Loe raamatut: «Темное дело»

Служебный УАЗик, скрипнув тормозами, остановился. Впрочем, не только тормозами – отечественный внедорожник скрипел полностью, от покрышек до мигалок на крыше, будто скрипом щедро снабжали автомобиль еще на заводе, дабы компенсировать аскетизм интерьера и тяжесть руля. Здесь, возле дома в частном секторе, стояли еще два полицейских УАЗика – точные копии того, на котором приехал майор Соловьев, вплоть до ржавчины по низу кузова, тоже, кстати говоря, входившую в заводскую комплектацию.

В стороне от машин собралась пестрая толпа зевак под присмотром пары скучающих пэпсов, которые чаще открывали рты чтобы зевнуть, чем чтобы пресечь попытки любопытствующих проникнуть на место преступления.

Следак спрыгнул с подножки джипа в грязь, поморщился, разглядев в синих бликах мигалки свежие кляксы на форменных брюках, и махнул рукой, приглашая стажера следовать за ним.

Оба прошли комнату три на четыре метра, насквозь пропахшую нафталином и ладаном. В центре помещения – стол со стеклянным шаром и двумя толстыми свечами, догоревшими почти до основания. Перед столом – стул, за ним – кресло, еще дальше, у стены, по сторонам от окна – пара шкафов, заставленных черепами, склянками, пентаграммами и прочей атрибутикой, свидетельствующей о близких отношениях хозяйки с нечистой силой.

Хотя такие связи ведьме не слишком помогли. Женщина, по виду – немного за шестьдесят, лежала на полу как раз между креслом и окном. Ее вьющиеся седые волосы растрепались по ковру, успевшему впитать в себя кровь, а лоб украшало отверстие, не предусмотренное природой. Рядом, сидя на корточках, устроился эксперт в белом халате, бойко водя ручкой по бумагам, закрепленным на планшете.

– Олег Константинович, – кивнул, здороваясь, Соловьев.

– Михал Иваныч, – ответил кивком эксперт.

– Коля Попов, стажер, – пояснил майор, не дожидаясь вопроса, махнув в сторону своего спутника.

– Здравствуйте, – прошипел молодой человек, не сводя широко раскрытых глаз с тела.

Лицо его было белее простыни, даже с примесью некой зелени. Стажер при каждом вдохе широко открывал рот, подобно рыбе, выброшенной на берег, пытаясь глотнуть кислорода.

– Так, – опередил всех Олег Константинович. – На улицу! Быстро!

Попов замотал головой – дескать, все в порядке, но уже через секунду пулей выскочил из помещения.

– Он у тебя в первый раз, что ли? – усмехнулся эксперт.

– Вчера прислали, – поведал Михал Иваныч. – Только-только из упаковки достал.

– Едва не осквернил чистоту места преступления… – вздохнул мужчина в белом халате.

– Ладно, что тут у тебя?

– О причине смерти сам догадаешься?

– Отравление? – оскалился Соловьев.

– Ага, свинцом! Смерть наступила… – криминалист тряхнул рукой, высвобождая часы из объятий манжета. – Смерть наступила около восьми вечера. Оружие, скорее всего – ТТ, но подробности после вскрытия.

Позади громко хлопнула дверь.

– Коля, тебе если еще плохо – лучше еще погуляй, – не оборачиваясь дал совет майор.

– Михал Иваныч, это я, – произнес капитан-участковый. – Твой, что ли, там душу изливает?

– А, это ты, Рыбаков, – протянул ладонь для приветствия следователь. – Да, мой. Стажера прислали на мою седую голову…

– Так я и понял, – вздохнул Саша, отвечая на рукопожатие.

– Что тут у нас? – Соловьев повторил вопрос, теперь адресуя его участковому.

– Покойная – Роза Булатовна Биджоева, – капитан ткнул пальцев в диплом на стене, надпись на котором утверждала, что хозяйка жилища – магистр черной магии в четвертом поколении. – Шестьдесят три года, постоянной регистрации не имеет, проживала здесь. Судимостей – две, в первый раз – сто сорок седьмая, еще по кодексу РСФСР, не знаю, что это…

– Мошенничество, – машинально произнес офицер.

– Ну… понятно! Второй раз – сто пятьдесят девятая, уже по УК РФ. Род занятий – думаю, тут все понятно… тело обнаружила внучка.

– На обходе был?

– Какой обход, – пожал плечами Рыбаков. – Если весь поселок тут собрался?

– Чего видели?

– Машину, говорят, видели. Черный джип, номер "вор" и три шестерки…

– Несомненно, уважаемый человек, – усмехнулся майор.

– Скорее всего, – согласился Саша. – Приезжал днем, часа в два…

– Пробивал?

– Нет еще. Да и незачем. Юра Порох ее грохнул.

– Постой, – вздрогнул Михал Иваныч. – Ему ж еще сидеть да сидеть!

– Третий месяц уже гуляет, – покачал головой капитан. – По УДО откинулся.

– Это вот эта вот погань? – изумился следователь. – И по УДО?

– Сам знаешь, – вздохнул участковый. – Все сокращают. Нас сокращают, ФСИН сокращают. Честному человеку скоро сесть некуда будет!

– Ладно, – отмахнулся майор. – Не нам это решать… а почему Юра Порох? Видели его?

– Нет, но… – замялся Саша. – Но все так говорят!

– Все говорят, что в Москве кур доят, – перебил коллегу Соловьев. – А в Рязани – пироги с глазами. Их едят, а они глядят! Почему именно Юра Порох? Он – что? Пятнашку отмотал чтобы выйти, через три месяца грохнуть старую ведьму и обратно – досиживать пойти? Не насиделся еще?

– Тут, Михал Иваныч, тонкие материи. Днем сегодня, около двух, на том джипе приезжал Юра Порох с двумя торпедами, чтобы покойная погадала ему – сколько жить осталось. А она ему брякни – мол, меньше, чем через сутки, скопытишься. И помирать будешь в страшных муках, – рассказал Рыбаков. – Тебе б такое понравилось? Вот и Юре Пороху не понравилось! За это он и грохнул бабку!

– Мне тоже много чего не нравится, – возразил майор. – Но я ж от этого никого не убиваю! Как ты сказал? Юра Порох приезжал в районе двух. А бабку-то грохнули… Олег Константинович?

– Примерно в восемь вечера, – напомнил криминалист.

– Вот! – поднял палец следак. – Восемь вечера! Только с двух до восьми – шесть часов! Шесть часов, Саша! Он – что, сидел тут все эти шесть часов и бабкины бредни слушал? Или целился так долго, чтобы в лоб ей маслину плюхнуть?

– Да не знаю я, – воскликнул капитан, вспотев от напряжения. – Не знаю я, откуда они знают! Но они – знают!

– Вот ты молодец, орел, – хлопнул себя по колену Соловьев. – И в обвинительном заключении я напишу "все знают, а откуда знают – того мы не ведаем"! Ты еще экзорциста предложи свидетелем в суд вызвать, чтобы он бабку с того света вытащил, чтобы она сама показания дала!

– Вообще-то, экзорцист изгоняет демонов, – поправил вернувшийся со свежего воздуха стажер. – А с покойными общается медиум!

– Смотри, какой умный выискался, – нахмурился майор. – Ты, Коля, раз такой умный – садись и пиши протокол осмотра места преступления!

– Это как это?

– Это так это! Тебя ж где-то учили! Бери бумагу, ручку, вот тебе стол. И пиши: так, мол, и так, обстановка в комнате такая-то, труп лежит так-то, смотрит третьим глазом в потолок.

– Как-то нехорошо это, – поежился Попов. – Не уважительно!

– Что – не уважительно? – не понял наставник.

– Ну… труп…

– А ты, Коля, пиши уважительно, пиши "труп" с большой буквы "Т"! С большой буквы уважительно будет?

– Ну… наверное…

– Вот и пиши! А ты, орел, – ткнул следователь в участкового. – Пойдем, покурим.

Покинув дом, Михал Иваныч заложил широкую дугу, чтобы обойти место душеизлияния подчиненного. Тоже молодец – мог хотя бы до кустиков добежать.

С другой стороны – чего еще ожидать? Идут в органы все, кто попало. Насмотрятся телевизора, начитаются Шерлока Холмса – и все, бегут в школу милиции, ожидая романтики. Погони, слежки, перестрелки. А работа в полиции – это вовсе не погони, слежки, перестрелки! На девяносто… нет, пожалуй, на все девяносто девять процентов работа в полиции – это вот такая проза жизни. Протоколы, постановления, допросы. Ручек больше изнашивается, чем патронов расходуется! Многим за все годы службы и пострелять-то приходилось разве что в тире, да по банкам.

Да и Мориарти в жизни не встречаются. Все просто, грубо, без изысков. Убийцей, чаще всего, оказывается собутыльник, любовник, сосед. И берут его тепленьким, что называется "по горячим следам", едва ли не на месте преступления. И, как правило, еще не успевшего протрезветь.

Словом, если снимать кино по реальной жизни – его никто и детективом-то не назовет. Скорее – детективосодержащий продукт.

– Дай сигарету, что ли, – попросил Соловьев участкового.

– Ты ж бросил, – заметил капитан.

– Бросишь тут с вами…

Вынув сигарету из протянутой пачки, майор, тем не менее, отказался от зажигалки и провел сигаретой под носом, втягивая табачный запах. Некоторое время оба стояли молча. Рыбаков пускал дым, а следак нюхал сигарету, насыщаясь ароматом.

– У тебя телефон Юры Пороха есть? – осведомился Михал Иванович, возвращая сигарету, "накурившись".

– Конечно, – кивнул Саша. – Он же каждый месяц отмечаться у меня приходит.