Loe raamatut: «Одиночество Мередит»

Font:

Боюсь, одиночество – это я.
Пещеры мои, коридоры мои
Создатель души моей и Судия,
Светом своим озари.
Или запри.
Эмили Дикинсон, «Не смеет издать одиночество звука»¹

Путь в тысячу миль начинается с первого шага.
Лао-Цзы. И Диана, психотерапевт Мередит

Clair Alexander

MEREDITH ALONE

Перевод с английского Натальи Лихачевой

Правовую поддержку издательства обеспечивает юридическая фирма «Корпус Права»

Пролог

У меня есть шесть минут, чтобы дойти до станции, – уйма времени, если надену сапоги без каблуков. Пальто висит на крючке у входной двери, из кармана торчит красная шапка. В сумке на кухонном столе лежит все необходимое для рабочего дня. Я вымыла голову, выпрямила волосы, подкрасила губы блеском. Они у меня сегодня под цвет шапки – вышло случайно, но мне нравится.

Где-то между кухней и входной дверью меня охватывают сомнения, к горлу подступает ком. Я не могу ни проглотить его, ни выкашлять. В груди давит, ладони горят. По рукам, словно слабые разряды тока, бегут мурашки. Я не отрываю глаз от пола, наблюдая, как по деревянным доскам, которые я так старательно полировала всего месяц назад, скользят мои ноги. Скользят, будто чужие.

Я тяжело опускаюсь на лестницу, сажусь на третью ступеньку снизу и пытаюсь сглотнуть. Продолжаю смотреть на свои ноги в толстых носках, которые всегда ношу с сапогами без каблуков, потому что размер у меня нестандартный и недостающую половинку я добираю именно так. Сапоги гордо стоят под пальто в конце коридора. Я знаю, что они там, но не могу до них дотянуться.

Нужно всего лишь подойти к двери. Засунуть ноги в сапоги и застегнуть молнии. Надеть пальто и красную шапку. Повесить сумку на плечо и закрыть за собой дверь. Простая последовательность действий, которая занимает меньше минуты. Если я выйду сейчас, то успею на электричку. У меня еще есть шанс прийти на работу вовремя.

Но ком в горле растет, я хватаю ртом воздух. Здесь нет никого, кто мог бы мне помочь, и сама себе я не помощник – не могу пошевелить ни рукой, ни ногой.

Когда мне наконец удается достать из сумки телефон, проходит три часа, я вижу двенадцать пропущенных звонков и по-прежнему сижу на третьей ступеньке снизу.

День 1214
Среда, 14 ноября 2018

Меня зовут Мередит Мэггс, и я не выходила из дома 1214 дней.

День 1215
Четверг, 15 ноября 2018

Когда он приехал, я как раз прибирала в гостиной. Видела, как к дому подъезжает серая машина, как он идет по дорожке. У него длинные ноги и тонкая папка под мышкой. Всего три шага – и он уже у входа.

В 10:57 в мою дверь позвонил высокий мужчина.

Я ценю в людях пунктуальность. Меня мало кто навещает: лучшая подруга Сэди с детьми Джеймсом и Матильдой, да еще курьер из «Теско»² – вот и все мои постоянные посетители. Сэди часто опаздывает и выглядит измотанной, но ей простительно: она мать-одиночка и работает медсестрой в кардиологии крупнейшей клиники Глазго. Курьер из «Теско» всегда приходит вовремя.

Я глубоко вдохнула, и мои ноги в синих конверсах зашагали к двери. Правая рука потянулась к ручке, взялась за нее, нажала. Я медленно открыла дверь и мельком оглядела пришедшего. Клетчатая рубашка застегнута наглухо, сверху темно-синий дафлкот. Я подумала, что он на пару лет моложе меня. А может, это просто преимущество свежего воздуха и солнечного света. У него были темные волосы, короткие по бокам и подлиннее на макушке. Дружелюбное лицо – открытый взгляд и легкая, непринужденная улыбка.

Ко мне нечасто приходят гости. Этот, на первый взгляд, был вроде ничего.

Он протянул мне руку.

– Мередит? Я Том Макдермотт из Фонда помощи одиноким людям «Возьмемся за руки». Давно хотел с вами познакомиться.

Увы, я не могла сказать того же о себе. Не то чтобы я много хочу, но знакомства с новыми людьми меня не радуют. Особенно с теми, кто приходит лишь убедиться, что я не пренебрегаю личной гигиеной, не голодаю и не пью водку по утрам. Когда все галочки проставлены и бланки заполнены, им становится очевидно, что я довольно скучный персонаж.

Я пожала руку Тому Макдермотту, потому что так принято. Он первый мужчина, пришедший в мой дом после Гэвина – милого, славного Гэвина, не имеющего никакого отношения к моим кошмарам, – но я не почувствовала угрозы. Том Макдермотт, стоящий на пороге в клетчатой рубашке и пальто, меня ничуть не напугал.

И все же я не разрешила ему войти. Пока не разрешила. Хотя я сама его пригласила, правда без особого энтузиазма – Сэди оставила листовку на кухонном столе под коробкой зефира, а я лишь выполнила перечисленные в ней пункты. Ту самую листовку, которую Том Макдермотт только что выудил из папки и держал передо мной. Я сцепила пальцы за спиной, увидев черные заглавные буквы: «МЫ ЗДЕСЬ, ЧТОБЫ ДЕРЖАТЬ ВАС ЗА РУКУ». Акт неповиновения, о котором знаю только я.

Люди, изображенные на листовке, хорошо мне знакомы – я вижу их лица по несколько раз в день на дверце холодильника, под магнитиком в форме сердца. Женщина средних лет и мужчина, годящийся ей в дедушки. У него мутные глаза и пучки седых волос по бокам головы; сидя сгорбившись в кресле, он выглядит крошечным. Они улыбаются друг другу и – в строгом соответствии с названием – держатся за руки.

– Я всегда думала, что такая помощь – для стариков, – объявила я Тому Макдермотту, готовая предъявить в качестве доказательства листовку.

– На самом деле мы стараемся помогать всем, кому нужен друг. Пожилым, подросткам, людям любого возраста.

– У меня есть друзья. – Я явно приукрасила правду.

– Возможно, у вас найдется место для еще одного?

Я думала о его словах, о том, что мой микроскопический круг общения трудно даже назвать кругом – если не брать в расчет кошек, – и не особо прислушивалась к тому, что он говорил про обучение, оценку рисков и правила поведения. Но все же решила, что мне достаточно любопытно, чтобы впустить его в дом.

* * *

Я не могла убрать с журнального столика в гостиной почти собранный пазл с «Поцелуем» Густава Климта, поэтому осторожно отодвинула его к стене. Если Тому Макдермотту понадобится стол, мы можем пойти на кухню.

Я оставила его и пошла приготовить нам чай. («Без сахара – я и так сладкий», – сказал он, подмигнув, и почему-то это прозвучало ничуть не пошло, а даже мило.) Когда я вернулась, он стоял на коленях у столика и рассматривал «Поцелуй».

– Сколько времени у вас на это ушло?

– Несколько дней, занималась урывками по полчаса. – Я поставила чайный поднос на пол. Рядом пристроила тарелку с шоколадным печеньем, хотя Том Макдермотт уверял, что он и так сладкий.

– Потрясающе, – воскликнул он, и я решила, что речь идет о собранной картине, а не о десерте, хотя он потянулся за печеньем и откусил кусочек.

Он остался сидеть на полу, скрестив длинные ноги, и запивал печенье чаем. Для совершенно чужого человека он как-то чересчур комфортно устроился в моей гостиной. Я присела на край дивана, обхватив ладонями горячую кружку.

– Мередит, я правда очень рад нашему знакомству. Давайте я расскажу немного о нашей организации. Она создана в 1988 году здесь, в Глазго, женщиной по имени Ада Суинни. Ее мать не могла выходить из дома из-за деменции. Наша миссия сегодня точно такая же, как и тогда у Ады, – предлагать общение, дружбу и поддержку всем, кто в этом нуждается.

Я не знала, нужно ли что-то отвечать, поэтому молча сделала глоток чая.

– Самое главное, чтобы вы всегда чувствовали себя комфортно и в безопасности. В любой момент, если что-то не так, вы можете попросить меня уйти, и я уйду – без вопросов! – Он достал из папки какие-то бланки. – Может, сначала покончим со скучными формальностями?

Я ответила на все его вопросы и кивнула во всех нужных местах, после чего бланки вернулись на прежнее место.

– В пазлах вы явно преуспели, – заметил он. – А чем еще любите заниматься?

Том Макдермотт улыбнулся – надо признать, глаза у него добрые, – а я молча смотрела на него. И спустя несколько долгих секунд произнесла:

– Я много читаю.

– Да уж, вижу! – Он указал на книги, выстроившиеся вдоль всей стены, и проворно вскочил – очень ловко для человека с такими длинными ногами. – У вас довольно разнообразная коллекция. Много классики… история… искусство… А есть что-то самое любимое?

– Вообще-то, это сборник стихов. Эмили Дикинсон. – Я подошла к стеллажу и достала тонкую потрепанную книгу в оранжевой обложке. Она хранила на себе следы прикосновений – много лет ее листали пальцы гораздо старше моих. Я купила ее в любимом букинистическом магазине; на внутренней стороне обложки от руки написано: «Дорогой Вайолет, всегда твой». Я часто задавалась вопросом, кто такая Вайолет и почему книга, подаренная ей в знак преданности, в итоге досталась мне, и всего за два фунта. Не знаю, что у книги за история, но, держа ее в руках, я всегда чувствовала себя защищенной.

– Дикинсон. «Звук похорон в моем мозгу», это ведь она, да? Гениально.

– Можете взять почитать, если хотите, – предложила я неожиданно для себя.

– С удовольствием, спасибо, Мередит. Я буду с ней очень аккуратен и верну при следующей нашей встрече.

Я немного растерялась. Мне казалось, что он вежливо откажется, сославшись на то, что не может взять мою любимую книгу. Но к тому моменту, когда я снова села на диван, он уже положил ее в папку и взял еще одно печенье.

– Мередит, я знаю, что вы очень давно не выходили из дома.

– Тысячу двести пятнадцать дней.

– Это очень много.

– Ну, время летит незаметно.

– Вы считаете дни?

Я неловко пожала плечами.

– А почему вы думаете, что я не должна их считать?

Я скрестила руки на груди, прекрасно осознавая, какой сигнал подаю.

– Нам не обязательно говорить об этом, если не хотите. – Его голос прозвучал особенно мягко по контрасту с моей резкостью. – Я пришел, чтобы узнать вас поближе. Понять, как вы живете, что вам нравится, а что нет, как вы проводите время. И… ну, может быть, мы поможем вам вернуться к людям.

– Я и так с людьми, – произнесла я с вызовом.

– Да, конечно. Но…

– И у меня есть кот. Фред.

– Фред… Астер? Сэвидж? – Он улыбнулся.

– Просто Фред, – сухо ответила я.

– Обожаю кошек.

Похоже, Том Макдермотт будет соглашаться со мной, что бы я ни сказала. Он считает, что пазлы я собираю потрясающе. Любит Эмили Дикинсон и кошек. Я уже успела пожалеть, что отдала ему свой самый ценный сборник стихов. Возможно, я больше никогда не увижу ни Тома, ни любимую выцветшую обложку. Может, попросить его вернуть книгу? Или, когда он пойдет в туалет, вынуть ее из папки и поставить обратно на вторую полку сверху, на законное место?

Но в туалет он явно не собирался и твердо был намерен продолжить разговор о кошках.

– А если Фред заболеет?

Том Макдермотт меня недооценивал. Похожие вопросы мне задавали уже не раз.

– Фред никогда не болеет, – заявила я с гордостью. – А если что, у меня есть лучшая подруга, Сэди. Она отвезет Фреда к ветеринару.

– Это здорово. Чем еще вам помогает Сэди?

– Забирает рецепт раз в месяц, и все. Она подруга, а не сиделка. – Я почувствовала, как мои плечи напряглись. Они будто застыли – где-то под ушами – сразу, как только я отдала ему книгу. – Мне больше ничего не нужно.

– А вы работаете… полный рабочий день?

– Я фрилансер, пишу тексты, так что бывает по-разному. Но я постоянно занята.

– Пишете? Как интересно.

– Вообще-то, не особо. Я же не корреспондент «Нью-Йорк таймс» или что-то в этом роде. Просто тексты для бизнеса.

– Поверьте, это гораздо интереснее того, чем занимался я. – Он поморщился. – В прошлом году мою должность сократили – я работал в финансовой сфере. Так что взял небольшой тайм-аут и пытаюсь понять, что делать дальше.

Я кивнула. Никогда не умела вести светские беседы.

– А ваша семья, Мередит? Родные часто вас навещают?

Я ощутила спазм в желудке и сделала глоток чая.

– Тут все сложно.

– Я неплохо справляюсь со сложностями, – произнес он мягко. – Но нам не обязательно развивать эту тему.

– У меня есть мать. И сестра. Фиона. Фи. Она на полтора года меня старше. – Я будто торопилась закончить фразу.

– И какая она, ваша сестра?

Вполне естественный вопрос – для него.

– Она на меня не похожа. Но сейчас я ничего о ней не знаю. Мы уже давно не общались. Я не вижусь ни с ней, ни с матерью.

– Действительно сложно, – тихо произнес Том и замолчал.

Я начала лихорадочно соображать, чем заполнить возникшую паузу. Не найдя нужных слов, пошла на кухню за очередной порцией печенья.

Спустя полчаса я стояла у входной двери и терпеливо ждала, когда Том Макдермотт уйдет – сделает три шага по садовой дорожке, сядет в свою серую машину и уедет. Я устала вести разговор, отвечать на вопросы, переживать из-за книги и делать вид, что живу на пять с плюсом, хотя еле тяну на троечку.

Но Том не торопился уходить. Он уже горячо поблагодарил меня за гостеприимство, глядя мне прямо в глаза, и сказал, что снова навестит на следующей неделе, если я не против. Фред наблюдал за нами со своего любимого места – удобного кресла у лестницы на втором этаже. Для него это тоже был первый мужчина в доме: интересно, улавливают ли кошки подобные вещи? Я отчасти даже обрадовалась, что он не спустился поприветствовать гостя.

– Помните: у вас нет никаких обязательств, – сказал Том. – Если вам не нравятся мои шутки или я ем слишком много печенья, можете в любой момент меня выпроводить. Обещаю, я не обижусь.

– Вы взяли мою любимую книгу, так что, полагаю, нам следует увидеться снова.

– Верно. – Он улыбнулся. – А мне не терпится узнать, какой пазл вы будете собирать.

– Мозаичный узор. Очень сложный.

– Здорово. Надеюсь увидеть его. До встречи, Мередит.

Я подняла руку, чтобы попрощаться, но он вдруг остановился на пороге.

– Еще один вопрос, Мередит… Если не возражаете… Мне любопытно – а есть у вас что-то такое, чем вы занимались раньше и по чему теперь скучаете? Что-то, чего нельзя делать дома?

Начался сильный дождь. Том Макдермотт застегнул пуговицы своего дафлкота. Позади него на послеполуденном небе прямо на меня надвигались густые серые облака. Я не смотрела туда, но чувствовала их приближение. Сделала шаг назад, подальше от открытого пространства.

– Плавание. Я люблю плавать, – тихо ответила я.

– А я никудышный пловец. Умею только по-собачьи. Ну да ладно…

Он плотнее прижал воротник к шее и стряхнул с кончика носа каплю.

– Если дальше так пойдет, домой мне придется плыть. До свидания, Мередит. Берегите себя.

– Вы тоже, Том Макдермотт, – прошептала я, закрывая входную дверь.

Ночью мне снилось, что я плаваю по-собачьи в огромном озере вместе с Эмили Дикинсон. На берегу сидят Том Макдермотт и старичок с листовки, наблюдают за нами, машут руками и едят шоколадное печенье.

День 1219
Понедельник, 19 ноября 2018

На часах 8:19 – я проснулась почти по расписанию. Достаточно времени для тренировки, чтобы в 8:54 успеть поставить варить яйца. Два яйца, пять минут, и в результате идеальный желток. Три дня проб и ошибок определенно того стоили.

Но перед приготовлением идеальных яиц меня ждала кардиотренировка. Никогда бы не подумала, что для сохранения формы мне нужно всего по двадцать минут с перерывом через день. У меня есть несколько любимых видео на «Ютьюбе», но иногда я делаю микст, просто для удовольствия. А прелесть тренировок дома в том, что никто не видит, как я задыхаюсь уже после шести упражнений «берпи».

За тренировкой всегда следует релаксация: растяжка, глубокое дыхание и позитивные аффирмации. «Я принимаю себя безоговорочно» – одно из недавних дополнений к моему репертуару. Сегодня, как, впрочем, и раньше, я с трудом справилась с этой фразой: у меня просто язык не поворачивался ее произнести. Диана, мой психотерапевт, говорит, что нужно стараться, что для достижения результата это должно войти в привычку. Я позволила себе усомниться в пользе ложных аффирмаций, что вылилось в долгий разговор о саморазрушительном поведении.

Тренировка окончена, и, пока на медленном огне варились яйца, я сунула в тостер два ломтика хлеба с семечками и подождала, пока они покроются золотистой корочкой. Слегка смазала их маслом, аккуратно нарезала на кусочки и положила на тарелку. Яйца заняли свои места на подставках в горошек, я разбила верхушки (самый приятный момент) и уселась за стол, не забыв про чай в любимой кружке, той, что подходит к подставкам. 8:59 утра. Отлично. Я ловлю кайф от таких маленьких достижений.

Потом я несколько часов работала, не подключаясь к интернету, на обед съела сэндвич с сыром и соленым огурцом и вышла в Сеть. Я стараюсь ограничивать свое пребывание в интернете, потому что знаю, как легко там застрять. Час онлайн пролетает как десять секунд в реальном мире. Сначала я составляла график, но быстро поняла, что он не учитывает регулярные обращения к «Гуглу», когда, например, нужно срочно узнать, как приготовить соус бешамель, или не можешь вспомнить имя пятой жены Генриха VIII (этот персонаж всплыл в моей голове, когда я размышляла о мужском шовинизме, а его Екатерин³ я всегда путаю).

Знаю, что некоторые считают интернет источником всех зол, но я бы без него не выжила. В буквальном смысле. Все, что мне необходимо, я могу получить с доставкой на дом, часто в течение двадцати четырех часов. Свежее молоко, тампоны, батарейки, книги. Я могу даже не открывать дверь, если не хочу никого видеть. Снаружи есть ящик, и в нем достаточно места для любых посылок. С гордостью могу сказать, что установила его сама.

К счастью, я нашла умное приложение, которое фиксирует время, проведенное в Сети, и отключает меня, как только я достигаю ежедневного восьмичасового лимита. Примерно шесть часов уходит на работу, в зависимости от того, сколько у меня проектов, а два остается на королей-женоненавистников и всякое такое. Даже столько месяцев спустя я все еще удивляюсь, когда превышаю лимит. Но есть от этого и польза: я стараюсь не тратить время на ерунду.

После просмотра новостей (сегодня Международный мужской день, и меня затянуло в водоворот обсуждения токсичной маскулинности) я зашла в онлайн-группу поддержки «Вместе мы сила». Я вступила в нее после того, как Сэди прислала мне ссылку, написав в теме письма «ПОСМОТРИ!!!». Очередная ее блестящая идея, а их у нее множество. Она постоянно шлет мне ссылки на новые книги или статьи в надежде, что они подтолкнут меня к тому, чтобы снова стать Нормальным Человеком. Присылает обзоры новых ресторанов, пишет сообщения о скидках на СПА-уик-энды и чаепития. «На всякий случай», – уточняет она. Я удаляю их, не читая. Знаю, что Сэди желает мне добра, но не хочу тратить время на чтение научных статей о социофобии или книг об агорафобии, написанных авторами, в текстах которых самое осмысленное – это их имена.

Кстати, я не страдаю ни тем ни другим.

Должна признать, «Вместе мы сила» оказалась одной из лучших идей Сэди. Мне важно, что при общении онлайн сохраняется анонимность. К тому же приятно сознавать, что я не самый сумасшедший человек в Шотландии. Когда я зашла, на сайте было девяносто восемь пользователей – почти норма для утра понедельника. По вечерам и в выходные активность, по понятным причинам, гораздо выше. Мне повезло, что я могу работать из дома и сама устанавливать график, а не сидеть на рабочем месте строго с девяти до пяти. По такому расписанию я определенно не скучаю. Я часто работаю допоздна – мне нравится бодрствовать, когда город спит.

Я пообщалась с несколькими постоянными участниками группы, спросила, как они провели выходные. Дженис (КРОШКАДЖЕН) опять поругалась со своенравной дочерью-подростком, но сумела удержаться от соблазна съесть все шоколадные конфеты из коробки «Кволити Стрит» (съела только восемь, и ее даже не тошнило). Гэри (СПАСИТЕПЛЗ) сообщил, что, несмотря на благие намерения, ушел в запой, – но что еще остается, если он ждет бесплатной консультации у психолога уже полтора года? Я написала, что дожидалась своего психотерапевта Диану целый год, и не то чтобы она оказалась самым приятным на свете человеком, но после нашего общения хуже мне точно не становится. Дженис посоветовала ему найти частного консультанта за пятьдесят фунтов в час, на что Гэри ответил, что сейчас трудные времена и такие расходы ему не потянуть. Дженис предположила, что за неделю он, вероятно, тратит не меньше на пиво и водку, а польза от этого весьма сомнительна. После этого они обычно начинают спорить об опасностях подобного самолечения и переключаются на преимущества и недостатки Национальной службы здравоохранения. В этот раз, наверное, опять начнут. Будут ходить по кругу, как обычно. Я уже собиралась отключиться, когда на экране появилось окошко закрытого чата.

КОШАТНИЦА29. Есть тут кто-нибудь?

Я навела курсор на фото профиля, увидела пушистую белую кошку и невольно улыбнулась. Проверила данные: женщина, 29 лет, живет в Глазго.

ФАНАТКАПАЗЛОВ. Здравствуйте! ☺
КОШАТНИЦА29. Я не уверена, что поступаю правильно. Я здесь впервые… Мне просто нужно с кем-то поговорить… ☹
ФАНАТКАПАЗЛОВ. Эй, все нормально. Я Мередит.
КОШАТНИЦА29. Здравствуйте, Мередит. Я Селеста.
ФАНАТКАПАЗЛОВ. Здравствуйте, Селеста. Вижу, вы из Глазго? Всегда приятно встретить земляка.
КОШАТНИЦА29. Вы тоже отсюда? Ого, похоже, я разговариваю с реальным человеком. А где именно вы живете?
ФАНАТКАПАЗЛОВ. Ага, я действительно существую. ☺ Живу в Ист-Энде.
КОШАТНИЦА29. А я недавно переехала в новую квартиру в центре города. Рядом со Школой искусств.
ФАНАТКАПАЗЛОВ. Серьезно? Я тоже когда-то жила в тех краях. Отличное было время!
КОШАТНИЦА29. Я живу на Сандерсон-стрит.
ФАНАТКАПАЗЛОВ. Не может быть! Я как раз там жила. Дом 48. Квартира № 1.
КОШАТНИЦА29. Мередит, вы не поверите. Я живу в квартире № 4.
ФАНАТКАПАЗЛОВ. Надо же! Подумать только, как раз над моей!
КОШАТНИЦА29. Именно! Когда вы там жили?
ФАНАТКАПАЗЛОВ. Я съехала около пяти лет назад. Решилась купить свое жилье. Вам там нравится?
КОШАТНИЦА29. Мне нравится район. Хотя квартирка крошечная. Очень тесно, даже для одной.
ФАНАТКАПАЗЛОВ. Да уж! Я помню. Кстати, а эта милая кошка на фото профиля не ваша?
КОШАТНИЦА29. Это мамина кошка, Люси. Здесь, к сожалению, не разрешают держать животных. ☹
ФАНАТКАПАЗЛОВ. А у меня есть кот, Фред.
КОШАТНИЦА29. Вы счастливица! Поставьте его фото на аватарку, я хоть посмотрю! ☺
ФАНАТКАПАЗЛОВ. Обязательно! Он этого заслуживает.
КОШАТНИЦА29. Рада нашему знакомству, Мередит. А что вас сюда привело?

Мои пальцы быстро бегают по клавиатуре, выдавая дежурный ответ.

ФАНАТКАПАЗЛОВ. Хочется дружбы и поддержки. У меня есть некоторые психологические проблемы.
КОШАТНИЦА29. Надеюсь, я не лезу не в свое дело?
ФАНАТКАПАЗЛОВ. Нет, что вы. ☺
КОШАТНИЦА29. ☺ И как здесь все устроено?
ФАНАТКАПАЗЛОВ. Ну, есть разные каналы для разных видов проблем. Депрессия, зависимость, ПТСР⁴ – все, что угодно. Их мониторят и модерируют волонтеры. Еще много страниц с рекомендациями, со ссылками на профессиональные ресурсы и телефоны доверия. Еще можно общаться с людьми в частном порядке, индивидуально или в группах. Как мы сейчас.
КОШАТНИЦА29. Слишком сложно, честно говоря.
ФАНАТКАПАЗЛОВ. Да нормально, не волнуйтесь. Я не обещаю помочь, но точно могу выслушать, если вы захотите о чем-то поговорить.

Я представила, как она смотрит на экран, размышляя, стоит ли довериться незнакомому человеку. Пытается решить, лучше или хуже она себя почувствует, если поделится тем, что занимает ее мысли или вызывает кошмары. На этот вопрос я не могу ответить. Прошло почти два года, а я все еще полностью не открылась ни Дженис, ни Гэри.

КОШАТНИЦА29. Вообще-то я бы хотела немного поболтать о кошках, если вы не против.
ФАНАТКАПАЗЛОВ. По-моему, отличная тема. ☺

В итоге мы проболтали целую вечность, причем не только о нашей общей любви к кошкам, но и о Лайзе, которая все еще живет в квартире № 2 и сушит трусы на подоконнике. Мне казалось, что Лайза усвоила урок после того, как году, кажется, в 2002-м порывом ветра ее черные кружевные стринги сдуло прямо под колеса автобуса, о чем я и написала Селесте. Та ответила, что Лайза, вероятно, больше не носит кружевные стринги, и отправила мне несколько смеющихся смайликов, а я расхохоталась.

Тут я вспомнила, что скоро придет Сэди – вечером она предупредила меня, что заедет, после того как заберет Джеймса из школы. Перед выходом из чата я написала Селесте, что мне было очень приятно с ней поболтать, – и это была чистая правда, а не обычное проявление вежливости.

* * *

Сэди появилась в нашем классе в середине первого года средней школы⁵ – на голову выше всех мальчишек, дерзкая, под стать своей прическе: светлые, почти белые волосы коротко острижены, уши открыты. Другие наши девчонки презрительно косились на нее из-под своей перманентной завивки, а мне она напомнила моделей из маминого каталога «Фриманс». У меня самой не было ни упругих локонов, ни крутой стрижки: мама отказывалась тратить деньги на такую ерунду. Волосы у меня оставались длинными и прямыми, того же скучного цвета, что и всегда.

На уроке английского мистер Брукс посадил Сэди со мной, и после быстрого допроса (да, я смотрела «Твин Пикс», определенно предпочитаю «Домой и в путь» «Соседям», из группы New Kids on the Block больше всего люблю Донни, но Джордан тоже ничего) мы стали подругами.

– Ты прошла тест, – призналась она мне несколько лет спустя.

– А ты мой провалила, но я тебя пожалела, – невозмутимо отреагировала я.

– Мы как соль и перец. Абсолютно разные, но идем в паре.

Она навещает меня всегда, когда есть возможность, иногда вместе с детьми. Джеймс и Матильда проводят время поочередно с Сэди и ее бывшим мужем Стивом, гитаристом трибьют-группы Led Zeppelin, который бросил ее ради поклонницы через полгода после рождения Матильды. Характера Сэди не занимать. Когда в субботу за завтраком Стив сообщил о своем уходе, она лишь спросила: «У тебя правда есть поклонница?» А когда он смылся с потрепанным чемоданом, Сэди отправилась в гараж и выкрасила в розовый его дорогущую электрогитару. Сделала с ней селфи, показав средний палец на случай, если он не уловит интонацию, и отправила ему с подписью: «Будет напоминать тебе о дочери. Это цвет стен ее комнаты».

С тех пор прошел почти год, и теперь все в целом мирно, насколько возможно после измены и ухода из семьи. Поклонница Стива исчезла через несколько недель, и он побежал просить у Сэди прощения, но та уже сменила замки. Он попытался спеть ей через дверь серенаду, а она врубила Red Hot Chili Peppers и прокричала: «Джон Фрушанте – теперь он гитарист!»

Сэди только раз в месяц проводит выходные без детей и старается втиснуть в эти дни как можно больше. Однажды она заглянула ко мне между третьим и четвертым свиданиями (вопрос с завтраком, вторым завтраком, обедом и ужином был уже решен). «У меня очень мало времени, – сказала она в ответ на мои поднятые брови, – так что перестань меня осуждать, поставь чайник, и я расскажу тебе про Ларри, который до сих пор живет с мамой».

Я вовсе не осуждаю Сэди. Конечно, каждый человек как-то оценивает других, и я не исключение. Но меня даже восхищает ее личная жизнь. Я так давно не была на свидании, лет сто уже. «Надо тебе скачать приложение, – как-то посоветовала мне Сэди, – просто ради хохмы. Вдруг ты кого-то встретишь, и он вдохновит тебя рвануть из дома, проломив дверь. Я приеду и увижу только дыру в форме твоего тела».

Я неловко рассмеялась. Мы обе знаем: для того чтобы выйти, мне потребуется нечто большее.

Оставаться дома три дня, не говоря уже о трех годах, Сэди бы даже в голову не пришло, так что первый месяц она никак не могла поверить в происходящее. Пока однажды вечером не застала меня прячущейся под кухонным столом. В тот момент она наконец поняла, что все всерьез.

Сейчас Сэди ничуть не легче принять тот факт, что моя жизнь меня устраивает или, по крайней мере, что я чувствую себя лучше, чем в тот период, когда пряталась под столом. Жить «на троечку» не самый плохой вариант. Думаю, она все понимает, но время от времени заводит свою любимую песню.

– А как же люди? – спрашивает она.

– Какие люди?

– Разные! Те, которых встречаешь, когда выходишь из дома. Случайные люди, с которыми твоя жизнь становится интереснее.

– Моя жизнь никогда не становилась интереснее благодаря случайным людям.

– Помнишь вечер, когда мы встретили парня, который гадал нам по руке?

– Он сказал, что ты станешь шеф-поваром.

– Все еще возможно!

– Ну, не думаю, что у меня будет шестеро детей.

– Кто знает.

– Я знаю.

– Ладно, значит, он был никудышным предсказателем. Но разве ты не скучаешь по таким вечерам? По встречам с невероятными, увлеченными людьми?

– Сэди, половину из них я даже не помню. И они не были настолько уж невероятными.

Ее лицо мрачнеет, и мне становится не по себе. Люди – это только часть истории. Мы с Сэди всегда развлекали себя сами: ходили по барам, смеялись, танцевали, строили планы на жизнь.

– Разве ты не скучаешь по общению «глаза-в-глаза»?

Она говорит это тихо, словно боится, что я запла́чу.

– Я сейчас с тобой именно так и общаюсь, – мягко отвечаю я.

– Да, но тебя, наверное, уже тошнит от моих глаз.

– Конечно нет. У тебя красивые глаза. Меняют цвет в зависимости от твоего настроения.

Она корчит рожу и высовывает язык.

– А сейчас красивые?

Я улыбаюсь своей смешной подруге, которая готова ради меня на все.

Сэди так просто не сдается:

– А свежий воздух?

– У меня постоянно открыты окна, и я часто высовываю голову из задней двери, чтобы глотнуть чистейшего воздуха Глазго.

– Мередит, не издевайся.

– И не думаю.

Так продолжается до тех пор, пока одной из нас не надоедает и мы не переключаемся на другие темы.

– Не могу видеть тебя такой, – сказала она мне в канун прошлого Рождества, когда мы уже обменялись подарками, взорвали хлопушки и крепко обнялись.

Она собиралась забрать Джеймса и Матильду от Стива и пойти домой готовиться к завтрашнему семейному обеду.

Я сделала шаг назад и вздохнула:

– Какой?

– Такой… Ты совсем одна.

– Я не одна, Сэди. У меня есть Фред. – Всегда готовый прийти на помощь, мой кот громко мяукнул из кухни. – Я не страдаю от одиночества и не чувствую себя несчастной. Такое бывало, но сейчас все точно не так.

– Никто не должен быть один в Рождество, – заявила она сердитым тоном, за которым обычно прятала более сложные эмоции.

– У меня есть Фред, – повторила я. – Посмотрю «В джазе только девушки» и начну собирать новый пазл. Мне уже не терпится.

– Ох уж эти твои пазлы! – Ее голос звучал уже не так сердито.

Она легонько ткнула меня в плечо, прежде чем закрыть за собой дверь. Я постояла, касаясь ладонью дверной рамы. Иногда, когда она уходит, кажется, что из дома высосали все живое.

1.Перевод Марии Рожновой.

2.«Теско» – крупнейшая розничная сеть в Великобритании.

3.Король Англии Генрих VIII был женат шесть раз, и трех его жен звали Екатеринами.

4.Посттравматическое стрессовое расстройство.

5.Первый год обучения в средней школе Шотландии соответствует примерно пятому классу российской школы.