Loe raamatut: «От северного вокзала до весны. Городская лирика»

Все права защищены. Воспроизведение всей книги или любой её части любыми средствами и в какой-либо форме, в том числе в сети Интернет, запрещается без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Лесневская К., 2022

* * *

Осторожно, двери закрьваются, следующая станция: весна
Городская лирика

Идти, свистеть

Из скверов до домов как будто вспять

Маршрутец свой прокладываю снова.

Что не имея можно потерять,

Когда нельзя обресть чего земного?

Есть всё при мне, и нету ни шиша.

То, что моё, давным-давно со мною:

В ребячестве поющая душа

С улыбкой не угасшей озорною,

Ребячество – дар выше всех наград,

С рождения приставлен и до гроба.

Вот радость в чём: в холодный снегопад

Сграбастать снег с машины иль с сугроба,

Держать в руках, лепить покрепче ком,

Греть пальцами, как призрака надежды,

Затем пульнуть во мраке городском

В фонарный столб или забора между.

Попасть, промазать, в общем, всё равно.

С надеждой расставаться лучше рано.

Идти свистеть, глядеть в ничьё окно

И в жизнь свою глядеть как из тумана.

2022

Сроднённость с фонарём

Иду по парку средь июльских дрём

После вечернего бокала чая,

И вдруг сроднённость с дальним фонарём

Как никогда я остро ощущаю.

Во тьме он тонкошей и длинноног,

Среди деревьев несуразный житель.

Он от всего далёк, он одинок

И бесприютен. Сад – его обитель.

Нелеп в ночи, нескладен и сутул,

Глядит из веток на немую местность.

Холодный ветер стан его обдул,

А он всё смотрит светом в неизвестность.

Не представляет, для чего горит,

Но не стихает быть горящим рвенье.

Не до конца поняв свой важный вид,

Не осознав полезности горенья,

Упорно светит, не сбавляя темп,

Средь тьмы торчит, не гнётся смелым стражем,

Ещё не зная, что он не нелеп

И для кого-то в чаще тёмной важен.

Он не костёр безбашенный в дыму –

Ему подвластна сила огневая.

И мотыльков слетевшихся к нему

Собой он греет вновь, не убивая.

Он отражает мир, он сам есть мир.

Своим стеклом холодным и искрою.

Он ореол, и тёмный конвоир

Его ночною камерой не скроет.

Гори, мой друг, сильнее всех лучин,

Сильней свечей. Не гни погасшим спину!

И я, как ты, не видя пусть причин,

Буду светить, покуда не остыну.

2021

Тарахтит по тихой грусти
электричка в темноте

Тарахтит по тихой грусти

Электричка в темноте.

Ночь. В проходах поздних пусто.

Я сижу в её хвосте.

Там, где спальные вагоны,

Где бездомные ряды.

Где под старые жаргоны

В карты режутся деды.

Где сопит вдали охрана

Друг у друга на плече.

Где торговка бабка Анна

Спит на мятом калаче.

Где о чём-то пьяный бредит,

Через сон трясёт главой.

Каждый в новый день, где едет

По печали луговой.

Полужив и полувесел –

По России напрямик.

Жизнь – вагон в ночном экспрессе,

Странный краткий сонный миг.

2021

Над домом детства

Над домом детства звёзд мерцает бель.

И можно постоять и обернуться,

Однако не позволено вернуться,

Остаться не позволено теперь.

Над миром, жили где мои друзья,

Соседи где смеялись добродушно.

С чего, когда порою и не нужно,

Так хочется туда, куда нельзя?

Как хочется, когда нельзя, любить.

По родине, где ветхий шум и гулкий,

Люблю вечерней позднею прогулкой

Я душу с ностальгией бередить.

И трепетно, когда район, как мать,

Небесные звездой обнимут хляби.

И каждую оградку в диком саде

Мне так же нежно хочется обнять.

Перехожу пути там, где давно

Разломанная станция и рельсы

Заброшены и невозможны рейсы,

Как во вчера, что в снах растворено.

Нет ни одной души здесь, никого.

Лишь я бреду – когда-то здешний житель.

Как будто вечный призрак и хранитель,

Дух места и дух времени его.

Я ухожу, но возвращаюсь вновь.

Судьба моя такая – возвращаться.

Судьба моя – на время лишь прощаться.

Судьба или дурная моя кровь.

О Свет, когда уйду я в крайний раз

И не смогу вздыматься по заборам,

Оставь мне в мой район, душа в котором,

Один небесный в горизонте лаз.

2020

Вечерний автобус

Вечерний автобус сияет во мраке

Пустынной дороги прямой.

Безлюдный бродяга, потёртый гуляка,

Развёзший давно всех домой.

Вечерний автобус пошёл по грунтовке

Сквозь лес и кустистость, что зверь.

Я здесь, я стою на твоей остановке,

Открой запотевшую дверь!

Войду как в родное, в родимое словно.

Сбежит придушившая грусть.

В конце у окошка, в уюте салона,

Как в нору сурок забурюсь.

Автобус, я знаю, тебя уносило

В закаты небесные всласть,

Обрёл ты особо волшебную силу:

Пространства и времени власть.

И мчишь ты сквозь звёзды обычности вместо,

Да светят мечтою они.

А город похож на волшебное место,

Мигают пролески, огни.

И знаешь ты путь не в обыденность улиц,

Не в старый квартал – знаешь в рай.

И знаешь ты путь, железякой сутулясь,

В безгорестный солнечный край.

Я вижу тот край уж в проёмах оконных,

Деревьев корявых из-за.

Так сонно, так тихо, так тихо, так сонно,

И хочется склеить глаза.

Дорога петляет и хлюпает где-то,

За окнами чёрная гнусь.

Я верю. Я верю, с приходом рассвета

Я в новом том крае проснусь.

2020

Буря

Эх, а с лестничным пролётом

Так свежо наедине.

Рвутся рамы. Тесно в гнёте!

Стукнут, звякнут по стене.

Разревелся ветер грозно

Забулдыгой у окон.

В трубах рявкнул двухголосно,

Ржавый закачав балкон.

Дождь под стать ему в отливы

Долбит, будто буйный друг.

Мылит бороды и гривы,

Ивняку буробит луг.

Моет кости, щемит солнце,

Тучу вынет, как наган.

Над проспектами плюётся,

Как заправский хулиган.

Так два брата, балагуря,

Пригибают город вниз.

В самый раз мне в эту бурю

Да по улицам пройтись.

Третьей буду, эй вы, братцы,

Шалопай и лоботряс!

Рада так же я стараться,

Принимайте в дикий пляс.

Из подъезда ошалело

Выйду в буйном мандраже.

Буря – радость, буря – дело,

Когда так же на душе!

2022

Однажды

Однажды я уйду, в парадной

Не раскрывая шкаф.

В пальто огромном и нескладном,

Наматывая шарф.

По ветхим улицам московским,

Где сны плывут одни.

Забрав все прожитые вёсны,

Былые дни.

Перешагнув бытийств границу

И доли снег,

Покинув тяжкую столицу

Да парки нег.

Вступлю в раздумья и исчезну

В ночной тиши.

Нырну в мглу горькую, как в бездну

Своей души.

И кто за мною не сорвётся

По следу вдруг,

Тот мне не звёзды и не солнце.

Тот мне не друг.

2022

Ни за чем и никуда

Ехать-ехать – как прекрасно!

Ни за чем и никуда!

Над Москвой-рекой не гаснет

Тёплым отблеском вода.

Загорелась, заискрилась!

Электричка выбьет путь,

По мосту речную илость

Будто силясь зачерпнуть.

За стеклом вагона снежно.

Март, но солнечно вокруг.

Отогреться б в свете нежном

Вдалеке от чуждых рук!

Улыбаясь и балуя,

Щёки выставлю лучам.

Поцелуи, поцелуи

По щекам и по плечам.

2013

Тёплый вечер возвращенья

Тёплый вечер возвращенья,

Света в арке разговор.

Солнце лезет в помещенья,

Кошкой лижет детства двор.

Вдалеке электровозы

Рельсой брякают, звеня.

На площадке у берёзы

Разрезвилась ребятня.

С ними пляшет дух мой юркий

Юных лет – назад-вперёд.

Словно всё ещё с прогулки

Ждёт, что матерь заберёт.

Водит в салки, прыг вдогонку,

Затаится за стеной.

Эй, чумазая девчонка,

Вылезай, идём со мной!

Выбегай из той толкучки,

Жду у арки вдалеке.

Дай доверчивую ручку

Моей ласковой руке.

Мы пойдём с тобой по лету,

Нам деревьев голоса.

Покажу тебе планету,

Неземные чудеса.

Мы с тобой единоверцы,

А таких – да днём с огнём!

С нашим лишь горящим сердцем

Целый мир перевернём!

2014

По родным местам

Из завещанной квартиры

За закатом по пятам

Хорошо, пройдя полмира,

По родным брести местам!

Взгляд впивать в любую малость,

Что сменилось улучать.

Ну а больше: что осталось

Всё ж приятней подмечать.

Наметался месяц в небе,

В окнах света млечный взор.

Улыбаюсь: у соседей

До сих пор висит ковёр –

На стене узора алость.

Те же под окном кусты.

Так же в сквере, в обветшалость

Урождаются коты.

Те же крыш седых верховья,

Вяз у арочной двери,

И оранжево с подлобья

Так же светят фонари.

Со звездою кособока

Ходит изгородь едва.

Эх, жива ещё эпоха,

Еле дышит, но жива.

Никогда не жили сладко.

Бедно. Не были в раю.

Отчего ж у той оградки

Я так радостно стою?

2021

Весна-сестра

Весна-сестра, ты здесь, я знаю!

Между хрущёвок и разрух,

Меж серых выступов, цветная.

Я чую твой весёлый дух!

Меж снежных куч, что спят клочками

На остановках без стекла,

В дворах, закиданных бычками,

В витрины смотришь зеркала.

Во снах приходишь лесорубу,

В норе фырчащему ежу,

Коту облезлому на трубах,

В маршрутке спящему бомжу.

Мне ж наяву приходишь яркой,

Пока я еду по кольцу.

Мимо церквей и зоопарков –

К подъезда старого крыльцу.

Пока в трамвайной еду трёшке,

Без мыслей тяжких и помех.

Сквозь солнце ластишься в окошке,

Ликуешь через детский смех.

Во взгляде вышедшей старушки

Младой девчонкой заискришь.

Деревьев голые макушки

Пробудишь, взбередивши тишь.

Всех созови сестёр, заукай!

Громкоголось и славословь!

Веди Мечту с собой за руку

И нашу старшую – Любовь.

2020

С автобуса схожу как с ленты лет

С автобуса схожу как с ленты лет,

Вне времени оставшись ненадолго.

Вдруг остановки старый силуэт,

Как вспышка, трепет вызовет восторга.

Дворы стоят. Всё крепятся, гляжу.

Я ваш упавший листик унесённый.

Не приросту, но может – покружу

Над крышами, над стареньким районом.

Пятиэтажки, что под снос, сады

Под выруб, палисадникова пряность.

Всё тает, пропадают все следы.

Останусь я? Останусь. Я останусь.

Не вырубить любовь, как рябь доски,

Когда в защиту детства годы встали.

Впечатались калёно под виски,

Ведь память не из дерева – из стали.

Вернусь к себе былой, пока могу,

Хоть вижу страшный признак измененья.

Закрылись угловые. На лугу

Качели заменились на строенья.

И скверик больше клёном не шумит,

Калиткой уж не привечает шаткой.

Исчезли крокодил, моряк и кит

На детской, мной исхоженной площадке.

Тоска пьянит, и сладкую печаль

Ушедшее душе вменит натужно.

А может, грусть – лишь пыльная вуаль,

А может, возвращаться и не нужно.

Мир говорит: «Как призрак за стеной

Кладбищенской не хаживай в темнице».

Мир говорит: «Живи совсем иной,

И мне позволь, как должно, измениться.

И мне позволь идти своим путём,

Протечь рекой, исчезнуть и родиться.

Не застывая камнем, сухарём,

Лететь и петь веков весёлой птицей».

2022

Район-предел, район-конечность

Район-предел, район-конечность.

Перрон так пуст и леденист.

Состав не едет дальше! Встречно

Кричит охрипший машинист.

Как будто всех дорог запинка,

И нет вдали другой дали.

Как будто глубже нет глубинки –

Периферия всей земли!

Вокзал дома придавит ростом.

Встречай детей родных своих,

Район неспящих девяностых,

Район застывших нулевых!

Ещё не вымерших, как скажут.

А для того мы держим путь:

Со смехом лет найти пропажу,

С слезой ушедших помянуть.

Между Совком и ветхой Рощей

Пройтись приятно с утреца.

Пройтись размеренней и проще,

Не пряча сонного лица.

Дымит трубою ТЭЦ знакомо,

Тот дым, что жизнь несётся над

Всем мигом сна, а может – комы.

Заводы, мясокомбинат…

Он улетает без промашки

Туда, где дни ещё длинны.

Друг детства на доске где – Сашка,

Где разодрали мы штаны.

И вот уж я ребёнок снова,

Бегу под ветра свист и вой.

Встречай, район, мой дух дворо́вый!

Дворо́вый или дворово́й.

2022

Ангел едет электричкой

Тамбур дрогнет перемычкой.

Спрятав в тельнике крыла,

Ангел едет электричкой,

Стоя в темени угла.

И совсем не по Завету

Под нависшим потолком

Ангел курит сигарету,

Затянувшись табаком.

Мнёт L&M пустую пачку.

Жизнь как дым, и всё обман.

Прячет мысли в песню-качку,

А хабарики – в карман.

Шарф дырявый, и помято

Сильно старое пальто:

Когда думаешь – крылатый,

Представляется не то.

Нимб, небесная объятость,

Звёзды с неба на челе…

А на самом деле святость

С нами ходит по земле.

Так же в тяжкий рейс садится,

Деревеньки глазом мнёт.

За окошком видя птицу,

Сослуживца помянёт.

В мир с надеждой смотрит, с битвой:

За добро не раз побит.

Взглядом в окна, как молитвой,

Тихий край благословит.

И в заплёванном составе

Кем-то проклятый в миру

Всех простит, леса буравя,

Мчавшись в область по утру.

2021

Когда хочется странствовать

Когда хочется странствовать с бреда,

На трамвай у немого пруда

Я сажусь и куда-нибудь еду.

Просто так. Ни за чем, никуда.

Без билета в нём сидя иль стоя,

Без забот, без тяжёлых тюков.

Поискать ещё, думаю, стоит

Обалдуев таких, дураков.

Рядом дремлет учёный, трудяга,

Семьянин и его карапуз.

Ну а ты – ты бездельник, бродяга:

Руки в брюки, не дуешь в свой ус.

В незатейливой щемишься позе.

Чёрный город пусть песню поёт.

Фонарями, как азбукой Морзе,

Координаты свои раздаёт.

И свобода внутри, заиграя,

В образ вклинит беспечных штрихов.

Докатиться б до вешнего края

И, важней что, до новых стихов.

2021

Где ты, наша весна нулевая?

Где ты, наша весна нулевая,

На притихнувшем стыке веков?

Те же старые песни трамвая

На Тверской и клубы облаков.

Вроде та же стен выцветших гнилость.

Где ты, юность с безумным лицом?

Вместе с детством моим притаилась

За бульварным неспящим кольцом?

Разлетелись на шару по шару

Все знакомые – дети вчера.

Барды Цоем затёрли гитару,

Спят былые в гробах фраера.

Бородатые бывшие панки

На работу с портфелем спешат.

Кто-то спился, кто лезет под танки

На границе, фронтами зажат.

Хорошо ль быть последним, иль плохо?

Доживая короткий свой срок,

Умолкает лихая эпоха,

Как в кассете зажёванный рок.

2019

И снова про дворы

Промзоны – лет советских свалки,

Не сменен сей репертуар.

Пройдусь бездельницей вразвалку,

Найду заплёванный бульвар.

Присяду там, а город всюду

Коптит невидимой трубой.

Как мне забыть вас? Не забуду,

Дворы с печальною судьбой.

Здесь с однокашником любили

Мы по жестянкам пострелять.

Мы жили бедно. Страшно жили,

Но вы, дворы, – мне дом и мать.

Вы мне открыли в даль дороги.

По вам, где лесополоса,

Я, как трамвай, лосиным рогом

Брела упёршись в небеса.

И всё мечтала неустанно,

Мечтала юно и легко:

От вас в безвестные туманы

Сбежать однажды далеко.

Жить где-то, серость не мурыжа,

Быть в дальнем странстве удалом.

Сейчас же думаю, как ближе

К вам стать, чтоб вспомнить о былом.

Во всё, что сталось, окунуться

И, перервав свой длинный путь,

Кого найти, к кому вернуться,

Кого молчаньем помянуть.

2019

Подъезд косой, спит лестница

Подъезд косой, спит лестница в нём куце,

Стою, билетик комкаю в руке.

Пойти, что ль, по округе прошвырнуться –

Нечёсаной, неспящей, налегке.

Сама себе подруга и соратница,

Сама себе шутиха, арлекин.

У местных алкашей вторая пятница –

Осколки затрещали у витрин.

Коты орут, и дети, и водители,

И грач передаёт привет грачу.

Услышьте их, небесные святители,

Пока за всех стоически молчу.

2020

Форточка в небо

Дом клубится густой канителью,

Старым бытом и горем пропах.

Не продышишь, ей-богу, дурнею,

Хоть и ставни давно нараспах.

Душно, где бы была я и где бы

Ни была в забытье пустоты.

Мне бы форточку. Форточку в небо,

А за ней – голубые цветы.

А за ней – неземную поляну,

А за ней – заливные луга,

И тогда я вздохну, я воспряну,

И тогда я устрою бега

За самою собой. Не спасую.

Память дней сняв, как чью-то броню,

И тогда свою жизнь я босую

По небесной траве догоню.

2018

В стране остановилось время

В стране остановилось время.

Я ни приехала б куда,

Дымят от неба и до земи

Панельным прошлым города.

Дома стоят того же типа,

Как в моём стареньком дворе.

С угла знакомой галкой липа,

С белёсой краской на коре.

Подъезды родные косые –

Не отличишь, гляди в упор.

И кажется, что вся Россия –

Один огромный старый двор.

Обшарпанный двор девяностых,

Где все на «эй» и все на «ты».

И только солнечные вёсны

Осветят серость бедноты.

2018

Пионерский заброшенный лагерь

Пионерский заброшенный лагерь.

Спит в иголках фонтан подо мхом,

Облупились железные флаги,

Поросли корпуса лопухом,

Разлеглись по земле кирпичами.

Травы семя посеют в стене.

Разлетелось тряпьём, кумачами

Знамя красным старьём по стране.

По аллее к просевшей столовой

Лес на свой прорастает манер.

Постаментом в аллее сосновой

Дует в горн без ноги пионер.

Он такой же, как я, здесь ненужный.

Птицы дикой вечерней галдят.

Что ж ты, брат мой, ветрами контужный,

Где девался твой бравый отряд?

Порассыпался ворохом пыли?

Детства кончилась хрупкая ось?

Я не знаю, но мне говорили,

Что в Союзе неплохо жилось.

Ходят в мире ещё пионеры,

Постаменты – такие, как ты.

Нет, не призраки, не лицемеры,

Просто дети эпохи, мечты.

Потерявшись в миру, словно тени,

Потерявшие старую мать.

Ну а мне любо здесь, в запустенье,

Что со мной не стряслось вспоминать.

2009

Вот дом, вот двор

Вот дом, вот двор. Здесь прожил двадцать лет

Мятежный дух мой детский и колючий.

Подъезды, сад, гараж, за ним кювет,

Всё там же кошки белые мяучат.

Эпохи прошлой скошенный фасад

Разбитый и обшарпанные виды.

Кирпич столетний, буро-полосат

Под пылью, как под времени эгидой.

Всё тот же знак «пацифик» на стене,

Чуть посветлел на бойлерной, но всё же

Остался жив, чтобы напомнить мне

О том, чтоб я не выцветала тоже.

Сосед немой, что с детства мне знаком,

Как раньше неизменно брови хмурит,

Выходит из подъезда босиком

И долго очень курит, курит, курит.

Он отсидел, вернулся и опять

Коптил, смолил размеренно, тягуче.

Казалось мне, что вот, ни дать ни взять,

Из-за него над полем вечно тучи.

2014

Дорожное

Сонность, огни электрички,

Старый потёртый рюкзак.

Может, всё то с непривычки

Жить по-людски, или так

Просто, любя переезды,

Грызть путеводную нить,

Чтобы не серость подъезда,

Чтобы на месте не гнить.

Спит контролёр у окошка,

Рядом охранник уснул.

Месяц запрыгнет, как кошка,

В окна вагона и в гул

Тамбуров грязных и пьяных,

В них и утонет, поди,

Сбросит небесные раны –

Те, что давно позади.

Как позади мегаполис,

Каша людская мала,

Южный ли северный полюс,

Где я себя не нашла.

Что не храним – не имеем,

Как быстрый фон из окон.

Сквозь стук колёс хитрым змеем

К мыслям запятился сон.

Худы ли, добры делишки,

С смеха ли, с горя рычи,

Всюду один городишка

Снится мне в стылой ночи.

Жёлтой неясною тенью,

Словно бы верно любя,

Там для святого спасенья

Я позабыла себя.

2015

В вагоне грязном и разбитом

Мчу по зелёной в гулком шуме

Метро я вниз, и так чудно,

Как будто бы в пробитом трюме,

Как на конечную – на дно.

В вагоне грязном и разбитом,

Где пол и двери заплюют,

Бездомный спит, пропахший спиртом.

Обходит редкий его люд.

Час поздний. Спать, пожалуй, впору.

И переход давно закрыт

В прошедший день, хоть мчи опором,

Хоть мир моли, хоть плачь навзрыд.

Не воротиться в жизни дали.

Не воротить, как скажут, вспять.

А мы привыкли. Всё видали.

Нам не впервой себя терять.

И бомж, проснувшись, потерялся

В который раз в своей беде.

Встал с спальных мест, за сердце взялся.

Вдруг закричал: «Да где ж я? Где?

Где я теперь? Скажите люди!»

Со страхом в лица заглянул.

Кто отшатнётся, кто осудит,

Кто молча в мыслях упрекнул.

Все выходить, он в двери тоже.

На остановке не своей.

А мне в нём чудилась похожесть

И та ж печаль в дуге бровей.

2016

Посмеёмся и поплачем

Посмеёмся и поплачем

Над своею над судьбой.

Над страной больных, незрячих.

Что осталось нам с тобой?

По разваленным кварталам

Прошвырнёмся ходом двух,

По проулкам захудалым,

Перестройки чуя дух,

Чуя города разруху.

В запустенье третий Рим.

Вновь трясущейся старухе

На питанье подадим.

Ну а нам с тобой, бродягам,

Дни и ночи напролёт

Хлеба корку в передрягах

Бог лишь только подаёт.

2018

Сегодня крыши всюду чистят

Сегодня крыши всюду чистят,

И снег повержено мчит вниз.

Он сокрушён февральским свистом

Неспящих радостных синиц.

Велосипеды едут мимо,

Проснулся живостью Арбат.

Зима сдалась, погнали зиму

Прочь взмахи мётел и лопат!

Уж скоро, скоро воцарится

Бессонный май ветров гульбой.

Свисти от радости, синица!

Провозгласи его собой.

2022

В чёрном прогоне метро

В чёрном прогоне метро,

В гулкой вагонной дремоте

В космоса словно нутро

Мчусь на своём космолёте.

Вспыхнет фонарь-огонёк,

Модуль тряхнёт, навигатор.

Это звезды свет далёк

Бьёт в окна – в иллюминатор.

Или, должно быть, блестел

Спутник, а мож – метеоры.

Тянется шумный тоннель,

Словно кротовые норы.

Не слышен голос и крик –

В космосе их не подметишь.

К станции мчим напрямик,

Словно к отдельной планете.

Вот бы найти верный путь,

Нишу свою с новым миром.

Сквозь измеренья нырнуть,

Как через чёрные дыры.

Звёздная светит тропа

Серых платформ неизменных.

В двери ворвётся толпа –

Тысячи разных вселенных.

Космос останется тих,

Мраком встречая пытливым.

Как мне твою среди них

Взглядом найти торопливым?

2013

Мне десять

Мне десять, гаснут окна-мошки

Иль светлячки в ночной хандре.

Я и оборванная кошка

Сидим в покоцанном дворе.

И ни души. Ушёл калека –

Сосед контуженный немой.

И пьяный гул утих в аптеке.

А мне бы только не домой.

И кошке никуда не деться,

Хромой, нечёсаной такой.

Крошу с столовой хлеб от сердца

Ей детской худенькой рукой.

Сидим… двойняшки-неразлучность,

Бродяжки с мглой наедине.

А где найти благополучность?

В каком негаснущем окне?

Вот в том, нет, в том – живёт принцесса!

Скажу, собачий слыша лай.

А в том – волшебница из леса,

В том – одноклассник Николай.

Его мать возит на шестёрке,

Он ходит важный, будто гусь.

У них остаться? Будет порка.

И будет, если я вернусь.

Я будто страшный уголовник,

Сбежавший с камеры сновать!

Чердак закрыл суровый дворник.

Вот в нём бы переночевать!

Я словно раненый разведчик

К своим бегу через огонь!

Я мушкетёр! Я бравый мечник!

А кошка – то волшебный конь.

Я выживу, дождитесь, братцы!

Кот – это тигр. Страшный зверь!

Лишь в сказку можно мне податься,

У ней всегда открыта дверь.

2010