Новенькая по мою душу

Глава 16

Тимур

– Браво, дети, браво!

Отец расхаживает по кабинету, явно не в состоянии усидеть на месте. Говорит исключительно с сарказмом.

– Второй день – и снова у меня! – буравит взглядом Тихомирову. – В чём дело, Алиса? Ты не хочешь здесь учиться?

Я не даю ей даже рта раскрыть.

– Пап! Да что мы такого сделали? Устав готовили – и всё!

– Да! Сразу после драки в столовой! – не сдержавшись, рявкает он. – И во время уроков, кстати! Ничего не смущает?

Наверное, это риторический вопрос, но я всё-таки решаюсь ответить:

– Да не было там никакой драки. Так… некоторые разногласия между девочками. Ерунда.

– Ах, не было… – усмехается отец не по-доброму.

Игнорируя презрительный взгляд новенькой, добавляю:

– Драки удалось избежать. Мы с Тёмычем быстро потушили конфликт. Больше такого не повторится. Что ещё нужно?

Отец подходит к столу. Расстегнув пуговицы на пиджаке, садится в кресло.

– По-моему, очевидно, что мне нужно. Дисциплина. Репутация, подобающая нашему учебному заведению. А не тот базар, который вы устраиваете!

– Мы всё поняли! – лучше просто соглашаться, и всё.

– Ни черта вы не поняли! Вероника была у медсестры, – говорит отец, глядя на Тихомирову. – Пожаловалась на головную боль. И это сразу после того, как ты дёрнула её за волосы.

Бл**…

Мне хочется смачно выругаться. Гордеева зря времени не теряла!

– Ну так что? Дёргала или нет? – отец буравит взглядом Алису.

Я вновь вклиниваюсь.

– Нет, не дёргала. Ника просто страдает синдромом дефицита внимания.

Отец зажмуривается, сжав переносицу двумя пальцами.

– Ладно… Хорошо, – вновь открывает глаза. – Что у тебя на лице? – кивает на ссадину на лице Алисы.

– Поцарапалась… Где-то, – выдавливает новенькая, покосившись на меня. – Тимур прав, инцидент исчерпан. Больше такого не повторится.

– А что именно не повторится? – сардонически произносит отец. – Вы не дрались! Никто никого не хватал за волосы! И ты не ошивался в общежитии девочек, – переводит взгляд на меня. – Ну не дети, а ангелы!

Я расплываюсь в улыбке.

– Типа того.

– Зат-кнись! – чеканит он. – И пошли вон отсюда! – указывает рукой на дверь. – Последнее предупреждение вам обоим! Один накосячит – получит и второй! Это понятно?

Вообще-то, не очень…

– Ты о чём? – я уже вскочил было со стула, но застываю на месте и смотрю на него.

Вообще, изначально речь шла о её косяках. А теперь получается, что если накосячу я, то она тоже попадёт под раздачу?

– Ответственность! – произносит отец по буквам. – Гуглом пользоваться умеешь? Иди изучай! Оба идите! Пока я добрый.

Моего отца ни при каких условиях нельзя назвать добряком. Были времена, он так мутузил Тёмыча… Называя это «воспитанием». А меня почему-то не трогал. Но сейчас, кажется, на грани.

Алиса невнятно и не к месту желает директору хорошего дня и шмыгает за дверь. Я ухожу, даже не прощаясь. Уже в приёмной слышу отборный мат из кабинета, а потом отец выглядывает и рявкает:

– Устав должен быть у меня в понедельник! И мне плевать, как вы это сделаете!

Твою мать…

Тихомирова испуганно кивает, я вообще никак не реагирую.

Что тут скажешь? Мой отец в должности директора временно. И для этой должности ему явно не хватает ни специальных знаний, ни терпения. Он бизнесмен. Все дела решает нахрапом. Сейчас тоже.

Но мы не его бизнес-проект!

Выходим в коридор. Алиса не поспевает за мной, ну или не торопится догнать, поэтому притормаживаю.

– Что скажешь?

– Ничего не скажу. У меня пока полный сумбур в голове, – выдавливает она неохотно.

Спускаемся на первый этаж, выходим из административного здания. На улице уже сильно похолодало, и с неба летят хлопья снега. На мне только пиджак, куртка в раздевалке. Точно так же, как и у новенькой.

Она обнимает себя за плечи и торопливо идёт к общаге девчонок.

– У тебя сумбур, а у меня амбивалентность, – задумчиво говорю я почему-то вслух.

Чёрт…

Тихомирова останавливается. Её карие глаза впиваются в моё лицо.

– Почему?

– Потому что я испытываю сразу два противоположных чувства.

Она раздражённо трясёт головой.

– Я знаю, что такое амбивалентность. Какие чувства ты испытываешь и к кому?

Придушить тебя и вновь поцеловать – вот, что я чувствую.

Потому что твои губы… они такие охренительные. Но в той же степени мне не хочется думать о том, что они охренительные. Потому что где ты, и где я.

Вздыхаю. Подхожу к ней. Наклонив голову, смотрю на новенькую, а она поднимает лицо, чтобы посмотреть на меня.

– Во мне кипит желание, чтобы ты ушла. И в той же степени не хочу, чтобы ты уходила. Хрен его знает, почему.

– Ясно, – резко выдыхает новенькая, но больше ничего не говорит.

И мне сказать больше нечего.

Мы глазами буравим друг другу лица.

– Нужно на урок, – голос садится, становится хриплым.

– Я не пойду, – твёрдо заявляет Тихомирова. – Мне нужно постирать пиджак и блузку. И помыться.

Тыдыщ! Сердце мощным ударом бьёт в рёбра.

Эм… Да уж… Странно позвучало. Зачем посвящать меня в эти планы?

– Тогда… увидимся позже, – расслабленно пожимаю плечами. – После тренировки позвоню. Займёмся уставом.

– Хорошо, – соглашается новенькая и делает шаг от меня. – До встречи.

Я немного зависаю на том, как белые хлопья снега медленно покрывают её тёмные шелковистые волосы.

– Да, увидимся.

Заставляю себя отвернуться и ухожу.

Глава 17

Тимур

В ушах долбит адский трек. Какой-то реп, но слов почти не разобрать.

Я развалился на матах в спортзале. Вымотан. Словно всю дурь решил сегодня выплеснуть на боксёрский мешок. А Палыч всё равно мной недоволен. Говорит, что я витаю, хрен знает где.

Но я определённо знаю, где.

Мои мысли сосредоточены вокруг Алисы.

Чёртова амбивалентность! Так хотеть и одновременно не хотеть одного и того же человека скорее уж попахивает шизофренией!

Короче, я шизик! Злой шизик, потому что, ко всему прочему, меня бесит Гордеева. Я ещё утром велел ей отвалить от новенькой, а она в итоге облила её соком.

Вернувшись на уроки после прогулки в кабинет директора, сразу поговорил с Никой. Сказал ей… Нет! Приказал, чтобы вообще даже не смотрела больше на Тихомирову! Но это же, вашу мать, Гордеева! Она долго ныла мне о том, что у неё болит голова, висла на моей шее, шептала о любви… Короче, ничего нового. Но нельзя недооценивать Нику, она способна на любую подлость. И я для себя решил, что моей бывшей пора отправиться учиться в другое место.

Она стала слишком навязчивой. Ведёт себя как базарная баба. Её образ королевы школы трещит по швам. Короче, ещё один выпад с её стороны – и она тут же вспомнит, каким я могу быть, когда действительно разозлюсь.

Репер в ухе бормочет что-то там о вкусе желанных губ, и я тут же тянусь к айфону и вырубаю плеер. Выдернув наушники из ушей, убираю их в карман шорт, и захожу в вотсап. Нахожу там контакт новенькой. Разглядываю аватарку.

Алиса крупным планом. В белой майке с распущенными волосам. Загорелая. С гладкой бронзовой кожей. А за её спиной голубая гладь моря.

Это она на отдыхе? Где конкретно?

Мне вдруг становится важно узнать о ней хоть крупицу инфы. Кто она? Откуда приехала?..

Пишу ей сообщение: «Встретимся в актовом зале через полчаса».

Следующие десять минут пялюсь в экран. Ничего не происходит. Хотя сообщение прочитано.

Что? Даже не ответит мне?

Ну пусть только попробует не прийти! Тогда я сам пойду к ней.

Поднимаюсь с матов, ухожу в душевую. Потом одеваюсь. В актовый зал являюсь ровно к назначенному времени, но Алисы, конечно, здесь нет. Врубаю свет, стягиваю бомбер, прохожу к сцене и запрыгиваю на неё. Упираюсь взглядом в дверь.

Дам этой новенькой ещё минут десять…

Дверь внезапно распахивается, и появляется Алиса. В светлых джинсах и свитере, пуховик расстёгнут. Сейчас она выглядит иначе. Совсем не так, как в мешковатой форме.

Удерживая мой взгляд, девчонка идёт ко мне. Под мышкой держит ноутбук.

– Зачем тебе это? – спрашиваю, когда она ставит его на край сцены и открывает крышку.

– Я занималась уставом, – отвечает Алиса деловито.

Стягивает пуховик, бросает его на кресло в первом ряду. Возвращается к ноутбуку, щёлкает по клавиатуре.

– Вот. Прочти, – разворачивает экран ко мне.

Но я спрыгиваю со сцены и встаю рядом с Алисой. Пробегаю глазами по экрану.

– И что это?

– Юридический документ, – фыркает Алиса. – Образец я нашла в интернете. Немного переписала под ваш пансион.

– Не ваш, а наш, – машинально поправляю её. – И поверь мне, это не то, о чём просил нас директор.

Тянусь к мышке, закрываю доки.

– Что? Подожди, что ты делаешь? – Алиса отпихивает мою руку. – Я даже не сохранила всё нормально! – говорит возмущённо.

Я забираюсь обратно на сцену. Новенькая смотрит на меня с раздражением.

– Может, в таком случае ты объяснишь мне, что именно нужно твоему отцу?

– Что-то креативное. Типа торжественной клятвы учеников. Обязанности учащихся определённо пропишут в новом уставе, но мы должны знать их лучше, чем стихотворение Пушкина или детскую считалочку.

– Всё равно не понимаю, – Алиса хмурится. – Устав должен быть в стихах?

– Ну, может, не весь, но та часть, которую мы должны соблюдать. Тогда директор точно оценит. А вот это, – киваю на экран, – оставь для его юристов. Они у него лучшие в своём деле.

Новенькая задумчиво смотрит куда-то сквозь меня.

– Стихи, значит… – произносит она. – Хм… нужно подумать, поискать рифму…

Поворачивается, направляясь к креслам. Хватаю её за плечо, не давая уйти.

– Садись, – указываю на место рядом с собой. – Я помогу тебе залезть.

Алиса смотрит на сцену с большим сомнением. Её высота где-то метр двадцать, не меньше. В то время как в самой девчонке примерно метр шестьдесят. Сцена на уровне её груди.

– Дай руки, – протягиваю ей свои. Она медлит. – Похоже, в уставе должен быть пункт о доверии, – ухмыляюсь я.

– Доверять такому, как ты? – она качает головой.

– Но тебе придётся, новенькая. Мы теперь в одной упряжке, помнишь?

– Помню, – фыркает она.

Стараясь смотреть куда угодно, кроме моего лица, Алиса всё-таки вкладывает свои руки в мои. Я тяну девушку на себя, перехватываю под попу и сажаю на сцену рядом с собой. А потом слышу от неё нечто очень странное…

– Ты сильный, – произносит Алиса и тут же краснеет до кончиков ушей. – То есть… Ну ты же боксёр, да? Поэтому такой сильный, – сбивчиво объясняет, чтобы сгладить неловкость.

– Комплимент засчитан, – расплываюсь в дебильной улыбке.

Не могу ничего с собой поделать. Просто хочется улыбаться от её слов.

– Я не… Это был не комплимент, Тимур, – Алиса берёт себя в руки и говорит совершенно серьёзно. Ещё и в глаза мне смотрит своими огромными карими глазищами. – Я просто сказала, что ты сильный. Это факт, а не комплимент. Наверняка ты свою силу не всегда применял по назначению. И даже в те моменты, когда можно было всё решить дипломатически.

Так вот она о чём!.. Думает, что я решаю проблемы с помощью драки?

Улыбка сползает с моих губ.

– Странно, что ты вообще говоришь об этом, – устраиваюсь на сцене полулёжа, уперевшись локтями в пол. Сверлю взглядом лицо новенькой. – Ты сегодня человеку чуть скальп не сняла. Или уже забыла?

Она наигранно хохочет. Так же, как и я, откидывается назад, но только ложится не на локти, а на спину. Я тоже ложусь и поворачиваю голову. Мы смотрим друг другу в глаза, и её театральный смех обрывается.

– Да, помню. Но я дралась впервые, – девчонка понижает голос до настороженного шёпота.

– Не очень удачный опыт, – мой голос тоже садится.

Я тянусь к её лицу. Невесомо провожу по ранке от ногтей Гордеевой.

– Больно? – голос становится ещё и каким-то скрипучим.

Алиса несколько секунд не шевелится, позволяя мне касаться её лица, а потом небрежно смахивает мою руку.

– Нет, не больно. Давай займёмся уставом.

И резко садится, разрушая чары, которые на мгновенье возникли между нами. Моргнув, я тоже сажусь.

Амбивалентность в действии, вашу мать! Теперь эта девчонка меня бесит! А ещё минуту назад я был готов сжать её в своих объятьях.

Глава 18

Алиса

Вообще-то, я благодарна Тимуру за то, что не поднимает тему с поцелуем. Не с тем, самым первым, когда я укусила его, а со вторым, когда позволила себя поцеловать.

Но теперь парень ведёт себя странно. Иногда бывает даже милым. Что уже очень странно для такого, как Тимур.

– Ну так что нам нужно? Рифмы? – резко спрашивает он, когда я отодвигаюсь от него подальше и ставлю ноутбук на колени.

– Да. Рифмы, – открываю пустой вордовский файл. – А ещё свод правил, который мы обязаны выполнять.

– На самом деле их не так уж и много. Ну там… прилежно учиться, не опаздывать, не прогуливать. Заниматься спортом, потому что пансион предлагает массу вариантов, и тренеры здесь только лучшие.

Я начинаю печатать: «Быть прилежным и внимательным…»

– Дай мне рифму на слово «внимательным».

– Привлекательным, обаятельным, охренительным, – с ходу перечисляет Тимур. – В общем, таким, как я.

Я закатываю глаза. От скромности он не умрёт.

Ладно, едем дальше. Рифма ведь может быть и через строчку.

Печатаю дальше.

«Дисциплина наше всё…»

Тимур заглядывает в экран.

– Добавь ещё «клянусь», – хмыкает он.

Отрываюсь от экрана и смотрю на него.

– А это, кстати, вариант. Пусть устав будет клятвой! – воодушевлённо заявляю я, хотя он-то говорил с явным сарказмом.

Дописываю слово «клянусь» под недовольный смешок парня. И зависаю над следующей строчкой. Тимур вдруг произносит:

– В предметах шарить основательно – клянусь. И успеваемость на все сто.

Я в немного в шоке. Улыбка расплывается на моём лице, когда поворачиваюсь к Соболеву.

– Вообще-то, мне нравится, – признаюсь ему.

– А мне нет, – хмыкает парень. – На самом деле это просто хрень собачья.

– Да перестань! Возможно, твой отец ждёт от нас именно этого. О! Например, можно записать видео с учащимися. Каждый будет говорить по строчке…

– Вооу, полегче, новенькая! Тебе мало, что ли, новогоднего праздника?

Ну ладно… Он прав, конечно. Зачем нам лишние проблемы? Но всё же идея с видео кажется мне гениальной.

А ещё можно добавить в устав несколько клятв о том, как именно мажоры должны относиться к таким, как я. С уважением. С желанием искренне помочь освоиться.

Дописываю те строчки, которые придумал Тимур, и пишу новые.

«Уважать окружающих –

Клянусь.

Руку помощи протянуть нуждающимся –

Клянусь…»

Смотрю на Тимура. Он двигается ближе и смотрит в экран.

– Бредятина! – подводит итог. – Но ладно, давай продолжим эту хрень, раз уж у нас ничего больше нет. Пиши… Эмм… А при проблемах возникающих – клянусь, сплотиться вместе и решать – клянусь… Не очень в рифму, но сойдёт.

Я смеюсь. Не знаю, почему…

Тимур и сейчас, когда пытается придумать рифму, кажется вполне милым.

– Тебе смешно? – бросает он скептически.

– Нет, – говорю я сквозь смех. – Прости, – делаю глубокий вдох, потом выдох. – Прости, но ты прав. Наверняка твой отец будет недоволен таким уставом.

– А мы сейчас это проверим.

Он забирает ноутбук из моих рук, ставит к себе на колени и набирает остатки текста. Потом достаёт свой телефон, включает камеру, наводит на экран и фоткает «стихотворение». А потом отправляет снимок по вотсапу.

– Всё. Ждём, – говорит парень, убирая ноутбук за свою спину. Переводит взгляд на меня. – А пока ждём, ты расскажешь мне немного о себе.

Что, простите?

В недоумении смотрю на него. С чего бы вдруг ему интересоваться мной?

– Но мы… Мы же не дописали…

Тянусь к ноутбуку, но Тимур перехватывает мою ладонь и сжимает в своей. Глубоко вздыхает, когда встречаемся друг с другом взглядами.

– Допишем… Если отцу зайдёт, то допишем.

Он всё ещё держит меня за руку, а я не пытаюсь вырваться. Моя ладонь вмиг становится влажной и холодной. А вот его горячая, буквально обжигающая.

– Что ты хочешь знать обо мне? – спрашиваю настороженно.

– Откуда ты? В какой школе училась?

Вот как? Интересно… И что я должна ответить?.. Я на перепутье. Сказать Тимуру правду? Что я приехала из Сочи? Тогда я могу подтолкнуть его к воспоминаниям о том, что там произошло этой осенью…

Поэтому…

– Я выросла на море, – говорю вполне обычным тоном. – В Сочи.

– Хм, правда?

Выражения его лица я не понимаю, если честно.

– Ну да. А в чём проблема?

– Нуу… – его взгляд спускается с моего лица ниже. – Южанка, значит, – ухмыляется парень. – Наверняка часто ходишь в купальнике. Странно, что ты вела себя так зажато в бассейне.

Насупившись, выдёргиваю руку.

– Вот тебе бы только гадость сказать!

– И не думал говорить гадости, – усмехается Тимур. – Просто вспомнил тебя в купальнике, – продолжает пялиться на мою грудь, которая, кстати, надёжно спрятана под свитером.

Но его взгляд всё равно меня смущает.

– Твой отец что-то ответил? – пытаюсь перевести тему.

Тимур нехотя отводит взгляд и берёт в руки телефон.

– Нет. Пока молчит.

– Тогда… – я всё-таки хватаю ноутбук и, сохранив текст, захлопываю крышку. – Пожалуй, пойду. Уже поздно.

Хочу спрыгнуть со сцены, но Тимур меня останавливает.

– Подожди. Я помогу.

Он спрыгивает первым. Забирает ноутбук из моих рук, кладёт на сцену. Хватает меня за талию и с лёгкостью переставляет на пол. Правда, отпускать не торопится. И получается, что я зажата между сценой и им. Но я почему-то и сама не спешу вырываться. Подняв голову, смотрю в лицо парня. Сейчас оно кажется задумчивым. А тон, которым говорит, звучит как-то нерешительно:

– Знаешь, новенькая… Я тут подумал… Гордеева оставит тебя в покое, если поймёт, что ей больше ничего не светит.

Не понимаю… Нахмурившись, продолжаю смотреть на него в ожидании объяснений.

– Короче, я смог бы тебя от неё защитить… А заодно и от отчисления. Если ты будешь моей… девушкой.

Я уже готова рассмеяться от этой глупой шутки. Вот только вдруг до меня доходит, что Тимур не шутит.

Да уж… Вот это поворот!

Глава 19

Тимур

Кажется, я нашёл причину, чтобы утолить свою странную нужду в новенькой. Грёбаная защита от Гордеевой, ничего больше.

План возник ещё в её комнате, за секунду до поцелуя. А теперь окончательно укрепился в моей голове. Даже превратился в навязчивую мысль.

Бум! Бум! Бум! Неконтролируемое желание вновь её поцеловать набатом бьётся в голове, в сердце, бурлит в венах. Сейчас. И завтра. И послезавтра…

Все пацаны в нашем классе уже положили на неё глаз. И чтобы долго не объяснять, что именно нас связывает, я просто сделаю её своей. Гордеева, пусть и не сразу, но тоже отстанет. Или ей придётся уйти из пансиона с моей помощью.

– Что скажешь? – мой голос становится увереннее, и я улыбаюсь. – Хочешь иметь иммунитет от нападок остальных?

Алиса, кажется, в шоке. Поджав губы, смотрит на меня с недоумением.

– Это совсем не смешная шутка… – протягивает она, покачав головой.

– Я не шучу. На полном серьёзе предлагаю тебе встречаться.

Прижимаюсь к ней поплотнее. И даже слышу, как часто и громко стучит её сердце.

Мы сверлим друг друга глазами. А потом Алиса хлопает меня по плечу и неторопливо и спокойно произносит:

– Я ценю твою помощь, Тим. Но я не встречаюсь с парнями ради выгоды. Прости.

Хочет оттолкнуть меня, но я не двигаюсь с места, буквально приклеившись руками к её талии.

Никто и никогда мне не отказывал. Разве что Ася…

– Встречайся со мной не ради выгоды, – говорю, не разрывая зрительного контакта. – Мы ведь можем поладить.

– Нет, не можем, – заявляет она, упрямо качая головой.

– Можем!

Между нами буквально искрит. Она ведь тоже это чувствует!

– А ради чего тогда я должна с тобой встречаться? – спрашивает Алиса.

– Потому что я тебе нравлюсь! – выпаливаю без раздумий.

– А если это не так? – бросает она с вызовом.

– Мы оба знаем, что это так, – одну руку всё-таки отрываю от её талии и подношу к лицу. Подушечками пальцев провожу по щеке девушки. – Очевидно же, что я тебе нравлюсь, – мой голос садится до шёпота. – Ты свободна, я тоже… Почему бы и да?! Почему бы не попробовать?

Я склоняюсь к её губам. Всё ближе и ближе. Они размыкаются, и я чувствую обжигающее дыхание девушки на своих. Её веки опускаются, ресницы трепещут.

– Ну давай же, соглашайся…

Едва касаюсь её губ, как Алиса вдруг распахивает глаза, подныривает под мою руку и оказывается за моей спиной. Обернувшись, вижу на её лице улыбку от уха до уха.

Твою мать!..

– Тимур, это уже слишком. Правда, – выставляет руки перед собой. – Достаточно и того, что мы с тобой не воюем. И даже нашли общий язык, пока сочиняли устав. И это просто замечательно! Но на этом всё! Давай просто сотрудничать, ладно? Ну типа… дружить!

Обламывали ли меня так хоть когда-нибудь?

Нет. Сто процентов – нет.

Я чувствую себя униженным. И чертовски злым.

Стискиваю челюсти и почти чувствую вкус зубной эмали, скрипнув зубами. Едва сдерживая злость, отвечаю спокойным голосом, расслабленно прислонившись к сцене:

– Как хочешь… Но мне будет сложно постоянно спасать тебя от Гордеевой. Пока ты не со мной, ты будешь для неё целью номер один.

– Ну и что? – Алиса разводит руками. – Но я не буду никого использовать, чтобы отвязаться от этой девицы.

Моя злость тут же уходит. На её место приходит понимание.

Я ей не нравлюсь. Она просто старалась быть приветливой со мной.

Хочется выругаться. Всё происходит точно так же, как было с Асей. Ну почти. У неё был Кирилл, поэтому она меня и не замечала. И позже, поняв, что не имею никаких шансов, я стал её троллить. А у новенькой никого нет. И я не могу её троллить, потому что мой отец вмешается.

Твою ж мать!..

– Я пойду, – она быстро надевает куртку и застёгивается. Хватает ноутбук. – До завтра, Тимур. Напиши, когда твой отец как-то отреагирует на наше стихотворение.

Она говорит всё это уже у самого выхода из актового зала. После чего дёргает дверь, вылетает в коридор и исчезает в его сумраке.

Я ошеломлённо смотрю ей вслед. Хочется язык себе вырвать.

Вот нахрена?!

Вмазываю пяткой по сцене. Со всего размаху добавляю кулаком.

Бл**!

Эта новенькая меня только что опрокинула на лопатки. И я всё ещё лежу. Лежу, вашу мать, и не знаю, как подняться.

Телефон вибрирует, беру его в руки. Там сообщение от отца: «Это никуда не годится».

Что ж… Я знал!

Поддавшись гневному порыву, пишу ответ.

«Тогда мы не знаем, чем ещё можем помочь. Идеи закончились».

Ведь это грёбаная помощь! Мы вообще не обязаны этим заниматься!

Не дав себе передумать, отправляю сообщение. Ответ приходит мгновенно.

«Я заблокировал твою карточку».

Зажмуриваюсь. Швыряю айфон на сцену. Похоже, клининговая компания отменяется, придётся всё здесь драить вручную.

Чёрт! Попадос!