Глава 26
Очередная рабочая неделя ознаменовалась серьёзными изменениями. Меня, Джона, двух его заместителей – Хелен и Джерри, и ещё одного парня из нашего отдела – Майка с утра пригласили в святая святых. Самый главный босс ожидал нас на срочное совещание. Скромными, дрессированными щенятами следуя за Джоном, мы появились на верхнем этаже. Здесь тоже произошли изменения. Внушительные такие… режущие глаза, по крайней мере, мои (ну и Хелен).
Сегодня приёмную, помимо Джека, украшала девушка. Парень ограничился приветствием и продолжил свои дела, девушка же подскочила и рванула к двери босса. Принимая во внимание облегающую чёрную юбку и шестидюймовые шпильки, походка роднила её с гейшами. Учитывая страстную преданность работе и скорость движений, выглядела она презабавно (включите как-нибудь видеоролик с гейшей на ускоренной перемотке). Белая блузка новенькой расстёгнута ровно на столько пуговичек, чтобы жирно намекнуть на обстоятельства не менее жирные. В нашем случае обстоятельствами явилась грудь размера F. Господи Иисусе, рядом с волнительной массой, колышущейся при малейшем движении, даже мне находиться было неловко, что уж говорить о мужской части сотрудников.
«Бедолага Джек», – взгрустнули мои тараканы. Паренёк был вынужден сидеть бок о бок с мисс-убойная-грудь – убивавшей своей шикарностью, а не припрятанным в лифчике пулемётом – целый день. На вскидку девушка весила фунтов 140, и вероятно, треть веса приходилась на грудь. С таким снаряжением пулемёт без надобности – тюкнуть массой по темечку и всё… соперницу в землю, мужика в постель.
Противная мысль засвербела на подкорке: «Эдриана и мисс-грудь разделяла всего одна дверь. И кого призваны обслуживать секретарши, если не своих начальников?» Вслед за дурацкой мыслью, попахивающей паранойей, накатила злость. «А не обидеться ли мне на что-нибудь, точнее, кого-нибудь и я даже знаю на кого?» В это время помощница скребла в дверь ногтями, заточенными секретарской пилкой, затем просунула симпатичную брюнетистую голову в проём и доложила о визите. Судя по всему, получила согласие, поскольку дверь с её помощью распахнулась, сама девушка отступила, изобразив приглашение рукой. Обидеться я не успела, потому что Джон ворвался внутрь, а мы шли следом.
Наконец я узрела самый важный и наверняка самый шикарный кабинет нашей стеклянной башни. Будет, что внукам в старости рассказать: «Йо-хо, внучки, ваша бабулька якшалась ого-го с какими чуваками. С теми, кто сидят в облаках, испражняются в золотые унитазы и нюхают на завтрак волшебный порошок, дарующий силу, но пожирающий мозги». Нет такого я точно рассказывать не буду, иначе родные внуки упрячут бабушку в дурку, а я уже распланировала дизайн комнаты в доме престарелых.
Кабинет действительно поражал. Матерь Божья, пресвятая Мария, три стены из стекла! Нью-Йоркские высотки можно было разглядеть запросто. Немудрено, что, взойдя на вершину социальной иерархии, люди мнили себя богами. Работай я в таком офисе, тоже вольно-невольно разрабатывала план, чтобы оттяпать полмира в личное владение. Среди яркости и успеха тенью чернела мебель. Стук каблуков заглушал графитового цвета ковролин. Для отдыха и неформальных встреч был предусмотрен мягкий уголок: диван и два кресла в чёрной кожаной обивке вокруг журнального стола. Композицию расставили специальным образом, чтобы, попивая кофе, любоваться панорамой. Клянусь, раз постояв у окна, человек просто не сможет остаться прежним. Я не подходила к окну. «Тебя не приглашали, деревенщина… понаехали всякие», – тараканы вовсю надо мной стебались, а мне было сложно держать рот закрытым. Такого даже не богатства, а внушительности и размаха я не встречала.
По центру расположился огромный стол, захламлённый бумагами, за которым восседал невозмутимый мистер Сторм. Мне на очень короткое мгновение, примерно на долю секунды главного босса стало жаль. Просто стопка бумаг напоминала скорее горный завал, чем стопку, и громкоголосо доказывала, что работали за этим столом очень много и долго. Но вот мистер Сторм поднял голову от монитора – чтоб вы понимали у него их два; у меня, к слову, и с одним время от времени недопонимания случались – неспешно всех осмотрел, задержал взгляд на мне, резко сузив до злого прищура, и поджал губы… Жалость испарилась. Странно, когда я успела разозлить главного босса. Не мог же он до сих пор вспоминать нашу последнюю ссору. Я была в своём праве и на автономной территории, где боссы всяческих калибров превращались в обычных нежданных гостей.
Мисс-грудь пригласила нас за стол, что примыкал к главному столу буквой «Т». Пока мы рассаживались, по спине скользил противный холодок, а задница орала о грядущих проблемах, убеждая спасаться бегством немедленно. Тараканы из отряда перфекционистов цыкнули и напомнили, что трудности положено встречать с гордо поднятой головой.
– Коллеги, нам предстоит большой проект, – бархатистым голосом заговорил мистер Сторм. – С вашей помощью, в частности, и благодаря работе всех отделов, RLSCP завершила вливание и ребрендинг Power. Следующий шаг, который я намерен осуществить – это приобретение известной вам сети заводов Intense. Кто не в курсе поясню: сфера их деятельности – производство электротехнического машиностроения. Если точнее, то они изготавливают промышленные кабели и некоторые виды электроприборов.
Джон присвистнул:
– Не знал, что они решились на поглощение. Выходит, проблемы серьёзные.
– Там всё не так однозначно, нет полной уверенности с обеих сторон.
Эдриан поднялся и прошёл к окну. Широко расставив ноги и заложив руки за спиной, он смотрел вдаль. Наверное, именно так, ежедневно разглядывая из самого высокого окна стеклянной башни копошение бестолковых муравьёв, он строил план по захвату мирового господства. Кончик ручки угодил мне в рот, и я защёлкала зубами. Под тысячевольтным напряжением гудели нервы, лишь бы к окончанию планёрки остаться в живых.
– Из каждого отдела я забираю по несколько человек. Твой отдел, Джон, не исключение. Тебе придётся расстаться с Майком и Лилиан, временно. Отобранные мной люди переедут в изолированный кабинет, где я соберу всех помощников.
– Майка будет недостаточно?
Оставаясь у окна, Эдриан развернулся.
– Я лично займусь перепроверкой всех цифр. Мы поднимем архивы, выведем собственные формулы и сделаем выводы, которые сличим с данными Intense. И уверяю всех вас, мы открываем двери в ад. Сотрудников будет не хватать, и я уже распорядился по увеличению штата. В общем, всех ждёт много часов работы, изматывающего напряжения и колоссальной ответственности. Как только закончим обсуждение, Лилиан переезжает в мой кабинет…
Лилиан, то есть я, громко икнула, после чего остаток совещания потонул во внутреннем гуле.
«Мамочки!» – вопила задница, припоминая местонахождение спортивных кроссовок для побега на Аляску.
«Работу и повышение!» – голосили амбиции, представляя именную табличку на вершине Эвереста.
«Секса побольше!» – выли яичники, делая стойку на ежедневные встречи с Эдрианом.
«Отпуск в дурке!» – ревела нервная система, отказываясь разгребать предстоящее дерьмо.
Тараканы отмалчивались.
– Майк, тебя в новый кабинет проводит Джек, – невозмутимый мистер Сторм продолжал раздавать указания. – Джон, в первую очередь навскидку прикинь сколько людей тебе не хватает. Направь мне и Уайту, пока он не уехал в Сан-Франциско.
– У нас разве что-то происходит в Сан-Франциско?
– Да, там конференция по теме его отдела. Мы не хотели участвовать, только вчера решилось. Уайт с подопечными едут сегодня. Командировка продлится три дня. Так что подсуетись, пока он здесь.
Я навострила уши, вдруг главный босс упомянет Линду. Однако любопытство осталось неудовлетворённым, взамен этого мистер Сторм предложил всем вернуться к обязанностям.
– Скоро принесут второй стол, – высказался он о планах.
– А компьютер будет новый? – оживилась я, прежде смущённая внезапным опустением. Но смотреть на хозяина кабинета всё равно было неловко.
– Какой нужен, такой и будет.
– Тогда пусть принесут с моего рабочего места, у меня там много информации, лень копировать.
– У нас же корпоративная сеть, забыла? – Судя по голосу, Эдриан улыбнулся.
– Мало ли, вдруг что-то останется во внутренней памяти. Чтобы не тратить лишнее время на глупости.
– Да, глупостей многовато, – протянул главный босс.
– Я могу спросить?
– Конечно.
– Ты в курсе, Линда поедет в Сан-Франциско?
– Не знаю, решает Уайт. Но полагаю, что к обеду ты узнаешь последние новости.
Изнутри жгло любопытство, после ухода коллег голос Эдриана стал более плавным, тягучим, укутывающим в объятия. Храбрость куда-то запропастилась, и чтобы посмотреть на интригующего мужчину, я на всякий случай вооружилась дерзостью.
Он полусидел на краю своего огромного стола. Без пиджака, рукава светло-голубой рубашки закатаны, придавая облику нотку греховности. Одна ладонь в карманах брюк синих в тонкую полоску. Вокруг запястья ремешок с часами, не иначе Rolex. Карие глаза смотрели на меня. Памятные тёплые искорки излучали нежность вперемешку с тоской, и невозможно было понять, чего больше. Я запрещала себе погружаться в задумчивый взгляд. Стоило поддаться, и карий омут поглощал, лишая надежды на всплытие.
«Я скучаю по такому Эдриану», – неожиданные выводы меня расстроили. Его внешняя суровость и недосягаемость трансформировались в ласку и нежность. Но именно тёплой заботы не хватало. Сначала со смерти родителей, а потом… Я уже забыла особое чувство «Дом». Чтобы рядом был тот, кто встанет за тебя горой, заслонит от враждебного мира, подарит покой. Сиюминутной похоти я старательно избегала. Она слишком мало стоила, чтобы за неё цепляться. А вот уютный дом, как в детстве с родителями во время рождественских праздников, существовал лишь в воспоминаниях. Да и те с каждым годом блёкли сильнее. Я до трясучки боялась однажды проснуться и не вспомнить маминых рук.
– О чём задумалась? – спросил Эдриан. Он занимал соседнее кресло, а я даже не заметила когда.
– Вспомнила детство, – я ведь сказала правду, просто не всю.
– Скучаешь?
– Постоянно.
– Иди ко мне.
Схватив за руку, Эдриан пересадил меня к себе на колени, затем и вовсе надавил на голову, вынуждая прильнуть к груди. И я поддалась. Знакомый древесный аромат, домашние объятия. Иллюзия защиты слишком важна, чтобы отмахнуться, когда её дарили просто так.
– Посиди минутку, мне тоже этого не хватает, – огорошил признанием непостижимый главный босс.
Странно, мне хотелось не минутки. Я бы предпочла растянуть единение на часы и дни, возможно, годы, но ошалевшие тараканы не рискнули заглядывать так далеко.
Перед обедом я заскочила на старое рабочее место, чтобы собрать разные мелочи со стола и поэтому припозднилась. Линда и Брендон, куда же без него, уткнулись каждый в свой поднос. Меня тоже дожидалась тарелка с салатом, миска супа и булочки.
– Привет всем, и спасибо Брендон, что позаботился. – Странная опека парня выбивалась из границ.
– Твои опоздания входят в привычку, Ана.
– Не ворчи. Лучше скажи, ты едешь в Сан-Франциско или нет?
– Я в составе участников, но откуда ты знаешь?
– Напели… А вот что тебе точно неизвестно – я переезжаю.
– В смысле? Куда?
– Теперь мой стол… в кабинете мистера Сторма.
– Врёшь!
Оглушительный визг Линды сотряс не меньше сотни столов в широченном помещении. Я специально таращилась в глаза подруги, чтобы не знать, сколько людей обернулось в нашу сторону.
– Если бы, – ответила я печальным вздохом, и он был правдивым. Как ни крути, переезд не равнялся повышению.
– И какие у тебя новые обязанности? – Иронию в голосе Линды прочувствовал даже глухой, а на ехидную моську было тошно смотреть.
– Судя по характеру главного босса, мои новые обязанности – это подай-принеси и быстрее.
– А как же твой компьютер? – воскликнул Брендон.
– Я попросила взять его с собой, так что мой компьютер никуда не денется. Хм… Брендон, у тебя всё в порядке? Ты странный. – Я наблюдала за его бегающим взглядом, что в итоге он смущённо отвернулся. Почему на Эдриане хитрый трюк постоянно тормозил?
– Всё нормально. Просто я специально сделал для тебя качественные настройки. Жаль, если работа окажется напрасной.
Я ободряюще похлопала его по руке.
– Смотрю, у тебя в друзьях появилась вторая Линда, – мягкий бархатный голос заменили сердитые раскаты грома.
Мой взгляд медленно поднимался по синему костюму в тонкую полоску, который я наблюдала в первой половине дня, и споткнулся о насмешку. Руку от Брендона я убрала молниеносно и зажала между коленей. Разумеется, Эдриан заметил.
– Приношу извинения, что отвлекаю, но ты мне нужна, Лилиан, и это срочно.
Вообще-то, сейчас было законное, охраняемое внутрикорпоративным кодексом, время обеда. Я поиграла с Линдой в гляделки, её глаза напоминали плошки без намёка на уверенность.
– Это Брендон, мы обедаем вместе, – уточнила я, вспомнив издёвку.
– Я знаю, кто такой мистер Эванс, и что он трудится в IT-отделе.
– Здравствуйте, мистер Сторм, – ответил слабым голосом еле живой Брендон.
Даже нам с Линдой потребовалось некоторое время, чтобы обвыкнуться называть по имени того, перед кем колени сгибались сами по себе, хотя бы в целях самосохранения. Для прочих сотрудников Эдриан оставался мистером всемогущим главным боссом, вершителем профессиональных судеб.
– Поторопись, Лилиан, я жду тебя, – бросил напоследок мистер Сторм и покинул столовую.
Щедро глотнув воды, я попрощалась с друзьями и нетронутым обедом. Эдриан ждал в коридоре, прислонившись к стене. Стоило нам сравняться, он схватил мою кисть и как маленькую девочку повёл в сторону лифта. Я подёргала рукой. Безуспешно.
– Ты меня стесняешься? – Уголки его губ иронично приподнялись.
– При чём тут стеснение? Я хочу работать и продвигаться по карьерной лестнице благодаря личным заслугам, а не слушать за спиной мерзкие шепотки, что моё главное и единственное достижение – быть соской мистера босса.
Эдриан ругнулся, но ничего не ответил и до самого лифта не отпускал. А в замкнутом пространстве он прижал меня к стене, расставил руки по бокам и пригвоздил взглядом ястреба на трясогузку.
– Запомни Лилиан, зависть и сплетни были, есть и будут всегда, независимо от того нравится нам это или нет. Если обращать внимание и прислушиваться к каждому недоброжелателю, то жизни не хватит, чтобы оправдаться. Помни о главном: кем ты сама себя считаешь… – Наглая ухмылка исказила его лицо. Выждав паузу, Эдриан добавил: – И кем я считаю тебя.
– Ну ты гад. Тебе легко говорить, вам мужикам всё сходит с рук. А на женщинах общество постоянно отыгрывается за собственные неудачи. – Праведный гнев всколыхнул внутреннюю дремавшую ярость.
– Чшш, не выпускай иголки, девочка. Отложим гендерные споры на потом, у нас действительно много работы.
Освободив из плена, Эдриан примирительно поцеловал мне тыльную сторону кисти, затем центр ладошки и как делал раньше, приложил к небритой щеке. Гнев моментально схлопнулся, встрепенулась нежность, а низ живота сладко подвело. Глаза затуманились вместе с разумом, потому что мне захотелось поделиться нежностью. Откуда Эдриан понял мои желания оставалось его секретом, зато наши губы соединились. Осторожно, без страсти, лёгкое прикосновение, ничего больше и всё равно очень приятно. Сигнал лифта разогнал нас по углам кабины. Не нужно ходить к гадалке, чтобы понять – переезд в офис самого главного босса обернётся для меня гигантской проблемой.
Глава 27
Мой новый рабочий стол определили в угол, компьютер подключал специалист. На столе босса хлам из документов увеличился вдвое. А я пересчитывала картонные коробочки из ресторана известной марки, что пестрели на низком журнальном столе.
– Пообедаешь со мной?
Эдриан подкрался сзади, но не задевал руками. Его горячее дыхание щекотало кожу за ухом, и мурашки тут же принялись маршировать по спине.
– Ты вынудил меня бросить Линду, чтобы я обедала с тобой?
– Даже если так, то что? Объявишь голодовку?
Просто и незамысловато наглый босс признался в коварстве и судя по голосу ждать покаяния было бессмысленно. Оборачиваться я не рискнула. Вероятность того, что, увидев воочию самодовольную физиономию, мне захочется её приукрасить, добавив красного полосатого узора от ногтей, была слишком велика.
– Всё готово, мистер Сторм. Второй компьютер подключён, работает исправно. И как вы просили, я настроил изолированную связь помимо общекорпоративной. На рабочем столе отдельная папка для файлов, – системный администратор отчитался.
Зачем главному боссу понадобилось создавать дополнительную сеть между нашими компьютерами? Для чего?
– Я могу ещё что-то сделать, мистер Сторм?
– Нет, ты свободен, Маркус.
Эдриан вернул интерес к накрытому столу, а я раздумывала о масштабах человеческой памяти. У меня сложилось впечатление, что удивительным образом гадский босс помнил имена всех сотрудников. Недавно Эдриан без помех назвал фамилию Брендона, которую я поленилась запомнить, хотя мы обедали ежедневно. «Ана – позорница».
– Если хочешь освежиться, то ванная справа от входной двери.
Тараканы в голове усмехнулись: «Это ж надо придумать такое – персональная ванная комната в персональном офисе на персональном верхнем этаже частной стеклянной башни. Красиво жить не запретишь». Спорить с начальством я не стала, потому что любопытство в эту минуту весило гораздо больше вредности.
По техническому содержанию ванная ничем не отличалась от любой другой. Душевая кабинка огорожена тёмно-серым непроницаемым стеклом. Белоснежные унитаз, биде и раковина, шкаф с полотенцами. Полы и стены отделаны мрамором разных оттенков серого, многоуровневое освещение. Вычурно, дорого, претенциозно. Идеально для высокомерного сноба.
Я помыла руки душистым мылом, промокнула влагу белоснежным полотенцем до невозможности мягким и пушистым. Наши с Линдой домашние банные полотенца не могли похвастать такой же мягкостью. Чёртовы богачи.
Эдриан дожидался меня, стоя вплотную к окну.
– Почему не ешь? – мой робкий голос нарушил тишину.
– Не хотел начинать без тебя.
Откровенная прямолинейность расстреливала в упор. Полагаться на мужскую честность – это всё равно что поверить обещаниям наркомана перестать колоться. Вот только прямые, без увёрток фразы невольно рушили барьеры. Злость на мужское, богатое и властное покрывалась рябью.
Пищу я глотала молча, едва ли чувствуя вкус. Откинувшись на спинку дивана, я рассматривала, как собственные пальцы сплетались в загогулины, то же самое делали извилины в голове. Потому что я не представляла, как подступиться к разговору первостепенной важности – какого чёрта моё рабочее место в офисе самого главного босса. Кто такая Ана Уорт, чтобы парить в облаках? Но страшнее другое – сколько мне придётся заплатить за выходной билет. Мысли, что выход мог быть не включён в технический план или преднамеренно заколочен, я малодушно прогоняла.
– Кофе, чай? – вежливо поинтересовался Эдриан. Его красноречивый взгляд на вывернутые китайским иероглифом руки дал понять, что моё состояние замечено и проанализировано.
– Всё равно, можно воду, – в ответ на его любезность мой голос прозвучал грубо. Но я давно поняла, что профессионализм Аны Уорт пребывал в состоянии зародыша.
Он подошёл к своему рабочему столу и нажал кнопку селектора:
– Два кофе, Оливия.
Так-так… пышногрудая новенькая секретарша откликалась на Оливию. «Браво, Ана. Ты гений дедукции».
– В прошлый раз у тебя в помощниках числился только Джек.
– Джека я привёз с собой. Он со мной уже два года, исполнительный малый, – пояснил Эдриан, снова занимая кресло. – Прежняя секретарша уволилась вместе с бывшим начальством. Вероятно, он забрал её к себе. Отдел кадров на днях прислал Оливию. Может, кандидатуру выбирала твоя Линда?
Глумливые хитринки резвились в карих глазах. Я разгадала провокацию. Но сама барахталась между волн раздражения, размер которых неуклонно рос. Скорей всего грядёт шторм. Конечно, я предпочла бы его избежать. Позориться неуравновешенной психикой в первый день работы с главным боссом – это несмываемое пятно на профессиональной репутации. Потому стиснув китайские иероглифы, что они заскрипели – точнее, скрипели мои бедные суставы на пальцах, – я слащаво растянула губы:
– Вряд ли новичку доверили отбор сотрудника на важную должность.
Бровь на лице главного босса подскочила кверху.
– Считаешь должность секретаря, в чьи обязанности входит варить кофе и следить за наличием канцелярских принадлежностей такой уж ответственной?
– Я считаю, что любая работа уважаема и важна: секретарь, уборщица или американский президент. К тому же следить за ручками и блокнотами приходится в кабинете самого главного босса, у которого на столе лежат документы разного уровня секретности. Очевидно, что никто не позволит непроверенному человеку работать на верхнем этаже. И выбирала её не Линда.
После выданной тирады моё лицо озарила победная улыбка. Насладиться триумфом помешала Оливия, о которой шёл разговор. Твёрдой хозяйской рукой она расставила кофейные чашки, благоухающие раем, и две маленькие вазочки с печеньем. Я демонстративно отвернулась. Интересно, сколько кочанов капусты сожрала в пубертате Оливия, чтобы отрастить два арбуза. Больше всего бесило то, что арбузы маячили перед лицом Эдриана. Чёртова фермерша могла и передо мной покрутить своими тыквами, справедливости ради. Мне же достались едкие ухмылки довольного гадского босса.
Как только мисс-убойная-грудь исчезла, я шустро поменяла местами чашки и быстренько отпила со своей, то есть не со своей, с чужой, но которая стала моей, м-да. После нервного зрелища любой человек имел право на путаницу в показаниях. Хвала Иисусу за пятую поправку.
Кофе порадовал отменным вкусом, хотя ожидать иного было бы противоестественным. На верхнем этаже всё наивысшего качества. Жаль, что с каждым ярусом вниз менялось не только цифровое обозначение, но и в первую очередь индивидуальные возможности: зарплата, соцпакет, место на парковке и прочие маленькие радости, так или иначе указывающие на социальный статус. Мой 21 этаж на много уровней ниже самого верхнего. Несмотря на разницу с корпоративной, личная жизнь выстраивалась по аналогии. Между мной и мистером Стормом про́пасть, преодолеть которую затруднительно, а если честно – невозможно.
Громкий смех Эдриана отвлёк от размышлений капиталистического мироустройства, что я вздрогнула от неожиданности и как-то сразу вспомнила о недавнем фокусе. В отличие от меня босс не забывал. Отсмеявшись, он резко сменил полярность настроения и угрожающе зарычал:
– С чего ты взяла, что Оливия решится на плевок в твою чашку?
Смекалка главного босса оставила приятное впечатление. Но как известно, лучшая защита – это нападение либо полное отрицание. Соединив два в одно, я ринулась на передовую:
– Глупости. У тебя, как у самого главного, самый вкусный кофе, вот и всё.
– Ты хоть соображаешь. в чём рискнула обвинить моего сотрудника? – проницательный босс наращивал обороты злости.
«Воспитательного процесса не избежать», – предупредила меня беспокойная попа и сжалась от дурных предчувствий.
– Я никого ни в чём не обвиняла. Либо у тебя проблемы со слухом, либо ты меня провоцируешь.
– Ещё раз провернёшь нечто подобное и будешь отшлёпана по всей строгости корпоративного кодекса.
«А я говорила!» Моя задница быстрей меня прокачала навык предвидения.
– Кодекс RLSCP не предусматривает наказание в виде «шлёпанья».
– Зато стандарты Эдриана Сторма предусматривают в отношении дрянной девчонки по имени Лили не только шлёпанье. И по причине твоей дырявой памяти специально для тебя напоминаю – я единственный главный босс!
Последнюю фразу он проорал, яростно разбрасывая вокруг себя злые искры карими глазами. «Всё-таки странно, – задумавшись, я стучала указательным пальцем по губам, – почему главный босс злился, и какое отношение к его злости имела я… помимо выходки с Оливией».
Дикий рёв пронёсся по комнате, отражаясь от стёкол и стен, врезаясь в барабанные перепонки. Эдриан дёрнул меня с дивана вверх. А через секунду уже целовал. Щетинки больно кололись, губы расплющились, лёгкие жгло от нехватки воздуха, я ведь не успела как следует вдохнуть, а мистер звериный босс усиливал атаку. Я думала, он сгрызёт мои губы, отрывая куски плоти. Так сильно и яростно он засасывал то одну губу, то другую, затем переключался на язык. Одной ладонью он удерживал мой затылок со всей силой вдавливая в себя, вторая рука таким же манёвром действовала на пояснице. Я цеплялась за плечи сначала в попытке удержаться, потом чтобы стать ближе, но, когда кислород закончился вечность назад, царапала и тарабанила в надежде прекратить. Иисусе, я же задохнусь! Отчаянно замычала прямо в рот… Хвала небесам, дикарь отстранился. Я сложилась пополам, чтобы отдышаться. Только один раз приподняла тело и врезала наглецу кулаком под дых.
– Ты больной? Чуть не угробил меня, – прохрипела я, хотя рассчитывала на крик. За рёбрами неприятно жгло. – Придурок.
И пока я радовалась, что осталась в живых, гадский босс продолжал глумиться:
– Лили, ты слишком слабенькая. Надо почаще тренироваться.
– Упражняться будешь со своей дамочкой как-там-её-из-журнала или с секретаршей, о которой так печёшься.
Даже на мой предвзятый вкус речь вышла жалкой, а задумывалась язвительной. Видимо тональность выбрала неподходящую. Но это не единственная из моих проблем. Пока я приводила дыхание в норму и обдумывала колкие слова, почему-то забыла, что лучше попридержать язык или хотя бы проследить за сменой выражения лица главного босса. Как назло, сумасшедший поцелуй выбил всё здравомыслие, оперативно заменив похотливыми мыслишками. Чем Эдриан и воспользовался. Моё вялое тельце он схватил, распрямил, повернул и задрал пальцами подбородок. Карие глаза высекали молнии, мои таращились в испуге. Что-то гадский босс сегодня чересчур буйный, а я слишком беспечная, рановато расслабилась в присутствии властного мужика… «Хм, сексуального мужика», – подсказали яичники.
– Ли-ли-а-ан…
Как же греховно и многообещающе он растягивал моё имя. Влагалище сжалось, сетуя на пустоту.
– Ты слишком неопытна, чтобы играть со мной во взрослые игры. Я спишу неуважительное отношение на вспышку ревности…
Мой рот открылся, у чокнутых тараканов готовность номер один – изрыгать проклятия. Команда «фас» замерла, не успев сорваться. На микроскопическую долю секунды гадский босс меня опередил:
– Но если это была не ревность, а дерзость…, – он умышленно выдержал паузу… – то прямо сейчас я начинаю воспитательные мероприятия.
«За что?!» – взвыли все: моя задница, мои тараканы, мой взгляд, я сама всеми частями тела вместе и каждой клеточкой по отдельности.
– У тебя было одно предупреждение за выходку с чашками кофе. Не прошло пяти минут, как я вновь получил оскорбление. Если ты оказалась плохо воспитанной девочкой, я не возражаю. Но ты примешь все последствия дурных поступков.
– А-а…
В новой искажённой реальности голова не работала. Сознание буксовало, увязнув колёсами намертво. Подходящий сценарий поведения ускользал, таял выхлопными парами между пальцев или мозговых извилин, или дымок разгоняли тараканьи усы. Почему я вообще обязана выбирать слова и поступки рядом с непонятным типом? «Может, потому, что он действительно твой самый главный начальник?» – первые проблески ума внесли не ясность, а досаду. У меня не получалось воспринимать мистера Сторма боссом. Он постоянно нарушал границы, хватал, целовал, теперь ещё и воспитывал. Только как разобрать на составляющие ужасную мешанину в мозгах и чувствах я не знала.
– Лилиан…
Голос Эдриана немного смягчился, но глаза оставались сердитыми. Поэтому я молчала и решительно не поддавалась чарующему до мурашек тембру.
– Для тебя происходящее в новинку. Я понимаю. Ты можешь не знать, как вести себя по отношению ко мне, и это я тоже понимаю. Со временем мы раскроем привычки друг друга и обоим станет легче. Но прямо сейчас ты должна запомнить одну истину. Никогда и ни при каких обстоятельствах ты не будешь мне грубить. Я на многое закрою глаза: на твою неопытность, на дерзкий язычок, на страхи, которые мешают не только тебе. Но глотать хамство я не стану. Лучше тебе прямо сейчас вспомнить о манерах, чтобы не доводить ситуацию до того, как мой ремень исполосует твою белоснежную сладкую попку.
«Господи Иисусе, святая Мария, Иосиф, куда я попала? И куда делась привычная Ана?»
Наверно от шока я проглотила язык. Не получив ответа, кроме полного замешательства, Эдриан прижал меня к себе. Его ладонь бродила по моей спине и потихоньку возвращала уверенность.
– Лили, вовсе не обязательно волноваться из-за каждой мелочи. Просто допусти, что я умею принимать решения и быть ответственным. Ведь как-то я добился того, что фамилия Сторм вписана в название корпорации? Я хочу целовать тебя. Только тебя. Не Бритни из журнала, не секретаршу Оливию, а тебя, свою Лили. И я в состоянии позаботиться о том, чтобы мой персонал не плевал в напитки… кому бы они не предназначались. Так же как я забочусь о том, чтобы мои сотрудники работали в комфортных условиях, и ограждаю их от незаслуженных обвинений.
Бархатный тембр против воли окутал приятным коконом, я разнежилась и растопилась в кольце надёжных рук. Слова Эдриана журчали ручейком, не уверена, что я вообще осознала хоть что-то. Речь, объятия, выраженные без агрессии, напора и выставления условий – всё это превращало меня в жидкий воск.
Нежности кончились вдруг. Требовательные пальцы сначала приподняли мой подбородок, затем провели по щеке.
– Ты в порядке?
Я кивнула и опустила взгляд на сомкнутые губы, которые оставались мягкими, даже если нападали. Зачем? Просто не получалось смотреть куда-то ещё, каждый раз я спотыкалась на них. И понимая: Эдриан видел, на что устремлён мой взгляд, я всё равно продолжала это делать… Воздушный, трепетный поцелуй был слишком короток.
– Пора вспомнить о работе, – скомандовал главный босс.
Вне защитных объятий стало одиноко. Но предстать озабоченной и сохнущей по мужику недалёкой девицей в глазах этого самого мужика – несмываемый позор. Глядя на фронт ожидающих меня работ, запаниковал бы даже отъявленный трудоголик, тем не менее я последовала совету и погрузилась в дела.