Путешествие Алисы

Глава 5
Советы доктора Верховцева

Мы послали с дороги радиограмму доктору Верховцеву: «Прилетаем в пятницу. Встречайте». Верховцев сразу же ответил, что с радостью встретит нас и проведет на своем космокатере через опасный пояс астероидов, который окружает планету Трех Капитанов.

В назначенный час мы затормозили у пояса астероидов. Густой рой каменных глыб, словно облака, скрывал от нас поверхность планеты. Почему-то нас всех охватило волнение. Нам казалось, что встреча с доктором Верховцевым приведет к важным и интересным событиям. Может быть, даже и к приключениям.

Космокатер доктора мелькнул среди астероидов, словно серебряная стрела. И вот он несется перед нами.

– «Пегас», вы меня слышите? – раздался в динамике глуховатый голос. – Следуйте за мной.

– Какой он, интересно. Ему, наверно, скучно одному на планете, – сказала Алиса, сидевшая с нами на мостике в маленьком, специально для нее сделанном амортизационном кресле.

Никто ей не ответил. Полосков управлял кораблем, я исполнял обязанности штурмана, а Зеленого на мостике не было – он остался в машинном отделении.

«Пегас» изменил курс, обошел клыкастый астероид и тут же послушно скользнул вниз.

Под нами расстилалась пустыня, кое-где изрезанная ущельями и отмеченная оспинами кратеров. Серебряная стрелка катера летела впереди, указывая путь.

Мы заметно снизились. Можно было уже различить скалы и высохшие реки. Потом впереди показалось темно-зеленое пятно оазиса. Над ним поднимался купол базы. Катер доктора вошел в вираж и опустился на ровную площадку. Мы последовали его примеру.

Когда «Пегас», чуть покачиваясь, встал на амортизаторы и Полосков сказал «добро», я увидел между зеленью оазиса и нашим кораблем три каменные статуи.

На высоком постаменте стояли три каменных капитана. Даже издали было видно, что два из них – люди. Третий – трехногий тонкий фиксианец.

– Прилетели, – сказала Алиса. – Можно выйти?

– Погоди, – ответил я. – Мы не знаем состава атмосферы и температуры. Какой ты скафандр собираешься надевать?

– Никакого, – ответила Алиса.

Она показала на иллюминатор. Из серебряного космокатера вышел человек в сером обычном костюме и серой помятой шляпе. Он поднял руку, приглашая нас.

Полосков включил внешний динамик и спросил:

– Атмосфера пригодна для дыхания?

Человек в шляпе быстро закивал – идите, не бойтесь!

Он встретил нас у трапа.

– Добро пожаловать на базу, – сказал он и поклонился. – Так редко вижу здесь гостей!

Он говорил немного старомодно, под стать своему костюму.

На вид ему было лет шестьдесят. Это был невысокий, худенький и похожий на добрую старушку человек. Его лицо было исчерчено тонкими морщинками. Доктор все время жмурился или улыбался, и, если иногда его лицо разглаживалось, морщинки становились белыми и широкими. У доктора Верховцева были длинные, тонкие пальцы. Он пожал нам руки и пригласил к себе.

Мы пошли вслед за доктором к зеленым деревьям оазиса.

– Почему здесь кислородная атмосфера? – спросил я. – Ведь планета – сплошная пустыня.

– Атмосфера искусственная, – сказал доктор. – Ее сделали, когда сооружали монументы. Через несколько лет здесь построят большой музей, посвященный героям космоса. Сюда будут привозить отслужившие срок космические корабли и всякие диковины с дальних планет.

Доктор остановился перед каменной глыбой. На ней были выбиты слова на космоязыке:

«Здесь будет построен

Главный музей космоса»

– Вот видите, – сказал Верховцев. – Музей будут строить вместе восемьдесят разных планет. А пока, для начала, в центре планеты установлен мощный реактор, который выделяет кислород из горных пород. Сейчас здесь еще не очень хороший воздух, но к открытию музея воздух станет самым лучшим во всей Галактике.

Между тем мы подошли к подножию монумента.

Монумент был очень велик, с двадцатиэтажный дом. Мы остановились и, запрокинув головы, рассматривали трех капитанов.

Первый капитан оказался молодым, широкоплечим, стройным. У него был чуть курносый нос и широкие скулы. Капитан улыбался. На плече у него сидела странная птица с двумя клювами и красивой короной из каменных перьев.

Второй капитан был выше его ростом. У него была очень широкая грудь и тонкие ноги, как у всех людей, которые родились и выросли на Марсе. Лицо Второго было острое и сухое.

Третий капитан, фиксианец в тугом скафандре со шлемом, откинутым на спину, опирался ладонью о ветку каменного куста.

– Они совсем не старые, – сказала Алиса.

– Ты права, девочка, – ответил доктор Верховцев. – Они прославились, когда были молодыми.

Мы вступили в тень деревьев и по широкой аллее дошли до базы. База оказалась обширнейшим помещением, заваленным ящиками, контейнерами и приборами.

– Экспонаты начали в музей присылать, – словно извиняясь, сказал доктор. – Идите за мной, в мою берлогу.

– Ну прямо как «Пегас» в начале нашего путешествия! – восхитилась Алиса.

И в самом деле, путешествие по базе к жилью доктора Верховцева было похоже на хождение по нашему кораблю, когда он был перегружен посылками, грузами и всяческим оборудованием.

Небольшой закуток между контейнерами, заваленный книгами и микрофильмами, в котором еле умещалась койка, тоже заваленная бумагами и пленками, оказался спальней и рабочим кабинетом хранителя музея доктора Верховцева.

– Рассаживайтесь, чувствуйте себя как дома, – сказал доктор.

Всем нам, кроме хозяина, было совершенно ясно, что рассаживаться здесь негде. Верховцев смахнул груду бумаг на пол. Листки взлетели кверху, и Алиса принялась их собирать.

– Роман пишете? – спросил Полосков.

– Почему роман? Ах да, конечно, жизнь трех капитанов интереснее любого романа. Она достойна того, чтобы ее описать как пример для будущих поколений. Но я лишен литературного дара.

Я подумал, что доктор Верховцев скромничает. Ведь сам прилетал к разведчикам, чтобы найти чертежи корабля одного из капитанов.

– Итак, – сказал доктор, – чем могу быть полезен моим дорогим гостям?

– Нам сказали, – начал я, – что вы все знаете о трех капитанах.

– Ну уж, – Верховцев даже покраснел от смущения, – это явное преувеличение!

Он положил шляпу на груду книг; шляпа старалась съехать вниз, и доктор ловил ее и снова клал на старое место.

– Капитанам, – сказал я, – удалось побывать на многих неизвестных планетах. Они встречали чудесных зверей и птиц. От них, говорят, остались записи, дневники. А мы как раз ищем на других планетах неизвестных животных. Не поможете ли вы нам?

– Ага, вот в чем дело… – Верховцев задумался. Его шляпа воспользовалась этим моментом, соскользнула вниз и исчезла под койкой. – Ах, – сказал он, – если бы я знал заранее…

– Папа, можно, я подскажу доктору? – спросила Алиса.

– Да, девочка, – обернулся к ней доктор.

– У одного каменного капитана на плече сидит птица с двумя клювами и с короной на голове. Такой птицы нет в зоопарке. Может, вы знаете что-нибудь о ней?

– Нет, – сказал Верховцев. – Почти ничего не знаю.

А где моя шляпа?

– Под койкой, – сказала Алиса. – Сейчас я достану.

– Не беспокойтесь, – сказал Верховцев и нырнул под койку. Оттуда торчали только его ноги. Он искал там, в темноте, шляпу, шуршал бумагами и продолжал говорить. – Скульпторам дали последние фотографии капитанов. Они выбирали те фотографии, которые им больше нравились.

– Может, они придумали эту птицу? – спросил я, наклоняясь к койке.

– Нет-нет! – воскликнул Верховцев, и его ботинки задергались. – Я сам видел эти фотографии.

– Но хоть известно, где они сняты?

– Первый капитан никогда не расставался с птицей, – ответил Верховцев, – но, когда улетел на Венеру, подарил птицу Второму капитану. А Второй капитан, как вам известно, пропал без вести. Пропала и птица.

– Значит, даже неизвестно, где она водится?

Верховцев наконец вылез из-под кровати. Шляпу он смял в кулаке, и вид у него был смущенный.

– Простите, – сказал он, – я отвлекся.

– Значит, неизвестно, где водится птица?

– Нет-нет, – быстро ответил Верховцев.

– Жалко, – вздохнул я. – Значит, неудача. Ничем вы нам помочь не сможете. А мы так надеялись…

– Почему же не смогу? – обиделся доктор Верховцев. – Я и сам много путешествовал… Дайте только подумать.

Доктор думал минуты три, потом сказал:

– Вспомнил! На планете Эвридика водится Малый дракончик. И еще, говорят, Большой дракончик.

– Знаю, – сказал я. – Большого дракончика как-то застрелил один из капитанов.

– А вы откуда знаете? – спросил Верховцев.

– Знаю. Мне рассказал мой друг археолог Громозека.

– Странно, – произнес Верховцев и наклонил голову, рассматривая меня, словно видел в первый раз. – Тогда я еще подумаю.

Он думал еще минуту и сообщил нам о марсианском богомоле. Это было даже смешно. Марсианские богомолы живут не только во всех зоопарках – их даже дома держат. У Алисы один живет, например.

Тогда Верховцев рассказал нам о головастах, о мухоколе с Фикса, об адских птицах с планеты Труль и о других зверях, известных по книге «Животные нашей Галактики».

– Нет, эти звери нам не нужны.

– Простите, – сказал Верховцев вежливо, – но я всю жизнь интересовался разумными существами, и животные как-то мне не встречались. Можно, я подумаю?

Верховцев снова задумался.

– Где же я бывал? – спросил он сам себя. – Ага, – ответил он, – я бывал на Пустой планете.

– Где?

– На Пустой планете. Это недалеко отсюда, в соседней звездной системе.

– Но если это Пустая планета, то какие же там звери? – удивилась Алиса.

– Этого никто не знает. Понимаете, были мы там в понедельник, все небо кишело птицами. А во вторник ни одной птицы – только волки рыщут стаями. И олени. А в среду – ни тех, ни других. Планета опустела.

– Но, может, звери просто откочевали куда-нибудь?

– Нет, – сказал Верховцев, – не в этом дело. У нас был разведкатер, и мы из любопытства облетели всю планету. Ни зверей, ни птиц. Пустота. И не мы одни этому удивлялись.

Я вам координаты дам.

– Спасибо, – сказал я. – Но если вы больше ничего вспомнить не можете, тогда покажите нам дневники капитанов. Они-то уж, наверно, видели разных зверей.

– А кто вам сказал про дневники? – спросил доктор и наклонил голову.

– Наш друг археолог Громозека, – ответил я.

– Никогда не слышал. Да и зачем вам дневники? Я вспомнил о склиссах. О склиссах с планеты Шешинеру. Их там тьма-тьмущая. Мне рассказывали.

– И за это тоже спасибо, – сказал я. Но мне очень хотелось взглянуть на дневники капитанов, а доктор Верховцев почему-то дневников показывать не хотел. Чем-то мы вызвали у него недоверие.

– Пожалуйста.

– А дневники? – спросила Алиса.

– Ой, девочка, что вам в этих дневниках? Кстати, их здесь и нет. Они на Фиксе. Хранятся в архиве. Да-да, в архиве. – И доктор Верховцев вдруг оживился, словно придумал удачную ложь.

– Ну, как хотите, – сказала Алиса.

Доктор смутился, напялил мятую шляпу на глаза и сказал тихо:

– А еще вы можете побывать на рынке в Палапутре.

– Мы там обязательно побываем, – сказал я. – Мы о нем знаем.

– Тогда я вас провожу, – сказал доктор.

Он встал и повел нас между ящиками и контейнерами к выходу с базы. Он шел быстро, словно боялся, что мы передумаем и не улетим.

Мы вернулись к памятникам. Остановились возле них.

– А что случилось со Вторым капитаном? – спросил я.

– Он погиб, вы же знаете, – ответил Верховцев.

– Нам сказали, что он пропал без вести.

Доктор Верховцев пожал узенькими плечиками.

– А можно найти Первого капитана? – не сдавался я. – Он жив?

– Да, работает где-то в космосе.

– На проекте «Венера»? Но ведь там несколько тысяч человек.

– Вы же сами знаете, как его искать. И ничего вы от меня больше не добьетесь.

– Ну что ж, – сказал я тогда, – спасибо за прием. Мы, правда, думали, что встреча будет иной.

– Я тоже так думал, – сказал Верховцев.

– Может, когда напишете роман, пришлете нам экземпляр?

– Я не пишу романов! Не умею! Кто это придумал?

– Я говорю о том романе, ради которого вы летали месяц назад к разведчикам на Малый Арктур и спрашивали у них об устройстве «Синей чайки».

– Что? – Доктор Верховцев взмахнул руками. – Какая «Синяя чайка»? Какие разведчики? Я там полгода уже не был!

– Ну хорошо, хорошо, – сказал я, видя, что доктор совсем растерялся. – Мы не хотели вас обидеть.

– То-то, – сказал Верховцев. – Будете мимо лететь, заходите, всегда буду рад вас видеть. Особенно эту очаровательную девчурку.

Он протянул руку, чтобы погладить Алису по голове, но Алиса отошла на шаг в сторону, и рука доктора повисла в воздухе.

– Значит, не забудьте, – сказал он, остановившись у монумента Трех Капитанов. – Склиссы на Шешинеру и загадка Пустой планеты.

– Спасибо, доктор, – ответил я. – Мы не забудем.

Глава 6
Кустики

Доктор долго стоял у ног громадных каменных капитанов и размахивал шляпой. Золотые лучи заходящих солнц освещали его, и казалось, что он тоже статуя, только поменьше остальных.

– А-а-а! – донесся вдруг до нас далекий крик.

Мы обернулись.

Доктор бежал к нам, увязая в песке.

– За-бы-ыл! – кричал он. – Совсем забы-ыл!

Доктор подбежал к нам и минуты две пытался отдышаться, все время начинал одну и ту же фразу, но дыхания не хватало, чтобы ее закончить.

– Ку… – говорил он. – У па…

Алиса попыталась помочь ему.

– Курица? – спросила она.

– Не-ет… ку-устики. Я… забыл про кустики сказать.

– Какие кустики?

– Стоял у этих самых кустиков и забыл про них сказать.

Доктор показал на монумент. Даже отсюда, издали, было видно, что у ног третьего капитана скульптор изобразил пышный куст, тщательно выпилив из камня его ветви и листья.

– А я думала, что это просто для красоты, – сказала Алиса.

– Нет, это же кустик! Вы никогда не слышали о кустиках?

– Никогда.

– Тогда послушайте. Всего две минуты… Когда Третий капитан был на восьмом спутнике Альдебарана, он заблудился в пустыне. Ни воды, ни пищи – ничего. Но капитан знал, что, если он не дойдет до базы, корабль погибнет, потому что все члены экипажа лежали, пораженные космической лихорадкой, а вакцина была только на базе, на пустой, покинутой базе в горах Сьерра-Барракуда. И вот, когда силы покинули капитана и путь был потерян в песках, он услышал отдаленное пение. Сначала капитану показалось, что это галлюцинация. Но он все-таки собрал последние силы и пошел по направлению к звукам. Через три часа он дополз до кустиков. Кустики растут в тех местах вокруг небольших водоемов, и перед песчаной бурей их листья трутся друг о дружку, издавая мелодичные звуки. Кажется, что кустики поют. Вот таким образом кустики в горах Сьерра-Барракуда своим пением указали капитану дорогу к воде, дали возможность переждать страшную песчаную бурю и спасли жизнь восьмерым космонавтам, погибавшим от космической лихорадки. В честь этого события скульптор на памятнике Третьему капитану изобразил кустик. Так что, я думаю, вам стоит заглянуть на восьмой спутник Альдебарана и в горах Сьерра-Барракуда найти кустики. Кроме того, Третий капитан говорил, что вечером на кустиках раскрываются большие нежные светящиеся цветы.

– Спасибо, доктор, – сказал я. – Мы обязательно постараемся найти эти кустики и привезти их на Землю.

– А они могут в горшках расти? – спросила Алиса.

– Наверно, – ответил доктор. – Но, по правде говоря, я никогда кустиков не видел – они очень редки. И встречаются только у источника в самом центре пустыни, окружающей горы Сьерра-Барракуда.

Система Альдебарана лежала неподалеку, и мы решили отыскать кустики и, если можно, послушать их пение.

Восемнадцать раз наш космокатер облетел всю пустыню, и лишь на девятнадцатом заходе мы увидели в глубокой ложбине зелень. Разведкатер снизился над песчаными барханами, и нашим глазам предстали кусты, окружавшие родник.

Кусты были невысоки, мне по пояс, у них были длинные, серебристые с изнанки листья и довольно короткие, толстые корни, которые легко выходили из песка. Мы осторожно выкопали пять кустов, выбирая те, на которых нашли бутоны, набрали в большой ящик песка и перенесли наши трофеи на «Пегас».

В тот же день «Пегас» стартовал с пустынного спутника и взял курс дальше.

Как только кончился разгон, я начал готовить к съемкам камеру, потому что надеялся, что на кустах вскоре распустятся светящиеся цветы, а Алиса приготовила бумагу и краски, чтобы эти цветы зарисовать.

И в этот момент мы услышали тихое, благозвучное пение.

– Что такое? – удивился механик Зеленый. – Я не включал магнитофон. Кто включил? Почему мне не дают отдохнуть?

– Это поют наши кусты! – закричала Алиса. – Надвигается песчаная буря?

– Что? – удивился Зеленый. – Откуда в космосе может быть песчаная буря?

– Пошли к кустам, пап, – потребовала Алиса. – Посмотрим.

Алиса побежала в трюм, а я немного задержался, заряжая камеру.

– Я тоже схожу, – сказал механик Зеленый. – Никогда не видел поющих кустов.

Я заподозрил, что на самом деле ему хочется выглянуть в иллюминатор, потому что он опасается, а вдруг и в самом деле надвигается песчаная буря.

Только я кончил заряжать камеру, как услышал крик.

Я узнал голос Алисы.

Я бросил камеру в кают-компании и побежал скорее вниз, к трюму.

– Папа! – кричала Алиса. – Ты только посмотри!

– Спасите! – шумел механик Зеленый. – Они идут!

Еще несколько шагов – и я подбежал к двери в трюм.

В дверях я столкнулся с Алисой и Зеленым. Вернее, я столкнулся с Зеленым, который нес на руках Алису. Вид у Зеленого был испуганный и борода развевалась, словно от ветра.

В дверном проеме показались кустики. Зрелище было и на самом деле ужасное. Кустики вылезли из полного песку ящика и, тяжело переступая на коротких уродливых корнях, двигались на нас. Они шли полукругом, покачивая ветвями, бутоны раскрылись, и среди листьев горели, словно зловещие глаза, розовые цветы.

– К оружию! – крикнул Зеленый и протянул мне Алису.

– Захлопните дверь! – сказал я.

Но было поздно. Пока мы толкались, стараясь разминуться, первый из кустов миновал дверь, и нам пришлось отступить в коридор.

Один за другим кустики последовали за своим предводителем.

Зеленый, нажимая по пути все кнопки тревоги, побежал на мостик за оружием, а я схватил стоявшую у стены швабру и попытался прикрыть Алису. Она смотрела на наступление кустиков зачарованно, как кролик на удава.

– Да беги же! – крикнул я Алисе. – Мне их долго не сдержать!

Кустики упругими, сильными ветвями схватились за швабру и вырывали ее из моих рук. Я отступал.

– Придержи их, па! – сказала Алиса и убежала.

«Хорошо, – успел подумать я, – что хоть Алиса в безопасности». Мое положение продолжало оставаться опасным. Кустики старались загнать меня в угол, а шваброй я уже не мог действовать.

– Зачем Зеленому огнемет? – услышал я вдруг в динамике голос капитана Полоскова. – Что случилось?

– На нас напали кустики, – ответил я. – Но огнемета Зеленому не давай. Я постараюсь запереть их в отсеке. Как только я отступлю за соединительную дверь, я тебе дам знать, и ты тут же закроешь трюмный отсек.

– Тебе не грозит опасность? – спросил Полосков.

– Нет, пока я держусь, – ответил я.

И в тот же момент ближайший ко мне куст сильно дернул за швабру и вырвал ее из рук. Швабра отлетела в дальний конец коридора, и кусты, будто ободренные тем, что я безоружен, двинулись ко мне сомкнутым строем.

И в этот момент я услышал быстрые шаги сзади.

– Ты куда, Алиса! – крикнул я. – Сейчас же назад! Они сильные, как львы!

Но Алиса проскользнула у меня под рукой и кинулась к кустам.

Что-то большое, блестящее было у нее в руке. Я кинулся за ней следом, потерял равновесие и упал. Последнее, что я увидел, была Алиса, окруженная зловещими ветвями оживших кустов.

– Полосков! – крикнул я. – На помощь!

И в ту же секунду пение кустов прервалось. Сменилось тихим журчанием и вздохами.

Я поднялся на ноги и увидел мирную картинку. Алиса стояла в самой гуще кустиков и поливала их из лейки. Кустики раскачивали ветвями, стараясь не упустить ни капли влаги, и блаженно вздыхали… Когда мы загнали кусты обратно в трюм, убрали сломанную швабру и вытерли пол, я спросил Алису:

– Но как же ты догадалась?

– А ничего особенного, пап. Ведь кустики – растения. Значит, их надо поливать. Как морковку. А мы ведь их выкопали, посадили в ящик, а полить забыли. Когда Зеленый схватил меня и старался спасти, я успела подумать: ведь они у себя дома живут у самой воды. И Третий капитан по их пению отыскал воду. А поют они, когда надвигается песчаная буря, которая сушит воздух и засыпает песком воду. Вот они и волнуются тогда, что воды им не хватит.

– Так чего же ты сразу не сказала?

– А ты бы поверил? Ты с ними воевал, как с тиграми. Ты совсем забыл, что они – самые обыкновенные кустики, которые надо поливать.

– Ну уж самые обыкновенные! – проворчал механик Зеленый. – Гоняются за водой по коридорам!

Тут уж наступила моя очередь как биолога сказать свое последнее слово.

– Так эти кусты борются за существование, – сказал я. – Воды в пустыне мало, родники пересыхают, и, чтобы остаться живыми, кустам приходится бродить по песку и искать воду.

С тех пор кусты мирно жили в ящике с песком. Только один из них, самый маленький и непоседливый, часто вылезал из ящика и подстерегал нас в коридоре, шелестел ветками, напевал, выпрашивал воду. Я просил Алису не перепаивать малыша – и так уж вода сочится из корней, – но Алиса его жалела и до самого конца путешествия таскала ему воду в стакане. И это еще бы ничего. Но как-то она напоила его компотом, и теперь кустик вообще никому прохода не дает. Топает по коридорам, оставляя за собой мокрые следы, и тупо тычется листьями в ноги людям.

Разума в нем ни на грош. Но компот любит до безумия.