Любовник

Глава 3

Перед сном я долго не могу сомкнуть глаз. Это все мой невроз, который периодически устраивает вот такие встряски. Я привыкла игнорировать навязчивые обиды, которые, вновь и вновь, врываются в мозг, привыкла ко всему, что подарила судьба. И я умею это ценить. Просто иногда не могу уснуть. По непонятной мне причине.

Черт! Надо будет записаться к психологу. Пара сеансов – и меня отпустит. Да, утром так и сделаю.

Закрываю глаза, считаю до ста. Ни хрена, это не помогает!

Мерзкое чувство, что меня обманули в самой главной в жизни сделке, не дает забыться глубоким сном. Психология учит, что нельзя взращивать в себе обиды. Но мой кошмар возвращается всякий раз, когда я слышу про очередной день на диване моего супруга, и понимаю, что вот это – и есть его предел.

Знаете, как это? Это, как, если ты приходишь в ресторан. Дорогой, красивый, о котором хорошие отзывы. И цены там немаленькие. И вот ты заказываешь себе латте, платишь по счету. А тебе, вместо великолепного напитка, приносят нечто, что невозможно пить. И ты заталкиваешь в себя эту бурду, потому, что свою часть сделки выполнила, когда заплатила за него. Но и предъявить ничего не можешь, ведь все посетители рядом с тобой пьют этот самый латте, и никому не приходит в голову жаловаться. Поэтому проще себя убедить, что все не так плохо, пытаясь распробовать непонятную жижу, выискивая в ней какие-то необычные нотки. А хочется позвать официанта и плеснуть ему этот латте в лицо.

Прокрутившись в постели два часа, я все-таки засыпаю. Мне снится странный сон. Будто я бегу по длинному коридору, зная, что в конце меня ждет что-то хорошее. И никак не могу добежать в этот конец, потому, что коридор становится все длиннее, а цель все больше отдаляется от меня.

Просыпаюсь от будильника, стирая холодный пот. Фух, муть какая! Иногда лучше совсем не засыпать. Встаю с кровати и начинаю свой привычный день.

В офис приезжаю вовремя, как всегда. Минута в минуту. Поднимаюсь на лифте. Кому-то это все покажется скучным, но не мне. Я каждый день сбегаю на работу, потому что не понимаю, как провести с мужем целый день, не поругавшись ни разу. Ненавижу дни, когда я болею, и приходится сидеть на больничном. Лучше годовой отчет, чем это.

Сегодня в офисе царит оживление, ведь наш начальник уходит на пенсию, и поэтому вечером планируется небольшой фуршет. В такие дни работы никакой, ведь все заняты предвкушением праздника, понимая, что за безделье ничего не будет. Мы сидим за компьютерами, клацая по клавишам, но в воздухе витает запах торжества.

А для меня этот день более особенный, и, даже, немного личный. Ведь все прекрасно понимают, что после ухода Виктора Степановича на должность начальника отдела назначат меня. Я и сама знаю, что больше некого. Поэтому волнуюсь и жду этого момента.

И вот до конца рабочего дня остался час. Начальник приглашает нас в свой кабинет, в котором уже накрыт небольшой фуршет. Мне кусок в горло не лезет от волнения, потягиваю сок из пластикового стаканчика, смущенно улыбаясь. Никогда не любила посиделки на работе. Но это часть традиции. Да и сегодня день такой. Особенный.

Все шутят, жуют, желают бывшему шефу долгих счастливых лет на пенсии. Но резко замолкают, когда на пороге кабинета появляется наш финансовый директор.

– Добрый всем вечер, – холодно приветствует он собравшихся.

– Добрый вечер, Сергей Михайлович, – улыбается ему Виктор Степанович. – Проходите, не стесняйтесь.

– Я не на долго, – говорит тот. – Хочу только представить вам нового начальника отдела.

Замираю, ожидая, что сейчас он назовет мою фамилию. Но тут из-за его спины появляется Галина, загадочно улыбаясь накачанными губами.

– Прошу любить и жаловать, – говорит босс босса, – Галина Анатольевна, ваша новая начальница.

Галина проходит вперед, кто-то поздравляет ее. Но я уже ничего не слышу. Только стою и смотрю на ее грудь, будто только сейчас понимая, что даже там есть силикон.

Из кабинета начальника отдела выползаю вдоль стеночки. Кажется, никто даже не обратил внимание на мой странный побег. Забегаю в туалет и закрываюсь в кабинке, прислонившись к двери спиной.

Как же так? Неужели, справедливость в этом мире окончательно склеила ласты?

Я ведь столько работала, чтобы получить эту должность. А Галя просто легла под правильного мужика.

И что будет теперь? Она же тупая, как пробка! Кто же будет выполнять всю работу?

Очень просто, Ларочка, выполнять ее работу будешь ты. А зарплату будет получать она. Вот такая сказка со счастливым концом! Только не для меня он счастливый.

От обиды слезы брызнули из глаз. Я уселась на унитаз, опустив крышку на сидении. Прижала руки к горлу, сдерживая стоны и всхлипы. Стало гадко и противно. От своей наивности, прежде всего.

Всю жизнь, блять, родители говорили, что нужно много учиться, усердно работать, и тогда можно добиться любого результата. И я кивала, делала, все, что было в моих силах. Усердно трудилась, не позволяла себе даже опоздания. И тянула на себя кучу работы.

Повышение квалификации? Да, не проблема, за мой счет, конечно.

Задержаться в офисе до ночи? Всегда рада помочь!

Переделать годовой отчет в одиночку? Ларочка справится, не волнуйтесь, Виктор Степанович, поезжайте к жене. Это, ведь, только мне не хочется спешить к мужу, а вам повезло с супругой.

Я всегда и все понимала. Делала, как приказывали, и не задавала вопросов. Была такой паинькой, что мою репутацию можно вывешивать на доску почета.

И что в итоге получила? Оплеуху, прямо галиными силиконовыми сиськами!

Встаю и подхожу к раковине. Из зеркала на меня смотрит незнакомка с размазанным макияжем. Включаю воду, долго умываюсь, пока остатки косметики не стекут в водосток. Распрямляюсь и вытираю лицо и руки бумажными полотенцами.

Ну, уж нет! Так не будет!

И, если кто-то решил, что я буду подтирать косяки за чьей соской, то он ошибается!

Из туалета выхожу, полная решимости. Захожу в лифт и поднимаюсь на самый верхний этаж. Тут всего один кабинет – приемная генерального директора. Именно он мне и нужен! А как иначе? Если босс босса сам пришел рассказать благую весть, то наш директор по продажам уже успел с ним договориться, и мне идти к уважаемому Сергею Михайловичу смысла нет.

Остается только одно – рассказать о беззаконии нашему генеральному. И, если меня уволят, то так и быть. Но вытирать о себя ноги я больше не позволю.

Как только лифт остановился, я ломанулась в приемную генерального, полная решимости сказать ему все, что накопилось.

– Вы куда? – прокричала секретарша, пытаясь остановить меня.

– Я к Алексею Ивановичу, – бросаю ей, не сбавляя скорости.

– По какому вопросу? – пищит та, подскакивая со своего рабочего места и преграждая мне дорогу.

– По личному вопросу, – отвечаю, пытаясь обойти эту назойливую муху.

Она пытается задержать меня, не понимая, дурочка, что, когда я в таком состоянии, остановить меня не сможет даже наряд ОМОНа. Отшвыриваю ее в сторону, как какую-то дворнягу и вламываюсь в кабинет.

– Алексей Михайлович по личным вопросам не принимает, – визжит секретарша, впрыгивая в кабинет следом за мной.

А я уже не смотрю на нее. Все мое внимание приковано к мужчине в строгом деловом костюме. Который сидит за рабочим столом в самом конце огромного кабинета. Он оторвал взгляд от монитора и вцепился в меня холодными глазами. От этого взгляда хочется провалиться сквозь землю, поэтому решимость моя резко поубавилась, но все же, не исчезла полностью.

– Марина, оставьте нас, – говорит Алексей Иванович своей секретарше, – я разберусь.

Назойливая муха за моей спиной благоразумно испарилась, оставляя меня наедине с боссом босса моего босса.

– Я слушаю вас, – произнес мужчина ледяным тоном.

Глава 4

Алексей.

Паршивый день. Не задался с самого утра, когда жена объявила о начале критических дней. Она так спокойно об этом сказала, а мне пришлось больше часа лупить по боксерской груше в спортзале, чтобы хоть немного успокоиться.

Иногда мне кажется, что ей все равно. Три года пытаемся завести ребенка, куча обследований и анализов, а ее месячные приходят с завидной регулярностью. Хоть календарь сверяй по ним!

Все врачи разводят руками, констатируя, что мы оба здоровы. Говорят, так бывает. Нужно просто набраться терпения и регулярно заниматься сексом. С регулярностью проблем нет. С качеством секса тоже. Я не мальчик, способен распознать, когда женщина симулирует оргазм. Лена не симулирует, это точно.

Так в чем, мать его, дело?!

На работу еду в самом ужасном настроении. Марина нервно косится на меня, когда приносит кофе. Она работает у меня не первый год, и уже научилась распознавать настроение начальника по одному только взгляду. Быстро прячется за дверью, предпочитая до конца дня не попадать под горячую руку. Правильно делает, но это только еще больше злит.

Встреча с китайцами прошла без результата. Хитрый народ, эти китайцы, соглашаются, не соглашаясь. Угробил на них три часа своего времени, а контракт мы так и не подписали. Теперь придется самому к ним ехать, а я планировал командировку в Испанию.

Но добила меня все-таки родимая женушка. Когда просматривал состояние ее банковского счета, увидел платеж в клинику пластической хирургии. Аванс, мать его! Опять!

И на кой ей операция? Еще одна, блять! Уже были нос, губы, сиськи, даже на жопе подтяжку делала! Что еще?!

– Милая, – решил позвонить, уточнить, – зачем ты перевела аванс в клинику пластической хирургии?

Я и так знаю ответ, но все равно звоню. Потому, что не хочу запрещать ей, я же не тиран.

– Лешенька, я так соскучилась, а тут ты звонишь как раз, – мурчит она в трубку, пытаясь задобрить.

Но я ее слишком хорошо знаю, чтобы вестись на эту манипуляцию.

– Ближе к делу! – рявкаю в трубку.

– Хочу скулы немного подправить, – сознается она. – А то они на фото как-то не очень смотрятся.

Тру переносицу, стараясь держать себя в руках. Но это чертовски трудно.

– Какие, нахрен, скулы? – кажется, что сейчас моя черепушка треснет, раскалываясь пополам. – Зачем это нужно, Лен?

– Ты разве не понимаешь? – она театрально всхлипывает в трубку. – Я хочу быть красивой. Для тебя!

Голова разболелась еще сильнее. Ненавижу, когда женщины плачут. Потому, что ни хрена не понятно, что сделать, чтобы это прекратить.

– А ты совсем этого не ценишь! – добивает меня мое золотце, будто не знает, как я терпеть не могу ее истерик.

– Ты и так красивая, – говорю, пытаясь успокоить. Но правда в том, что бабу нельзя успокоить, если она сама, блять, не хочет успокоиться.

– Вот! – орет она. – Ты совсем меня не любишь, Жданов! Так и скажи, что тебе денег жалко!

Жалко денег? Охренеть предъява! Я на нее столько трачу, что за год этих денег хватило бы голодающим детям Африки!

– Лена, не начинай! – предупреждаю, чувствуя, что уже на грани. Только поссориться не хватало!

– Не начинать, Жданов? Какой же ты козлина! – вопит она и обрывает связь.

Сжимаю телефон в руке, не сразу понимая, что меня только что послали, как сопливого пацана на первом свидании. И что делать? Если позвоню снова, то придется просить прощение, чтобы моя прелестная супруга перестала вести себя, как последняя сука. А я не в том настроении сейчас, чтобы прогнуться настолько. Поэтому швыряю телефон на стол и поворачиваюсь к экрану монитора, пытаясь сосредоточиться на отчете.

Но даже это не выходит. Потому, что за дверью кабинета происходит какая-то возня. Отсюда мне слышны только обрывки фраз и вопли моей секретарши. А потом дверь кабинета распахивается, и на пороге возникает какая-то ненормальная, которую даже Марина не смогла задержать.

– Алексей Иванович не принимает по личным вопросам, – вопит Марина, пытаясь затолкать нахалку обратно в приемную. Но та даже с места не сдвинулась.

Придется вмешаться.

– Марина, – говорю громко, – оставьте нас. Я разберусь.

Марина замирает, поправляет очки и нервно дергает лацканы пиджака, выходит из моего кабинета. Дамочка смотрит в мою сторону и пока молчит. Странно, как для той, кто вломилась только что без стука и без разрешения.

– Я слушаю вас, – откидываюсь на спинку кресла и немного отодвигаюсь от стола.

Она молчит, кажется, немного растерялась. Это даже забавно. Если сейчас не заговорит, выставлю эту сумасшедшую за дверь, как нашкодившую шавку.

Но дамочка оказалась не промах. Уверенными шагами она направилась прямо к моему столу, стуча каблуками и виляя бедрами. Весьма выдающимися, к слову. Вкусными, я бы сказал.

Скольжу взглядом по ее фигуре. Грудь маловата, а вот тонкая талия, перетекающая в широкие бедра – то, что надо. На лице ни грамма косметики, но немного вьющиеся каштановые волосы, скорее всего, натурального цвета, украшают ее не хуже умелого макияжа.

Она подходит прямо к столу, упирается в него руками, чуть прогибаясь в спине. И, если бы не свирепый взгляд зеленых глаз, решил бы, что она пришла меня соблазнить. Даже бровь удивленно поползла вверх от такой наглости. Но, странным образом, злость сегодняшнего дня стала сползать, будто струйкой вытекая из головы и утекая в горячее напряжение в паху.

– И? – спрашиваю, ехидно усмехнувшись.

Как же приятно смотреть на женщину без макияжа, вся эта театральность с боевой раскраской, порядком достала. Кажется, что бабы, собираясь утром выйти в мир, готовятся, как минимум, к роли в голливудском сериале, а, как максимум, к завоеванию Олимпа.

– Вы должны знать, какой беспредел творится в вашей компании, – начала она, и мой взгляд перекочевал на ее губы. Не пухлые, как после уколов или силикона, а обычные, естественные и сочные. Такие только на член нанизывать. Но сейчас не об этом.

– Подробности? – спрашиваю, чувствуя, как взгляд ползет к вырезу ее блузки. Но я тут же одергиваю себя, поднимая глаза к ее лицу.

– Я считаю, что не заслужила к себе такого отношения. А Галя не заслужила кресло начальника отдела! – рычит она.

Ни хрена не понятно. Какая Галя?

– И почему меня это должно волновать? – спрашиваю ее, ставя на место.

Глава 5

Женщина вздрагивает, видимо только сейчас вспоминая, с кем говорит. Выпрямляется, лишая меня обзора на свой кружевной бюстгалтер в вырезе блузки. Зато так лучше видны бедра, которые хочется лапать.

Головная боль улетучилась, а мне стало даже интересно. Что там за Галя такая? И чем она, по мнению этой фурии, не заслужила должность?

– Значит, так?! – срывается женщина. Ее щеки заливает румянец, а глаза метают громы и молнии. – Тогда сами вместо нее работайте! Потому, что она только ноги раздвигать перед директором по продажам умеет. А для грамотного финансового отчета мозги нужны!

Я чуть не заржал, ей-Богу! Хорошо, хватило такта сдержаться. А она мне уже нравится. Правда, в этих брюках не понятно, что там с ногами. Но это мы выясним.

– Повернитесь, – говорю ей.

– Что?! – ее рот сложился кружочком, и мой член дернулся в штанах. Так бы и засадил между губ. Заодно получилось бы заткнуть поток этого невнятного бреда про какую-то Галю.

– Повернись, говорю, – отчего-то перехожу на «ты», хотя никогда раньше не позволял себе такого с сотрудниками компании. Всегда соблюдал субординацию, даже с уборщицами.

Она, будто не верит услышанному, в каком-то ступоре, поворачивается боком, таращась на меня. А я машу рукой, чтобы прокрутилась, поворачиваясь задом. Женщина удивленно морщит лоб, но выполняет просьбу. Так и думал, задница у нее зачетная!

Рука сама тянется, прикладываясь всей пятерней к упругой половинке. Так хорошо ей там, будто там ей самое место. Сжимаю это сокровище. Без силикона, мать его, родимая!

– Что вы делаете? – вопит она. Но по взгляду вижу, что сама уже возбудилась. Вон как зрачки расширились! И дыхание сбилось. Моя ты хорошая, вот тебя мне и не хватало весь день!

– А на что это похоже? – встаю рядом с ней, почти вплотную. Руку с попы не убираю, только сильнее сжимаю.

Член бьется в ширинку, бойко реагируя на мою инициативу и подбадривая к более активным действиям.

– Вы…, – мнется, кусает губы, – пристаете ко мне.

Ее сопротивление даже на сопротивление не похоже, так, констатация факты. Глаза заволокло пьяной пеленой, дыхание стало глубоким. Красота, да и только. Век бы любовался, но мое напряжение растет с каждой секундой, долго я так не протяну.

– Так и есть, – говорю, провожу рукой по ее губам, проталкивая большой палец в рот.

Резко вдыхаю, поглощая ягодный запах ее волос. Не знаю, что это, но пахнет вкусно. Конфета ты моя!

К моему удивлению, она втягивает его губами, посасывая. Глазами голодными на меня смотрит, будто год не трахалась, а я – ее последняя надежда на оргазм. Весь накопившийся за день негатив трансформировался в жгучее желание секса. Не когда-нибудь потом, а прямо сейчас. С этой голодной самочкой, которая, наверняка, потекла уже.

Наклоняю голову, впиваюсь губами ей в шею. Она всхлипывает. Так сладко, что в штанах стало до боли тесно. Мой палец соскальзывает, выпадая из ее рта. Тут же просовываю его обратно.

– Пососи его, – говорю, отрываясь от ее шеи и заглядывая в пьяные от похоти глаза.

Она послушно всасывает палец обратно, смачно его обсасывая. В паху ноет так сильно, что меня начинает немного потряхивать. Будто вечность не трахался. Тянусь к пуговицам на ее блузке, быстро их расстегиваю, распахиваю края, чтобы добраться до груди. Упругое полушарие в кружевном бюстгалтере легло в ладонь, как к себе домой.

Оттягиваю ткань, сжимаю еще сильнее. Приятно. До дрожи в теле сладко. Уже и забыл, какими вкусными могут быть сиськи без силикона. Не сдерживая себя, склоняюсь к ее груди, чтобы облизать это чудо. Дамочка стонет, выгибаясь мне навстречу. Позвоночник желанием простреливает, чуть не стону от боли в паху. Там так тесно, что, кажется, ширинка вот-вот лопнет.

Облизываю второй сосок, чуть прикусывая. Коричневые, блять, как я люблю. Она стонет и выгибается, рукой хватает мои волосы на затылке, до боли сжимает. Но это только сильнее подхлестывает желание.

– Пиздец, ты сладкая, – шепчу ей в губы, впиваясь в них, как изголодавшийся путник в булку хлеба.

Она вскрикивает мне в губы, тянется языком, встречаясь с моим где-то посередине. Жадная, голодная, вкусная. Ее сладкий запах бьет в ноздри, сводит с ума. Пью ее поцелуй, как элитное вино, смакуя и теряя связь с реальностью.

Тянусь к талии, расстегиваю брюки. Отрываюсь от губ и стягиваю вниз брюки, опускаясь следом за ними на корточки. А перед глазами появляются шикарные ноги. Немного полноватые в бедрах, но мне это даже нравится. Женщина поднимает одну ногу, потом вторую, помогая мне раздеть себя.

А я только сейчас замечаю, что трусы на ней не кружевные, а самые обычные, хлопковые. Такие были на той девочке, с которой у меня был первый секс. И в таких мужиков никто не соблазняет. Но меня это только сильнее заводит. Если бы увидел на ней эротичные трусики на тоненьких веревочках, так бы не вставило, наверное.

Женщина опускает на меня взгляд и будто только сейчас понимает, что бельишко на ней не секси, прикрывает его рукой. И это было бы забавно, если бы мой член так не упирался в ширинку, маякуя о том, что его все устраивает, и труселя в том числе.

Выпрямляюсь, снова впиваясь ей в губы, чтобы забыла нахрен о том, что мне вообще не важно сейчас. Она моментально теряется, расплываясь в моих руках податливой сучкой.

– Расстегни мне брюки, – выдыхаю ей в губы. Хотел приказать, как в пошлом порно, но что-то пошло не так. Голос срывается и хрипит.

Девушка соображает, тянется к ремню, быстро его расстегивает и вытягивает из шлеек одним рывком, бросает куда-то в сторону. Тянется к ширинке, ловко ее расстегивает, обхватывает рукой член, щупает сквозь белье.

– Блять! – вырывается у меня. Чуть искры из глаз не посыпались. Последний раз так реагировал на петтинг в юности, когда по малолетству опыта не хватало.

– Ого! – восклицает она удивленно. Да, я большой, смирись, милая. Потому, что скоро все это в тебе будет.

– Достань его, – хриплю ей в лицо голосом прожженного алкоголика.

Она отодвигает резинку боксеров, достает член, обхватывает его рукой, водит по нему, немного сдавливая. Из горла вырывается хриплое рычание, которое удивляет даже меня. А она продолжает водить рукой по члену, словно хочет доконать меня сладкой пыткой.

Подносит ко рту вторую руку, плюет на нее и размазывает слюну по ладони языком. А потом прикладывается влажной ладошкой к моему члену, скользит мокрыми пальцами. Как профессиональная проститутка. Сладко, пиздец просто.

– Не увлекайся, милая, – шепчу, понимая, что еще немного и я кончу ей в руку. А мне еще ее попробовать хочется.

Сам снимаю ее ладонь с члена. Просовываю руку ей в трусики, чувствуя, как там мокро и горячо. Так, как надо, блять. Идеально.

– Пиздец, – вырывается у меня. Она стонет, сладко так, что хоть вой. Я и так на пределе.

Быстро срываю с нее трусики, подхватываю эту прелесть под шикарную попу и усаживаю на стол. Ноги шире раздвигаю, она не сопротивляется. Врываюсь одним толчком сразу до упора.

– Аааах! – вскрикивает она, ощущая мой размер тугими мышцами и закатывая глаза. Искренне так всхлипывает, без театральности и всего того наигранного бреда, которым умеют щеголять бабы.

– Больно? – спрашиваю.

А что, если скажет, что больно? Оставлю ее? Нет, уже не смогу.

– Немного, – шепчет одними губами.

– Я аккуратно, – обещаю ей.

Делаю первый толчок и замираю. Она всхлипывает, хватаясь за мои плечи. Такая естественная в своем возбуждении. И слишком маленькая внутри. Сжимает меня, как тисками. Едва сдерживаюсь, чтобы не кончить.

Еще движение, снова и снова. Она стонет, выгибаясь в моих руках. Ее оргазм срывает крышу, до боли сжимая мой член внутри. Она стонет и дрожит, а у меня даже темные пятна перед глазами поплыли. Так хорошо мне никогда раньше не было. Я в гребаном раю! Мне даже двигаться не надо, чтобы кончить вместе с ней.

В себя прихожу не скоро. Мой мозг выключился, перезагрузился и включился снова, на этот раз свежим и обновленным. Смотрю на дамочку, которую все еще продолжаю сжимать, как потерпевший кораблекрушение. В ее глазах недоверие, удивление и что-то еще, что мужику не понять.

– Ах ты мудак! – вскрикивает она и отвешивает мне пощечину. От неожиданности отшатываюсь от нее, хватаясь за щеку.

Пиздец, поговорили!

Женщина спрыгивает со стола, хватает салфетки с моего стола, быстро приводит себя в порядок и одевается. Я смотрю за ее действиями, как хирург, наблюдающий за метаниями пациента в агонии. Потираю щеку, натягиваю белье и брюки, заправляю рубашку.

Женщина ломанулась из моего кабинета с той же скоростью, с которой в него проникла. Только в этот раз, не забыв хлопнуть дверью так, что кусочки штукатурки упали с потолка.

И что это, мать его, только что было? Что на меня нашло?!

Но анализировать случившийся секс, даже, если он был шикарен, не привык. Было и было. Не первый мой поход налево, и не последний.

Возвращаюсь в кресло, собираю в голове пазл из того невнятного бреда, который она успела мне озвучить.

– Марина, – нажимаю на кнопку вызова секретаря.

– Да, Алексей Иванович, – отзывается верная Марина.

Наверняка, она могла нас слышать. Но я тщательно отбираю людей, а Марина со мной не первый год, трепаться она не станет – проверено.

– Принесите мне личное дело сотрудницы, которая только что вышла из моего кабинета.

– Хорошо, Алексей Иванович.

Так, ладно. Начнем со знакомства, а дальше разберемся, что там за Галя такая.