Loe raamatut: «Архимаги не ищут лёгких путей!»
Глава 1
Луна освещает огромную башню, замершую посреди степи. На последнем этаже, за закрытыми ставнями единственного окна, в помещении, скрытом чарами от посторонних глаз, кипит сложная и опасная работа. В тиглях и ретортах пузырятся зелья, в змеевиках струится разноцветный пар, в клетках подвывают от страха жуткого вида твари. Грозно гудит железная печь, сквозь плотно закрытую дверцу иногда просачиваются необычные фиолетовые язычки огня. Клубится под потолком серая дымка, густая, как туман, рождённый тёплым и влажным утром. Стены, пол и потолок, чёрные от копоти, местами оплавлены и испещрены трещинами.
Высокий худощавый старик стоит перед пузатым котлом с кипящей жидкостью и хмурится, изредка беззвучно шевеля губами. Архимаг Парацельс фон Заубебер, а для друзей просто Парц – под таким именем его знают в этом мире. Брови черные как крыло ворона, всё лицо в глубоких морщинах, длинные волосы отливают серебром, густая седая борода доходит до середины груди, а взгляд пронизывающий, колючий. На плечах – серый плащ с высоким стоячим воротником, на голове – широкополая шляпа с заострённой макушкой.
Волшебник глубоко вдохнул через нос. Широко улыбнулся, наслаждаясь резкими химическими запахами, словно букетом дорогих вин.
– Куда же я дел этот огурчик? – произнес он и задвигал челюстью, что-то с хрустом пережёвывая. – Только что перед глазами был!
Одни называли его гением, другие – сумасшедшим с манией величия. Но волшебник не оглядывался на шёпот за спиной. Он просто кидал через плечо парочку огненных шаров, и разговоры сразу стихали. В конце концов, кто такие эти жалкие людишки, чтобы осуждать его, главу Совета Магов, одного из сильнейших чародеев мира?
Кто, как не он, десять лет назад остановил нашествие степных орков? Один выступил против целой орды и храбро сражался трое суток! Битва выдалась настолько жаркой, что её подробностей Парацельс не запомнил. В памяти сохранились только чьи-то выкрики: «Наливай, парни!», «Пей до дна!» и «За Великаго Парца – лучшава сриди чилавекав и оркав!». Лишь на четвёртый день Парацельс очнулся, терзаемый жестоким похмельем. Вокруг него лежала побитая орчья орда. Зеленокожие слабо стонали и умоляли о рассоле, хотя бы глоточке! Но Парацельс был безжалостен. Пригрозив оркам вернуться и повторить, архимаг с гордо поднятой головой пополз обратно в свою башню.
Не забывал Парацельс и о нуждах простого народа. Каждый год он прибегал к магии для помощи крестьянам в разгар жатвы. Те щедрость архимага очень ценили и зачастую провожали его до самой башни – всей деревней бежали за Парацельсом, размахивая вилами и топорами, и что-то громко кричали. Возможно, благодарили за помощь и предлагали остаться погостить. Но архимаг из природной скромности не останавливался и только прибавлял ходу.
А однажды Парацельс и вовсе спас самого Императора от проклятья Вечного Похмелья… которое накануне сам же случайно наложил на монаршую особу. В благодарность ему выдали земельный надел посреди степи, на границе орочьих владений, и настойчиво предложили переехать туда в самое ближайшее время. И больше никогда в столицу не возвращаться.
Парацельс построил на дарованной земле башню, перевез в неё лабораторию, библиотеку, оранжерею и зверинец. И зажил припеваючи! Хандра от неудач стекала с него словно с гуся вода, жажда причинять добро людям только усиливалась! Никто и ничто не встанет между архимагом и подвигами, ни орки, ни демоны, ни люди! Ни даже боги!
Сегодня к списку подвигов он добавит ещё один!
Парацельс подошёл к стеллажам, на которых стоят банки с ингредиентами для зелий, начиная с корней мандрагоры и заканчивая обычной морковкой.
– Ну где же они… – негромко пробормотал он, скользя взглядом по полкам. – Лучше я останусь без воздуха, чем без… О, нашёл!
Схватив банку, полную солёных огурцов и головок чеснока, Парацельс нежно прижал её к груди и вернулся к котлу.
– Мои ма-а-а-аленькие… ингредиентики… – ласково произнёс он, поглаживая стеклянный бок. – Моя прелес-с-с-сть…
Отвинтив крышку, Парацельс вытряхнул огурцы и чеснок в пузатый котёл. Едва коснувшись кипящей жидкости, овощи начали таять, растворяться, словно кусочки сахара в горячем чае. За пару секунд от «ингредиентиков» не осталось и следа.
Парацельс, не отрывая глаз от процесса, взял железную кружку, до краёв наполнил её зельем и в предвкушении поднёс ко рту.
Первый же глоток наполнил старческое тело силой и свежестью молодости. Второй открыл все тайны мироздания. Третий…
Когда кружка, наконец, опустела, Парацельс почувствовал себя Богом.
– Я Гений… – прошептал волшебник и с удивлением обнаружил, что по его лаборатории летают голые крылатые младенцы. Мелодичными голосами они тянут «О-о-о!» и «А-а-а!» и неторопливо кидают Парацельсу под ноги розовые лепестки.
Один из ангелочков снял с архимага шляпу и торжественно надел ему на голову лавровый венок. Чародей гордо расправил плечи.
– Спасибо, друзья! – с улыбкой обратился он к младенцам. – Чтоб вы знали, я решил назвать новое зелье парцеядом! В честь себя! Как думаете, хорошо звучит?
Ангелочки дружно закивали.
Воодушевлённый волшебник распахнул окно и по пояс высунулся наружу.
– Содрогнись, ми-и-и-и-ир! – закричал он, подставив лицо ветру. – Сегодня исторический день! Больше не нужно бегать за закуской! Она растворена в моём могучем четырёхсотрадусном чудо-пойле – Парцеяде!
В ответ обречённо завыли степные шакалы. Огромная луна снисходительно взглянула на волшебника с недосягаемой высоты и спряталась за облаком.
Дверь в лабораторию приоткрылась. В помещение вошёл крупный рыжий кот. Увидев Парацельса в окружении ангелочков, он замер как вкопанный. Рыжий пушистый хвост встал торчком.
Ангелочки смущённо улыбнулись и помахали зверьку пухлыми ладошками. Кот поднялся на задние лапы, быстро протёр передними глаза, словно надеялся таким образом изгнать крылатых младенцев.
Но не тут-то было. Несколько ангелочков подлетели к коту и с восторженным писком принялись гладить его.
Кот по-человечески устало вздохнул, видимо, смирившись с неадекватностью бытия.
– Сегодня ты превзошёл самого себя, Парц! Напиться до ангелочков, которых видят даже трезвые люди… то есть коты – это ли не признак подлинного Величия? – сказал он, отмахиваясь от настойчивых младенцев. – Которое, к сожалению, не лечится…
– О! Василий Батькович! – обрадовался волшебник. – Ты как раз вовремя, мой пушистый помощник! Я приготовил просто фантастическое зелье! Хочешь попробовать?
– Царь зверей тебе не подопытный кролик! – отказался тот. – Для опытов у тебя целый зверинец низших существ в клетках!
Васька – очень необычный кот. Он складывает в уме астрономические цифры, свободно говорит на доброй дюжине языков, а теорию алхимии знает едва ли не лучше хозяина. «Моя четырёхлапая библиотека» – именно так Парацельс иногда ласково называет кота.
Васька с неодобрением относился к экспериментам архимага, считая их тратой времени, хотя по иронии судьбы получил свои способности благодаря одному из них. Несколько лет назад архимаг принёс в лабораторию клетку с подопытными котятами и забыл закрыть её. Один из зверьков выбрался наружу и случайно свалился в котёл с колдовским отваром. Услышав всплеск, волшебник оглянулся и увидел барахтающегося в зелье котёнка. С испуганным воплем архимаг подскочил к котлу и вытащил непоседу. "Пожалуйста, только не умирай, деточка!" – со слезами на глазах Парацельс склонился над отваром, а котёнка отшвырнул в сторону. "А ты не путайся под ногами, блохастый убийца", – добавил волшебник. Котёнок, приземлившись на все четыре лапы, неожиданно ответил по-человечески: «Извините, я больше не буду. Можно мне полотенце, а то у вас так холодно…»
Архимаг обрадовался неожиданному эффекту и начал макать в зелье других котят, но ничего кроме возмущённого мяуканья и расцарапанных рук не добился. То ли зелье утратило силу, то ли сам Васька оказался необычным котёнком.
Так и не разгадав эту тайну, архимаг махнул на неё рукой. Разумного котёнка он оставил жить у себя. Промучился три дня, выбирая уникальное имя, но в итоге махнул рукой и назвал питомца Васькой.
Как это часто происходит в обычный семьях, кот очень быстро стал в доме, то есть в башне, главным. Полностью освободив Парацельса от домашних хлопот, он заграбастал в свои пушистые лапки всё – ключи от дверей, прислугу, растения в оранжерее, волшебные книги в библиотеке и прочая, прочая. И держал так крепко, что даже архимагу не всегда удавалось что-то отобрать у него.
Кот подошёл к Парацельсу, принюхался к витающему вокруг волшебника запаху и поморщился.
– Фе-е-е… Парц, если ты хотя бы половину своего времени тратил на действительно важные вещи, уже давно был бы богом, а не простым архимагом.
– А я и так бог! Бог алхимии и зельеварения! – волшебник указал на лавровый венок на голове. – Вот доказательство на челе!
– Мда-а-а, – кот скорбно приложил лапу к морде. – Вообще-то ты пока просто архимаг и глава Имперского Совета Магов. И то такими темпами ты этой должности скоро лишишься.
– Ты зачем сюда пришёл? – спросил архимаг, нахмурившись. – Мне болтать некогда, я занят!
Хотя он и любил Ваську как сына, тот своей занудностью и придирчивостью иногда очень раздражал.
– Я пришёл задать тебе один простой вопрос: доколе?
Последнее слово Васька произнёс с чувством, выделил его интонацией.
– Что «доколе»? – насторожился Парацельс. Васькин тон ему очень не понравился. Раньше кот никогда так не разговаривал с хозяином. Конечно, Васька и раньше ругал Парацельса, но сейчас внутри рыжего пушистика словно прорвало невидимую плотину.
– Доколе ты будешь своими выходками отравлять жизнь мне и окружающим? – спросил кот.
– Ты о чём? – ничего не понял маг. – Какими ещё выходками?
– Тебе за двести лет перевалило, а ведёшь себя как дитя малое! Никогда не доводишь дела до конца! Пытаешься помогать там, где ни капли не смыслишь! Кучу денег тратишь на редкие ингредиенты и создаёшь из них никому не нужные дурацкие зелья! – выпалил Васька на одном дыхании и тяжело задышал, приходя в себя.
– Архимаги не ищут лёгких путей! – с гордостью ответил Парацельс. – Путь служения Добру и Науке тернист.
– Тогда объясни, почему тебя ненавидят больше, чем всех черных магов вместе взятых, – протянув лапу, Васька уцепился когтями за край плаща Парацельса и начал тянуть на себя. – А? А? А?
– Брысь! – Парацельс выдернул плащ из цепких лап. – То, что я в рабочей одежде, не повод точить об неё когти! А современники не признают мои заслуги потому, что мой гений на сотни лет опередил своё время! Меня оценят потомки!
– Сам брысь, гений, – отпустив Парацельса, Васька полюбовался на тщательно отполированные когти. – Ладно, не буду тебе мораль читать, бесполезно.
– А что ты сейчас только что сделал? – ехидно поинтересовался архимаг.
– Я по другому вопросу пришёл. Скажи, воин добра и науки, – сухим рабочим тоном произнёс Васька, проигнорировав шпильку Парацельса. – Что ты намерен делать с Зелёной Слизью?
– Какой ещё… А-а-а! – Парацельс хлопнул себя по лбу. – Вспомнил, она на прошлой неделе опять сбежала из лаборатории!
– Да. Эта дрянь расползлась по кухне и съела все продукты. Слугам теперь приходится готовить в столовой.
– Так я же дал тебе снадобье! – воскликнул архимаг. – Вылей на нее пару капель – и Слизь станет послушной как собачонка!
– Н-да? После того, как я вылил твоё зелье на Слизь, эта тварь обозвала меня «проклятым эксплуататором» и едва не съела.
– Странно… – удивился Парацельс. – Раньше она просто цитировала Аристотеля и Цицерона и признавалась всем в любви… А что она сейчас делает?
– Строит баррикаду из кастрюль и сковородок и призывает тараканов на борьбу с «угнетателями». Слуги уже несколько раз пытались брать их штурмом, но каждый раз с позором отступали.
– Ясно, – Парацельс повернулся к лабораторному столу. – Сейчас что-нибудь придумаю…
– Подожди, это не всё, – остановил его кот. – Вчера прибыл посол от вождя степных орков Чембурбея. Он довольно… как бы это сказать… м-м-м… помягче…
Кот замялся.
– Невоспитан? – подсказал Парацельс.
Этот безобидный вопрос неожиданно вывел Ваську из себя.
– Невоспитан? Невоспитан?! Невоспитан?!! Да этот посол – самая настоящая грязная скотина! – прошипел кот. – Я два часа мыл пол в прихожей, а он по нему грязными ножищами! Когда я предложил ему тапочки, этот зеленокожий варвар съел их и попросил добавки! Представляешь? А ещё он повсюду развешивал свои зелёные сопли! Я, чтобы чихнуть, выбегаю на балкон, а этот дикарь грязь обратно в дом заносит! Но мало того! Когда я приготовился огреть его шваброй, он заявил, что он посол и у него дипломатическая неприкосновенность!
– Подожди, подожди… – заволновался архимаг. Шутки-шутками, а дипломатия дело важное. С орками у него были довольно натянутые отношения. Впрочем, как и со всеми остальными. – Понимаю твоё возмущение, но где сейчас посол? С ним всё в порядке? А то я недавно был в оранжерее и обнаружил в желудке гигантской росянки-людоеда сапоги из кожи степных варанов! Такие обычно шьют для себя орки!
– Просто совпадение, Парц. – Кот с невинным видом снова уставился на свои когти. – Я этого посла… э-э-э… в первый же день отправил обратно в родное стойбище. Для его же блага. – Глаза Васьки опасно сверкнули. – За чистоту и порядок я порву любого, и никакая неприкосновенность не спасёт! Но ты не переживай, я всё запомнил, что эта зелёная тварь тебе хотела передать!
– Тогда рассказывай.
– Если опустить лишние детали, вождь Чембурбей интересуется, когда ты привезёшь выкуп за его двадцать восемь дочерей.
– Ч-ч… – Парацельс потерял дар речи. – Чего?
– Ты что, забыл? Все эти дочери беременны от тебя. Ну, по крайней мере, так считает вождь.
Парацельс выпучил глаза и что-то невнятно просипел.
– Помнишь, ты несколько недель назад сопровождал делегацию к оркам, чтобы подписать какой-то договор о границах, – сказал Васька. – Вы вместе с вождём хорошо посидели, выпили… позвали его дочерей, чтобы они вам станцевали. Потом Чембурбей вышел, чтобы… как бы это повежливее… припудрить носик, да так и заснул под ближайшим кустом, оставив тебя с орчихами наедине. Чем ты там с ними занимался – сокрыто мраком ночи. Но раз уж они забеременели – надо отвечать.
– Не может быть! – завопил архимаг. – Да я бы никогда! Ни за что! Они же страшные, как не знаю, кто! У каждой в носу кольцо, а груди до колен! Они совсем не в моём вкусе! Я лучше на крокодиле женюсь!
– Спьяну даже орчихи покажутся красавицами, – мудро заметил Васька. – Факты против тебя. У одной уже родился ребёнок – мальчик. Прошло, напоминаю, всего несколько недель! Без магии здесь не обошлось, что, опять же, указывает на тебя. Кстати, ребёнок вылитый ты – всё время орёт, дерётся и требует то бутылку, то сиську.
Парацельс начал хватать ртом воздух.
– Счастливая мама передаёт тебе привет, и предлагает навестить их с сыном, – продолжил Васька. – Малыш уже, кстати, начал зеленеть и пованивать, что у орков считается признаком отменного здоровья.
– О, светлые боги… Видимо, я спьяну как-то заколдовал этих орчих, – простонал Парацельс. – Ладно, что-нибудь придумаю… Я же Великий архимаг! Мне по силам любая задача!
– Мне нравится твой настрой, – одобрил Васька. – Поэтому давай сразу перейдём к третьему пункту…
– Т-т-т… третьему?
– Итак… слуги требуют выдать им зарплату, которую ты задерживаешь уже третье десятилетие.
– Какую ещё зарплату? – последнее слово Парацельс произнёс так, словно впервые слышал.
– Ещё они требуют сократить рабочий день до двадцати трёх часов с половиной.
– Что-о-о-о?
– Они также хотят один выходной раз в год.
– Какой ещё выходной??? – закричал архимаг. – А дырку от бублика они не хотят, лентяи? Ладно бы они были людьми, но зачем деньги и отпуска привидениям, скелетам и домовым? Они обязаны работать на меня бесплатно круглые сутки!
– Я им так и сказал, – Васька вздохнул. – Но они меня не послушали. Видишь ли, пока слуги боролись с Зелёной Слизью, та успела их заразить какими-то «свободой», «равенством», «братством» и «борьбой за права». Насколько я понял, это так просто не лечится.
– Ничего, – Парацельс прищурился. – Сейчас приготовлю противоядие.
– Сначала я зачитаю тебе четвёртый пункт…
– Да сколько же их там всего? – взвыл волшебник.
– Много, – лаконично ответил Васька. Жестом фокусника он выхватил из воздуха толстый свиток бумаги. – Во-о-от… У меня тут всё записано…
– Эй-эй! – воскликнул архимаг. – Подожди секундочку!
Но Васька ничего не слушал. Удерживая в лапах край свитка с началом перечня, кот дал ему упасть на пол. Свиток, разматываясь, выкатился за дверь и полетел вниз по лестнице, подпрыгивая на ступеньках.
Насчитав пятьдесят восемь ударов, архимаг сбился со счёта.
– Ну так что, я читаю? – бодро поинтересовался Васька. – Ты не бойся, что дел очень много. Работа, она, знаешь ли, облагораживает. Может, пришло уже время повзрослеть, принять на себя ответственность и отказаться от лёгкой и беззаботной жизни?
В голосе кота звучал неиссякаемый оптимизм и жизнелюбие. Парацельс окинул помощника тяжёлым взглядом.
– Позже. Оставь меня. Мне надо подумать.
Васька хотел было возразить, но, встретившись взглядом с хозяином, передумал.
– Эх ты… Ладно, я на кухню, – не скрывая разочарования, сказал кот. – Попробую потравить Слизь крысиным ядом. Скорее всего она облизнётся и попросит добавки, но попытка не пытка.
Хлопнула дверь. Оставшись один, архимаг тяжело вздохнул.
– Да уж… А что если Васька прав? – вслух сказал он сам себе. – Пора что-то менять в жизни?
Ангелочки, всё это время беспечно кружившие по лаборатории, слетелись к Парацельсу и начали успокаивающе гладить его по голове.
– Сколько же всего накопилось… – волшебник ещё раз вздохнул. – Без бутылки не разобраться. Кстати, о бутылке… – он бросил взгляд на котёл с парцеядом. – М-м-м, какой запах… нет, я не должен поддаваться искушению! – сев на стул, архимаг подпёр рукой подбородок. – Надо собраться с мыслями.
На плечо к нему приземлился один из ангелочков.
– Ну что же вы так, мессир Парацельс? – мелодичным голосом пропел он. – Разве может архимаг поддаваться унынию?
– Чтобы не поддаваться унынию, нужны верные друзья, которые в тяжёлую минуту похвалят и подбодрят! – пробурчал архимаг.
– Но разве у вас их нет? – ангелочек захлопал длинными ресницами.
– Ни одного! Маги-коллеги? Да они только и думают, как украсть мои секреты! Родственники? Их интересует только мой кошелёк и мои связи! Я совсем один… – Парацельс хлюпнул носом. – Разве что Васька… единственный, кто любит и понимает меня… но он всё больше ворчит и ругается…
– Ладно… – ангелочек кивнул. – А как же мы? Я и мои братья – мы любим вас!
– Ах да, ещё вы… – по щеке архимага скатилась слеза. – Мои галлюцинации. Верные и неподкупные. Всегда со мной.
Крылатый младенец смущённо потупил взгляд и начал выводить ножкой узоры на плече Парацельса.
– Вот видите, не всё так плохо!
Парацельс тяжело вздохнул в третий раз. Он стал архимагом, вершиной пищевой цепочки в мире магии, только ради лёгкой и беззаботной жизни, ради возможности делать то, что ему по душе! А что в итоге? Проблемы прибывают потоком, порождая одна другую.
– Знаете, архимаг, мне кажется, вам надо просто развеяться! – пропищал настойчивый ангелочек. – Съездить куда-нибудь, отдохнуть, набраться новых впечатлений! А потом свежим, обновлённым вернуться… и обнаружить, что проблемы-то решились сами собой! – от переполнявших его чувств ангелочек быстро-быстро замахал крыльями.
– Нет, – волшебник покачал головой. – Зелёная Слизь, зарплата и беременность сами собой не рассосутся…
– Но признайтесь, вам ведь этого хочется? – коварно улыбнулся мелкий сорванец. – Маленькое весёлое приключение! Как раз в духе лёгкой и беззаботной жизни!
– Даже не знаю… – растерялся Парацельс.
– Смотрите, что у меня есть! – ангелочек сунул алхимику в руку бумажку с мелким трудноразличимым текстом. – Прочитаете и сразу окажетесь в сердце приключений! Битвы с драконами, спасение принцесс, поиск сокровищ – разве не об этом вы мечтали?
Парацельс заколебался. Предложение ангелочка звучало крайне заманчиво. Но и разговор с Васькой не шёл из головы.
– Лучший способ решить проблемы – это убежать от них! – пропел ангелочек.
Васька или ангелочек? Кого послушать? Архимаг лихорадочно забегал глазами по сторонам. Ангелочки мило улыбались ему из всех углов лаборатории. "Соглашайся… соглашайся" – напевали младенцы.
В глазах Парацельса мелькнули шальные огоньки. Прищурившись, он внимательно вгляделся в текст на клочке бумаги.
– Вперёд, архимаг! Оставьте сомнения! Враг будет повержен! – хором пропели ангелочки. – Лёгкая жизнь ждёт вас!
– Да-а-а! – взревел алхимик. Вскочив со стула, он схватил кружку и с размаху погрузил её в котёл с парцеядом. От удара зелье расплескалось, и часть его угодила на плащ волшебника.
– Не иссяк ещё родник мудрости в голове! – заявил Парацельс и залпом осушил кружку.
Занюхав рукавом, он прокричал заклинание и исчез вместе с крылатыми младенцами в ослепительной вспышке.
Проморгавшись, Парацельс обнаружил, что стоит на пустынном пляже, окружённом с трёх сторон тёмным лесом. Шумит прибой, волны одна за другой накатывают на берег. Луна по прежнему освещает землю серебром, только теперь с диаметрально противоположной части неба.
Архимаг огляделся и заплетающимся языком произнёс:
– Какой я молодец! Целое море с пляжем в башню перенёс! Одним заклинанием! – задрав голову, он внимательно посмотрел на небо. – О! Еще и Луне орбиту сменил! Вот что значит правильно занюхать рукавом! Жаль, Императора тут нет, вот бы он удивился! Минуточку… а где сама башня? Разве я не взял её с собой, как обычно?
Повертев головой, Парацельс с удивлением заметил в десяти шагах от себя заброшенный одноэтажный дом. Судя по всему хозяева покинули его много лет назад. Серые стены строения покрывают многочисленные трещины, а окна и двери заколочены. Жалкие остатки красной черепицы едва прикрывают деревянный остов крыши.
Маг сразу признал в развалюхе свою башню и, поправив лавровый венок на голове, деловито двинулся к строению. Ангелочки усердно разбрасывали на пути великого чародея лепестки роз.
– Который раз… вспоминаю… – донёсся до волшебника чей-то тихий голос. – Так глупо… тело погибло… но душа в кристалле…
Парацельс небрежно пошевелил пальцами, и прогнившая дверь рухнула перед ним, словно ворота капитулировавшей крепости. С недовольным видом чародей переступил через порог и оказался в тёмной, совершенно пустой комнате. Только несколько крабов поспешно скрылись в трещинах давно прогнившего пола.
Из-за косяка испуганно выглянули ангелочки, не решаясь последовать за волшебником. Тот нахмурился и громко рявкнул:
– Я Великий и Ужасный архимаг Парацельс! Кто здесь прячется? Это ты, Зелёная Слизь? Я вызываю тебя на бой!
Из пустоты прозвучал холодный высокомерный голос:
– Ты кто такой, старик? Что тебе нужно в моём доме?
– Доме? – от возмущения архимаг даже отшатнулся. – Это моя башня! А ну выходи, Слизь, где бы ты ни пряталась!
– Башня? Слизь? – неизвестный залился скрипучим смехом. – Сколько ты накануне выпил, великий хреномаг?
– Я архимаг, жалкая тварь! – прищурился волшебник. – ПОКАЖИСЬ!
Последнее слово подействовало словно заклинание. В нескольких метрах перед Парацельсом возник огромный чёрный бриллиант. Необычная драгоценность, высотой примерно с самого архимага, парила в полуметре над полом, чуть покачиваясь.
По самой большой грани бриллианта прошёл едва уловимый блик, и в ней отразился бледный, словно мертвец, молодой человек в чёрном плаще.
Лысая, как колено, макушка. Лицо худое, щёки впалые. Бездонные чёрные глаза без белка и радужки смотрят чуть насмешливо. Из-под тонких губ видны клыки, кончики ушей острые, словно наконечники стрел.
Парацельс недовольно нахмурился. Совсем страх потеряли эти вампиры… эльфы… вампироэльфы! Мало того, что оккупировали мозги всех юных созданий от двенадцати до восьмидесяти, так теперь и к нему домой ломятся!
Тем не менее Парацельс решил уладить дело мирно:
– Что ты сделал с Зелёной Слизью, морда вампироэльфийская? Даю тебе ровно пять секунд, чтобы вернуть её обратно!
Вампироэльф от души расхохотался, запрокинув голову. Он явно не принял всерьёз угрозу архимага!
Какое неуважение.
– Ко мне, слуги! – крикнул вампироэльф, отсмеявшись. – Выкиньте этот мусор из дома!
За его спиной показались два оживших человеческих скелета. В их глазницах горело зеленоватое пламя, в руках они держали ржавые мечи. Скелеты шагнули сквозь грань кристалла, та неохотно, с чавкающими звуками пропустила их. Прогнившие доски пола истошно заскрипели под костяной поступью.
Грозно щёлкая челюстями, скелеты двинулись на архимага.
– Ага! – воскликнул Парацельс, прищурившись. – Вот вы где, мои своенравные слуги! Значит, хотите, чтобы я вам зарплату повысил? Рабочий день уменьшил? Выходной добавил? Да?
Скелеты остановились и неуверенно переглянулись, явно не ожидая такого отпора.
– Вот вам мой ответ! – Парацельс продемонстрировал мертвецам оттопыренный средний палец. – А к тебе, упырь, у меня ещё один вопрос! Вождь Чембурбей и его двадцать восемь дочерей тоже где-то здесь прячутся?
– Что вы стоите? – заорал вампироэльф, обращаясь к скелетам. – Взять его!
Приободрённые, костяки шагнули в сторону Парацельса.
– Кто не спрятался, я не виноват! – усмехнулся волшебник.
Архимаг расправил плащ, поправил сползший на ухо венок и резко вытянул руку с растопыренной пятернёй в сторону кристалла. Вампироэльф не успел даже глазом моргнуть, как бриллиант покрылся сетью трещин и взорвался, выпустив наружу потоки неудержимого огня. Пламя за секунды поглотило дом, а вместе с ним Парацельса, ангелочков и скелетов.
Колдовской огонь бушевал яростно, но недолго и вскоре утих, оставив вместо здания лишь оплавленные камни. Посреди развалин на выжженной земле стоял невредимый Парацельс с лавровым венком на голове и довольно улыбался. Сбив с плеча крупинку пепла, он довольно произнёс:
– Действительно, я стал ещё сильней! А ведь хотел просто напугать…
Груда камней недалеко от мага зашевелилась. Парацельс насторожился и на всякий случай приготовился ударить новым заклинанием. Но вместо чудищ наружу выбралась испуганная обнажённая девушка! Её сочные, налитые молодостью формы отразились в глазах архимага, отпечатались прямо в подкорку, да так, что у Парацельса моментально встал вопрос:
– Кто ты, о прекрасная незнакомка? Добро пожаловать в мой скромный дом! Я – Великий и Ужасный архимаг Парацельс, но для тебя я просто Парц…
Девушка с ужасом посмотрела на свои руки с нежными длинными пальцами, потрогала длинные заострённые ушки, опустила взгляд на крупную приподнятую грудь – и завизжала так, что алхимика на секунду оглушило:
– Зачем ты превратил меня в Это???
В ярости прыгнув на волшебника, она повалила его на землю и начала душить. Лавровый венок слетел с головы Парацельса и затерялся между камней.
– Не обязательно так торопиться! – даже не пытаясь защищаться, архимаг любовался чёрными, как смоль, волосами девушки и её зелёными, мечущими молнии, глазами. – Я понимаю, что моему обаянию сложно сопротивляться, но… ладно, продолжай, милашка!
– Милашка? – девушка на секунду остановилась.– Меня зовут Геренд Альрийский! Ты разрушил мой кристалл души! Я провёл в нём полторы сотни лет! Мне уже чуть-чуть оставалось для полного перерождения!
– О, сколько страсти… – полузадушенный чародей начал закатывать глаза.
– Сейчас я покажу тебе страсть! – завизжал (или завизжала?) Геренд и ударил архимага кулаком в челюсть. Парацельс издал приглушенный хрюкающий звук и со счастливой улыбкой на губах потерял сознание.
– Эй! – опомнился Геренд. – Не вздумай умирать, великий и ужасный… как там тебя… а кто меня расколдует?
Бывший вампир отвесил магу пару оплеух, но тот в ответ лишь захрапел.
– Тёмные Боги! – в глазах Геренда мелькнула растерянность. – Откуда этот старик здесь взялся? И почему он превратил меня в женщину? Он что, извращенец какой?
Вопрос повис в воздухе. Вздохнув, Геренд поднялся на ноги, внимательно осмотрел себя и грязно выругался.
С моря налетел ледяной ветер. С неба начали падать пока ещё редкие холодные капли. Они больно впивались в тело Геренда, намекая, что неплохо бы раздобыть одежду.
Жертва колдовства зябко повела плечами.
– Демоны, так и окоченеть не долго…
Геренд щёлкнул пальцами и что-то прошептал под нос. Немного подождал. Снова выругался. Ещё раз что-то пробормотал, уже громче. Постоял, переминаясь с ноги на ногу. Набрал в лёгкие воздуха и яростно выдал целую тираду на лающем языке.
Подхватив крик, эхо унесло его далеко в море. На этом успехи Геренда закончились.
– Где моя магия?! – зарычал бывший вампир. – Почему заклинания не работают?!
Горькая правда встала перед ним во весь рост – получив от архимага новое тело, он лишился возможности колдовать.
– Нет, нет, нет, нет! – он заметался по побережью, вскидывая кулаки над головой. – Ну почему именно со мной?
Со всей силы Геренд пнул ни в чём не повинный камень и, ушибив ступню, запрыгал на здоровой ноге, кроя булыжник последними словами.
Бывший вампир не заметил, что камень пострадал куда больше – в месте, куда пришёлся удар, образовалась вмятина, покрытая паутиной трещин.
Придя в себя и немного успокоившись, Геренд деловито стянул с Парацельса перепачканный в песке плащ. Архимаг нисколько не возражал против такого «святотатства» – только что-то бессвязно бормотал себе под нос и негромко похрапывал.
Надев плащ, вампир оглядел себя и удручённо покачал головой – плащ оказался не важной защитой от холода и дождя. Даже срам толком не прикрыть – через намокшую и прилипшую к телу ткань всё отлично просвечивает.
– Но это лучше, чем ничего, – подбодрил себя Геренд.
Он взвалил архимага на плечо – новое тело оказалось на удивление сильным, даром, что женское – и, бросив взгляд на звёзды, быстро двинулся в сторону леса.
Не давая себе ни секунды отдыха, Геренд стремительно шёл по едва заметной среди кустов и травы тропинке. Сквозь кроны деревьев иногда проглядывала луна, словно наблюдая за злоключениями бывшего вампира.
С неба продолжали падать редкие капли. Промокший плащ неприятно холодил кожу Геренда. Под босыми ногами при каждом шаге хлюпало месиво из грязи, опавших листьев, хвои и мха. Парацельс изредка всхрапывал и требовал медаль за какой-то парцеяд.
Почему-то последнее раздражало Геренда особенно сильно.
Он успел пройти около пятисот метров, когда архимаг слабо застонал.
– О-о-о, моя голова, – пробормотал Парацельс. – Так мне дадут медаль или нет?
– Дадут, – пообещал Геренд, резко остановившись. – Посмертно.
