Tsitaadid raamatust «Диалоги»
Именно здесь, в этой толпе, где никому нет до тебя дела, оказывается, чувствуешь себя самым ничтожным и одиноким человеком на свете.
Тогда попробуй выбраться из своей скорлупы. Перестань вести себя как… дохлая мерзкая рыба.
А что тогда испытывают те, кто, как вы говорите, ругается, спорит и так далее? Валери тоже откинулась назад с видом победителя, вздохнула и прикрыла глаза. Глазные яблоки ворочались под тонкими веками, словно девушка следила за кем-то, стараясь не упустить из вида. – Они страдают. Они так отчаянно хотят, чтобы их любили… Но не встречают взаимности. Они… Скорее всего… Разочаровались в людях. Знаете. Когда ты любишь, но уже не можешь доверять. И остается только беспомощная злоба.
беседа с самим собой не прекращается никогда: совесть, мучимая чувством вины, тихонько шепчет о преступных желаниях, невежество издевается над мудростью, надежда утешает уныние, порыв бросает вызов осмотрительности, ум насмехается над всем этим, а лучшее и худшее в нас без устали спорят, пока мы не испустим дух.
Люди торопились жить. И город жил! И так хотелось жить вместе с ним. Но не получалось.
О чем она думала, та девушка за столом, заваленном книгами, за которыми никто не пришел. Что чувствовала тогда, когда писала это, когда решалась напечатать тираж, когда дерзнула дать объявление и пригласить равнодушных читателей на презентацию?
Одиночество окутывало, как теплый плед, слегка пахнущий свежеиспеченным печеньем. Нет, ее никогда не тянуло на кулинарные изыски, но в магазинах сейчас продавалось все что угодно, даже ароматизаторы с уютными семейными запахами. Возможно, специально изобретенными для таких, как Валери. Одиночек.
