Я, Наташа и Петя с котом за пазухой оказались в снегу. Вскочив, я принялся отряхиваться и тут увидел такое, чего не мог представить себе даже в бреду.

Я приблизительно догадывался, где мы находимся: я бывал тут раньше. Биостанция, то есть ее исчезающие куски, осталась позади. Мы оказались во дворе; справа от нас должна была быть станция ионизации продуктов, впереди – станция по опреснению и очистке воды, а за ней – физическая лаборатория, та самая, которая нам и нужна.

Опреснение воды
Пресной воды на Земле довольно мало. Около трех процентов от общих запасов. А чистой пресной воды и того меньше. И она все дороже и дороже. А почему бы ей не расти в цене, если людей на планете все больше, воды столько же, а прожить без пресной воды человек может три-четыре дня.

Пока что единственный способ получения дополнительной пресной воды – переработка воды соленой. ОПРЕСНЕНИЕ.

Способов опреснения придумано много. Самый известный из них – дистилляция. Морскую воду нагревают, а полученный при этом пар охлаждают – именно из этого пара и получается пресная вода. Самый простой аппарат для опреснения состоит из котла, в котором морская вода нагревается до кипения, и холодильника, в котором конденсируется пар.

В жарких странах можно опреснять воду с помощью солнечного тепла. Происходит это в солнечных опреснителях – это бассейны с крышами из прозрачного материала, чем-то похожие на парники. Бассейн заполняется соленой водой, которая на солнце начинает испаряться. А образовавшийся пар поднимается и оседает на стеклянной крыше – с нее струйки пресной воды стекают вниз по наклонным желобам.

Есть свой метод опреснения и в холодном климате, для этого используется замороженная вода. Давно замечено, что пресная вода замерзает быстрее соленой. Поэтому соленая вода, замерзая, разделяется на лед, который образовался из пресной воды, и соляной раствор – его еще называют рассол. Лед извлекают и растапливают – это и есть опресненная вода, готовая к употреблению.

Существуют и другие способы, но любой из них требует затрат энергии, причем иногда настолько больших, что в такой стране, как Кувейт, питьевая вода дороже нефти.

Поэтому выгоднее всего строить опреснительную установку в комплексе с электростанцией. Причем если тепловая электростанция потребляет огромное количество угля, то атомной электростанции нужно гораздо меньше топлива: 1 кг ядерного горючего заменяет около ста тонн угля. Это вдвойне выгодная схема работы: тепло ядерного реактора одновременно опресняет воду и дает электричество.

Ионизация продуктов
До 20 % урожая так и не попадает к нам на стол, а портится при хранении и транспортировке. Но это совершенно не обязательно. В странах, использующих радиационные технологии, этот процент значительно ниже.

Ионизирующее излучение уничтожает микроорганизмы, бактерии, вирусы, насекомых и их личинки. Как раз все то, что вызывает порчу сельскохозяйственных культур в хранилищах и готовых продуктов питания в магазинах.

Ионизирующее излучение окружает людей на протяжении всей их жизни. Оно действует на человека как снаружи, так и изнутри – через частицы, попадающие в организм с воздухом, пищей и водой. Каждый день, каждый час нас облучают космические лучи и Солнце. Вред или польза определяется дозой.

Еще в прошлом веке Всемирная организация здравоохранения, МАГАТЭ и ряд других международных организаций провели массу исследований, точно установивших, как надо работать с ионизирующим излучением, чтобы оно было полезным и абсолютно безвредным при работе с продуктами питания.

Ионизация используется не только для уничтожения вредных микробов и насекомых-вредителей.

После специальной ионизации овощи, фрукты и другие продукты питания могут находиться на полках супермаркетов значительно дольше, при этом они остаются такими же вкусными и свежими, чего практически невозможно добиться при термической или химической обработке.

Мало этого. Если облучить посадочные материалы, урожай становится больше.

Мы привыкли бояться слова «облучение». Но это – часть нашего мира, как воздух, которым дышим, как вода, из которой преимущественно состоим. Теперь благодаря атомным технологиям мы научились использовать облучение в своих целях.

Только все было совсем не так.

Единственное, что осталось прежним, это снег. Он так же белел, ровно покрывая землю, совершенно безразличный к тому, что происходит.

А происходило вот что. Все вокруг сияло, будто бы погрузившись в мерцающее облако. И в этом сиянии все здания и окружающие предметы искажались, словно попали в кривое зеркало.

Станция ионизации, будто под действием какой-то странной силы, вытянулась вверх, неестественно нависая над нами. Забор вокруг территории пошел волнами, а прямо перед нами торчали из земли и двигались трубы станции опреснения.

Они, словно змеи, изгибались, менялись местами, опускались и поднимались снова. Из них фонтаном вырывалась вода.

– А-а-а!

Наташу обдало водой, но она даже не успела замерзнуть: ее одежда высохла, когда фонтан сменился залпом горячего воздуха, который тут же исчез.

– Я ничего не понимаю! Как мы тут оказались? – недоумевала Наташа. – Я не помню, где мы были до этого! У меня в голове шум! Все перемешалось!

Петя схватил ее за руку и затряс:

– Слушай! Мы с тобой ничего не помним, но главное, что все помнит Вася! Смотри на него!

– Держитесь рядом! – Я кинулся к трубам, подлезая под них и перелезая те, которые прижимались к земле. Все вокруг деформировалось, менялось местами и исчезало. Друзья бежали за мной.

Земля вспучилась, и в какое-то мгновение мы оказались на горе, а потом вдруг в яме.

Наташа чудом увернулась от внезапно выросшей из-под земли трубы.

Но, чем больше мы отдалялись от оранжереи, тем меньше буянили трубы и слабее становилось свечение.

– Понял! – заорал я. – Временная воронка захлестывает землю постепенно, небольшими фрагментами! Мы должны выбраться из этого места!

Я пытался сосредоточиться на действиях, чтобы не запаниковать, но я даже не представлял, каково сейчас моим друзьям, чья память менялась вместе с пространством.

Наконец мы выбрались из аномальной зоны.

Тут станция выглядела совершенно обычно. Если не оборачиваться и не смотреть, что делается буквально в ста метрах от нас, можно было подумать, что ничего не изменилось. А у самого забора стояло небольшое квадратное здание с железным ящиком на крыше.

– Вот она, физическая лаборатория! А в этом ящике, вероятно, спрятана пушка!

Я оглянулся. Волна свечения постепенно приближалась к нам.

– Ох, вы даже не представляете, что я видела… – начала Наташа, но я ее прервал:

– Потом расскажешь. Сейчас нам надо вон туда!

Мы кинулись к двери лаборатории. Она, конечно же, оказалась закрытой.

Петя достал кота и сунул Наташе:

– Подержи!

Он пнул дверь ногой.

– Давай вместе! Три-четыре…

Мы оба толкнули дверь плечами, и она вдруг сорвалась с петель и рухнула на пол. Мы упали на нее сверху.

В небольшой комнате, в которой мы оказались, стояли стол и шкафы. Наверх вела винтовая лестница.

– Наташа, жди тут! – скомандовал я. – И смотри, как только что-нибудь изменится вокруг, сразу кричи!

Мы взбежали на плоскую крышу, где находился большой железный ящик.

– Лазер должен быть тут.

Мы открыли ящик, но в нем оказался только маленький стол с рычагом посредине.

Петька, не раздумывая, дернул рычаг, и я чуть не провалился в дыру, которая появилась посреди крыши.

Оказалось, под действием рычага отрылись затворки, и на крышу на специальной площадке поднялся прибор. Желтый, навороченный, в два раза больше снегохода.

Лазерная пушка была очень похожа… на пушку с заостренным дулом, установленную на треноге, с округлым корпусом и монитором со значком прицела.

Я быстро огляделся. Исчезла оранжерея и станция ионизации. На месте исчезнувших строений была просто ровная земля, усыпанная снегом. Все белое. Первобытное. Даже забор, и тот остался только возле лаборатории.

С другой стороны был виден залив и пришвартованная к берегу плавучая атомная станция. А вдалеке проступали очертания нашего города.

Я наклонился к пушке, посмотрел в прицел.

Пушка была наведена чуть левее ПАТЭС. Пытаться закачать энергию прямо с атомной станции было бы рискованно. А вот с береговых сооружений, куда подавался ток со станции, можно попробовать. Я чуть поправил пушку, нацелившись на торчащий из берегового блока станции металлический щит, похожий на антенну. Именно сюда была подведена энергия с ПАТЭС.

– Теперь надо ее включить, – сказал я и подумал, что если пушка окажется такой же сложно устроенной, как снегоход, то мне придется туго.

К счастью, на ней оказалось не так-то много кнопок управления.

Я повернул выключатель, и прибор затарахтел.

– Ну, чего ты ждешь? – спросил Петька.

И действительно, времени у нас было в обрез. Я повернул рычаг мощности. С тихим раздражающим жужжанием, похожим на ультразвук, из пушки вырвался красный лучик – будто тоненькая красная нитка.

Я снова глянул в прицел. Кончик луча находился как раз посредине щита. Но, чем больше луч набирал силу, тем больше тарахтела и тряслась пушка.

Я повернул рычаг сбора до последнего деления, и пушка, сипя и подрагивая, стала вбирать энергию.

Я глянул туда, где раньше была станция опреснения. Светящийся воздух облаком надвигался на нас. До него оставалось не больше пятидесяти метров.

Неожиданно пушка заходила ходуном. Из треноги из-за тряски вылетел один болт.

Наконец пушка, покосившись, выключилась. Луч погас.

А вдалеке на ПАТЭС исчезли все огни. Я надеялся, что со станцией все в порядке. Весь наш остров получает электричество от нее.

– Кажется, нам больше не выкачать! – воскликнул я. – Все-таки это экспериментальная пушка. Я вообще не понимаю, как вся эта энергия поместилась в ней, и она до сих пор не взорвалась. Какие-то новейшие супераккумуляторы, наверное.

– Как ты думаешь, нам за это дадут медаль или хотя бы грамоту? – спросил Петя.

– Нам дадут по шее, – сказал я встревоженно. – Но, если мы сможем остановить изменения времени, тогда то, что мы сейчас делаем в новой реальности, не случится! Как все это сложно…

– Ну тогда побежали к машине? – предложил Петька.

– Да погоди ты! Это не всё. Нам еще надо закачать энергию в гараж!

Петька нахмурился, видно было, что его мозги работают на полную катушку.

– Слушай, а гараж не взорвется от такого большого количества энергии?

Я махнул рукой:

– Конечно, нет. Все продумано.

Я развернул пушку и нашел на мониторе свою улицу. Гараж закрывали дома, но зато хорошо была видна поднимающаяся на длинной ноге наша солнечная батарея. Плоская и блестящая, словно покрытая фольгой. Обычно она снабжала электричеством гараж, ну как – пару лампочек и ворота. Не всерьез. А сейчас мы с ее помощью закачаем столько энергии, сколько она не собирала в самый солнечный день.

Красная точка попала прямо в центр батареи.

Я переключил рубильник в состояние отдачи энергии. На этот раз желтый луч вырвался из лазерной пушки и уперся прямо в антенну далеко-далеко на гараже, в нескольких километрах отсюда. Антенна передавала энергию дальше – на батарею машины времени.

Пушка на треноге без одной ноги затряслась, задрожал и луч.

– Держи! – закричал я Петьке, и мы навалились на металлический корпус, прижимая его к полу.

– Будем надеяться, что все удастся!

Повалил снег. Город исчез за снежной пеленой. Только желтый луч пронзал падающий снег, и я надеялся, что он все еще доходит до батареи.

Но пушка тряслась все сильнее и сильнее, кроме того, она начала нагреваться. Так что руки обдавало жаром даже через варежки.

– Я больше не могу! – закричал Петя.

– Держи! – орал я.

– Надо убираться отсюда! – кричала Наташа снизу. – Тут что-то происходит!

– Еще немного! – крикнул я.

– Спускайтесь немедленно! – завизжала Наташа.

– Еще секундочку!

Тут Петя отпустил пушку и, схватив меня за шкирку, потянул к лестнице.

Я глянул под ноги и обомлел – здание наливалось светом.

– Бежим!

Мы бросились вниз по лестнице, прямо под нами ступеньки менялись местами. В какой-то момент я понял, что лестница пропала, и пролетел несколько ступенек до первого этажа. Мы выскочили из здания, и в ту же секунду оно с хлопком исчезло. На снег рухнула пушка, вытянулась вдвое и завертелась на месте.

Мы легли, прикрывая головы. Луч лазера ударил над нами в забор, прожег его насквозь и… Надеюсь, дальше он ничего не задел.

И тут пушка исчезла. Я поднялся.

– Вставайте!

Петя с Наташей поднялись. Они с недоумением оглядывались. У Петьки на лице был написан восторг. Что творилось в их головах, я даже думать не хотел. Мне хватало того хаоса, который был в голове у меня.

Так что еще неизвестно, кому лучше: им, которые ничего не видели, или мне, который все видел…

Наташа расстегнула молнию на куртке.

– Как ты там? – спросила она кота.

– Теперь мы идем в гараж, – сказал я друзьям и для верности показал пальцем на город.

– Ух, как же нам далеко идти, – с досадой сказала Наташа.

Она отдала кота Пете.

Атом был уже так измучен, что не проронил ни звука, а только засунул голову Петьке в рукав, когда оказался под его курткой.

Мы пошли к городу. Ветер усилился. Наташа съежилась от холода. Мы старались идти быстро, но то и дело проваливались в снег. Дорогу замело.

Я оглянулся.

Белая пустыня – вот что осталось там, где всегда, сколько я помнил, была биологическая станция.

Снег валил хлопьями, хотелось только одного – поскорее в тепло, согреться.

Я с трудом шел, прикрывая голову от снега. Ветер задувал под куртку.

Когда мы почти добрались до города, в довершение всех бед Петя потерял кота, и тот тут же исчез в пурге.

Мы стали крутиться на месте и звать его:

– Атом! Атом!

– Это я из-за тебя его выронил! – неожиданно заявил мне Петя. – Потому что у меня руки устали, а ты даже не подумал помочь!

– Так сказал бы!

– А сам не мог догадаться?

У меня от обиды сжались кулаки.

– А почему я должен таскать твоего кота? Это я его разве притащил?

– Я его, между прочим, для твоего эксперимента, как ты выражаешься, притащил!

Я даже не смог придумать, что на это ответить. Слишком было холодно, снег летел прямо в лицо. У меня очки покрылись инеем. Все вокруг смешалось в снежных вихрях. Дома исчезли.

А тут еще Наташа подскочила ко мне и затрясла меня за рукав.

– Мы потеряли дорогу. Куда идти? Что делать?

Петя заголосил еще громче:

– Это из-за тебя мы заблудились! Из-за тебя мы здесь оказались! И из-за тебя погибнет мой кот!

– Хватит орать! – еще громче завопил я, так что Наташа отшатнулась. – Дома где-то рядом! Мы сейчас их найдем!

– Ничего мы уже не найдем, мы превратимся в три сугроба и растворимся в вечности!

Неизвестно, чем бы закончилась Петькина истерика, если бы вдруг в пурге не мелькнула спина кота.

– Смотрите! – заорала Наташа.

Атом стоял недалеко, его было видно в снегу. Но и не настолько близко, чтобы можно было легко его поймать.

Петька бросился к Атому. Мы за ним.

Атом отскочил от нас, оглядываясь, будто требуя, чтобы мы его догоняли.

– Смотрите, кот нас ведет! – закричала Наташа.

– Да он просто напуган! – возразил я.

– Нет! Он нас хочет спасти – смотри, он специально манит нас за собой!

– Смотрите! Вон дома!

Наташа показала на смутные очертания улицы, по которой прыжками мчался Атом.

Я ускорил шаг, кот подскочил к серым деревянным воротам и стал скрести их лапами.

– Куда это тебе надо? – удивился я.

– Ты что, свой гараж не узнаешь? – спросила Наташа.

У меня перехватило дыхание.

Это было вовсе не современное здание, построенное по последним технологиям. Это было нечто сколоченное из старых досок, с гигантской дверью вместо ворот, закрытой на железный замок.

– Неужели все пропало и изменился не только гараж, но и моя машина времени?

Я подбежал к воротам, потрогал железный ржавый замок, попытался сорвать его с петель, но ничего не вышло.

– Что же делать, как его открыть?

– Точно так же, как ты его закрывал, – сказала Наташа. – Ключом.

– И где я этот ключ возьму? – спросил я.

– А в кармане искать не пробовал?

К моему великому удивлению, ключ действительно оказался в кармане. Маленький и ржавый.

Мы ввалились в гараж, трясясь от холода. Кот проскочил под ногами, начал тереться об ноги Наташи и заурчал.

– Молодец! Спас нас! – похвалила она Атома.

Я ожидал, что внутри гараж еще больше изменился, чем снаружи. Но это было не так.

Машина времени стояла на своем месте. Вся аппаратура тоже. Осталась даже гора запчастей в углу. Единственное, что поменялось, – это стены. Теперь они были деревянные, со множеством вбитых гвоздей, на которых висели провода, инструменты и всякий хлам.

Глянув на телевизор, я вдруг догадался, что можно посмотреть новости, но на экране были сплошные помехи, ни одна программа не работала.

– Ну чего вы там медлите? – Петька уже залез в машину вместе с котом.

Наташа запрыгнула следом, и я еле втиснулся за ней и надел себе на шею датчик – черный приборчик на ремне.

– Вот что, – сказал я, – запомните, это очень важно. Машина в прошлое вместе с нами не переносится. Она останется в этом времени. А чтобы нам вернуться назад, понадобится вот этот датчик. Машина перетащит нас в наше время тогда, когда я нажму на кнопку на датчике, защищенную прозрачным колпачком. В этот момент мы все должны быть вместе и держаться за ремешок датчика, иначе вы навсегда останетесь в прошлом.

– Понятно, – сказала Наташа, – то есть нам нельзя расставаться.

– А как кот будет держаться с нами вместе? – спросил Петя.

– Кот-то тебе зачем в прошлом?

– Я без кота не полечу, – заартачился Петька.

– Начинается! – воскликнул я. – Мы могли бы хоть сейчас не ссориться? Таскайся со своим котом, если уж тебе так приспичило. Все, не мешайте!

Я включил экран со спиралью времени. Моя теория подтвердилась! Спираль времени раздвоилась в 1869 году, а точнее, 1 марта 1869 года.

– Видите, – торжествовал я, – я был прав! Это случилось 1 марта.

– А что случилось 1 марта? – Наташа старательно изображала интерес.

– Великий ученый Менделеев изобрел таблицу химических элементов, после чего в науке произошел необычайный прорыв. Это не может быть совпадением. Кто-то намеренно попал в то время и помешал Менделееву совершить открытие. Из-за этого поменялся временной поток. Так что мы отправляемся туда.

Однако нам надо было не просто переместиться в 1869 год, но еще и указать точное место, где мы должны оказаться. Хорошо, что я помнил адрес квартиры Менделеева.

Я ввел нужные параметры на дисплее.

Хорошо, что я в прошлом месяце писал доклад про Менделеева и не только помнил, в каком городе жил ученый, но даже помнил его адрес. А главное, помнил время, когда Менделеев изобрел таблицу химических элементов: 1 марта 1869 года. Значит, мы должны попасть к Менделееву 30 апреля.

– Приготовьтесь! Мы отправляемся в прошлое! – сказал я и нажал на кнопку.