Новенькая по мою душу

Глава 10

Тимур

Я невольно напрягаюсь от странно довольного выражения папиного лица.

Что он задумал?

Мы с новенькой переглядываемся, но ничего не говорим, а просто ждём, когда он наконец озвучит наш приговор. Ожидание напрягает… А отец ещё и драматическую паузу выдерживает для пущей фееричности момента.

– Через месяц состоится новогоднее мероприятие, – говорит он скорее Тихомировой, потому что я и так это знаю. – К нам приедут родители учащихся и пресса, конечно же. А самое главное – важные гости из Министерства образования, – это он цедит сквозь зубы, глядя на меня.

– И что мы должны сделать?

Я не понимаю…

– Всё! – заявляет отец. – Вся подготовка мероприятия на вас. Начиная с украшения концертного зала, заканчивая программой празднования. Себе на помощь можете брать… например, десятиклассников. Одноклассников не надо. Пусть спокойно к ЕГЭ готовятся.

Ушам своим не верю… Похоже, мой отец спятил!

– Пап… Ты шутишь, да? – силюсь улыбнуться.

– А что, похоже? – а вот он самодовольно улыбается. – Что тебя не устраивает?

– Блин, да всё! Всё меня не устраивает! Я ни черта в этом не понимаю!

С эмоциями совладать никак не получается.

Почему, вашу мать, я должен это делать?!

Не дожидаясь, пока отец ответит, подаюсь вперёд и выплёвываю:

– Или, быть может, мне не надо к ЕГЭ готовиться? Всем надо, а мне нет?!

– Успевай, как хочешь, – он равнодушно отмахивается от моих воплей. – И про тренировки не забудь! Там Денис Павлович по твою душу должен приехать со дня на день.

Да… мой тренер.

– Он уже здесь!

– Видишь, опережаем график. Бой в январе, так что, трудись, сынок. Надо напрячься и как-то успеть всё. Не за горами взрослая жизнь!

Так он нас с Тёмычем и оставил самих по себе в этой взрослой жизни!.. Каждый наш шаг распланирован им на годы вперёд! А теперь ещё и это…

ЕГЭ, бой, чёртов новогодний праздник… Может, что-то ещё? Нобелевскую премию успеть получить?

По-полной решил меня загрузить!

– Что скажешь, Алиса? Справитесь? – мой отец переводит взгляд на новенькую.

Она сначала не очень уверенно кивает, но отвечает достаточно твёрдо:

– Да. Думаю, да.

– Папа! – всплеснув руками, впиваюсь возмущённым взглядом в его лицо.

А он неожиданно спрашивает:

– Что с твоей губой?

– Ничего. Ударился.

Но нет, от моего отца отмахнуться невозможно.

– А выглядит так, будто осы покусали. Так что с губой, Тимур?

Его взгляд меняется, становится опасным.

Новенькой могло показаться, что наш директор весельчак, да и вообще мужик классный… Но это не так. Его решения никем не оспариваются. Тем более, мной. Я ведь всего лишь его сын.

– Ударился, – повторяю уже намного тише и сдержаннее.

Отец поджимает губы. Ненадолго задумывается, разглядывая меня в упор, а потом произносит расслабленно:

– И ещё кое-что… Хочу, чтобы вы подумали над уставом нашей школы. Хочется, чтобы он был основан на представлениях учеников, а не маркетологов, которые сейчас над ним трудятся. Что-то простое… лаконичное. Молодёжное, в конце концов.

– Хорошо, постараемся, – выдавливает новенькая.

Я уже успел забыть, что она здесь… И стала свидетелем того, как отец на меня наседает.

Чёрт!

– Ладно, всё сделаем, – я вскакиваю и смотрю на Тихомирову. – Идём.

Она тоже встаёт. Прежде чем покинуть кабинет, поворачиваюсь к отцу.

– Карточкой пользоваться можно? Ну там… декорации, украшения для зала.

– Можно, – благосклонно кивает отец. Но его рот кривится в ухмылке, когда он добавляет: – Только отчитаешься за каждый потраченный рубль, сын.

Мне очень хочется выругаться… Но я улыбаюсь в ответ и чётко выговариваю:

– Обязательно!

Направляясь к двери, слышу, как Алиса желает директору хорошего дня. Сам я предпочитаю уйти по-английски.

Вылетаю из приёмной и жду новенькую в коридоре. Когда она появляется, хватаю её за локоть и волоку к лестнице. Мы спускаемся на первый этаж, выходим из здания. Там она наконец вырывает руку из тисков моего захвата.

– Мне, вообще-то, больно, – укоризненно смотрит на меня, потирая предплечье.

– Ты какого хрена ему там наобещала? – цежу сквозь зубы. – Не могла, что ли, отказаться?

– Почему я должна отказываться? – будто бы искренне не понимает она. – Мне это интересно. Ещё целый месяц впереди.

– Вот и делай тогда сама, – бросаю язвительно, не скрывая злости.

Собираюсь уйти, но теперь новенькая хватает меня за рукав пиджака и удерживает.

– Нет уж, Тимур. Задание дали нам двоим!

Медленно разворачиваюсь. Многозначительно смотрю на её пальцы, сжимающие ткань моего пиджака, и Тихомирова тут же разжимает их. Вздыхаю. Подхожу к девчонке вплотную.

– Но ты же не хочешь проводить со мной время, – смотрю на неё сверху вниз. – Хочешь, чтобы я оставил тебя в покое. А тут так не получится, понимаешь? Нам придётся очень много времени проводить вместе. Очень! Неприлично много!

От моих слов её щеки немного розовеют. Ну или на улице слишком холодно.

– Что же теперь поделать, – она пожимает плечами. – Придётся немного потерпеть твою компанию.

Её взгляд блуждает по моему лицу, опускается к губам.

– Надо было приложить лёд, – произносит Алиса, едва сдерживая улыбку. – Твой отец прав, выглядит ужасно.

Похоже, ей очень весело! А мне хочется придушить её… Так, совсем чуть-чуть, чтобы не рыпалась. А потом вновь поцеловать. Потому что я редко отказываюсь от поставленных целей.

– Нам на урок нужно, – Алиса делает шаг назад.

Я качаю головой.

– Не пойдём.

– Что? Почему? – удивлённо и возмущённо спрашивает она.

– Потому!

Но ведь эта девчонка и шагу не сделает, пока не получит пояснений.

– Прямо сейчас я собираюсь оценить фронт работы. Так что, следуй за мной!

Крутанувшись на месте, беру курс на учебный корпус.

Треш!.. Сколько же гемора нас ждёт…

Пройдя несколько метров, бросаю взгляд через плечо. Алиса идёт следом. Неужели решила не спорить? Вашу мать! Даже как-то подозрительно!

Глава 11

Алиса

И вот уже план действий вырисовывается сам собой.

Если не получается отвертеться от настойчивого внимания Тимура…

Если он не даёт возможности забыть о моём желании отомстить…

То сейчас у меня появился уникальный шанс с ним сблизиться!

Возможно, я даже смогу стать ему другом. А потом пусть признается мне в том, что произошло во время осенних каникул! И объяснит, чёрт возьми, что такого плохого сделал ему мой брат!

– Проходи.

Тимур распахивает дверь актового зала. Ключ мы взяли у завуча. Я вхожу и сразу вижу сцену и ровные ряды удобных кресел, почти как в крутом кинотеатре. Здесь довольно уютно и современно.

Прохожу вдоль рядов, осматриваюсь.

– Для начала надо будет убраться, – размышляю вслух.

Тимур меня обгоняет. Подходит к сцене, упирается в неё ладонями, подпрыгивает и, крутанувшись в воздухе, умудряется усесться на край ко мне лицом.

– Если тебе очень хочется махать тряпкой, то пожалуйста, – протягивает он лениво. – Я вот не планирую напрягаться.

Не сказать, что здесь очень грязно. Но всё же правильно наряжать чистый зал, а не пыльный.

– Одна я убираться не буду, – спокойно отвечаю я.

Стянув рюкзак с плеч, присаживаюсь в кресло в первом ряду. Прямо напротив Тимура. Мы сверлим друг друга глазами.

– О клининговой компании ты, конечно, не слышала, – небрежно замечает парень.

– А без денег слабо справиться?

– Зачем? Зачем отказываться от привилегий, данных мне от рождения? Хотя нищим этого не понять, – пожимает плечами.

Сейчас мне хочется врезать по его самодовольному лицу. Кажется, не первый раз меня посещают такие мысли. Да как с ним вообще люди-то уживаются?

– Я не нищая, – зачем-то начинаю оправдываться.

– Да мне пофиг! – отмахивается Тимур. – Считай, что я уже решил с уборкой. А что ты возьмёшь на себя?

Господи… как же меня бесит этот парень! С трудом сглотнув желчь и бранные слова, перечисляю:

– Декорации, украшение зала. Посмотрю в интернете какие-нибудь варианты.

– Ха! Я могу и дизайнеров нанять. И, соответственно, оплатить, – фыркает Соболев.

Да кто он без папиных денег? Правильно – никто!

– Ну тогда найми сразу и артистов для представления, – язвительно бросаю я. – И устав может кто-нибудь за нас написать. Так?

– Не говори так со мной!.. – его голос понижается до угрожающего шёпота.

Вскидываю брови.

– Как, Тимур? Что я такого сказала? Всего лишь своё мнение!

Он резко спрыгивает со сцены. Я хватаюсь за рюкзак. Почему-то прямо сейчас мне хочется убежать. Но я не успеваю этого сделать.

Тимур дёргается ко мне. Хватается за подлокотники кресла и наклоняется к моему лицу. Чувствую себя загнанной в угол… Не знаю, в который раз за этот день.

– Слушай сюда! – рычит парень. – Ты напишешь устав! Ты! Я подготовлю зал. Мы его украсим! С программой концерта разберёмся позже. Поняла?

– Да, – с готовностью киваю.

Тимур хмурится. Ему почему-то не нравится моя внезапная сговорчивость.

– Что ты задумала? – спрашивает подозрительно.

– Ничего…

– Ты могла хотя бы попытаться сдать меня отцу. Я весь день не оставляю тебя в покое. Но ты вдруг начинаешь врать вместе со мной. И ещё это дебильное задание… Ты словно рада, что его получила. Почему?

– Тебе хочется найти подвох в моих поступках?

– Я не ищу. Я его вижу! – парирует он. – Спрашиваю ещё раз: какой у тебя план, Алиса?

Странно… но мне неожиданно нравится, как звучит моё имя из его уст. Трясу головой, вытряхивая эти мысли. Усмехаюсь.

– Тут нет никакой теории заговора, Тимур. Просто я решила быть дружелюбной с тобой.

Он усмехается в ответ.

– Чтобы тебя не отчислили.

– И поэтому тоже, – не отрицаю.

Тимур ещё несколько секунд прожигает меня недоверчивым взглядом, а потом, резко отпрянув, садится на соседнее кресло и разваливается в нём.

– Я вообще нихрена не разбираюсь в празднествах… – раздосадованно протягивает парень. – Да и в уставах тоже.

Сейчас его тон звучит более-менее миролюбиво, без понтов. Воодушевляюсь временной передышкой.

– В своей прежней школе я недолго заменяла старосту, пока та была в больнице. И мне приходилось решать организационные вопросы… К празднованию Нового года это никак не относилось, но всё же… Короче, там нет ничего сложного. Придумаем сценку, раздадим ученикам роли.

– Да, супер, – хмыкает он скептически. – Но я всё ещё не понимаю, почему мы должны этим заниматься.

– Ну с этим тебе уже к отцу…

Зря я это сказала. Ой, зря!

Тимур поворачивается и пронзительным взглядом буравит моё лицо.

– Не берись анализировать наши отношения, поняла? – говорит угрожающе.

– Да я и не думала, – отвечаю довольно резко.

– Вот и чудненько! – рявкает Тимур.

На самом деле я всё вокруг анализирую. И всех. И это нормально. Ведь я новенькая здесь. Должна понимать, кто плохой, кто хороший. А кто сущий дьявол!

– Ладно, я пойду, – хватаю рюкзак, поднимаюсь.

Тимур вскакивает и придерживает меня за локоть.

– Мы не станем с тобой друзьями, – заявляет он. – И это задание нас никак не сплотит, если именно этого добивается отец. Ты должна знать своё место, новенькая.

– И где же моё место? – нахмурившись, разворачиваюсь к парню лицом. Выдёргиваю руку. – Давай, просвети меня сразу.

Ну хватит уже, блин! Уже даже не смешно от его попыток меня унизить!

– Твоё место?.. Да хрен его знает! Где-то возле плинтуса, – оскаливается парень.

Я просто не могу смолчать и небрежно роняю:

– И часто ты целуешь плинтус?

Шах и мат, Соболев!

На его лице – полнейшая растерянность… Он явно дезориентирован!

Но через несколько секунд берёт себя в руки и заявляет:

– Я целую, кого хочу и где хочу. И когда хочу! Как там, кстати, это называется?.. – щёлкает пальцами, словно вспомнить пытается. – Доминирование? Патриархат? Выбирай то, что тебе больше нравится.

– Я не стану ничего выбирать, меня это не касается. Просто целуй кого-то другого, применяя силу. Это, кстати, называется принуждением. Преследуется по закону, если что.

Начинаю отступать. Тимур больше меня не удерживает, но глаз не сводит с моего лица. В его взгляде насмешка и ярость. А ещё немое обещание, что попытка меня поцеловать повторится.

Надеваю рюкзак на плечи.

– Когда начнём? – оглядываю зал.

Он лениво приближается ко мне. Запустив руки в карманы брюк, встаёт вплотную. Я задираю голову, чтобы бесстрашно смотреть в его лицо.

– Ну… Так когда начнём?

– Я сообщу, – выдыхает Тимур.

Его дыхание щекочет мне нос. Внезапные мурашки бегут от шеи до копчика.

Он склоняется к моему уху, но ничего не говорит, а лишь прикасается щекой к моей щеке. Повернув немного голову, задевает губами скулу.

Я невольно вздрагиваю всем телом и закусываю нижнюю губу.

Тимур ухмыляется, довольный моей реакцией.

– Видишь, плинтус? Я умею располагать к себе.

С этими словами он обходит меня и идёт к выходу из актового зала.

Сердце бешено стучит в груди.

Дверь открывается, Тимур выходит в коридор.

Пусть идёт… Сейчас мне не хочется его останавливать, не хочется вновь ввязываться в спор. Пожалуй, на сегодня с меня хватит Тимура Соболева.

***

На оставшуюся половину последнего урока я всё-таки не иду. Этот день был слишком сложным…

Оказавшись в комнате, сначала принимаю душ, чтобы немного успокоиться. Обмотавшись полотенцем, выхожу из ванной. Раскладываю свои вещи по полкам в шкафу.

Мне тут мало что из одежды понадобится, потому что в основном я буду носить школьную форму. Её аккуратно вешаю на вешалку и тоже убираю в шкаф.

Надеваю легинсы с широкой майкой. И всё время поглядываю на дверь в ожидании Даши. А её всё нет и нет.

Сев за свой стол, заглядываю во все ящики. Там лишь новые тетради. На полках над столом стоят учебники. И да, имеется и новенький ноутбук. В общем, всё, что нужно для обучения, предоставляет пансион.

Открыв ноутбук, жду, когда он загрузится. Потом захожу на сайт школы, проверяю расписание на завтра. Даже берусь за уроки, чтобы постараться не думать о Соболеве. Но мысли всё равно вновь и вновь возвращаются к нему.

Красивый… Даже неприлично красивый, если честно. И хорошо сложён. Самоуверенный и беспринципный. Никого не любит, разве что себя. А ещё он исключительно из вредности решил поцеловать меня сегодня. И ему не понравилось, как я выглядела в купальнике. Ну или наоборот – понравилось. Но взбесило то, что и другим мальчишкам тоже понравилось.

Придурок, блин!

Так, что там дальше?..

Да, он жестокий. Наверняка просто монстр в своём боксе. Я знаю таких, ради победы ни перед чем не остановятся. Удивительно, что он проиграл последний бой!

Поставив локоть на стол, подпираю голову ладонью. Машинально щёлкаю ручкой, то выталкивая стержень, то пряча его. Раздумываю над заданием, которым нас с Тимуром нагрузили. Даже пытаюсь размышлять над уставом школы, но пока ничего путного не выходит.

Дверь внезапно открывается, и я чуть не подпрыгиваю от неожиданности. Ручка падает из моих рук. Схватившись за сердце, поворачиваюсь на кресле и смотрю на вошедшую Дашу.

– Ты меня напугала…

– Немудрено, – отвечает она, снимая с плеч рюкзак и присаживаясь на край моей кровати. – После общения с Тимуром можно начинать пить успокоительные.

Даша не улыбается – явно не шутит.

– Алиса, ты рассказала директору про выходки Тимура? – сразу переходит к сути.

Ведь именно этого она хотела – чтобы я нажаловалась. Но у меня другая цель. Во всяком случае, пока.

– Нет, не сказала.

– Хорошо, – выдыхает Даша.

Я с недоумением смотрю на неё.

– Тимур, конечно, не подарок, – говорит девушка. – И я его не оправдываю. На самом деле порой он меня жутко бесит. Просто хочу предложить тебе попытаться пока решить этот конфликт, не вынося его на уровень директора. Прости…

Да, я тут же вспоминаю, что она предлагала не пожаловаться директору, а припугнуть этим Тимура.

И мне чётко понятны причины такого Дашиного предложения. Она встречается с братом-близнецом Тимура. И наверняка подсознательно всё же на его стороне. Или там ещё что-то?

– Не извиняйся, – успокаиваю свою соседку и добавляю с довольной улыбкой: – Мы с Тимуром пока объявили перемирие. Директор дал нам совместное задание.

Даша воодушевляется.

– Ну-ка, ну-ка! С этого момента поподробнее!!

– Да нам новогодний вечер надо организовать. И актовый зал подготовить, – начинаю крутиться на кресле, обнаружив, что это очень весело. – Тимур, конечно, в шоке. Но как по мне – отличная внеклассная деятельность.

Даша вскакивает. Хватается за подлокотники кресла, чтобы остановить его. Нависнув надо мной, заговорщицки шепчет:

– Признавайся! Он уже успел вскружить тебе голову?

Её глаза горят от предвкушения. А я невинно хлопаю ресницами, старательно подчёркивая своё недоумение.

– Что? Вскружить голову? Господи… Даша, откуда такие мысли?

Но не выдерживаю и расплываюсь в улыбке. Потому что Дашка хоть и напирает на меня, но по-доброму.

– Ну да… Только не говори мне, что он тебе не нравится, – отпускает моё кресло. Вновь садится на кровать. – Знаешь, почему мы с Артёмом не вмешиваемся? Потому что нас с ног сбивает от искр, которые летают между вами!

– Пффф… Это не искры, Даш! Это камни, которыми мы друг друга закидываем.

Ну или какашки.

– Тимур кидался в сторону одной девочки подобными «камнями», – она делает кавычки в воздухе, – целых четыре года. А потом выяснилось, что девушка, которой от этих камней жилось ой как несладко, была предметом его обожания.

– Речь о Гордеевой? – спрашиваю я.

Ведь она его бывшая, если я ничего не перепутала.

– Фу! Нет, – брезгливо морщится Даша. – Зачем страдать по девчонке, которая и так всегда доступна? Конечно, речь не о ней! Я говорю об Асе – моей подруге и бывшей соседке по комнате. И если бы у них было взаимное притяжение, то, возможно, они были бы вместе.

Мне становится даже как-то нехорошо…

Скривившись, уточняю:

– Четыре года?

– Да, – кивает Даша. – Тимур у нас упёртый.

Не то слово… Псих какой-то!

– Может, тему сменим? – предлагаю я несколько удручённо.

Не хочу показаться невежливой, но всё же говорить сейчас о Тимуре – это последнее, что мне нужно. Тем более об его четырёхлетней увлечённостью девушкой, которая не отвечала ему взаимностью.

Это просто не моё дело.

– Да, хорошо, – соглашается Даша. – Расскажи тогда о себе. Откуда ты?

Немного медлю с ответом… Но потом признаюсь:

– Из Сочи… Не из центрального. Из небольшого посёлка.

– Да ты что? – восторженно восклицает она. – Круто! Мы отдыхали там недавно, на осенних каникулах.

Вообще-то, я знаю только про Соболевых.

– Мы?

– Да… Так вышло. Артём с Тимуром и я оказались в одном отеле. Собственно, с тех пор мы с Артёмом и встречаемся. Хотя раньше это казалось невозможным.

Даша немного краснеет, и на её губах появляется мечтательная улыбка. Видно, что девушка без памяти влюблена. Хотя я, вообще-то, не очень хорошо представляю, как это. В прошлом году за мной ухаживал один парень, но у нас с ним как-то не склеилось. На этом мой романтический опыт заканчивается… Наверное, я просто не влюбчивая.

– Вы классно смотритесь вместе, – говорю я, и Даша начинает сиять.

– Спасибо! Артём… Он на самом деле очень добрый, хоть и пытается порой выглядеть злюкой. Мне кажется, что и Тимур в глубине души может оказаться вполне нормальным.

– Возможно, – пожимаю плечами. – Но кто же будет лезть в его душу? На нём вообще должна быть табличка «Не подходи, высокое напряжение. Убьёт!»

Даша начинает хохотать. Да так заразительно, что я невольно заражаюсь её весельем. А когда смех сходит на нет, чувствую, как урчит живот.

– Скажи, а пресловутая элита вообще обедает? – обращаюсь к девушке.

Она беззлобно фыркает.

– Ты можешь есть хоть восемь раз в день! Столовая всегда открыта.

Вот это действительно круто! Люблю я покушать!

– Переодевайся и пошли вместе, – вскакивает с кровати Даша. – Я тоже ещё не обедала.

Хорошо… Нет, просто отлично, что мне так повезло с соседкой! Сейчас я хочу общаться только с ней. И совершенно не хочу быть одна, потому что рядом может оказаться этот несносный Соболев.

Не хочу его видеть. Особенно после Дашиных слов про искры.

Выдумщица…

Глава 12

Тимур

– Ты как тормоз, Тим! В чём дело?

Пропускаю удар, и Палыч заряжает мне лапой по скуле. Руки с запозданием дёргаются, чтобы прикрыть лицо, и задевают губы. Шиплю от боли.

Чёрт!

– Ты на морозе, что ли, целовался? Смотри, как распухли, – посмеивается тренер, буквально вытанцовывая передо мной.

Выставляет лапы, и я бью по ним с правой. Провожу серию мощных ударов. Если честно, уже выдохся, ведь наш «танец», ну или спарринг продолжается пару часов.

– Значит, не скажешь? – продолжает Палыч.

По-прежнему игнорирую его настойчивые вопросы.

А что я должен сказать, вашу мать? Что меня девчонка цапнула?

– Отстань и выполняй свою работу! – огрызаюсь.

Палыч недобро ухмыляется и вновь заряжает мне лапой по лицу. Первый удар я блокирую, второй не успеваю. Он приходится чётко по рту.

Вот же псих!

Поморщившись, продолжаю отрабатывать удары и отбивать его выпады. А Палыч продолжает разглагольствовать:

– Год подготовки, Тим! Год! И что ты в итоге делаешь? Сливаешь бой! В полуфинале, бл**!

– Ну чё напоминать-то?..

– Чтобы в башке твоей улеглось! – рявкает Палыч. – Проигрывать ты больше не имеешь права!

Я в курсе. И не собираюсь!

Всё, что угодно – лишь бы после окончания школы свалить на какой-нибудь турнир подальше от отца. И там тоже выиграть. Попасть, как говорится, в высшую лигу! Стать независимым. От денег папы. От его власти.

И хотелось бы, чтобы мой брат был где-то рядом…

– Ты опять тормозишь, Тим!.. Где летаешь?

– Нигде…

– Ладно, отдыхай.

Тренер снимает лапы. В этот момент как раз появляется отец. Палыч поворачивается к нему, они тепло приветствуют друг друга.

– Как он? – спрашивает папа.

– Вроде в форме, но надо не сбавлять, – негромко отвечает Палыч.

Я искоса наблюдаю за ними. Взяв в руки бутылку, жадно глотаю воду.

– Вот и поднажми, – говорит отец. – Сам понимаешь всю степень ответственности.

– Естественно, – кивает Палыч. – Тренировки каждый день. Отлынивать не получится. До боя всего месяц.

На этот раз меня ждёт региональный турнир по боксу. И представлять я буду клуб «Прайд», что очень серьёзно. Меня туда зачислили пока лишь благодаря папиным хлопотам. Но я намерен показать им, что сам чего-то стою.

Вскоре тренер покидает спортзал, а отец приближается ко мне. Но это даже хорошо, что мы остались наедине. Поговорить никто не помешает.

– Пап… скажи, зачем ты всё это устроил?

Зашвыриваю пустую бутылку от воды в урну. Повесив на плечи полотенце, наматываю его концы на кулаки, пока жду ответа.

– Ты про Алису? Почему поставил вас в одну упряжку? – уточняет он.

В одну, блин, упряжку!

– Да, именно.

– По-моему, всё предельно понятно, сын. Пытаюсь научить тебя ответственности, раз до восемнадцати у тебя с этим не сложилось. Теперь ты будешь отвечать и за себя, и за неё. Не справитесь – я её отчислю. А тебе потом с этим жить.

Я не могу не ухмыльнуться.

– Ну я-то выживу. Мне плевать на неё.

– Да и мне тоже, – пожимает плечами отец. – Может, тогда стоит отчислить её прямо сейчас?

Его взгляд при этом буквально мозг мне сканирует. Словно папа ищет во мне сострадание. Или здравый смысл.

– А сейчас её за что отчислять?

– Ну хотя бы за то, что она укусила тебя, – подбородком указывает на мой рот. – Или было, за что, сын? Может, мне тогда тебя наказать?

Полотенце, намотанное на кулаки, начинает трещать.

– Откуда ты знаешь про укус? – спрашиваю как можно спокойнее.

– По-твоему, я вчера родился, что ли?

Ну да, конечно. Всевидящий отец. Всё-то он знает, гений!

– Ладно, я понял. Проявить ответственность. Сделаю! – почти выплёвываю я, отходя в сторону.

– Хорошо, что ты меня услышал! – отзывается отец и направляется к двери.

Но я за ним не иду. Он останавливается.

– Остаёшься?

– Да. Ещё немного поработаю.

– Похвально… И ещё кое-что. Не наживай себе проблем с этой девочкой. Вообще ни с кем. На этот раз я не буду покрывать твоё поведение. И ты вполне можешь оказаться отчисленным.

– Я понимаю, – изображаю смирение, которого он ждёт.

То фото, из-за которого на пансион было натравлено министерство, сделал я. Отец ещё тогда не хотел спасать мою задницу.

Хотя, вообще-то, меня спас не он, а девушка, которая ушла вместо меня. Та девушка мне нравилась. Ася… Мой брат прав. Алиса чем-то напоминает её. Не внешне. Схожая энергетика, что ли…

Трясу головой.

Бл**! О чём я, чёрт возьми, думаю?!

***

Отбрасываю полотенце. Ложусь на скамью и начинаю качать пресс.

Проходит не больше минуты после ухода отца, как в зал влетает Ника. Она встаёт возле скамьи, уперев руки в бока. Уже сменила школьную форму на платье, слишком обтягивающее и короткое. Сверху накинут полушубок, на ногах сапоги, достигающие до колен.

В учебное время так ходить, конечно, нельзя. Но Гордеева – любительница пощеголять после уроков в откровенных нарядах. Особенно передо мной.

Надоела.

Не обращая на неё внимания, продолжаю опускаться и подниматься. До боли в мышцах… До капель пота на лбу.

– Тиму-у-ур! – нетерпеливо протягивает Гордеева.

– Что? – я уже кряхчу от усталости. – Чего тебе?

– Я слышала ваш разговор с отцом, – признаётся она, явно не испытывая никакой неловкости оттого, что подслушивала.

Блин…

Я встаю со скамьи, приближаюсь к девушке.

– И что же ты слышала?

– Про укус, – корчит брезгливую гримасу. – Фу… Теперь вижу, что это правда, – разглядывает мои губы.

Ухмыляюсь.

– Не пойму… А что тебя так задевает? Что она меня укусила? Или почему она это сделала?

– Ты хотел её поцеловать? Я правильно понимаю? – рявкает Гордеева, теряя терпение.

Да кто ты, блин, такая?

Теперь уже никто, верно?!

– Мне нужно переодеться, – роняю равнодушно.

И сразу иду к выходу. Ника семенит за мной. Пытается прошмыгнуть и в раздевалку, но я её не пускаю и закрываюсь на замок.

Принимаю душ, надеваю джинсы и джемпер, напяливаю сверху бомбер. Обуваюсь. Когда выхожу из раздевалки, вижу, что Ника всё ещё здесь. Подпирает стену, скрестив руки на груди. И, похоже, не отстанет от меня, пока не получит ответы.

Иду на выход из спорткомплекса.

– Ты запал на неё, да? – снова идёт рядом со мной.

– Бл**!.. Конечно, нет! – отрезаю раздражённо.

– Да всем это уже понятно, Тим! Ты свихнулся на новенькой! И я предлагаю тебе одуматься прямо сейчас!

Хохочу в ответ.

Мы быстро доходим до общаг.

– И каким же образом я должен одуматься?

– Пошли со мной! – внезапно выпаливает Гордеева и впивается пальцами в мою руку. – Ты знаешь, что в моей комнате никого нет. И мы прекрасно проведём с тобой время. Как раньше, помнишь?

Ника приближается вплотную. Прижимается всем телом и трётся об меня. Проводит ноготком по дёрнувшемуся кадыку.

– Ну же, Тим! Выкинь эту убогую из головы. Не позорь себя. Ты же знаешь, что только я тебе подхожу.

Её щеки раскраснелись. Взгляд полыхает возбуждением.

– Знаешь, отец нам дал задание, – небрежно бросаю я. – Нам с ней. И мне придётся много времени проводить наедине с новенькой. Ты сдохнешь от ревности, Ник. Поэтому хочу сразу тебя предупредить: заканчивай с этими выдуманными чувствами. Их нет! Ни у меня, ни у тебя.

– Какое задание? – её голос садится, превращаясь в писк. – Какое задание, Тимур?

– Тебя это не касается, – предпочитаю сохранить интригу. Чмокаю Гордееву в лоб. – Всё. Мне пора. Я устал. И спать охота.

Отстраняюсь от неё и салютую на прощанье. Под негодующим взглядом Гордеевой ухожу в общагу. В комнате сталкиваюсь с братом.

– Ты с тренировки? – спрашивает он. – Эм… А что с губой? – замечает моё «боевое ранение».

– Тренер вмазал, – предпочитаю соврать.

Скидываю обувь. Раздеваюсь и валюсь на кровать. Тёмыч плюхается в кресло перед столом. Крутанувшись на нём, поворачивается ко мне лицом.

– Что сказал отец?

– Ничего особенного, – накрываю голову подушкой, но всё равно слышу бубнёж брата.

– Тим, отстань от новенькой. Ну или сделай её своей. Но только без своих дебильных прелюдий. Просто предложи ей встречаться. Ты сэкономишь кучу времени.

Убираю подушку и смотрю на брата, как на душевнобольного.

– Встречаться? Что в твоей голове, бро? Откуда там появляется такая дичь? Ааа, точно, от Рязановой.

Брат сардонически усмехается.

– Ладно, я понял. Ты пока не готов признаться даже самому себе. Хорошо, подождём!

Развернувшись обратно к столу, делает вид, что теперь чертовски занят уроками.

Блин… Да пошёл он!

Ложусь на живот, зарываюсь лицом в подушку, накрываюсь одеялом. Я просто выжат сегодня…

Буквально через мгновение засыпаю.

А уже на следующий день прилетает ответка от Гордеевой за то, что отказал ей. Только эта ответка не по мне, а по новенькой. Едва подойдя к классу английского, слышу, как потешается Марат:

– Жесть! Тиму теперь прививку от бешенства надо сделать. А то мало ли что?

– Точно! Обследование пройти! – заливается Лебедев. – У этой новенькой, может, целый букет болезней!

Бл**! Дебилы.

– Надо держаться от неё подальше, – хмыкает Марат.

Весь класс гогочет.

Я захожу в дверь, и Алиев тут же улавливает то, что я появился в классе. Затыкается. Смотрю на него выжидающе. Но вместо Марата говорит Лебедев:

– Мы уже знаем, что новенькая тебя укусила. Ты хоть у медсестры-то был?

– Был. Сдал анализы, – ухмыляюсь я.

Не стану отрицать то, что весь класс сейчас разгоняет.

Смотрю на Алису. Она закатывает глаза. Но я же обещал ей ад! Троллинг только начинается!

И всё же меня злит, что не я инициатор.

Прохожу к нашей парте, бросаю рюкзак на пол, плюхаюсь на стул.

– Привет, новенькая. Добро пожаловать во второй день твоей прекрасной жизни здесь.

– И тебе привет, Тимур. Как твоя губа?

Мы сверлим друг друга глазами, натянуто улыбаясь при этом. После чего её взгляд опускается к моей всё ещё немного опухшей губе. Алиса цокает языком и с подчёркнутым сочувствием произносит:

– Сильно я тебя, да?..

– Уже заживает. Твоими молитвами, новенькая.

– Так я могу повторить! – фыркает она. – Если вновь полезешь целоваться, то будет в сто раз хуже, обещаю.

– Да разве кто-то поверит, что Тимур хотел поцеловать тебя? – вклинивается насмешливый голос Гордеевой. – Угомонись, идиотка. Где ты, и где Тимур?!

Алиса переводит взгляд на Нику. В её глазах вспыхивает возмущение.

– А что, он какое-то божество?

Весь класс начинает посмеиваться. Гордеева вальяжной походкой подходит к нашей парте. Ставит ладони на стол и наклоняется к лицу новенькой.

– Да, Тимур для нас божество. Ты что-то имеешь против? – цедит она сквозь зубы.

– Конечно, я не против того, что кто-то типа тебя заглядывает в рот Тимура Соболева, – с ядовитой улыбкой отвечает Алиса. – Продолжай. Куда же он без таких фанаток, как ты.

Я ещё пару минут назад знал, что будет дальше. Поэтому, в принципе, был готов.

И когда Ника бросается на новенькую, вскакиваю и хватаю Гордееву за плечи. Оттаскиваю от своей парты. Она пытается вырваться и яростно кричит:

– Я ей сейчас все космы выдерну! Отпусти меня, Тимур! Она ответит за каждое слово!

Силой усаживаю Гордееву на её стул.

– Ты не станешь этого делать!.. – гневно рычу ей на ухо. – Возьми себя в руки и не веди себя как сумасшедшая!