Tsitaadid raamatust «Русские люди»
Сафонов. Ничего… Ничего. (Вставая.) Ничего такого. Только очень жить я хочу. Долго жить. До тех пор жить, пока я своими глазами последнего из них (схватив из рук лейтенанта список) , которые это сделали, мертвыми не увижу! Самого последнего, и мертвым. Вот здесь вот, под ногами у меня!
Розенберг. Что вы там намешали?! Что вы там намешали, вы, вы! (Падает лицом вперед на пол.)
Глоба. А то и делаю, Валечка, что морду ему бью, сволочи. Наши в город ворвались. Теперь кончена моя конспирация. Немцы тикают. И сейчас нас с тобой стрелять будут. Это уж точно, это у них такая привычка. И не хочу я перед смертью, чтобы ты меня по ошибке за сволочь считала. Вот что значит.
Валя. Василий велел передать, что завтра ночью переправлять людей будет, чтобы не стреляли.
Сафонов (вскочив, проходит в камеру, возвращается с обнаженной головой). Глоба… Погиб Глоба… Хороший был человек… (Вытирает глаза рукавом.) Много у меня сегодня потерь. Почти силы нет все это выдержать. Но надо.
В дверь опять скребутся. Марфа Петровна открывает дверь, и через порог падает на пол комнаты окровавленный человек в штатском , видимо сидевший прислонясь к двери. Марфа Петровна молча втаскивает его и, заперев дверь на крючок, становится около него на колени. Ты кто есть? Раненый (слабым голосом). А тут кто?
Козловский в пальто, в полувоенной фуражке, с полицейской повязкой на рукаве.
Розенберг. Ничего, доктор, я прощаю вашу жену, помня о ваших заслугах. (Говорит отчетливо, глядя на Марию Николаевну.) Я же не могу забыть ваших заслуг. Ведь вы же как-никак составили мне список на семнадцать коммунистов и вчера еще на пять. Вы же мне указали местонахождение начальника милиции Гаврилова. Вы же меня предупредили, где спрятан денежный ящик вашего банка. Вы же… Впрочем, я не буду перечислять, этот перечень, кажется, расстраивает вашу жену. Она плачет, вместо того чтобы радовать
Во-первых, если даже это просто совпадение, то на нем можно построить интересный психологический этюд: узнавание, неузнавание, ошибка, горе матери и так далее. Все
Васин. Хорошо! (Вдруг громким голосом.) Последний раз в жизни хочу сказать: слава русскому оружию! Вы слышите?! Слава русскому оружию. А капитану передайте, капитану передайте… (Опускается на руки красноармейца.) Панин (наклоняется над ним, потом выпрямляется, снимает фуражку). А капитану передайте, что майор Васин пал смертью храбрых, сделав все, что мог, даже больше, чем мог. И еще передайте, что команду над ротой принял начальник особого отдела Панин. Можете идти.
