Согласное учение святых отцов Восточной Церкви о душе. Святоотеческая православная психология

«Душа, ты дщерь света, поэтому бегай тьмы. Того из возлежащих, на котором была нечистая риза, связав, ввергли во тьму, чтобы не бесчестил собою вечери святых (см.: Мф. 22, 11 —13) ю» (Преп. Ефрем Сирин, Творения, Ч. 4, 188).

«Душа трехсоставна, потому что… три в ней силы: помысл, раздражительность и вожделение.» (Преп. Ефрем Сирин, Творения, Ч. 3, 391 – 392).

«Душа тричастна и созерцается в трех силах: мыслительной (ум), раздражительной (чувство) и желательной (воля)» (Свят. Григорий Палама по свят. Феофан Затворник, Рукописи из кельи, Ч. 2.).

Структура души может быть визуализирована по схеме.

Любопытно что сама концепция «нового» человека или «двойника» не является изобретением святых отцов Восточной Церкви, а имеет место и в других мировых религиях и духовных учениях и в частности в веданте, где феномен «двойника» человека также описан через уплотнение ментального тела, которое достигает такой степени «плотности» энергии, что становится способно к выходу из тела физического и автономному существованию.

Таким образом, сам феномен «нового» человека – это совершенно закономерное проявление состояния высокой плотности энергии сознания, которая достигла естественного предела в рамках тела (плоти) и далее развивается уже автономно, как самостоятельное тело энергии.

«Как телу, когда совершенно разовьется во чреве, необходимо родиться, так душе, когда она достигнет положенного Богом предела ее жизни в теле, необходимо выйти из тела». (Добротолюбие, Т. 1, О доброй нравственности и святой жизни, Антоний Великий).

Сами артефакты проявления «двойника» по традиции огласке, как правило, не предаются, а являются достоянием закрытого круга посвящённых, но из истории православия известно довольно много случаев проявления отдельными святыми своего энергетического «двойника», как совершенной души.

Известны упоминания об этом артефакте даже в новейшей православной истории и в их числе упоминания в летописи Оптиной Пустыни о старце Амвросии, который неоднократно встречал путников, заплутавших в поисках обители, и в тонком духовном теле проводил их до пустыни, двигаясь всегда впереди, а когда пришедшие встречались в самой обители со старцем в телесном виде, выяснялось, что обители он давно уже не покидал и не мог покинуть в силу болезни ног.

Аналогичные сведения о «раздвоении» имеются и в отношении нашей современницы матушки Сепфоры (1896 – 1997) в миру Дарьи Николаевны Шнякиной. По воспоминаниям её ученицы схимонахини Анастасии (Марии, монахини Пантелеймоны), матушку неоднократно видели на службах в разных храмах в то время, когда она в телесном виде своего дома не покидала.

Матушка Сепфора

Есть отдельные упоминания о присутствии на первых Вселенских Соборах и отдельных епископов не в физических, а в тонких духовных телах. В недавно вышедшей книге о жизнеописании старца Паисия Святогорца сокельником преподобного Паисия также описывается артефакт парения ночью под потолком кельи светящегося тела старца и др.

Феномен «нового» человека нашёл отражение и в древнегреческой мифологии. Так в известном древнегреческом мифе «Об Эроте и Психее», где Психея как раз и символизирует душу, через огромные трудности Психея обретает утраченную любовь Эрота и становится по мифу первой смертной, которая обретает бессмертие и приобщается к сонму бессмертных богов вместе с Эротом. Данный миф очень точно передаёт в образной форме процесс испытаний души и перехода в вечность, как «нового» бессмертного человека.

Особенностью согласного учения отцов о душе является то, что само учение, отражающее догматическую основу христианства и Восточного Православия, тесно пересекается с Ветхим Заветом, отражая библейскую историю грехопадения и искупления через призму глубокого разделения и распада всех сил и энергий души.

Как уже говорилось ранее, возврат человеком своей утраченной духовной целостности и силы осуществляется обратным «грехопадению» путём соединения ума с сердцем, что и означает овладение всеми силами и энергиями своей души, которые были рассредоточены и рассеяны страстями. Иными словами, в основе исцеления и спасения души по учению отцов лежит чёткая методология работы с силами и энергиями души по их собиранию и использованию для расширения ума и сети духовного сознания.

Ещё одной особенностью учения отцов о душе является то, что оно ёмко охватывает всю жизнь человека на земле, отражая её в самом сжатом и конкретном виде как двунаправленный процесс, который имеет две фазы и две стадии:

1. Вхождение души в мир материи или переход от энергии духа к материи (плоти) при рождении человека в мир людей

2. Подготовка души к возвращению в мир духа или обратный процесс перехода души от материи (плоти) к энергии духа в момент смерти.

Знак бесконечности и символизирует этот процесс круговорота энергии из мира духа в мир матери и обратно.

Проще говоря, в соответствии с согласным учением о душе жизнь человека на земле – это очень непродолжительное путешествие души из мира духа (энергии) в мир материи (в тело), с последующим обязательным возвращением души обратно в мир духа.

Парадокс этой закономерности (обратной функции) состоит в том, что она предполагает не просто возвращение души, а возвращение души обратно с неким приростом и приобретением опыта жизни и энергии осознания.. В этой связи жизнь человека на земле по учению отцов имеет характер ответственной работы и миссии по стяжанию (накоплению) энергий божественной благодати путём освобождения от энергий самости (эгоизма).

Притча Христа «О талантах» идеально отражает эту закономерность возвращения души обратно с приращением в виде бесценных «талантов» ума и духовного сознания, которые и составляют высший смысл человеческой жизни.

Таким образом, целью жизни человека на земле по учению отцов является труд по развитию духовного осознания (духовной энергии), как залога успешного возвращения души назад в мир духа, поскольку отсутствие у души духовного ума, как приумноженного «таланта» духа, сурово наказывается Отцом.

«лукавый раб и ленивый! ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал; посему надлежало тебе отдать серебро моё торгующим, и я, придя, получил бы моё с прибылью; итак, возьмите у него талант и дайте имеющему десять талантов, ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, что имеет; а негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов.» (Мф. 25; 26—30)

Эта притча является строгим предупреждением всем тем, кто рассчитывает на «чудесное» спасение души, не развивая при этом духовного ума и духовной осознанности, как «талантов» духа. Именно по этой причине, кроме решения в жизни сугубо материальных задач, перед каждым человеком лежит не меньший фронт и задач душевно-духовных, связанных с обретением душевно-духовного совершенства для благополучного возвращения души обратно в духовный мир, как мир энергии.

Духовно-аскетическую практику в этой связи можно считать той специальной подготовкой (тренировкой) души к возвращению обратно в мир божественных энергий. Таким образом, согласное учение отцов о душе исходит из совершенно практических и даже прагматичных целей подготовки души к возвращению обратно в мир духа и божественных энергий. В этой связи вся жизнь человека может быть разложена на два больших этапа и отрезка:

1. Получение представлений о материальном мире и задачах пребывания в материальном мире.

2. Получение представлений о духовном мире и задачах успешного возвращения души обратно в духовный мир.

Если первая часть этой задачи решается автоматически через обычное социальное воспитание и образование, то со второй часть задачи подготовки души для возвращения в вечность имелись и имеются проблемы, поскольку основная масса людей не получает духовного образования и потому просто не имеет представления о душе, духовном мире и духовных целях бытия.

Традиционно вторая задача, связанная с получением знаний о душе и необходимости возвращения души после жизни в теле обратно в мир энергии, решалась через посвящение в высшее духовное знание о душе. В ранней христианской традиции это и был священный акт покаяния (метанойи) и крещения как акт глубокого переосмысления жизни через призму неизбежности возвращения души в вечность.

При этом сакральное знание о «двойнике», как состоянии совершенной души, полностью освободившейся от влияния плоти (страстей) и готовой к возвращению назад в духовный мир, было венцом подготовки души к возвращению в вечность.

В настоящее время знание о важности задачи подготовки души к возвращению обратно в духовный мир, как и полнота знания о душе и её природе, практически полностью утрачены и большинство людей живёт только первой частью задачи, смутно догадываясь о существовании и второй задачи, связанной с подготовкой к возвращению души обратно в мир духа.

С известной долей допущения можно говорить о том, что в силу отсутствия у современного человека знаний о душе и задачах души в жизни, основная масса людей живёт фактически для окончательной «смерти», не имея реальных представлений о духовном бессмертии, как состоянии совершенной души в виде «нового» человека.

Данное обстоятельство можно считать трагедией не только мира, но и самой церкви, поскольку у современного христианства и православия уже нет святоотеческой психологии возвращения души. Всё, что осталось от глыбы духовно-аскетического знания о душе в современном православии – это несколько святоотеческих цитат о «новом» человеке, которые и передают через метафору рождения душой небесного человека в горний мир от семени духа всю психологию данного процесса.

«И душа, принимая в себя небесное семя, до тех пор, пока не родит, терпит скорбь, подвергаемая многоразличным искушениям; а когда она родит, то есть станет совершенной, радуется радостью постоянной и неизреченной, потому что родился небесный и новый человек в горний мир.» (Преп. Макарий Египетский, Собрание рукописей, Духовные беседы, Беседа 52, 3)

В силу специфичности данного знания о «новом» человеке, которое передавалось отцами только через посвящение в умное делание достойных, в Новом Завете и святоотеческом наследии есть не много упоминаний о «новом» человеке в аспекте духовного «двойника».

«А теперь вы отложите все: гнев, ярость, злобу, злоречие, сквернословие уст ваших; не говорите лжи друг другу, совлекшись ветхого человека с делами его и облекшись в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его (Бога).» (Кол. 3:8—10)

«Итак, кто во Христе, (тот) новая тварь; древнее прошло, теперь все новое.» (2 Кор. 5;17)

Большинство простых верующих по незнанию понимают «нового» человека во Христе как обычного телесного человека через призму наличия христианской морали и нравственности, тогда как апостолы и святые отцы понимали «нового» человека в аспекте «духовного тела» и «двойника». Вот как поясняет образ духовного человека один из учителей наших дней игумен Никон (Воробёв):

«Скажу о признаках духовного человека, как описывают его святые Отцы. Духовный человек совершенно отличается от душевного или плотского, что почти однозначно здесь. Он есть новый человек, а душевный есть ветхий человек. Что в нем нового? Все: ум, сердце, воля, все состояние, даже тело.

Ум нового (= духовного) человека способен постигать отдаленные события, прошлое и многое из будущего, постигать суть вещей, а не только явления, видеть души людей, ангелов и бесов, постигать многое из духовного мира (=потустороннего). Мы имеем ум Христов (1 Кор. 2, 16), говорит духовный ап. Павел.

Сердце нового человека способно «чувствовать» такие состояния, о которых кратко сказано: Око не виде, ухо не слыша, и на сердце человека (плотского, душевного, ветхого) не взыдоша» (Игумен Никон Ворьбьёв, Как жить сегодня, Письма студентам Московской духовной академии 25/X – 62).

Таким образом, учение святых отцов о душе имело тесную преемственность с древним духовно-аскетическим знанием об энергийном устройстве мира и человека и представляло собой чёткую методологию совершенствования (уплотнения) тонкого тела души а аспекте работы с силами и энергиями души и духа. Суть этой работы, именуемой в православии «очищением» души, сводилась к полной замене всех «ветхих» качеств и энергий души, именуемых у отцов «страстями», на противоположные качества и энергии, именуемыми «добродетелями».

Любопытно то, что согласному учению энергии «добродетели» (человеческой) также не были олицетворением совершенства души, как думают многие, а были только главным и необходимым условием совершенства в виде стяжания (накопления) ещё более высоких и совершенных энергий божественной благодати.

В этой связи учение отцов о душе было в первые века христианства ключевым знанием, которое и позволяло практически решать задачу достижения духовного совершенства и спасения души через достижение «нового» человека, который входил в духовный мир осознанно, будучи ещё на земле подготовленным для существования в духовном мире, как мире энергии. Этим обстоятельством и объясняется запредельный уровень духовных возможностей и совершенств святых отцов первых веков, достижений которых их последователи уже не могли повторить по мере искажения и утраты учения о душе.

Динамика соотношения «внешнего» телесного человека и «внутреннего» душевно-духовного очень хорошо отражена в цитате святителя Дмитрия Ростовского.

«Сугуб есть человек, внешний и внутренний, плотян и духовен: внешний, плотяный, видимый есть; внутренний же, духовный, невидимый, но (по словеси Святаго Апостола Петра) „потае́ный се́рдца человек в неистлении кроткаго и молчаливаго духа“ (1Петр. III:4); и Павел Святый сугубство человеческое изъявляет, глаголя: „аще внешний наш человек и тлеет, но внутренний обновляется“ (2Кор. IV:16)». (Св. Дмитрий Ростовский, Внутренний человек, в клети сердца своего уединеный, поучающийся и молящийся втайне, Глава 1)

Ключевая мысль здесь состоит в том, что по мере тления и «ветшания» телесного человека, приближающегося к порогу смерти, всё более и более создаются предпосылки для пробуждения и проявления «нового» духовного человека, как внутреннего «двойника» личности. Можно ли понять с точки зрения современных знаний какой процесс лежит в основе этой закономерности?

Есть все основания предполагать, что тонким духовным телом «нового» духовного человека является не что иное, как тончайшая сеть духовного сознания, создаваемая посредством духовного расширения нейросети мозга и гиперсети разума в направлении духовного сердца. Иными словами святоотеческая психология ещё раз доказывает свою верность и актуальность и даже сегодня в век информационных технологий имеет научное объяснение и корреляцию с высшей наукой.

Говоря об учении отцов о душе, нельзя обойти стороной вопроса упрощения официальной религией согласного учения о душе в интересах большого числа простых верующих. Как уже было сказано ранее в главе «Религия и согласное учение отцов», религиозная точка зрения на спасение была катастрофически упрощена и превращена в миф о «чудесном» спасении посредством обряда без глубоких знаний и внутренней работы. По существу официальная религия полностью упразднила понятие о «новом» человеке в аспекте «двойника», подменив его душевным и морально обновлённым телесным человеком.

Эта подмена в религии духовного состояния душевным (морально-нравственным) и есть отказ от второй части задачи обретения веры совершенной по ступеням «тетраморфа» «Лев» – «Орёл» со сведением спасения только к первой части задачи – «Человек» – «Вол».

В настоящее время только в исихазме, старообрядчестве и анахоретстве (уединённом и тайном монашестве) ещё сохранились остатки прежнего духовного знания о «двойнике» в аспектах умной молитвы и умного делания, как методологии пробуждения «нового» человека посредством техник созерцания, священнобезмолвия и умной молитвы, где практикуется прямое соединение ума и сердца. Тем не менее даже эти остатки духовного знания подвергаются критике со стороны официальной церкви и религии, как проявления «спортивного» подхода к вере, чуждые христианству и православию.

Пусть это не покажется странным, но согласное учение отцов о душе, как методология работы с качествами и энергиями души, действительно, больше похоже на «духовный спорт» высших достижений, чем на «чудо».

«Человеку надобно пройти, так сказать, двенадцать ступеней и потом достигнуть совершенства.» (Добротолюбие, Т. 1. Наставления святого Макария Великого о христианской жизни)

Духовно-аскетический подход к достижению духовного совершенства по согласному учению отцов, во многом подобен методологии «духовного спорта» и потому шёл и идёт вразрез с более упрощённым, чрезмерно мифологизированным и морально обусловленным катехизическим подходом, где всё совершается не по чёткой методологии и знанию, а неким необъяснимым «чудесным образом» самим Богом.

По существу именно эти два совершенно разных представления и подхода к достижению духовного совершенства лежали и лежат в основе всех религиозных споров о душе, её природе и подходах к спасению души.

1. Церковь и священноначалие в интересах массовой религиозности изначально отстаивали идею «чудесного» и необъяснимого спасения души только Богом и только через таинства, когда от воли человека, его знаний и стремлений совершенно ничего не зависит.

2. Аскеты, анахореты, священнобезмолвствующие и практикующие умное делание придерживались другой – древней аскетической традиции, согласно которой существует чёткое духовное знание о методологии спасения души, как практике соединения ума и сердца. При этом глубина продвижения подвижника определяется уровнем его усердия и трудолюбия в процессе усвоения духовного знания.

В данной связи, говоря об утрате древнего духовно-аскетического учения о душе, можно сказать что уже с момента основания церкви, как социального института, имело место разделение идеи согласного учения отцов о душе на два направления:

1. Обрядовое или общецерковное (общинное), которое делало упор на обряд, таинства, служение и не требовало высшего духовного познания и посвящения в тайны энергетического устройства Бога, мира и души и

2. Подвижническое или духовно-аскетическое (отшельническое), которое делало упор на глубинное понимание (осознание) высшей цели спасения души и требовало высшего духовного познания и посвящения в тайны энергетического устройства Бога, мира и души.

Из этих двух направлений второе (подвижническое) можно считать больше отвечающим принципам согласного учения отцов о душе и святоотеческой православной психологии. В самом общем виде в лице этих двух подходов, составляющих в действительности одно целое по «тетраморфу», между собой противостояли древняя аскетическая традиция и массовая религиозность, как два разных духа – Ветхозаветный (анахоретский, магический) и Новозаветный (киновийный, нравственный).

С точки зрения святоотеческой психологии и согласного учения отцов в этом разделении на два подхода, из которых древний духовно-аскетический можно условно назвать «спортивным», а массовый религиозный «чудесным», вновь нашло отражение противостояние двух уже известных этапов спасения по «тетраморфу»:

1 Этап первичного обращения к вере – «Человек» – «Вол» и

2 Этап веры совершенной или подвижнической – «Лев» – «Орёл».

Не сложно понять, что в действительности между этими подходами нет противоречий, поскольку они отражают одно целое, только разные его ступени, как степени посвящения в высшее духовное знание и делание.

Тем не менее, официальное церковное большинство по сей день строго придерживается «чудесного» подхода, как единственно возможного, связанного с церковными таинствами, согласно которого от усилий человека на пути спасения души практически ничего не зависит и всё спасение души осуществляется только Богом неким «чудесным» образом и промыслом.

На этом фоне катастрофически мизерное церковное меньшинство, придерживающееся древнего подвижнического (духовно-аскетического) подхода, как «спортивного», основанного на знании методологии совершенствования души, считает важность усилий человека приоритетной. К слову данный подход по сей день считается в церкви еретическим и антицерковным.

В действительности точно высчитать чей-либо приоритет в этом вопросе не представляется возможным, поскольку в подвижничестве есть и периоды духовного призыва свыше в виде посещения благодати и периоды богооставленности, когда человеку приходится действовать самостоятельно и сугубо по силе веры и надежды, не имея в душе того отклика, какой он имел ранее.

Пытливый ум в этом надуманном противостоянии «церковного обряда» и «духовного знания» без труда разберётся и поймёт, что по-своему верны оба подхода и «чудесный» подход отражает больше точку зрения духовно необразованных верующих, тогда как «спортивный» подход отражает точку зрения духовного опродвинутых и ведающих (посвящённых). Именно поэтому «чудесный» подход к пониманию спасения просто должен созреть и дорасти до уровня знания и посвящения «спортивного». Так просто решается в действительности извечная проблема противостояния «киновии» и «анахоретства».

К слову, у святых отцов было чёткое убеждение в том, что спасение души – это не «чудо», а закономерный итог обоюдных усилий на этом пути Бога и человека.

«Ведь как невозможно усвоить возрастание преуспеяния посредством одной лишь Божией силы и благодати, без содействия и усердия (самого) человека, так невозможно и достичь совершенной воли Божией и прийти в меру свободы и чистоты лишь посредством собственной силы, усердия и настойчивости, без содействия и помощи Святого Духа.» (Преп. Макарий Великий, Великое послание, III, 1)

Иными словами, по согласному учению отцов «спортивный» подход не только не является еретическим, но является доминантным на втором отрезке пути веры совершенной «Лев» – «Орёл», тогда как на первом отрезке обращения к вере он таковым не кажется.

«И только после долговременных упражнений, кто избежал многих искушений, тот делается совершенным» (Преп. Макарий Египетский, Духовные беседы, послания и Слова, 132)

Осознание сути данного противоречия принципиально важно в понимании учения отцов о душе, поскольку само учение о душе гармонично и непротиворечиво совмещает в себе иерархически оба подхода и «чудесный» и «спортивный» и только ум человека делит их, не сознавая диалектического единства методологии спасения души.

«Ум не есть душа, но дар Божий, спасающий душу. Богоугодный ум течет впереди души и советует ей презреть временное, вещественное и тленное, а возлюбить блага вечные, нетленные и невещественные, так чтобы человек, живя в теле, умом представлял и созерцал небесное и Божественное. Таким образом, ум боголюбивый есть благодетель и спаситель человеческой души.» (Прп. Антоний Великий, Добротолюбие, Т.1, 81)