефанию внутренне сжаться. Прощание происходило на глазах у множества наблюдателей, и лицо короля изображало такую горестную нежность, какую он проявил бы к родной дочери, отправляя её на смерть. Но Стефания ясно видела, как в глубине его глаз мерцало удовлетворение.
– Моя дорогая Стефания, – произнес он голосом, полным фальшивой заботы, – главное, будь цела и невредима. Благослови тебя Господь.
Эти слова, подобно острым кинжалам, вонзились в сердце девушки. Стефания села в карету, чувствуя, как каждый мускул в её теле напрягается от страха и отчаяния. Дверца захлопнулась с глухим стуком. Стефания осталась наедине со своими мрачными мыслями и неотвратимой судьбой.
***
Стефания смутно помнила дорогу. Многочасовая поездка пронеслась словно единый миг, время растворилось в тумане её тревожных мыслей, потеряв всякий смысл и вес.
Чем ближе карета подъезжала к замку дракона, тем скуднее и мрачнее становился окружающий пейзаж. Трава под колесами кареты хрустела, точно россыпь высохших костей. Казалось, сама природа шепотом предупреждала: владения дракона – место, где жизнь отступает перед лицом вечной тьмы.
Замок демона возвышался величественно и пугающе. Расположенный на вершине холма, он словно вырастал прямо из серых скал – неприступный и древний. Башни, похожие на когтистые лапы, тянулись к небу, прокалывая низкие облака и отбрасывая на землю длинные, изломанные тени.
Карета остановилась с протяжным скрипом, от которого душа девушки рухнула вниз, подобно камню, брошенному в бездонный колодец. Дыхание замерло в груди, и Стефания услышала лишь бешеный стук собственного сердца, эхом отдающийся в ушах, словно барабанный бой перед казнью.
Гробовую тишину нарушил дворецкий драконьего замка. Он аккуратно отворил дверцу кареты, и звук несмазанных петель показался Стефании оглушительным в окружающей мертвенной тишине. Дворецкий вежливо поприветствовал новую госпожу голосом, лишенным каких-либо интонаций:
– Надеюсь, поездка была комфортной, – произнес он, склонившись в безупречном поклоне.
Это был довольно привлекательный мужчина лет сорока, с аккуратной короткой бородой и частично поседевшими волосами, заплетенными в тонкую косу. Его неестественно светлые голубые глаза выделялись на фоне смуглой кожи. Подтянутый и хорошо сложенный, он двигался с механической точностью, словно каждый жест был отрепетирован тысячи раз.
От дворецкого веяло таким пронизывающим холодом и безразличием, что Стефания невольно содрогнулась. Она не ожидала радушного приёма, но эта абсолютная бесчувственность казалась противоестественной, как если бы перед ней стоял и не человек вовсе, а бездушная статуя.
В громадном, но скромно убранном коридоре замка, согласно этикету при встрече почетного гостя, в два ряда выстроилась вся прислуга. Их оказалось немного, всего около двадцати человек. Они застыли неподвижно, напоминая восковые фигуры в мрачном музее.
Слуг владений дракона невозможно было принять за обычную прислугу. Затаенный страх и отпечаток безумия в глазах отличали этих несчастных от всех людей, каких Стефании доводилось встречать. Их взгляды одновременно пусты и переполнены невыразимым ужасом – странное, противоречивое сочетание, от которого по коже бежали мурашки. Прежде до Стефании доносились слухи об обитателях драконьего замка, но реальность оказалась куда страшнее.
Все, кому доводилось служить здесь и кому посчастливилось вернуться в мир людей, до конца своих дней страдали от мучительной бессонницы и непреодолимой тревоги. Большинство из них искали забвения в вине и заканчивали свои дни в сумасшедших домах, преследуемые кошмарами наяву. Эта мысль заставила Стефанию задуматься о своей собственной судьбе, и ледяной ужас просочился в её душу, замораживая последние крупицы надежды.
Стефания физически ощутила на себе множество взглядов, столь отличных от тех, что провожали её у храма. Там были восхищение и зависть, здесь – лишь бездонная пустота и отчаяние. Она чувствовала себя так, словно оказалась в древнем склепе, полном живых мертвецов, чьи души давно покинули тела, оставив лишь пустые оболочки. Каждый её шаг по холодному каменному полу отдавался гулким эхом, будто замок сам сообщал о прибытии очередной жертвы.
Девушка пыталась сохранять спокойствие, размышляя о неизбежной смерти. Мысли о побеге, непрошеные и настойчивые, возникали в её голове, но тут же разбивались о скалы горькой реальности.
Куда бежать? В замок отца, где ей грозит позорная казнь за нарушение королевского обета? В дикие горы, на встречу голодным зверям и неминуемой гибели от холода и голода? От безысходности к горлу подступил горький ком. Её единственная надежда теперь – что дракон проявит милосердие и убьёт её быстро, без мучений.
Глубокий вдох. Медленный выдох.
Стефания в очередной раз глубоко вздохнула, пытаясь усмирить бешено колотящееся сердце. Её взгляд, полный тревоги и отчаяния, скользнул по лицам горничных. Эти женщины знали, что происходит с девушками, отправленными в башню дракона. Истории эти передавались шепотом, с дрожью в голосе, и теперь Стефания видела этот ужас, застывший в глазах каждой служанки, словно отражение собственной судьбы. Она могла лишь догадываться, что ожидает её там, наверху, и воображение рисовало картины одна страшнее другой. Чувство неминуемой гибели с каждой секундой всё сильнее сжимало её сердце ледяной хваткой.
– Я провожу вас в вашу комнату, – всё так же бесстрастно произнес дворецкий. Его голос, лишенный каких-либо эмоций, прозвучал неестественно громко в гнетущей тишине. – Следуйте за мной.
Девушка покорно пошла за ним, каждый шаг давался ей с трудом, словно она брела по вязкому болоту. Под тяжестью мыслей о предстоящей участи плечи её поникли, а ноги едва слушались. Пока они шли по бесконечным коридорам замка, в памяти Стефании невольно всплывали истории о драконе и его невестах, которые она слышала с детства.
Лишь однажды, более ста лет назад, брак с драконом завершился благополучно. Эта история, известная каждому ребенку в королевстве, казалась теперь Стефании далёкой сказкой, проблеском надежды, который только усиливал её отчаяние. В те времена прадед покойного короля отправил дракону свою единственную дочь, прекрасную Лилиану, в качестве знака мира между людьми и могущественным существом.
Дракон был вправе распоряжаться судьбой пленницы по своему усмотрению – сделать заключённой, рабыней или даже пищей. Но он, покорённый красотой и чистотой её души, полюбил и выбрал брак, тем самым приняв предложение мира. Девушка стала первой святой – Святой Лилианой, покровительницей мира и процветания целого континента.
Стефания представила, как выглядела та первая невеста – наверное, она была воплощением совершенства, если смогла покорить сердце чудовища. Какими качествами нужно обладать, чтобы не просто выжить, но и заслужить любовь дракона? Явно не теми, что обладала презренная всеми принцесса-полукровка.
Защита королевства союзом великого существа и святой ознаменовала начало эпохи величия, которая продлилась многие десятилетия. Вражеские государства, осмелившиеся посягнуть на земли короля, терпели сокрушительное поражение. Дракон был непобедим, и страх перед его мощью пресек все попытки захвата, даровав народу долгожданный мир.
Но время неумолимо текло, сменялись поколения. Дракон жил обособленно, редко показываясь людям. Спустя полвека по королевству поползли слухи о смерти могучего существа, и враги, воодушевленные этими вестями, вновь развязали кровопролитную войну.
Неприятели проникли даже в стены королевского замка. Произошел переворот, и власть перешла к новой династии. Казалось, величественный дракон канул в небытие, став лишь строчкой в древних хрониках. Но спустя некоторое время его грозная тень вновь появилась над облаками. Всё чаще крылатый силуэт начали замечать в окрестностях горного замка. Легенда ожила, обретя новую силу.
Правители соседних королевств, прекрасно зная о могуществе и влиянии дракона, жаждали заполучить его покровительство. Их глаза горели алчным блеском, когда они пытались повторить успех предыдущей династии, отправляя своих дочерей к дракону, но всё было тщетно. Страх среди населения нарастал с каждым днем, словно грозовая туча перед бурей. Никто не знал, кому дракон покровительствует, а кого считает врагом. Люди собирались небольшими группами, шепчась в тавернах и на рыночных площадях, строили планы походов на логово чудовища, готовились к восстаниям и бунтам. Воздух был пропитан тревогой и ожиданием неминуемой катастрофы.
Отчаявшись решить проблему силой, короли вместе с элитой объединились за столом переговоров. Они собрались в одном из древних замков, чтобы выработать план, который принесёт им власть и влияние, не вступая в прямой и заведомо проигрышный конфликт с драконом. На одном из тайных собраний, в комнате, освещённой лишь мерцающим светом свечей, они придумали "священный ритуал", в котором юные принцессы должны были "жертвовать" собой ради благополучия своих королевств.
Тщательно продуманные легенды о святых девах распространялись среди населения, словно лесной пожар. Согласно этим историям, жертва невинной девушки была необходима для поддержания хрупкого мира и процветания земель. Эти слова, точно ядовитые семена, проникали в сознание простых людей, прорастая верой в необходимость страшного ритуала. Народ безоговорочно поверил в эти истории, а короли укрепили свою власть, представляя себя благородными защитниками, готовыми на величайшие жертвы ради блага подданных.
Но в действительности, горько осознавала Стефания, принцессы никогда не были добровольцами. Они становились всего лишь пешками в жестокой политической игре, затеянной правителями, которые стремились лишь к укреплению своего могущества, не задумываясь о жизнях своих дочерей.
Каменные стены замка, казалось, шептали истории всех тех несчастных, что шли этим путем до неё.
– Вам необходимо снять всю свою одежду и переодеться в то, что подготовили для вас, – прервал течение её мыслей дворецкий. Его голос, лишенный малейших интонаций, отразился от каменных стен холодным эхом. – Когда будете готовы, постучите в дверь.
– Простите, – едва слышно произнесла девушка. Её голос дрожал. – После этого мы пойдём к… к д-дра…
Она попыталась выговорить "к дракону", но внезапно её охватил парализующий страх, словно само имя чудовища обладало силой, способной причинить боль. Язык будто онемел, а сердце забилось с такой яростью, что, казалось, вот-вот разорвет грудную клетку.
– Да. Я отведу вас в покои моего хозяина, – ответил дворецкий, его лицо оставалось таким же бесстрастным, точно вырезанным из камня.
– Хорошо. Но мне нужна прислуга, чтобы переодеться, – Стефания почувствовала, как краска стыда заливает её щеки, а голос предательски срывается. – Я сама не смогу справиться с корсетом и завязками…
– Нет, – отрезал дворецкий с безжалостной прямотой. – Вам могу помочь я, либо вы сделаете это сами.
В его голосе не было ни капли сочувствия – лишь холодная констатация факта, будто речь шла о самой обыденной вещи в мире.
– Тогда я сама, – прошептала девушка, чувствуя, как её захлестывает волна отчаяния и беспомощности.
Когда дворецкий вышел, Стефания в изнеможении прислонилась к стене. Снять с себя церемониальное платье казалось непосильной задачей. Многочисленные юбки, тугой корсет, затейливые застежки и потайные крючки – все это обычно требовало усилий нескольких служанок. Её пальцы дрожали, когда она пыталась расстегнуть бесчисленные пуговицы, каждое движение давалось с трудом.
После долгой борьбы с непокорными завязками и крючками Стефания наконец освободилась от тяжелого платья. Просьба управляющего показалась ей странной, но на комоде действительно лежал приготовленный для неё наряд. Это была довольно скромная одежда, хотя и из качественного материала – простое светлое платье без излишеств и украшений, словно саван для покойницы. Эта мысль вызвала у девушки нервную дрожь.
Одевшись, Стефания застыла перед дверью, не в силах заставить себя позвать дворецкого. Время, казалось, остановилось, каждый удар сердца отдавался в висках набатом. Её снова обуял леденящий ужас, волной прокатившийся от затылка до кончиков пальцев. Но оттягивать неизбежное было бессмысленно – каждая секунда промедления лишь усиливала мучительное ожидание. Собрав последние крохи мужества, девушка сделала глубокий вдох и, преодолевая внутреннее сопротивление, подняла руку и тихо постучала.
Дверь открылась почти мгновенно, словно дворецкий все это время стоял за ней, ожидая сигнала. Его лицо оставалось непроницаемым, когда он жестом пригласил Стефанию следовать за ним.
Башня дракона оказалась самым мрачным местом, какое ей доводилось видеть. По словам дворецкого, сюда не ступала нога прислуги уже много десятилетий. Узкая винтовая лестница вела всё выше и выше, каждый пролет, казалось, переносил их в иное измерение, всё более отдаленное от привычного мира. Темнота, густая как полночные чернила, обволакивала всё вокруг, поглощая слабый свет факела, который нес дворецкий. Пыль и паутина, накопившиеся за века, покрывали каждую поверхность серебристо-серым покрывалом.
Затхлый воздух, тяжелый и удушливый, наполнял лёгкие Стефании. С каждым шагом вверх дышать становилось всё труднее, каждый вдох давался с мучительным усилием, словно невидимая рука медленно сжимала её горло. Но девушка понимала – осталось совсем немного до конца этого кошмарного пути. Эта мысль одновременно пугала и странным образом успокаивала, обещая завершение страданий, пусть даже ценой жизни.
Стефания покорно следовала за управляющим, не решаясь нарушить гнетущую тишину вопросами. Её шаги, тихие и неуверенные, эхом отдавались в пустых коридорах башни. Наконец, её провожатый остановился перед огромной чёрной дверью. Массивная, выше человеческого роста, украшенная затейливой резьбой с изображением драконов и языков пламени. Стефания почувствовала, как по спине пробежал холодок мистического ужаса, когда дверь распахнулась с тяжелым скрипом, напоминающим стон умирающего.
За порогом их встретил лишь призрачный лунный свет, пробивающийся сквозь витражные окна. Бледные серебристые лучи, рассеивающие мрак, создавали причудливую игру теней на древних стенах, расписанных фресками неведомых существ. В скудном освещении Стефания могла различить лишь неясные очертания массивной мебели, скрытой под пологом тьмы. Воздух здесь казался ещё тяжелее, наполненный ароматами времени, пыли и чем-то неуловимо чуждым, древним, нечеловеческим.
Девушка сделала судорожный вдох, собирая остатки самообладания. Её ноги, тяжелые как свинец, едва повиновались, когда она шагнула через порог в неизвестность. Каждый нерв в её теле был натянут до предела, готовый отозваться на малейшую опасность паническим бегством.
Дворецкий, не проронив ни слова прощания или напутствия, плавным движением закрыл за ней дверь. Звук тяжелого засова, отрезающий путь к отступлению, прозвучал для Стефании как последний удар погребального колокола, окончательно отделяя её от прежней жизни, от надежды, от будущего.
Глубокий вдох. Медленный выдох.
Тишину нарушал лишь бешенный стук сердца, отсчитывающее последние мгновения.
