Loe raamatut: «Кречет. Кровь есть кровь»

Глава 1
«Мясник Когурё»

– Клим, плохо дело, – стоило мне появиться в кают-компании, встретил меня Малахов.

– Что случилось? – отдав команду синтезатору на чашку кофе, поинтересовался я.

Не натуральный, конечно, но тоже ничего. С натуральными продуктами в космосе тяжко из-за того, что они занимают слишком много места и требуют особых условий хранения. На военных кораблях достаточно тесно, здесь основной упор на вооружение и системы жизнеобеспечения. Пищевые же концентраты для синтезаторов занимают немного места и в хранении неприхотливы.

– А ты загляни в сеть. Мы в топе поисковика. «Мясник Когурё», «Кречет питается мясом», «кровавый хищник». И всё это мы.

– А короче?

– А короче, сторожевой катер «Новиков» под командованием небезызвестного Кречета напал на британское грузовое судно «Тобиас» с тридцатью членами экипажа и сорока пассажирами на борту и уничтожил их всех. Красочный видеоролик расправы над беззащитными гражданскими прилагается.

– Почему сразу не разбудил? – угрюмо спросил я.

– А смысл? Чтобы ты не выспался и впустую скрипел зубами? Поделать-то мы сейчас ничего не можем.

Это да. Поделать мы ничего не можем. Потому что уже третий день сохраняем радиомолчание и не выходим в сеть. В смысле работаем только на приём и никаких исходящих сообщений. Движемся по направлению к базе русской эскадры, но до сих пор ещё не определились, как будем прорываться. Тот самый случай, когда взять приз проще, чем удержать его.

Японцы пока особой активности не выказывают. Одно дело потерять связь с эсминцем, и совсем другое – узнать, что он захвачен. Драться же мы сейчас не можем ни при каких раскладах. В смысле что-то там ответить, конечно же, сумеем, но по-хорошему у нас не получится даже организовать на должном уровне непосредственную оборону. Всё, на что мы способны, только и того, что худо-бедно перегнать эсминец из точки «А» в точку «Б».

К слову, мы не в состоянии даже воспользоваться разгонной капсулой. Навыков Малого вполне достаточно, чтобы управиться с нею. Он и сделал это, когда закачивал в себя базы по медицинской подготовке, чтобы наконец задействовать регенерационную и подлечить Прохора. Тот, кстати, уже был на ногах и активно наедал морду после трёх суток лечения. Но тут такое дело, что прерывать обучающий процесс нельзя, а у нас недостаточно народу. Короче говоря, вроде бы и есть возможность, а использовать её не получается.

– И как обстановка? – спросил я, забирая из окошка стаканчик с синтетическим кофе.

– Нас клянут все. И англосаксы, и россияне, и союзники. Как с цепи сорвались. Есть немногие защитники, пытающиеся достучаться до разума, но они не только в меньшинстве, их попросту не слышат.

– Плохо дело. Эдак с нами долго разбираться не станут, – невесело ухмыльнулся я и посмотрел на бывшего одноклассника. – Андрей, может, посоветоваться с Кречетовым?

– Боюсь, что разведки всех стран сейчас активизировались настолько, что сообщения в сети просеиваются через мелкое сито. Стоит только отправить письмо, как нас тут же засекут, – покачав головой, возразил он.

Угу. Можно сколько угодно вещать о неприкосновенности личных данных, тайне переписки и тому подобной лабуде, но факт остаётся фактом, сеть это средство манипуляции, сбора самых разнообразных сведений. И такой лакомый кусочек не оставляют без присмотра не только ведущие разведки мира, но и кто поскромнее. Возможности у всех разные, но интерес одинаковый.

– Может, Малой что-то придумает, – предположил я. – Где он сейчас?

– На лётной палубе колдует над подключением наших искинов к японским скутерам, – ответил Малахов.

– Малой, как успехи? – запросил я по внутренней сети.

– Нормально. Трудно было только с первым, теперь уже четверых переобул. Остался твой скутер, и можно будет опробовать.

– Совет твой нужен.

– Я весь внимание.

– Слышал уже, что мы «мясники»?

– Конечно. Я остальным и показал.

– Хочу написать князю Кречетову, обрисовать ситуацию и посоветоваться.

– Нужно было сразу запустить ролик, как я и предлагал.

– И тогда нас уже с собаками искали бы и, скорее всего, нашли. Более рациональные идеи есть? – не согласился я.

– Ну-у есть одна мысль. Можно ретранслятор сети посадить на скутер, прилепить к нему дополнительные баки с топливом и отправить на форсаже в противоположную сторону, да и самим слегка ускориться. За сутки расстояние выйдет приличным, а район поиска закачаешься. Связь с ретранслятором по узконаправленному лучу…

Так мы и поступили. Не сказать, что сутки под ускорением в восемь джи нам так уж понравились. Даже несмотря на ложементы, приятного мало. Тут и медикаменты, вводимые в кровь аптечками, и внутривенное питание, и невозможность даже поспать, не то что заняться ещё чем-то. Но в результате мы сумели создать более чем приличный разрыв с ретранслятором. Так что если нас и бросятся искать, сделать это будет ой как непросто.

Когда мы пришли в себя, я создал аккаунт Елены Берёзкиной и написал князю от её имени письмо в надежде, что имя его покойной жены возымеет должное действие. Ведь именно неподалёку от кладбища, где она похоронена, и случилась та самая эпичная драка, после которой он вроде как мне задолжал.

«Здравствуйте, Семён Аркадьевич. Спешу поделиться с вами радостной новостью. Я продала свою маленькую тесную яхту и приобрела большую комфортабельную. На межсистемные переходы мне, конечно, рассчитывать не приходится. Но ведь есть толкачи. Вот я и решила отправиться в путешествие. Вы повидали гораздо больше меня, а потому не посоветуете ли, с чего мне начать? Искренне ваша, Елена».

Ситуацией решили воспользоваться и остальные. К слову, это будет полезно, когда встанет вопрос со сбором доказательной базы. Ведь сеть зафиксирует примерные координаты выхода в неё пяти аккаунтов. А мы сейчас находимся далеко в стороне от сектора обычной нашей охоты. И в одночасье оказаться тут не могли.

Пока хранили молчание, в почтовые ящики даже не заглядывали, как не заходили и в свои аккаунты. Это ведь неизменно оставит след, и если кто-то выставил на нас сторожок, то непременно об этом узнает. Впрочем, какие к чёрту если. Однозначно мы под колпаком. Но, по моему мнению, засветка того стоила. По нашему общему мнению, этот рискованный шаг всё же пойдёт нам на пользу.

Я, Дрон и Малой написали родным, чтобы успокоить и заверить в том, что всё случившееся чудовищная провокация, к которой мы не имеем никакого отношения. Назар связался с Анной, клянясь и уверяя Тарасову в том же. У них, к слову, завязался роман по переписке. При личном общении Груздев становился косноязычным, не мог выдавить из себя и пары слов, краснея и пыхтя от смущения. Но в переписке чувствовал себя довольно уверенно. Не исключено, что из-за возможности править свои сообщения, подбирая слова и выражения. Степанов, который Прохор, от скуки с кем-то собачился на форуме нашего канала.

Ответил я и на очередное письмо Ангелины. Вернее, сразу на два. Первое ожидало своего ответа в течение многих дней и мало чем отличалось от прежних, в которых она неизменно флиртовала и заигрывала, пытаясь вызвать если не ревность, то хотя бы заинтересованность. Признаться, это уже начинало немного напрягать. Я всё больше склонялся к тому, чтобы рассматривать её как средство, чтобы дистанцироваться от Насти.

Второе пришло буквально несколько часов назад. Оно было переполнено беспокойством и заверениями в том, что Рюмина не верит в возможность подобного. Вот только между строк читалось, что она попросту боится того, что это может оказаться правдой. А при таких раскладах её волновала и возможность обнародования нашего достаточно близкого общения. Вот на него-то я и ответил, проигнорировав первое послание, наполненное одним лишь заигрыванием.

Было и ещё одно письмо. От Насти. Всегда подозревал, что ей известен как мой аккаунт, так и почтовый ящик, а не пишет она мне только потому, что не надеется получить ответ, и ей опять придётся прилагать усилия, чтобы установить мои изменившиеся данные. Но теперь она, похоже, решила, что оно того стоит.

«Прошу простить меня за то, что без разрешения разузнала твои аккаунт и почту. Уверяю тебя, что пишу я только из-за крайней нужды, так как полагаю, что должна поддержать друга в трудную минуту. На тебя и твоих товарищей вылили столько лжи и помоев, что моему возмущению нет предела. Читая эти сотни комментариев, я поражаюсь человеческой глупости. Они с такой лёгкостью клеймят тех, кого ещё недавно превозносили, что не вызывают ничего, кроме омерзения. Прости, но я взяла на себя смелость защищать твоё доброе имя. Пришлось подключить к этому нескольких посторонних людей, в том числе и известных блогеров. Поначалу на свои средства, но после папа открыл под это дело линию финансирования. Нас несоизмеримо меньше, но мы не сдаёмся, и когда всё разрешится, сделаем всё ради того, чтобы данный факт не смогли замолчать. Мы разгоним обратную волну и сметём всех этих лживых ублюдков. Просто делай своё дело, а я позабочусь о твоём честном имени».

М-да. Отвечать я не стал. Ни к чему. Она и так узнает о том, что письмо прочитано. Конечно стоило хотя бы спасибо сказать. Но я опасаюсь того, что обычную мою благодарность она примет не весть знает за что, иди потом и отмахивайся. Боюсь я её. Хотя как сестру уже начинаю любить. Хотел бы я иметь возможность общаться с этой егозой накоротке, только она всё поймёт не так.

– Оп-пачки-и! А вот это новость! – воскликнул Малой.

– Что там ещё интересного стряслось? – спросил я.

– Товарищ адмирал Свиридов имел честь сделать публичное заявление в присутствии журналистов и телерепортёров, в том числе и иностранных, заявив, что мы уже давно не состоим на службе в Российском императорском флоте по истечении сроков контрактов. А Кистеня и вовсе объявил дезертиром.

– Это шутка такая? – искренне удивился я.

– Да какие шутки, парни. Сами посмотрите, – ответил Николай, пересылая нам несколько ссылок.

Там были и статьи, и видео. Говорилось и о том, что командование уже достаточно давно дало официальный отрицательный ответ на запрос британского посла относительно принадлежности катера «Новиков» и его экипажа к русскому флоту. Так что никаких сомнений, от нас поспешили откреститься, теперь уже перед общественностью. Без понятия, чем это нам обернётся, но боюсь, что ситуация серьёзно ухудшилась. Хотя и не факт.

– Что делаем? – спросил Андрей.

– Ждём, что скажет князь, – решил я.

Ответ пришёл достаточно быстро. Ну, по меркам межсистемной связи. А так-то это заняло двенадцать часов. Мы тем временем сменили курс и теперь двигались по дуге, поддерживая связь с ретранслятором на пределе возможности. Вообще-то, рискованно. Стоит потерять контакт и всё, ищи свищи его в космосе.

А ведь могло выйти и вовсе кисло. Если бы князя не оказалось в системе Альсафари, куда и было направлено письмо, оно мирно дожидалось бы, когда владелец аккаунта вернётся обратно и проверит почту. Межсистемная связь великое дело, но у неё имеются серьёзные ограничения.

«Здравствуйте, Елена Николаевна. Признаться, я удивлён. Когда вы говорили о намерении отправиться в путешествие, я полагал, что имеется в виду круизный лайнер. Но вы лёгких путей не ищете. Надеюсь, яхта достаточно комфортабельна и подходит для длительных переходов, иначе вы возненавидите космос, и у вас пропадёт всякая тяга к путешествиям. Что же до совета, то я бы отправился в Бхарат. Всё же времена неспокойные, а у нас с ними хорошие отношения, и там наши соотечественники вовсе не редкость. На чужбине мы всегда готовы прийти на помощь, как это трижды уже случалось со мной. Впрочем, возможно, во мне говорит предвзятость в отношении англосаксов. Увы, но тут уж я ничего не могу с собой поделать. Желаю вам приятного путешествия и до новых встреч. Искренне ваш, Кречетов».

– Много текста ни о чём, – почесал в затылке Малой.

– Да ладно! Ты реально не понял? – хохотнул Назар.

– Да чего тут непонятного, – отмахнулся Прохор и, глядя на Николая, пояснил: – Князь предлагает нам через три дня прибыть на станцию Сокчо, у которой находится проход в Бхарат. Ну, это если он вообще понял, что написал ему Кречет младший.

– Колун, – поправил я.

– Не противься своей судьбе, – воздев палец, высокопарно заявил Степанов.

– Любовь толпы мимолётна. Вчера герой, сегодня преступник, – покачал головой я.

– Думаешь, он понял, что это действительно ты? Может, у него и впрямь есть знакомая с таким именем, – усомнился Назар.

– Берёзкина Елена Николаевна – покойная жена Кречетова, это её девичья фамилия. Именно в тот момент, когда его дочь навещала ту могилку, на неё и было совершено нападение. И именно за моё участие в спасении княжны Кречетов заявил, что в неоплатном долгу передо мной.

– О как! И дал знать, что это именно ты, и про должок напомнил. Клим, да ты прямо прожжённый интриган, – невесело улыбнулся Малахов.

Вот кому сейчас хреново. Его имя мешают с дерьмом, наверняка и отцу достаётся, причём страдает не только его репутация, но и предприятие. У нас ведь как? Кто громче кричит, тому и верят. А что до фактов, тут ведь думать надо, а это больно. Да и не всем дано. Признать же собственную тупость куда труднее, чем с глубокомысленным видом вещать чушь. Вот и клеймят нас сейчас как кровожадных убийц. Причём громче всех именно те, кто ещё недавно восхвалял. Сетевая слава она такая – безграничная в своём возвеличивании и безжалостная в низвержении в бездну. Помойка, одним словом.

– Малой, отдавай приказ ретранслятору на самоликвидацию. Ну, парни, идём на Сокчо за нашими добрыми именами и за крестами на грудь.

– Уверен, что на грудь? – усомнился Андрей.

– Кречетов не выдаст. Наоборот, раскрутит историю с нами, чтобы сместить командующего эскадрой, – убеждённо произнёс я.

– Думаешь, у него сейчас есть достойный кандидат? Будь так, и он озаботился бы этим ещё перед войной. Но, похоже, противостоящая ему партия имеет более сильное влияние.

– А как по мне, то в политики нужно идти не тебе, Дрон, а Кречету…

– Колуну, – прервал я Прохора.

Но тот только отмахнулся, мол, отстань, всё уже решено и не хрена кочевряжиться. После чего продолжил:

– Если хочешь что-то сделать хорошо, сделай это сам. Поэтому я уверен, что он сейчас выдвинет свою кандидатуру, и многие радостно возбудятся от того, что теперь во главе эскадры встанет прославленный адмирал.

– Это ты ни черта не смыслишь в политике, – хмыкнув, возразил Дрон. – Если он сам предложит свою кандидатуру, ему вполне могут заявить, мол, наше положение не столь уж и отчаянно, а конфликт настолько мелок, что столь выдающемуся флотоводцу не стоит беспокоиться. Клим, как там твои акции?

– Ползут вверх, но очень медленно. И желающих их приобрести совсем немного, – ответил я.

– Потому что нет госзаказов, на которые ты так рассчитывал. И общество, и правящая элита всё ещё полагают, что конфликт не выйдет за рамки и не выльется в большую войну. Так что Кречетов будет на прежних позициях, попробует пропихнуть своего ставленника, но сам встанет у руля, только когда его попросят, и уж точно возглавит не эскадру, а флот.

– Ну, может, и так, – пожал плечами Прохор.

– Кстати, а с чего князь взял, что нас на станции не возьмут под белы рученьки? – усомнился Малой и продолжил: – Эсминец, может, и не отберут, мы сможем передать его российскому представительству, и оно его примет. Но нас корейцы точно потянут в каталажку. Причём про сторожевик могут даже и не вспоминать, обвинив нас в расправе над гражданскими.

– Ерунда, – покачав головой, возразил я. – Обвинение продержится до первого допроса, после чего останется только катер. И князь наверняка понимает, что именно так оно и будет.

– Но и катера как бы вполне хватит, чтобы принять нас, – не согласился Прохор.

– Возможно, его светлость знает что-то такое, чего не знаем мы, – предположил я.

– Или для него главное – показать всему миру, что русские не имеют отношения к случившейся провокации, так как мы не могли находиться сразу в двух местах. Что же до нас, то мы всего лишь сопутствующие потери. Имена наши очистят, всё остальное в политической игре не важно, – делая себе кофе, заметил Андрей.

– А вот этого не хотелось бы, – крякнул Назар.

– Брось, князь не сможет так поступить, – возразил я. – Он слишком сильно дорожит своей репутацией. К тому же его дочь, не скрываясь, выступает в нашу защиту, а он открыл канал финансирования этой акции. Так что ничего подобного не будет. Всё. Отставить разговоры. Всем облачиться в скафандры, готовимся к торможению и смене курса.

Позиция у нас оказалась плохой. Сначала пришлось развернуться и тормозить маршевыми двигателями в течение пяти часов под перегрузкой в пятнадцать джи. То ещё удовольствие, несмотря на ложементы и наниты. Потом пару часов отдохнули. Перекусили легко усвояемой и вместе с тем сытной кашей. А затем начался не менее выматывающий разгон. Время поджимало. И если мы хотим добраться до цели вовремя, придётся постараться.

Глава 2
Кто кого переможет

– Какого хрена, Малой?! – зло прошипел Прохор, толкнув Николая в плечо и впечатывая того в стену короткого коридора.

– Да что такого-то? – возмутился тот.

– Быстро возвращай всё как было.

– Уже сделал, чего ты так злишься?

– А если кто узнает.

– Да кто узнает-то? Даже если вскроют искин, что практически нереально, я всё подчистил, комар носа не подточит.

Дальше скрываться я уже не мог. Мы всё же были дружны, а это тянуло на серьёзное недоверие. Или того хуже, шпионство. А подобного дружба не заслуживает, ведь она подразумевает полное доверие. Заодно пойму, насколько доверяют мне и они.

– О чём речь? – спросил я, выходя в коридор.

Прохор открыл было рот, но проглотил слова, отвернувшись от меня. Малой потупил взор как нашкодивший мальчишка. Затем Степанов поднял глаза к потолку и, вздохнув, произнёс:

– Коля сумел вскрыть японский бортовой искин.

– Он что сделал? – искренне удивился я.

С боевыми искинами не так всё просто. И дело даже не в том, что они имеют совершенно отличное изначальное железо и программное обеспечение. Причина в том, что у них, как и у офицеров, есть определённый служебный ценз. Службу они начинают на катерах или судах обеспечения флота. А дальше, как у людей, всё зависит от карьерного роста. И причина тут даже не в наработке боевого опыта, а в формировании личности.

К примеру, чтобы оказаться на борту эсминца, искину требуется около десяти лет. И после этого взломать его уже задача нетривиальная. Далее служба и в зависимости от успехов или потребностей флота продвижение по карьерной лестнице, крейсера, линкоры, авианосцы.

Чтобы получить контроль над ними, необходимо ввести код полного доступа, как мы и поступили при захвате нашего сторожевика. К слову, там искин был совсем ещё молоденький. Либо взломать его, для чего потребуются уже серьёзные вычислительные мощности. Причём нескольких искинов, ну или какого-нибудь матёрого старичка.

А тут Малой разобрался с этой задачей буквально на коленке. То ли он реальный гений, то ли невероятный везунчик. В первое верится больше. И реакция Прохора вполне понятна. Если об этом станет известно, то служба имперской безопасности однозначно приберёт такого кадра к своим рукам. Или один из князей. Да хоть тот же Кречетов. Может, это окажется кто-то и более прозаичный, к примеру, какой-нибудь криминальный авторитет. Таланты не могут оставаться бесхозными.

А что до согласия работать на ту или иную сторону, то предел есть у всех, и ключик можно подобрать абсолютно к любому. И вот такой умник подобных усилий очень даже стоит. Факт.

– Ты не ослышался. Он вскрыл бортовой искин, – кивнул Прохор.

– Та-а-ак. Весело живём.

– Мы за ним всё время приглядывали, чтобы не высовывался. Он же как любопытный детёныш, всё-то ему нужно. Помнишь прогу отмычку, что он написал для наших управляющих блоков?

– Ещё бы. Я с её помощью вскрыл искин на астероиде. Правда, как выяснилось, тот был гражданской модификации и совсем молодой, второй год всего лишь пошёл.

– Угу. Я когда сообразил, какого он натворил, прямо спросил, готов ли он сидеть на всём готовом, кататься как сыр в масле, но при этом на цепи. Он тогда даже испугался. Ну и стали мы тянуть его в разные передряги, закрепляя за ним репутацию полного раздолбая. На базы навыков денег, конечно, не жалели, но и всякий раз, когда он хотел выпендриться, давали по рукам. Командование же по ходу решило, что та прога оказалась простым везением. А тут он в себя поверил.

– Да нет же. Просто меня вдруг осенило, и руки зачесались… – попытался вставить свои пять копеек Малой.

– Рот закрой! – едва ли не одновременно рявкнули мы.

Решение я принял сразу. Нам-то от этого вреда никакого, зато Ляпишеву… Его жизнь имеет все шансы резко измениться. И я знаю абсолютно точно, что Николай не тот человек, который сможет жить в золотой клетке, отдавшись любимому делу. Он, безусловно, гений в айти-технологиях, но не готов корпеть над ними, не разгибаясь. Ему свободу подавай, и я его в этом понимаю.

– Значит так. Малой, подотри архив видеонаблюдения, чтобы и следа не осталось от всего, связанного с этим, и вот эту нашу беседу в том числе. Вычисти все свои отмычки из Трояна, чтобы комар носа не подточил. Этого разговора не было от слова вообще. Ни Назару, ни Дрону ни гугу. Врать своим последнее дело, но если ничего не сказать, тогда и врать не придётся. Н-ну т-ты, Мало-ой, да-ал. Монстр, раскудрить твою в качель. Всё забыли, как не было.

Справедливости ради, в этот момент я думал не только о нём, но и о себе. Ну мало ли когда может потребоваться помощь такого ценного кадра. Друзья ведь для того и существуют, чтобы прийти друг другу на помощь. Ясное дело, что игра в одни ворота тут не прокатит. Да только я готов не только получать, но и отдавать. Потому что оно того стоит…

Завершив смену курса, мы разогнались и вот уже третьи сутки двигались с незначительным ускорением, чтобы поспеть к назначенному сроку. Вернее, с опозданием на двенадцать часов. Хотелось быть уверенным в том, что встречающие уже точно будут на станции, когда мы прибудем. В конце концов, точное время ведь названо не было.

За пять часов до подхода к Сокчо на почту Берёзкиной поступило короткое сообщение:

«Жду. Сергей».

Получается, князь прислал на станцию своего младшего сына Сергея Семёновича. Братец, как и положено, отслужил в императорской армии и вышел в отставку в звании капитана второго ранга. Забавно, но получить офицерское звание можно только в императорских вооружённых силах. Ну или по личному указу императора. Даже командир дружины Кречетова, под рукой которого находится внушительная сила, имеет звание каперанга. Князья же и бояре могут присваивать лишь сержантские и старшинские.

Так вот, Сергей дослужился до капитана второго ранга, после чего вышел в отставку и занял должность заместителя командира дружины. Ясное дело, с дальнейшим прицелом на эту должность, так как нынешний уже немолод.

Наследник Алексей продолжает служить и, по всему видать, войны с японцами ему не избежать. Он в прошлом году получил погоны капитана первого ранга и линкор «Александр Суворов» под своё командование. Не самый новый корабль императорского флота, но с вооружением, бронёй и щитом у него все в порядке. Не так давно прошёл модернизацию, так что весьма грозный противник. А главное, надёжная ступенька для карьерного роста.

Раз уж отец прислал сюда своего младшего сына, то на Сокчо тот прибыл наверняка не на одном крейсере, а во главе отряда. Насколько сильного? Полагаю, что это лёгкие силы, способные больно жалить, уклоняясь от серьёзного боя. Иными словами, Сергею предстоит провернуть нечто похожее на то, что проделал в своё время Кречетов-старший.

Будь иначе, и дружине следовало бы прибыть со стороны станции Кодже, чтобы присоединиться к пятой эскадре. Как по мне, то это была бы глупость со стороны князя. Потому что на флоте действует единоначалие, и дружина автоматически переходит под руку командующего эскадрой. А тот, будучи представителем противоборствующего клана, наверняка использовал бы её как расходный материал.

На подходе к станции я связался с Сергеем Семёновичем, и тот выслал навстречу нам катер со специалистами на борту, чтобы именно они подвели эсминец к платформе. Таким образом он собирался избежать проблем с корейскими представителями власти. Ну и лишить их возможности попытаться отжать эсминец ввиду вопросов относительно нашего статуса. А так приз под командованием призовой команды из состава дружины князя Кречетова. И никаких вопросов.

– Капитан-лейтенант Найдёнов, – бросив руку к обрезу фуражки, представился вышедший из переходного рукава офицер.

– Ефрей… Кхм. Вернее, Рязанцев Клим Витальевич, – ответил я, отдав ему честь.

Что поделать? Официально нас отправили в отставку. Тот понимающе улыбнулся и протянул мне руку. Я посчитал это добрым знаком и ответил на рукопожатие.

– Примите мою благодарность, Клим Витальевич. Вашими стараниями я наконец получил под своё командование корабль. Дружины князя и его вассалов-бояр уже давно достигли своего потолка. Но на призы ограничения его величества не распространяются.

– Рад за вас. Я так понимаю, что теперь вы командир «Сиракумо».

– «Бедового». – Он кивнул в сторону прошедшего мимо нас матроса с контейнером, в каких обычно переносят бортовые искины.

– И каковы наши дальнейшие действия?

– Сейчас подойдём к станции, где я приму на борт остальных членов экипажа, а вы направитесь на «Богатырь», флагман нашего отряда.

– И насколько крупные силы прибыли под командованием Сергея Семёновича?

– Крейсер первого ранга, малый авианосец, два крейсера второго ранга, четыре, вернее, уже пять эсминцев, судно обеспечения, танкер и толкач. Впрочем, последний завершает разгон перед обратным прыжком в систему Пси Змеи, где и будет ожидать дальнейших распоряжений.

Ну что сказать, система, контролируемая индийцами, куда предпочтительней корейской станции. Когурё только номинально придерживается нейтралитета. На самом деле на него всем наплевать.

Если интернированных варяжцев не трогают, то этого нельзя сказать о дружинниках князя Кречетова. Японцы наверняка не остановятся перед захватом русского судна. Как результат, индийцы вполне могут пойти на усиление своего присутствия в системе, чтобы обеспечить нейтралитет станции Сокчо. И самураев такой ход устроит полностью.

Чем сильнее нагнетается ситуация, тем слабее позиция России. Япония только во влажных мечтах шапкозакидателей слаба и ни разу нам не соперница. Ещё какая соперница. И очень даже сильна. Тем паче, что она активно готовилась к войне, перекраивая свою экономику и производство на военные рельсы.

– А что в отношении «Бедового»? – поинтересовался я.

– Если вы о финансовой стороне дела, то это к Сергею Семёновичу, он имеет все необходимые полномочия для проведения переговоров. Уверен, что вы не будете обделены, – ободрил меня Найдёнов.

– Ясно. Ну что же, товарищ капитан-лейтенант, корабль ваш, – отступив в сторону, сделал я приглашающий жест.

– Благодарю. Кстати, ваше присутствие здесь уже не тайна, но я всё же рекомендовал бы вам не спешить с выкладкой на канале материалов относительно захвата эсминца. Успеете ещё дать возможность вашим сторонникам закидать дерьмом всех противников и усомнившихся. Пара-тройка часов ничего не решает.

– Так и поступим. Малой, – позвал я, когда новый командир корабля прошёл мимо.

– Слушаю тебя, Кречет, – сразу отозвался находившийся неподалёку Ляпишев.

– Повремени немного с каналом.

– П-понял, – явно не понимая, в чём причина, ответил тот.

Когда причалили к стенке станции, на борт взошли остальные члены экипажа. Включая и отделение космодесантников. Иными словами, нам недвусмысленно намекали на то, что просят покинуть борт, так как делать нам тут уже нечего.

Хорошо хоть, долго пребывать в неведении не пришлось. Едва собрали свои вещи и направились на выход, как к нам подошёл молодой офицер в форме дружинника.

– Лейтенант Стариков, адъютант командира эскадры, капитана второго ранга Кречетова. Он ожидает вас на «Богатыре».

– Его светлость полагает, что мы сами не нашли бы дорогу? – не удержался я от вопроса.

– Сергей Семёнович полагает, что куда проще поручить мне проводить вас, чем потом выковыривать из-за решётки, – пожав плечами, пояснил адъютант.

– Ясно. Тогда ведите, товарищ лейтенант.

Он сошёл с борта эсминца первым, мы последовали за ним. Стоило нам миновать переходный тамбур и ступить на палубу ангара станции, как к нам тут же направился десяток серьёзно экипированных полицейских. Боевые скафандры, штурмовые игольники, игломёт, гранатомёт, я приметил даже маячивших за их спинами парочку дроидов с игломётно-пушечным вооружением. Отделение спецназа, к гадалке не ходить. Не смотри, что полицейское ведомство, подготовка у них на уровне.

Стариков без тени сомнений выступил перед ними, расставив ноги и скрестив руки за спиной. Он всем своим видом давал понять, что не сдвинется с места, как не позволит и обойти себя. Смотрел на приближающихся со спокойной уверенностью.

– Лейтенант Стариков, адъютант князя Кречетова. Чем могу быть полезен, господин сержант? – представившись, обратился он к командиру отделения.

– Сержант Им Джи Хун, силы правопорядка станции Сокчо. Я имею приказ арестовать этих господ. – Он указал рукой в нашу сторону.

– У меня приказ доставить их на флагман нашего отряда, крейсер «Богатырь». И я выполню его, чего бы мне это ни стоило.

При этих словах в ангаре появилось отделение десантников дружины Кречетова. Экипировка, пожалуй, получше даже нашей, как и сами бойцы однозначно превзойдут нас. Князья и бояре имеют ограничения не только по количеству боевых кораблей, это касается и личного состава. Поэтому они делают ставку на качество, предоставляя своим дружинникам всё самое лучшее. Как и отбирая лучших из лучших.

– Понимаю, что принимать решения подобного рода не в вашей компетенции, господин сержант. Поэтому советую вам связаться с вашим командованием, обрисовать ситуацию и уточнить прежнее распоряжение.

Хм. Вообще-то, мне не понятно, к чему было разыгрывать весь этот спектакль. Ведь Сергей мог прислать к «Бедовому» десантный бот или катер, который причалил бы к люку с другой стороны и спокойно перевёз бы нас на крейсер. Тихо, без шума, пыли и обострения ситуации. Но, похоже, ему как раз и нужно было обострить, поставить на место, заставив корейцев попятиться и слегка прийти в себя. К слову, у моего братца достаточно сил, чтобы захватить станцию, и они это прекрасно осознают.

– Господин лейтенант, мне приказано сопроводить этих господ до трапа «Богатыря» и проследить, чтобы они больше никуда не ходили.