Агния на секунду впала в ступор. Потом она стиснула губы и открыла лицо. Наверное, она пыталась вести себя как можно сдержаннее, но весь её вид говорил, что она вот-вот расплачется снова.

– Хорошо – после этих слов девушка рассказала как родители, летя на самолёте в командировку в Ирак разбились, так и не прибыв на место. Началась сильная гроза, которую не ожидал никто. Из-за плохой видимости пилот потерял управление и попал прямо под грозовую тучу. Самолёт загорелся и начал быстро снижаться, а, когда коснулся земли, то от него осталась лишь груда метала. Страшная смерть. После первого рассказа Агния сделала небольшую паузу. Она пыталась не заплакать. Через пару минут девушка рассказала и о Леночке, у которой с рождения был порок сердца. Врачи говорили, что она идёт на поправку, что ещё немного и ей сделают операцию. Но до операции девочка не дожила. Случайно узнав о смерти мамы и папы от органов опеки, Леночка впала в кому. Её состояние каждый день ухудшалось, а вскоре её и без того слабое сердечко перестало биться. После этого рассказа пауза в разговоре Агнии с Эйдом стала ещё длиннее. Но следующее воспоминание не вызывало такой тоски, как прежние. О своих непутёвых друзьях девушка рассказала просто и коротко.

– Я тебе даже немного завидую… Мои родители всегда любили меня, всё детство я провёл в счастливой семье, где родители любят друг друга и никогда не ссорятся. Когда я был маленьким, то свято верил, что моя семья идеальная и, что так будет всегда. Но, когда я подрос и уже начал хоть что-то понимать во взрослых вещах, то узнал, что мама и папа жили вместе только из-за меня. Они всё моё детство создавали образ счастливой семьи, а на самом деле каждый из них давно уже жил своей жизнью. Они не любили друг друга. И мама, и папа встречались с теми, кого действительно любили. Они договорились, что проживут вместе до моего совершеннолетия, а потом разведутся. Так и произошло. Вот только я был этому ничуть не удивлён, потому что до этого они очень часто начинали скандалить на пустом месте. Я никогда не жил в реальной семье. Всё вокруг меня было иллюзией, которая довольно быстро рассеялась. Ой!… Что-то я разговорился. Пожалуй, не стоит так много говорить с тем, кто всё равно скоро умрёт. Всё равно, что говорить со стеной. – Эйд неожиданно отвернулся.

– Никогда бы не подумала, что ты так жил. Но я уверена, что родители очень тебя любили, поэтому и сделали так.

– Знаю.

Это «знаю» прозвучало с такой досадой. Теперь уже Эйд держал тишину. Он как будто пытался рассортировать полученные только что воспоминания на свои и чужие. Пока он это делал, Агния смотрела на него озадаченным взглядом.

– Через два дня…-сказал Эйд и вышел из комнаты.

Агния, кажется, поняла о чём он. Через два дня её, скорее всего, уже не станет.

– Два дня, да?….

Глава 4. «Истина бывает очень жестокой».

«Небо, разве оно всегда было таким красивым? Почему дома оно совсем не такое? Голубой – цвет неба и тоски. Не правда, голубой очень даже красивый цвет, глубокий и веет свободой…»,– подумала про себя девушка, лёжа на полу и наблюдая из окна обрывок неба.

За те два дня, что Эйд не посещал Агнию, девушка успела привыкнуть к обстановке комнаты, к постоянному шуму за окном и к своим мыслям. Они, почему-то, перестали её так сильно волновать. Может, ей нужно было именно это, смена обстановки. Конечно, может не такая кардинальная, но всё же. Агния даже успела подумать, что, когда вернётся домой, то сделает там ремонт в стиле ретро.

«Стоп, я ведь не смогу вернуться домой. Ха, сейчас мне даже жаль, что я закончу свои дни здесь…Закончу? Нет, я не хочу вот так оборвать свою жизнь. Я ведь хотела стать кардиологом, я хотела спасать таких детей, как моя Леночка. Ну, нет. Я не умру просто так!» – вдруг осознала Агния. Она, почему-то только сейчас подумала, что раз её посещают мысли о будущем, значит, это будущее у неё есть, значит не всё потеряно.

С таким настроем девушка прождала два дня, про которые говорил Эйд. Наступило 30 мая. Рано утром раздался стук в дверь, и в комнату вошёл Эйд. Он поставил на стол тарелку горячего супа.

– Я сходил к соседке в квартиру напротив, она дала мне немного щей. Ешь, ты ведь два дня не ела.