Loe raamatut: «Дочь меабитов. Книга 2. Сквозь огонь»
Глава I. Офицер медицинской службы
Сердце Габриэллы зашлось от бега. Она залетела в медпункт к медсестре Лоре и щелкнула задвижкой. В лагере время как будто остановилось лет эдак 50 назад. Никаких магнитных замков или цифровых систем по отпечаткам пальцев. Все по старинке. Но арестантку это волновало сейчас меньше всего. Стянув с гладковыбритой головы капюшон пальто, она посмотрела на Лору огромными серыми глазами:
– Неужели это правда? Про Эрику, – выдохнула она свой вопрос, даже не поздоровавшись.
Медсестра подняла голову от бумаг, которые с каким-то особым остервенением заполняла. Лора была высокой худой шатенкой лет сорока с острыми жесткими чертами. Ястребиный нос, подбородок, скулы, даже контуры губ резко очерченные. Она беспрерывно курила едкие сигареты и при случае ругалась как отставной солдат.
– Правда, – мрачно ответила Лора. – Не выдержала, несчастная…
Габриэлла зажала рот ладошкой и села на стул у двери.
– Би, ты давай-ка не принимай близко к сердцу. Молоко пропадет, – строго бросила Лора.
Арестантка отняла руку от лица и испуганно прошептала:
– Лора, милая, теперь опять начнутся проверки. Помните, как мы прятали Илиаса? Сейчас такое провернуть будет гораздо сложнее.
Медсестра встала из-за стола и подошла к окну. На острове выдался на удивление теплый день. То одна, то другая обитательница этого унылого места замирала посреди двора, подставляя солнцу бледное лицо. И стояла, пока окрик надзирателя или конвойного не приводил в чувство. Лора, глядя в окно, думала, что солнечный свет способен привнести радость даже в такой ад, как Иннос.
Она, конечно же, помнила, как пять месяцев назад скрывала в лазарете Би и ее только что появившегося на свет сына. Едва она успела уложить спать свою роженицу, интендант вломился к ней в медблок вместе с двумя конвойными и сначала потребовал объяснить, почему 320-я не явилась на утреннюю перекличку. Молясь всем божествам мира, чтобы младенец не вздумал заплакать, Лора соврала начальнику про страшный вирус, подкосивший арестантку. Зная, как Курум боится всяких болячек, она в довесок смачно чихнула и высморкалась при нем в большое бумажное полотенце. Начальник отступил брезгливо.
– Ну Тьма с ней. Закрой ее тут и идем со мной. ЧП у нас.
– Чего еще с утра пораньше?
– Чего, чего… Мальчишку одного из «домика» сторожевые псы загрызли. Как только этот недоносок за забор вышел?!
Лора ахнула, всплеснув руками, и бросилась натягивать форменную куртку.
– Чей ребенок? – спросила она на ходу.
– 516-й… Эрики…
Арестантка под номером ТО 516 появилась на острове за год до Габриэллы. Женщина была на последнем месяце беременности. И через две недели Лора приняла у нее здорового пухлого мальчика. Ее звали Эрика, а сына она назвала Эду. Коренастая, круглолицая, с большими карими глазами, пухлыми губами, молодая мамаша быстро влилась в жизнь лагеря, ни с кем не конфликтовала и, в общем-то, была приятная хохотушка. Но в какой-то момент стала сникать. Лора это заметила и даже вызвала ее на беседу, пытаясь понять, не больна ли она. Но та отнекивалась, а по анализам действительно была абсолютно здорова.
Трагедия разыгралась как раз в день рождения Илиаса – мальчика Эрики загрызли злющие сторожевые псы. Не замеченный никем он выбрался с территории домика и забрел к ним на псарню. Собаки залились, увидев нежданного гостя. Испугавшись лая, Эду побежал… А мохнатые охранники лагеря не из тех, кто упустит движущуюся добычу.
На Эрику было страшно смотреть. Почернев от горя, она стала молчаливой тенью той прежней веселой Эрики. Пока шла внутренняя проверка, Лора прятала Би и ее малыша у себя. А потом тихонько перевела младенца в «домик». На детей в лагере обращали внимание меньше всего. Даже некоторые арестантки относились к собственным детям с безразличием, не говоря уже о посторонних. Никто не обратил внимания и на дополнительного младенца. А старшая нянька Дивал, пожилая вольная каймиарка, привыкла держать язык за зубами и не вмешиваться ни во что, честно делая свою работу.
И вот теперь – пожалуйста. Эрика покончила собой… Новость быстро облетела лагерь. Арестантки с испугом заглядывали в швейный цех, где нашли тело погибшей. Будто ожидали увидеть привидение.
А Габриэлла больше всего боялась проверок. Боялась, что приедут следователи и поднимут личные дела… И прознают про ее сына.
– Что же нам делать, Лора? – она испуганно смотрела на медсестру.
– Не паниковать. Курум сейчас будет всячески стараться выкрутиться. Шутка ли, арестантка свела счеты с жизнью. Его естественно за это по голове начальство не погладит. Но интенданту тут проверяющие даром не нужны. Вот увидишь, извернется как уж. Хитрющий он, гад! Так что иди, работай, как ни в чем не бывало. Дивал тебя тайком пускает к малышу, и на том спасибо.
Ничего не оставалось, как согласиться с Лорой.
Заключенная вышла на крыльцо медблока и на несколько секунд зажмурилась, ослепленная солнцем. Жизнь наследницы престола королевства Мёбиус и королевы Каймиарской Империи Габриэллы I здесь, в женской тюрьме на острове Иннос, посреди Холодного моря, ничем не отличалась от жизни других обитательниц бесприютных задворок. И точно так же, как каждая из них, она мечтала выбраться на волю. После рождения сына королева перестала каждый день просыпаться в надежде на то, что сегодня ее муж, император Шан, наконец приедет за ней. Если спустя почти полтора года после ее похищения, ни он ни отец до сих пор ее не нашли, нет смысла ждать. Надо думать, как отсюда выбраться без их помощи.
Очень осторожно, стараясь не вызывать подозрений, она выведывала крупицы информации о том месте, в котором оказалась, у кого могла: медсестры, нянечки в детском доме, старожил острова.
– 320-я! Что замерла, как кошка на заборе? У тебя дел не осталось? Я сейчас тебе их быстро найду! – окрик одной из надзирательниц заставил ее вздрогнуть.
– Извините. Уже иду.
– Би, ну в самом деле! И так на нервах все. Иди работай! – немолодая тучная женщина в мужском камуфляжном костюме проводила осуждающим взглядом поспешно убегающую фигурку.
«Вот и Эрика так порхала. Допорхалась птичка»
***
Интендант лагеря Магум Курум действительно сделал все, чтобы избежать лишних проблем. Смерть Эрики – не первый суицид, случившийся здесь при нем. Поэтому он уже хорошо представлял, как поступить. Позвонив куда нужно и надавив на все нужные рычаги, он добился всего лишь однодневного визита инспекции. Да и тот был чистой формальностью. Посмотрели документы арестантки, медицинское заключение, сняли показания у тех, кто нашел тело 516-й, и в тот же вечер укатили восвояси. Курум даже успел облегченно выдохнуть. Но настоящая нервотрепка началась ровно на следующее утро. Новый управляющий Лигой наказаний Империи, поставленный на должность полгода назад, оказался дотошным военным чинушей. Он лично позвонил Куруму, долго расспрашивал о ситуации, запросил кучу отчетов по поводу и без, так что ближайшие две недели интендант, не поднимая головы, составлял таблицы, подбивал бюджет и как мальчишка регулярно выходил к шефу «на ковер». Затем наступило затишье, которое продлилось пять дней. После чего на расширенном селекторе его, Курума, торжественно отправили на пенсию! Его, человека, 15 лет владеющего этой частью острова, этими людьми, этим унылым, но его миром, выпихнули в отставку, якобы по возрасту. И дали еще две недели, чтобы подготовить все к сдаче лагеря преемнику. Будь он трижды неладен!
Интендант в ярости дергал свои лучшие связи, пытаясь выяснить, кого присылают на его должность. Узнал, как оказывается, давно метят сюда Эбру Домран, мерзкий офицеришка из мужской тюрьмы с той стороны острова, еще пара штабных крыс. В общем-то ни один не конкурент. Так бы и терялся в догадках, но шеф сам позвонил ему и рассказал о том, кому Курум должен сдать своих пташечек.
Ставленник начальства ему заведомо не нравился. Бывший боевой офицер медицинской службы. 25 лет всего, а награды такие, какими не каждый контр-адмирал похвастается. Либо чей-то шустрый сынишка, либо услужливый слизняк. Ничего, сверх того, что ему рассказал начальник, о парне выведать не удалось. Имя незнакомое в исправительных кругах. Родители – врачи. Что может этот салага делать здесь?!
Пока Курум готовил дела, над островом разразилась настоящая буря. Третьи сутки хлестал безудержный дождь со снегом. По утрам, в короткие моменты затишья, на лагерь опускался плотный бело-серый туман. Нулевая видимость. Именно поэтому, преемник задерживался уже на двое суток. Интендант посмотрел на часы, наверное, в сотый раз за последние 15 минут.
«Ну и где это щенок?» – Курум сидел на чемоданах и злился. Наконец распогодилось, и через час за ним самим должно приехать такси. А смены как не было, так и нет! Ситуация в самом лагере тоже складывалась не из легких. Среди заключенных свирепствовал грипп. Лазарет переполнен, каждый день есть новые заболевшие.
Резкий стук в дверь отвлек интенданта от тревожных мыслей. «Явился наконец!» – подумал он. Но не успел крикнуть «войдите», как в кабинет без разрешения ворвалась Лора. В руках у нее белела небольшая пустая коробка. Она яростно шваркнула ее об стол.
– Как? Ну вот как, я спрашиваю, мне лечить арестанток? – прогрохотала она.
– Чего у тебя опять не так? – недовольно начал интендант, разочарованный ее визитом.
– У меня все не так! В этой коробке когда-то были антибиотики для ввода внутривенно. Как видите, и по размеру она скромна, и по наполнению сейчас не очень. Чем мне осложнения лечить, я вас спрашиваю?
– А я при чем? – Курум сердито развел руками. – Ты медик, вот и делай свою работу, ищи варианты.
– Я нашла вариант! Прекрасный. Вы сейчас снимите трубку вашего сраного телефона и прямо при мне запросите с материка лекарства! – она ткнула пальцем в допотопный селекторный аппарат, которым еще пользовались в системе для неотложных звонков.
– Лора, да я бы рад! Но у меня уже и права подписи нет! Даже запрос не отправить. Это же официально надо деньги проводить. Вот появится новый интендант, с него и спрос.
– Когда? Когда он появится?! Скажите, и я прикину, сколько человек у меня к тому времени отправятся к Богу всех Богов!
В приоткрытую дверь постучали. В проеме показался незнакомый мужчина в военном дорожном мундире. Смуглый, чуть выше среднего роста, на плече нашивка: большой красный круг, на нем белый поменьше. Знак медицинской службы. Его темные волосы блестели от капелек дождя. Он посмотрел на Курума и Лору, а затем приветливо улыбнулся.
– Здравствуйте. Я – Сулем Амир, новый интендант лагеря. Извините, что так долго добирался. Застрял в порте вылета из-за погоды.
У него был спокойный, мягкий голос, а в интонациях не проскальзывало ни подобострастия, ни надменности.
Курум обошел стол и протянул вошедшему руку:
– Очень рад, очень рад, – начал он. – У меня ландо заказано, будет уже меньше чем через час. Сдам бумаги, а обход по территории уже мой зам, вернее теперь ваш, сделает…
И тут Лора, наконец сообразив, что происходит, встряла между ними.
– Так вы, значит, и есть то новое начальство с правом подписи? Отлично! У меня людей косит грипп, а из медикаментов только физраствор! – она подбоченилась и с вызовом уставилась на Амира. Он повернулся к ней. Медсестра не без досады отметила, какой у него красивый миндалевидный разрез глаз. Длинные темные ресницы могли бы стать объектом зависти иных женщин. Только острые скулы добавляли этому смазливому лицу немного жесткости.
– Вы, наверное, Лора? Я в курсе, что у вас здесь почти эпидемия. Список необходимого принесли?
Опешив от того, как он сразу перешел делу, она покачала головой.
– Тогда поступим так: вы идите, подготовьте самый полный перечень необходимых лекарств и всего, что нужно для медблока. Я сейчас приму дела, сделаю обход территории и зайду к вам. Договорились? – новый интендант говорил очень спокойно, без злости или раздражения.
– Хорошо, уже иду, – Лора шагнула в сторону двери. – Счастливого пути, господин Курум.
Не оглядываясь на бывшего начальника, она вышла в узкий коридор. В глаза бросились каких-то немыслимых размеров черная дорожная сумка и не менее гигантский серебристый чемодан-кофр. На последнем сверху стоял обычный солдатский рюкзак, отличающийся лишь нашивкой с красно-белым кругом. Лора отметила ее еще на форме Амира. «Неужели военный врач? Вряд ли. Слишком молодой для врача. Интересно, какими судьбами вообще такого красавца занесло сюда…» Теряясь в догадках, она отправилась к себе, составлять список.
В это время Курум торопливо вводил своего преемника в курс дела. Выдав все пароли служебных доступов и, рассказав о правилах планерок, он перешел к особым деталям.
– Сейчас в лагере содержится 397 арестанток. Из них 25 – за тяжкие преступления. Одна – под грифом «ЗЕРО».
Амир удивленно поднял брови:
– Серьезно? Террористка?
– Не известно. Дело засекречено. Данных мало, даже имени нет. Только километровый список медицинских противопоказаний. Раз в неделю на пятничном селекторе спрашивают о ней.
– Что спрашивают?
– Самое главное: жива ли? Больше ничего.
Амир кивнул. Он знал про «Иннос» гораздо больше, чем предполагал Курум. Шеф показал ему все отчеты и подробно рассказал о месте, в котором предстояло работать. Но узнать нюансы от предшественника даже интереснее. Поэтому он осведомленности не показывал, внимательно слушал и задавал вопросы.
Наконец Курум поднялся из кресла.
– Ну, мне пора выезжать. Оставляю вам ключи от административного отдела, дома интенданта и медблока. Остальные отдаст мой… то есть ваш зам, они пока у него. Ах, да. Чуть не забыл… здесь у нас порядки старые, документооборот ведется в двойном формате: цифровом и бумажном. Ежедневно заполняется журнал распределения по задачам, журнал хозрасходов. Лора ведет меджурнал сама.
– Понял, спасибо за уточнение, – они вместе вышли на крыльцо.
– Амир, могу задать личный вопрос?– интендант пощипал ус и кхекнул.
– Задайте, – спокойно ответил его собеседник.
– Это правда, что у вас есть орден «Доблесть Империи»?
Наличие высшей награды у его преемника мучило Курума. На весь легион наберется едва ли три десятка живых военных, отмеченных подобным знаком. Что же совершил этот парень с внешностью холеного маменькиного сынка, раз попал в эти ряды?
Амир же мысленно поморщился от такого вопроса. Он был убежден, что ничего доблестного не совершал. Просто старался выжить и вытянуть из боя побольше тех, кто мог еще дышать.
– Да, правда, – сдержанно подтвердил он с видом человека, не готового давать больше никаких подробностей.
– Впечатляет, – протянул Курум. – Вы уж простите, но для боевого офицера вы выглядите слишком…
Он замялся, подбирая слова.
– Слишком аристократично? – подсказал Амир.
– Точно! Я не хочу вас оскорбить…
– Не волнуйтесь, я привык, – сдержанно улыбнулся Амир.
– И еще… Вы попали в место, где можно встретить самых разных женщин. На любой вкус. Ну… думаю вы понимаете о чем я. В общем-то, с этим проблем нет. В конце концов «воспитательные беседы» в таком месте всегда носили определенный смысл… Здесь интендант – хозяин каждой жизни, и только он решает, как эта жизнь будет складываться… Ну, думаю, вы смекаете ситуацию…
– Не совсем, – Амир едва сдерживал гримассу отвращения. Намеки Курума были ясны. Но хотелось посмотреть, как он попотеет теперь, выворачиваясь из скользкой темы
– Вы человек молодой и … Короче, наслаждайтесь. Вам здесь будет работать – одно удовольствие. А вот и ваш заместитель идет. Он же начальник конвойной службы. Они спустились со ступеней крыльца навстречу невысокому седому мужчине, с суровым гладковыбритым смуглым лицом. От уголка губы к правому глазу поднимался косой грубо зашитый шрам.
– Здравия желаю, господин интендант! Капитан лиги наказаний Асто Сартр к вашим услугам, – козырнул он новому начальству, смотря прямо и совсем не льстиво.
«Что же, хотя бы заместитель не похож на старого похотливого козла», – отметил про себя Амир.
***
Как только Курум улетел, Сартр предложил Амиру пройтись по территории и осмотреть все блоки, начиная от хозяйственного и заканчивая жилыми бараками.
– Пока светло и снова дождь не зарядил, можем быстро пробежаться. Только шестой барак на карантине, там Лора филиал лазарета организовала. Грипп у нас…
Но тот оказался.
– Успеем пробежаться. Я бы хотел начать все-таки с людей. Вижу, тут есть плац. Соберите всех здоровых женщин, надзирателей и конвойных.
Капитан удивленно посмотрел на начальство, но спорить не стал.
Через 15 минут Амир уже стоял перед арестантками, застывшими стройными, но значительно поредевшими из-за гриппа квадратами. Возле каждого дежурило несколько конвойных и по два надзирателя.
– Добрый день. Меня зовут Сулем Амир, я новый интендант лагеря «Иннос».
Шепот пробежал по рядам. Женщины с нескрываемым удивлением и интересом смотрели на молодого мужчину, пытаясь понять, что для них означает его появление. Что скрывает его красивое лицо? Насколько он жестокий? Не станет ли при нем и без того трудная жизнь невыносимой?
– Сегодня и завтра я совершу обход по территории. Вероятнее всего, у меня возникнет много вопросов. Прошу вас отвечать честно и не смущаться. Я просто хочу понимать, какие здесь есть проблемы, – с этими словами он кивнул своему заму.
– Разойтись по нарядам! – зычно скомандовал он. Женщины стайками побрели на работы. Те, что помоложе, оглядывались, изучая симпатичного интенданта.
– Ну, теперь обход? – спросил Сартр.
– Да, пожалуй. Начнем с медблока. Мне нужна Лора.
Зам снова удивленно посмотрел на интенданта, но, не задавая вопросов, махнул рукой в нужную сторону.
Глава II. Серые глаза
Амир, постучав и дождавшись громкого «заходите», появился на пороге медпункта. Беглым взглядом осмотрел большое помещение, которое служило Лоре чем-то вроде рабочего кабинета, смотровой и процедурной одновременно. Большая белая ширма отделяла пространство с письменным столом и шкафом, от угла, где обычно проводился прием пациентов. Медсестра поднялась ему навстречу. Ее острые черты лица закрывала простая одноразовая маска. Одни глаза цепким взглядом уставились на начальника.
– Добрый день еще раз, Лора, – кивнул ей новый интендант. – Ну что, займемся вплотную насущной проблемой? Доложите, пожалуйста, о ситуации с гриппом на сегодня.
Лора взяла с полки шкафа капсулу с резиновыми перчатками и протянула Амиру.
– А что зря говорить? Идите и сами посмотрите.
– Тогда давайте и маску сразу, – попросил он и повернулся к своему заму. – В коридоре административного здания стоят большой серебристый чемодан и черная сумка. Попросите кого-нибудь из бойцов их сюда принести.
– Здесь нет бойцов, только конвой, – сухо поправил его Сартр.
– Точно, – Амир улыбнулся под маской, – армейская привычка.
Лора отметила, как интендант по-хозяйски вымыл руки над ее раковиной, насухо вытер бумажным полотенцем и только потом надел перчатки. Подняв руки ладонями вверх на уровне груди, он снова посмотрел на своего зама, так и не двинувшегося с места:
– Мне что, отправить Лору за чемоданами? – спросил он, и едва различимая новая краска в его тоне заставила встрепенуться Сартра.
– Прошу прощения, в миг доставим, господин Амир, – капитан козырнул и вышел.
Лора жестом указала интенданту на дверь, ведущую в лазарет.
– Сейчас в лагере 75 заболевших. Здесь у меня всего 25 мест, включая два изолятора. Забрала себе тяжелых. Остальные лежат в шестом бараке. Он самый вместительный. Но и там сейчас полно тех, у кого началась пневмония или сложное течение болезни.
Пока она говорила Амир оценивал масштабы бедствия: в палатах на старых узких койках лежали лысые, измученные вирусом арестантки, многие тяжело дышали. На весь лазарет три капельницы. Допотопный аппарат УЗИ явно несколько лет как вышел из строя.
– Вот, последние антибиотики у меня. Больше ничего нет. Что будем делать?
– Летальные есть?– спокойно спросил Амир.
– Восемь человек, – вздохнула Лора. Они уже обошли больных и вернулись к ее столу.
– Много… Много…– задумчиво протянул Амир. В этот момент в дверь постучали. Двое молодых конвойных принесли вещи интенданта. Поблагодарив ребят, начальник в первую очередь присел над серебристым кофром. Лоре потом казалось, что она с детства не испытывала такого восторга. Щелкнули замки, и пространство чемодана разъехалось в разные стороны, явив миру непонятно каким образом умещенное туда огромное количество медикаментов.
– Так, надеюсь все доехало в сохранности. Принимайте, – он стал доставать упаковки инъекций антибиотиков, растворы для внутривенного введения, витамины, антигистаминные, обезболивающие… Чемодан, будто волшебный, обещал никогда не иссякнуть. Но, наконец, интендант достал со дна последнее и стянув с лица маску, осмотрел разложенное кругом богатство.
– Этого должно хватить на несколько дней… Начинайте лечение по А-схеме. Знаете ведь ее?
Лора кивнула, а потом не сдержавшись, спросила:
– Простите, господин Амир, а что в черной сумке?
– Точно! Еще сумка, – вынырнув из своих мыслей, он осторожно расстегнул молнию и друг за другом вынул два портативных аппарата узи с запасными батареями, маленький чемоданчик с переносным кислородным концентратором и мобильный дефибриллятор. Достав для полноты картины еще с десяток бесконтактных термометров и ингалятор, он посмотрел на потерявшую дар речи медсестру:
– Да не удивляйтесь вы так. Я знал куда еду. Вы же тут почти как на войне. Выкручиваетесь с помощью бинтов и смекалки.
Лора наконец очнулась и энергично начала сортировать лекарства.
– А кто следит за пациентами в шестом бараке? – спросил ее Амир.
– Несколько заключенных, за старшую 320-я. Толковая она, понимает, как ухаживать за больными и других может организовать.
– Авторитетная преступница?
– Да кто ее разберет. Она одна у нас такая с грифом «ЗЕРО». Даже возраста нет в деле. На вид не старше 25 лет.
– Давайте разделимся. Соберите мне в сумку наборы для начала лечения. Я схожу, сам осмотрю всех в бараке, сниму показатели. Кому нужно, поставлю капельницы.
– Не боитесь заразиться? – спросила Лора.
– Я привит. Если подцеплю, то в легкой форме.
– Извините, обычно я так много не говорю…Но вы…Я не ожидала такого интенданта… Вы военный врач?
– Нет, медбрат. Успел только низшее звено окончить.
– Я тоже… – начала было медсестра и осеклась, склонившись над коробками с лекарствами.
– Я знаю кто вы, Лора…
– И кто же я? – моментально ощетинившись, она сняла маску и почти презрительно вскинула свой ястребиный нос. – Ну что же вы молчите, договорите свою мысль.
– Вы герой, Лора. Настоящий герой. Вы оберегаете этих несчастных женщин в очень плохих условиях столько лет. Я видел всякое в боях, но все войны заканчиваются. А ваша как будто бы навсегда. Я имел ввиду лишь это, а не некоторые факты биографии, о которых вы подумали.
– Извините… Я не хотела нагрубить, – она смотрела на молодого интенданта со смесью уважения и страха. Слишком он был прозорлив и деятелен. Но любопытство опять взяло верх.
– Приходилось оперировать?
– Пару раз, в полевых условиях…
– Вы просто руки держали в перчатках так, будто пойдете массаж на открытом сердце сейчас делать, – заметила она, снова возвращаясь в свое привычное язвительное состояние.
Интендант засмеялся, демонстрируя идеально ровные белые зубы. «И все-таки, невообразимый красавчик. К такому на беседы еще и очередь выстроится», – подумала Лора. Несмотря на то, что Амир впечатлил ее, она не строила никаких, как ей казалось, иллюзий насчет его отношения к обитательницам «Инноса».
***
Габриэлла вышла на невысокое, в три ступеньки, крыльцо барака и позвала одну из девушек, в эту минуту как раз проходившую мимо.
– Ли! Ли! – она призывно махала ей рукой.
Маленькая щупленькая арестантка с чуть раскосыми глазами и широкой улыбкой подбежала к ней, но рядом не встала.
– Би, я боюсь заразиться. Ближе не подойду. Ты чего на вызов не пришла?
– Меня Курум еще позавчера от построений освободил. Не до них…
– Курум… Нашла кого вспомнить. Он уже, наверное, кутит в каком-нибудь борделе придорожном. Новый интендант сегодня приехал и всех собирал. Ты даже не можешь себе представить, какой красавчик! Я так и обомлела вся! Да что я. Мне кажется, там даже Лора обомлела! Видела сейчас, как он от нее выходил. И она стоит такая, кивает, улыбается. Ты вообще видела, чтобы наша Лора хоть раз кому-то тут улыбнулась? – девчонка тараторила без остановки.
– Ли, пожалуйста, мне нужна твоя помощь, – Габриэлла нетерпеливо замахала на нее руками. – Приведи сюда кого-нибудь из надзирательниц. Хорошо бы Кло или Малу.
– Кло слегла сегодня, Малу видела только что. Сейчас позову. А что случилось?
– Потом объясню. Беги скорее.
Ли послушно развернулась и уже через несколько минут привела надзирательницу.
– Чего тебе, 320-я? – без экивоков спросила высокая, с коротким ежиком седых волос женщина лет 50. Среди административного состава тоже были заболевшие, а, судя по тому, что Малу была до сих пор в накинутом рано утром плаще-дождевике, остальным работы хватало.
– Надо накормить тех, кто болен. Пожалуйста, распорядитесь, пусть привезут еду из столовой, – начала объяснять Габриэлла.
– Вот и договорились! 320-я, ты что не знаешь? Прием пищи в бараках строго запрещен. Пока особых указаний от начальства нет, придется им самим как-то дойти и поесть.
– Это невозможно. У нас так весь лагерь сляжет. Да и нет у них сил, чтобы идти. Ну, пожалуйста…
– Добрый день!
Неожиданный мужской голос заставил всех троих – Габриэллу, Малу и помалкивавшую Ли – обернуться.
Новый интендант собственной персоной стоял перед ними, держа в руках черную дорожную сумку. За его спиной Ли сделала огромные, насколько позволяла ее внешность, глаза, а потом скосила их на Амира, пытаясь дать понять Би, кто перед ними.
– Господин интендант, тут просьба от арестанток. Сейчас время обеда, а те, кто болеют, дойти не могут. Да и заразные они. В бараках по уставу есть запрещено. Но здесь все-таки ситуация непредвиденная… – Малу начала неожиданно мягко передавать все то, что пыталась ей доказать Би.
– Конечно, надо организовать больным горячий обед. Извините, я еще не со всеми сотрудниками лагеря знаком. Как вас зовут?
– Беат Малу.
– Беат, пожалуйста, возьмите этот вопрос на себя. Вы, – он неожиданно повернулся к Ли. – на каких с утра работах?
– В прачечной, но я уже закончила, – заверила та.
– Значит помогаете с доставкой обеда. Чтобы не создавать риск распространения заражения, принесите еду на крыльцо, дальше я разберусь.
Когда Малу удалилась, увлекая за собой Ли, Амир повернулся к оставшейся арестантке и внимательно посмотрел на нее. Ее голову покрывала простая коричневая косынка под цвет такого же тускло-коричневого платья. Женщина забыла снять маску, и сейчас над ней сверкали только огромные серые глаза. Обожгли его и тут же потупились.
«Бог всех Богов! Откуда она такая здесь…» – подумал он, но вслух спросил:
– Вас Лора за старшую оставляла?
Та кивнула.
– Ну давайте, показывайте, что там у вас.
– Конечно, сир, – женщина вошла внутрь. И хотя за то время, которое Габриэлла провела в лагере, ее каймиарский значительно улучшился, своеобразный акцент все же чувствовался, особенно новому человеку с большой земли. Но Амир не смог поразмыслить над загадкой арестантки. Увиденное в бараке захватило все его внимание. Длинные унылые ряды коек, бледные, покрытые испариной, с марлевыми тряпицами на лбу женщины, духота и затхлость. И безнадежность. Все это разом обрушилось на него.
Интендант достал из наружного кармана сумки перчатки, маску и стетоскоп. А Би протянул бесконтактный термометр.
– Подносите, не касаясь, к открытому участку кожи…– начал объяснять он, но та кивнула.
– Я знаю, Сир, – она перебила его и сразу испуганно потупилась. – Извините.
– Ну и хорошо, что знаете. Тогда не будем терять времени.
Они пошли от койки к койке. Амир проводил осмотр, Би измеряла температуру. Все данные по каждой арестантке Интендант аккуратно записывал в блокнот. Женщины, несмотря на слабость и дурноту, с удивлением смотрели на молодого мужчину, будто с неба упавшего на остров.
Закончив, он тяжело вздохнул.
– Надо звать Лору. Вдвоем мы быстрее справимся с капельницами и инъекциями.
Габриэлла непонимающе посмотрела не него.
– У Лоры весь лазарет забит тяжелыми. Вы, наверное, видели. Если бы было что вводить, я и Сали, помогли бы вам, – она кивнула на девушку, которая настолько тихо стояла у противоположной стены, в полумраке, что Амир ее и не заметил. – Но только где же лекарства взять.
Интендант махнул рукой в сторону входа, где стоял его черный баул.
– В моей сумке есть все необходимое.
На следующие полтора часа они втроем превратились в бригаду неотложной помощи. Амир распределил назначения, выдал им препараты и сам также начал ходить между кроватями. Габриэлла ставила последнюю в ее списке капельницу. Услужливый конвой, притащил подставок даже больше, чем нужно. Смешно, что у Лоры столько штанг, два лагеря можно одновременно прокапать, а лекарств не было. «Боги! Совсем не видно вен». Пожилая арестантка, знакомая ей еще по бараку мамы Талли, тяжело дышала.
– Руми, прости, никак не попаду тебе в вену, – шепнула она ей.
– Вам помочь? – голос интенданта раздался совсем близко за спиной. Габриэлла от неожиданности вздрогнула.
– Не могу нащупать вену, – объяснила она.
Амир молча протянул ладонь, и она осторожно положила на нее катетер. У него дело пошло гораздо лучше, игла встала на место с первой попытки. Габриэлла обрадованно поправила подушку под головой арестантки. «Вот и все, Руми, скоро тебе станет легче, – прошептала она ей. – Поспи пока».
Амир бросил на нее взгляд. Женщина плавно пошла от кроватей в сторону двери, но почти уже на пороге привалилась к стене. Он успел подскочить к ней, удержал от падения и усадил прямо на пол.
– Заболеваете?
Габриэлла покачала головой:
– Я уже переболела, это остаточная слабость… Сейчас пройдет.
Дверь открылась – в проеме показалась Ли. Она удивленно уставилась на Би и присевшего рядом интенданта.
– Обед привезли, – пробормотала она.
Сали, которая снова стала полуневидимой, как закончила с пациентами, тихо заговорила:
– Сир, я могу помочь накормить тех, кого нужно. Би тоже надо покормить. Она вообще сутки не спит почти. А я только с утра пришла.
– Если честно, я бы и сам уже поел, – признался Амир. Женщины посмотрели на начальника. Смешливая Ли захихикала первой, Сали отвернулась смущенно. Би стянула маску и, слабо улыбаясь, спросила:
– Неужели будете есть то же, что и мы?
– У вас какая-то специальная еда?
320-я улыбнулась еще шире.
