Не оставляй меня в темноте

© Ксюша Павлушина, 2022

ISBN 978-5-0051-3086-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПРОЛОГ

Она открывает глаза, но ничего не меняется. Тьма поглотила окружающее пространство и не дает сфокусировать взгляд. Пытается привыкнуть к темноте, часто моргает, трет глаза. Ничего. Будто провалилась в черную дыру. Затхлый густой воздух застревает в легких, заставляет кашлять и всхлипывать. А может это от страха?

Рядом прошуршала крыса. Она знает, что это именно крыса, потому что слышит писк ее сородичей неподалеку.

Она пытается вспомнить, как оказалась тут. И где вообще находится. Помнит, что ей страшно, что произошло что-то ужасное. Помнит, что нужно бежать, драться, кричать. Только где она, черт подери?!

Сильные руки… тихий спокойный голос… крыло под ключицей… В голове проносится цепь событий, вызывающих мурашки. Связанные руки… темный багажник… пальцы, стертые в кровь.

Она снова открывает глаза.

Сон. Гребаный сон.

Алиса тяжело села в кровати и медленно провела ладонью по лицу, пытаясь стереть груз воспоминаний и вернуться в реальность. Ночник освещал уютную спальню теплым приглушенным светом, межкомнатная дверь открыта нараспашку. Все хорошо. Все прошло и больше никогда не вернется.

Руки… голос… боль…

Она тряхнула головой, волосы разметались по плечам.

«Зря ты осталась сегодня дома…» – прозвучал бархатный голос прямо в голове.

– Нет! – зарычала Алиса и подскочила с кровати, взметнув одеяло, которое медленно сползло с края, а затем свалилось на пол, но девушки уже не было в комнате. Она вбежала в ванную, вцепилась в края раковины и уставилась на свое отражение в круглом зеркале. – Нет, – она направила указательный палец на ту, другую Алису, за стеклом, – не смей, – приказала она сквозь сжатые зубы.

Девушка убрала волосы за левое ухо и слегка придвинулась к зеркалу, рассматривая бледно розовый неровный шрам на нижней челюсти.

Вспышка.

В ушах зазвенело, перед глазами появилась пелена, голова закружилась от удара, который рассек кожу на лице.

– Нет, – снова предостерегла она свое отражение.

Воспоминание было таким ярким, что страх, который она надеялась больше не испытать никогда, скрутился внутри в тугой узел, заставил сердце гулко застучать, отдаваясь в голове, затуманивая разум и оставляя лишь одно желание: перестать чувствовать, существовать, просто выключиться, будто ты со злости закрываешь компьютерную игру, в которой тебя убивают раз за разом.

К черту! Зачем она это делает? Зачем нарочно насилует свой мозг неприятными воспоминаниями? Они итак лезут в голову, внезапно врываются в обычную жизнь в самый неподходящий момент, выламывая дверь с ноги, после чего Алиса еще долго пытается прийти в себя.

К черту! К черту! К черту! Она глубоко вдохнула, выдохнула, приподняла подбородок, чтобы избавиться от накативших слез. Часто поморгала, пытаясь высушить их. Достала из прикроватной тумбы снотворное, проглотила таблетку и легла обратно в кровать, прикрыв глаза. Наконец, можно выключиться, чтобы побыть никем, не видеть снов, не вспоминать, не чувствовать.

ГЛАВА 1

– …Ну я бегу, значит. Даже не бегу – несусь, как гоночный болид, по коридору: мне же нужно успеть нырнуть за угол, пока препод не вырулил с лестницы в коридор. А еще стараюсь не топать как слон, – Сашка рассмеялась. Ее смех звучал по-мальчишески, да и сама она выглядела как помесь взрослого пацана с девочкой-подростком: высокая, стройная, с длинными ногами, милым личиком, в подвернутых черных штанах с порезанными коленками и черных кедах на толстой подошве. Рваная джинсовка поверх черной футболки с мультяшным принтом добавляла ей хулиганистости. Сашка болтала, не замолкая ни на секунду.

– Уже почти добежала до угла, думаю, успела! Слышу сзади «Сысоева! Стоять!». Прибежала, блин… Думаю: теперь точно отчислят… – она снова рассмеялась. Алиса старательно пыталась показать заинтересованность, улыбалась, но после беспокойной ночи настроение было ни к черту. Двоюродная сестра же, вообще не умела быть в плохом настроении. С ней всегда было весело, проблемы обычно улетучивались при виде этой взбалмошной девчонки. Но похоже не в этот раз.

Сашке было всего восемнадцать, но в свои двадцать пять Алиса не чувствовала разницы в их возрасте, наверное, потому что сама была в душе подростком.

– Ну, и чего препод сказал? – спросила Алиса.

– «Вы же взрослая девушка, студент, что это за поведение?» Бла-бла-бла, – передразнила Сашка басовитый голос преподавателя и закатила глаза. – Сказал, чтобы в наказание за прогул сделала доклад про Николая Второго. Ненавижу историю.

Они еще весело поболтали, сидя на скамейке в парке, затем пошли к парковке. Алиса подвезла Сашку в общежитие, а сама поехала к отцу за город. На дворе было начало мая, солнце светило, и все казалось прекрасным, ярким, новым. Алиса любила весну, это время года вдохновляло ее на классные работы, которые действительно делались с душой. Она была графическим дизайнером – рисовала иллюстрации, логотипы, разные иконки, в общем, все, что было необходимо для рекламы, сайтов, детских книжек, журналов, да много для чего еще.

Работала обычно на себя, но иногда брала проекты рекламного агентства, в котором год проработала после университета – они не всегда справлялись с количеством заказов, и Алиса была не против помочь с запаркой время от времени. Бралась почти за любые работы и всегда погружалась в них с головой. Это тот редкий случай, когда работаешь по специальности, диплом пригодился, а профессию любишь всем сердцем.

На улице было тепло – Алиса не ошиблась, решив сегодня не надевать ветровку. Джинсы и футболка оказались вполне по погоде. Она медленно катилась по узкой песчаной улочке между коттеджами, которых в поселке было подавляющее большинство. «Рублевка на минималках» – так Сашка называла это место.

Подъехав к одному из больших коттеджей, огороженному высоким забором, Алиса коротко посигналила, и ворота спустя несколько секунд открылись, впуская белую ауди на территорию.

Девушке открылся привычный просторный двор с обилием деревьев и пушистых декоративных кустарников. Перед домом стелилась густая стриженная лужайка, благоухали цветы в клумбах. Слева от трехэтажного коттежда, отделанного камнем и светлой штукатуркой, расположилась беседка для большой компании, рядом – бревенчатая баня. Зелено, мило, уютно, но достаточно консервативно и типично на взгляд Алисы. А чего еще ожидать от родительского дома?

Девушка помнила, хоть была еще совсем ребенком, как они с мамой и папой переехали в этот тогда еще новенький коттедж в начале нулевых. Помнила, как радовалась мама и как отец был горд, что смог перевезти семью из однокомнатной хрущевки в такой шикарный «замок». Ее детская комната была просто идеальной! Все, как она заказывала: на стене нарисован космический корабль, на потолке фосфорные звездочки, которые светились в темноте, мягкий синий ковер под ногами и большая кровать с синим балдахином. Алиса в детстве обожала тему космоса, звезд и галактик.

Она любила этот дом. Очень. Когда-то давно.

Сейчас же Алиса старалась приезжать сюда только по сильной надобности, потому что родная обитель теперь вызывала у нее неприятные воспоминания, да и мамы давно уже не стало. При жизни именно она делала этот дом уютным семейным гнездышком: здесь пахло вкусной домашней едой, всегда был порядок, летом в вазах стояли свежие цветы, а зимой в гостиной непременно потрескивал огонь в камине.

Алиса припарковала машину на асфальтированной площадке у гаража и направилась в дом. На крыльце в плетеном кресле сидел папин охранник: высокий, широкоплечий мужчина лет сорока. Алиса давно его знала и была удивлена, что он здесь, ведь обычно он сопровождал отца только на рабочих встречах и выполнял свои функции только в его компании.

Мужчина был в темных брюках и черной водолазке с воротником под горло. И как ему не жарко в плюс двадцать в таком наряде? Дмитрий, так звали охранника, поздоровался с девушкой и уткнулся в смартфон, где играл в какую-то незамысловатую игру. Алиса поздоровалась в ответ. Она не стала спрашивать, что он здесь делает – решила, что отец сам все расскажет, не просто же он позвал ее приехать домой.

Дочь съехала от отца почти пять лет назад. Сначала она арендовала небольшую квартиру в центре города и какое-то время жила там. Когда отец понял, что Алиса уже точно не вернется жить домой, он купил ей неплохую квартиру недалеко от той, которую она снимала. Это был его подарок на ее двадцать первый день рождения.

Алиса уже давно полностью себя обеспечивала. Она неплохо зарабатывала, не особенно тратилась на вещи или развлечения. На жизнь ей вполне хватало. Она старалась не брать у отца деньги, и он не особенно настаивал – знал, что для дочери важна независимость и поэтому гордился ей. Зато в день ее рождения он позволял себе не скупиться на подарки: квартира, автомобиль, дорогая техника, двухнедельный тур в Грецию – награды от отца Алисы за прошедшие четыре дня рождения.

Девушка вошла в дом, и до нее сразу донесся крик отца откуда-то со стороны кухни:

– Нет! Это меня не устраивает! Я, блять, ясно выражаюсь?! Я сегодня же должен быть в Москве!

– …

– Это твои проблемы! Всё. Жду звонка, через час не будет информации, и ты ищешь себе новую работу! – Отец нервно отложил телефон, оперся обеими руками о кухонный остров с каменной столешницей и шумно выдохнул. – Привет, дочь, – сказал он аккуратно вошедшей в кухню Алисе, натянув улыбку, и спустя мгновение подошел, чтобы обнять.

– Привет, пап. Что-то случилось? – она озабоченно посмотрела папе в лицо, когда он отпустил ее из объятий. Мужчина отвернулся и подошел к окну.

Андрею Кристенсену было чуть за пятьдесят. Не слишком высок, с крепко сложенной фигурой: широкие плечи, мощная шея, сильные руки. У него немного выдавался округлый живот, но это его ничуть не портило, а даже наоборот, добавляло статуса. Голова была гладко выбрита, а на подбородке серебрилась трехдневная щетина. Отец Андрея Кристенсена был норвежцем, отсюда взялась их с Алисой семейная фамилия.

Дочка была немного похожа на отца: его голубые глаза и пухлые губы. А вот каштановые волосы и тонкий нос достались от мамы. Фигура тоже мамина: тонкая талия, не слишком широкие бедра, круглая попа и небольшая грудь. Алисе нравилась ее фигура, разве что ростом не совсем удалась – полтора метра с кепкой, да и плечи казались ей непропорционально широкими, хотя Сашка всегда цокала, закатывая глаза, когда сестра жаловалась на свои мальчишеские плечи: «У тебя проблемы не с плечами, а с самооценкой. Ничего они не широкие, просто ты балда.»

Отец выглядел очень уставшим и обеспокоенным. Мужчина смотрел в окно и собирался с мыслями. Алиса села на барный стул и в ожидании смотрела на отца. В душе беспокойно шептались противные призраки прошлого – таким же она видела отца дважды: в первый раз, когда шестнадцать лет назад умерла мама, а во второй… когда думала, что никогда больше не вернется сюда, но все же вернулась.

– Нам снова что-то угрожает? – вкрадчиво произнесла девушка спустя минуту, не выдержав молчания.

«Посмейся и скажи, что я несу чушь, пожалуйста…»

– Нет! – громче, чем следовало, произнес отец, но тут же одернул себя и продолжил спокойно, повернувшись к дочери и сложив сильные руки на груди. – Н-нет… все нормально. Просто… тебе надо… кхм, – он замялся, подбирая слова, потер лоб, – в общем… тебе нужно эту недельку пожить здесь.

В один момент из груди словно выбили воздух одним ударом – Алиса безнадежно откинулась на спинку стула, шумно выдохнув. Ну, теперь ясно, почему у дома охранник, и почему отец велел ей сегодня же явиться домой: «срочно». Она знала, что когда-нибудь снова придется пережить подобное. Бизнес отца, конечно, был законным и кристально чистым… внешне. Но, как и везде, за беленьким фасадом дома скрывался не столь светлый интерьерчик.

Андрей Томасович Кристенсен – владелец гостиницы, нескольких ресторанов, парочки кальянных и салона красоты. В последние несколько лет дела шли не очень хорошо. Отец не открывал новых заведений, терял в прибыли, ему даже пришлось закрыть один ресторан. Подробностей Алиса не знала, да и не хотела вникать, но понимала, что в бизнес отца вмешиваются какие-то нехорошие люди. Она однажды видела таких и даже очень тесно общалась. Но повторения совсем не желала, поэтому перебирала в голове варианты, чтобы остаться в безопасности, но подальше от этого дома.

– Слушай, может быть я просто пока куда-нибудь уеду? В Питер, например, или… – Алиса убрала волосы за уши, судорожно пытаясь придумать, как поступить.

– Нет. Просто поживешь здесь, пока дела не придут в норму. Неделю, не больше, я думаю. Ничего такого не случилось, я просто перестраховываюсь. Ну, и мне будет спокойнее, если ты будешь здесь.

Алиса молчала. Она облокотилась о столешницу локтями и думала, перебирая рукой свои пышные волосы. Но вариант был один – сделать, как сказал отец. Ведь он явно врал, что ничего серьезного не случилось. Девушка видела, что он испуган, хоть и пытался это скрыть за маской ложного спокойствия.

«Все будет нормально. В этот раз я не одна. Отец и охрана здесь. Все будет нормально…»

– Пап, ты вроде по телефону сказал, что должен быть сегодня в Москве, – Алиса вдруг вспомнила разговор отца, а точнее, его крики в трубку.

– А, ну да… – немного растерянно проговорил мужчина, – я туда и обратно: сегодня уеду, завтра вечером буду дома, не переживай. Тем более здесь Димон останется и Егор, чтоб мне совсем спокойно было.

– Кто такой Егор? – Алиса немного сдвинула брови, пытаясь вспомнить, кто это может быть. Она, конечно, знала не всех, с кем работал отец, но с его охраной пересекалась достаточно часто.

– Мой новый начальник охраны. Я вас не знакомил? Уже месяц у меня работает, странно, что не сказал тебе, – отец выглядел рассеянным.

– Ладно. Останусь, раз тут такой отряд спецназа и только для меня одной, – улыбнулась Алиса, намереваясь хоть немного подбодрить отца. Ей было не по себе, когда ее властный сильный папа выглядел так… беспомощно.

– Хорошо, – отец еле заметно выдохнул. – За вещами тебя свозит Егор – он должен приехать вечером. Одна никуда не высовывайся, ясно?

Алиса кивнула. К горлу подкатил комок. Было очень нехорошее предчувствие – отец был не похож на себя: взволнован, бледен. Она слишком хорошо его знала, чтобы списать это состояние на какие-то текущие проблемы в работе. Он ждет чего-то очень плохого. Это точно. И от этого страшно.

– Я пойду собираться. Если захочешь есть, закажи что-нибудь – я отправил Марину в отпуск, готовить пока некому, – произнес отец, уже выходя из столовой.

Алисе есть не хотелось. Даже если бы она была голодна, никакая еда бы не полезла – проклятый ком в горле.

«Так. Успокоиться. Что за распускание соплей?! Ничего не случилось, у папы все под контролем. Вроде.»

Она пошарила по кухонным шкафам и нашла свой любимый зеленый чай, включила чайник. Нужно было взять себя в руки – паника делу не поможет. Алиса наливала чай и раздумывала, какие вещи ей привезти, что может понадобиться за эту неделю. Если она что-то забудет, забрать уже не получится, потому что папа велел не высовываться. Девушка мысленно составляла список нужных вещей, размышляла о работе – у нее как раз появился новый заказ, так что ей было чем занять свои мысли вместо того, чтобы думать о всяких неприятных вещах. О том, что случилось тогда в этом доме… и о том, что может случиться еще…

«Хватит! Ничего не случится, черт тебя подери!»

Из холла послышались голоса: отец спустился со второго этажа и с кем-то разговаривал у входной двери. Алиса взяла чашку с чаем и пошла к нему. Наверное, он уже уезжает в аэропорт. Она прошла по небольшому коридору, ведущему из столовой в просторный, приятно обставленный, светлый холл. Отец разговаривал с вошедшим в дом мужчиной, давал ему какие-то указания. Затем, обратил его внимание на дочь.

– Да, это Алиса, тебе нужно отвезти ее в центр за вещами – она скажет адрес. Дочь, это Егор – он побудет здесь, пока я в отъезде.

Алиса приблизилась к отцу, перевела взгляд на мужчину…

Замерла на последнем шаге. Сердце пропустило удар. Затем гулко стукнулось о ребра.

Громкий выдох, и чашка с горячим чаем выскальзывает из мгновенно ослабевших пальцев девушки.

Мужчина делает резкий выпад в ее сторону…

Яркая вспышка страха заставляет ее отшатнуться и сделать шаг назад, инстинктивно обхватив себя руками в попытке защититься. На ее лице ужас и непонимание, тело пробирает мелкая дрожь, дыхание сбивается…

Он поймал чашку.

Просто поймал чашку, ошпарив руку горячим напитком, плеснувшим через край на его запястье. Мужчина тихонько шикнул от боли и поставил чашку на декоративный столик неподалеку.

– Добрый вечер, – спокойно произнес Егор, вытирая саднящее запястье о рукав пиджака.

Алиса сжалась всем телом. Она мечтала превратиться сейчас в шарик для пинг-понга и вылететь в окно, отскочив от пола. Лишь бы не видеть перед собой это лицо. Несомненно, изменившееся, более мужественное лицо, но все с теми же пронзительными карими глазами. «Как он посмел?! Он что правда стоит здесь и смотрит на меня? Будто ничего не было? Это не очередной сон? Или я вконец рехнулась?»

Так много вопросов и ни одного ответа.

– Алис, что с тобой? – отец нахмурился и внимательно посмотрел на дочь, которая так и замерла, прижав к груди руки, и с ужасом смотрела на его начальника охраны. Ее лицо стало еще более бледным, чем было обычно. Губы побелели, голубые глаза расширились от непонятного ему страха. Андрей Томасович переглянулся с Егором – тот был немного удивлен, но спокоен, будто вообще ничего не произошло.

– Это он… – получился только хриплый шепот. Алиса медленно отступила еще на шаг назад. – Это он, – уже громче произнесла она и глазами, полными слез, посмотрела на отца.

ГЛАВА 2
ПЯТЬ ЛЕТ НАЗАД

– Алис, я немного задержусь, ты ложись спать, не волнуйся, ладно? – сквозь музыку и шум в телефонной трубке прозвучал голос отца.

– Все нормально, пап, веселись, – улыбнулась Алиса. Папа всегда много работал. Даже в свои выходные мужчина мысленно находился в рабочем кабинете: постоянно отвечал на звонки и время от времени проверял почту. Этот корпоратив пойдет ему только на пользу.

Девушка отложила карандаш и, немного наклонив голову набок, осмотрела законченный рисунок в альбоме. Ей нравилось рисовать в перерывах между парами или просто в свободное время. Сейчас с листа на Алису смотрел Джек Воробей. Капитан Джек Воробей. Ее Сашка фанатела от Пиратов Карибского Моря, и Алиса решила порадовать ее портретом любимого персонажа ко дню рождения.

Отец пожелал дочери спокойной ночи и отключился. На дворе был апрель – скоро сессия. Часы показывали пол первого ночи, но Алиса почти никогда не ложилась раньше двух часов. Вставать утром на учебу, конечно, тяжело, но сова есть сова – ничего не поделаешь. Она потянулась в кресле и, оттолкнувшись от стола, откатилась назад, встала и отправилась по лестнице вниз. На девушке была безразмерная пижама с маленькими желтыми миньонами: кофта с длинными рукавами, которые почти скрывали кисти рук, и широкие штаны. Волосы она убрала в хвост на затылке, чтобы было удобно рисовать, но сейчас снова сняла резинку. Обычно она носила распущенные волосы – ей так нравилось больше всего, несмотря на то, что они были длинные, густые и волнистые.

Ее комната находилась на третьем этаже. На втором был кабинет отца, библиотека и его спальня. По стенам коридоров мягко горели светильники с приглушенным светом. Алиса слушала музыку, спускаясь по лестнице, обитой мягким ковром. В ухе был один наушник, второй свободно болтался на груди. Следующий лестничный пролет вел на первый этаж – широкая лестница со ступенями из светлого камня. Отсюда был виден коридор и холл прихожей. Девушка прошла пару ступеней, и ей вдруг показалось, что она услышала какой-то шум. Вытащив наушник, Алиса остановилась и прислушалась.

«Папа? Нет, он же звонил пару минут назад.»

Она стала тихонько спускаться, прислушиваясь, но все было тихо.

«Послышалось?»

«Господи, чтобы пробраться к ним в дом, нужно очень постараться: забор, ворота на сигнализации, система видеонаблюдения по всему периметру.»

Алису успокоила эта мысль, и она спокойно продолжила свой путь на кухню – хотела перекусить перед сном печеньем с молоком. Но наушник возвращать в ухо не стала, и музыка слабо играла из капелек, болтающихся на груди.

Подходя к кухне девушка оторопела, услышав мужские голоса, донесшиеся из гостиной, в которую вела широкая арка прямо напротив кухни. Алиса остановилась, не дойдя до нужной двери несколько метров, холодная волна зарождающегося страха прокатилась по телу, заставив дыхание сбиться. Голоса были ей незнакомы, они спорили в темноте гостиной.

– Ну, и че ты предлагаешь? – нервно спросил один мужчина низким, немного скрипучим голосом. Говорил он с неприятными «быдловатыми» нотками.

– Обыщем дом, как и планировали, – спокойно ответил ему второй – кажется молодой парень.

– Ты рехнулся что ли? Мы эти хоромы будем неделю обыскивать! Ты сказал, что все на мази, что знаешь, где искать! – возмутился первый.

– Не надо нам весь дом обыскивать, только найдем кабинет Кристенсена. Всё должно быть там.

Из арки в коридор, вдруг, скользнул луч фонарика – похоже, кто-то двинулся в ее сторону, и это мгновенно вывело Алису из оцепенения. Она, затаив дыхание, подбежала к кухонной двери, аккуратно приоткрыла ее трясущимися руками и пробралась внутрь, не включая свет. В помещении было темно, только свет от уличных фонарей, проникающий через большие окна, позволял разглядеть очертания мебели.

«Что за?.. Кто эти люди и какого черта здесь делают? Если заметят меня – убьют? Или сбегут? Проверять версии не хочется.»

Девушка была в носках, поэтому могла перемещаться почти бесшумно. Сердце колотилось так, что, казалось, она не слышит ничего вокруг, кроме его гулких ударов, отдающихся в голове. Руки тряслись от страха. Непонимание. Беспомощность.

«Телефон остался в спальне, черт!»

С собой только плеер, придавленный к бедру резинкой штанов. Дыхание сбивалось, Алиса закрыла рот рукой, боясь выдать себя шумным вдохом или всхлипом, который так и рвался наружу – слезы начинали застилать глаза, еще больше ухудшая видимость. Так, спокойно. Нужно сосредоточиться и не паниковать, просто кто-то хочет ограбить дом, они заберут, что им нужно и уйдут, а она спрячется и пересидит это время.

Алиса выдохнула и осмотрелась. Схватила нож, который лежал в раковине. Нож был небольшой, но его крепкая ручка придала немного уверенности. На всякий случай. Снова бежать в коридор и тихонько пробраться к выходу из дома? Ну нет, туда она не вернется. Вдруг, они еще не ушли. Что делать? Она в замкнутом пространстве, дверь только одна – прямо к ним в лапы? Нет уж. Дождаться, пока они уйдут наверх, точно: один из них сказал, что им нужен кабинет. Но они могут не знать, где он находится, господи, это будет первая дверь, в которую они заглянут по пути!

Окно! Алиса быстро подбежала к окну, аккуратно положила нож на подоконник и взобралась на него. Стоя на коленях девушка, затаив дыхание, стала медленно поворачивать ручку окна вверх против часовой стрелки. Просто откроет окно, выберется на улицу и со всех ног побежит в поселок просить помощь у соседей.

Ручка наконец была в нужном положении, Алиса потянула створку окна на себя, но та не поддавалась. Девушка начала легонько дергать.

«Заело, черт! Конечно, когда, как не сейчас?!»

Вдруг за дверью кухни послышался звук разбитого фарфора. Алиса вздрогнула и почувствовала, как волна холодных мурашек пробежала от затылка вниз по спине.

«Ваза возле лестницы… Значит они все-таки идут на второй этаж.»

Эта мысль позволила облегченно перевести дыхание.

Она в панике приложила к ручке окна усилие и дернула, желая быстрее покинуть дом, быстрее найти помощь, позвонить отцу, избавиться уже от этого липкого страха. Окно не поддалось, но почти полностью онемевшие от страха пальцы соскользнули, и Алиса чуть не улетела на пол, но в последний момент успела подставить вторую руку и опереться ею о подоконник. Она не упала, но, как назло, под руку попал нож – девушка порезала ребро ладони об острое лезвие и, тихонько вскрикнув, одернула руку от резкой боли. Ее движение заставило нож, словно в замедленной съемке, соскользнуть с края, и он с металлическим звоном ударился о мраморный пол, отскочил от него и снова ударился.

Этот звон еще несколько секунд отдавался от стен кухни, казалось, что он никогда не прекратится. Нож будто перерезал натянутые как струна нервы, потому что в этот момент слезы хлынули из глаз девушки, понявшей, что это конец.

«Надо было переждать всего минуту, ведь они пошли наверх, какая же дура!»

Мысли проносились галопом в такт бухающему сердцу.

Алиса с ужасом уставилась на дверь, обессиленно сползая с подоконника. Ноги подкашивались, слезы текли без остановки, порез неприятно ныл и кровоточил, но все это было неважно – страх заставлял отчаянно искать пути спасения.

Прошло несколько секунд, после того, как Алиса выдала себя. За это время она подобрала нож и метнулась к противоположной от окон стене – там было темно, и она надеялась, что там получится хоть как-то затаиться.

«Может они уже поднялись и не слышали? Пожалуйста, пусть они не слышали…»

Она забилась в угол между кухонным шкафом и стеной, сжалась в комок, стиснув нож в руке. Тишина.

«Они не слышали, боже, неужели они не слышали?»

Дыхание начало выравниваться, Алиса только почувствовала облегчение, как вдруг дверь внезапно распахнулась, впуская в помещение тусклое свечение настенных ламп из коридора и яркий свет карманного фонаря.

Сердце остановилось. Внутри все оборвалось. Луч от фонаря скользнул по кухне и замер, зацепившись за съежившуюся в углу фигуру Алисы, в одной руке держащую нож, а второй закрывающую рот от ужаса.

– Блять, – послышался через секунду раздраженный и будто разочарованный голос. Мужчина шумно вздохнул, луч фонаря дернулся – он переложил его в другую руку, размышляя, что делать с находкой в виде девчонки. В этот момент на кухню зашел еще один. Увидев девушку он чертыхнулся и, в отличие от первого, не раздумывая ни секунды бросился в ее сторону.

Алису слепил яркий свет, направленный прямо в ее лицо, но она поняла по звуку шагов, что к ней направляется один из ублюдков. Она резко вскочила на ноги и выставила нож перед собой, обхватив рукоятку обеими руками.

– Не приближайся! – выкрикнула она сквозь слезы, угрожающе наводя нож на мужчину, которого видела плохо из-за слепящего света. Отступать было некуда: спиной Алиса вжималась в стену. Ублюдок всего на пару секунд замер в метре от девушки, затем резко вскинул правую руку и, схватив девчонку за запястье, второй рукой отобрал у нее нож. Всего одно мгновение, и холодный кончик ножа уже заставил ее замереть, уколов в шею.

– Откуда эта сучка здесь взялась?! – нервно выкрикнул он, держа нож у горла девушки.

– Не знаю, – выдохнул мужчина, державший фонарь, – ее не должно было быть дома сегодня.

Да, потому что она должна была пойти с отцом на корпоратив в честь дня рождения его гостиницы, с которой он начинал свое дело. Но Алисе нужно было готовиться к сессии, да и настроения идти совсем не было, поэтому она осталась дома. А ведь могла бы сейчас пить шампанское в роскошном ресторане, ловить взгляды мужчин, ведь она выглядела бы шикарно в своем молочно-белом платье. Но вместо этого она ловит взгляды мерзких грабителей, вломившихся к ней домой посреди ночи.

– Какого хрена ты здесь делаешь, м? – прорычал уголовник Алисе прямо в лицо. Однозначно, уголовник. Сейчас его лицо было близко к ней, и она могла немного разглядеть его. Весь внешний вид говорил об уголовном прошлом: худое угловатое лицо, лысина, на щеке шрам, на фалангах пальцев тюремные наколки.

Алиса не могла говорить. Даже если бы хотела что-то сказать, не смогла бы – слова застряли в груди, стянутые страхом, который все сильнее скручивался в узел. Ее трясло, она тихо всхлипывала, но молчала. Тогда ублюдок сильнее надавил на ручку ножа.

– Говори! – рыкнул он. Алиса всхлипнула громче, почувствовав, что кончик ножа проколол ее кожу на шее.

– Я…я…живу… здесь, – последнее слово она выдохнула еле слышно, затем судорожно сглотнула.

– Это я знаю, идиотка, – усмехнулся мужчина, ощерившись – тебя не должно быть здесь сегодня… Хотя… какая, нахрен, разница? – ухмыльнулся он и отошел от Алисы на шаг, убрав нож от ее шеи. Она хотела выдохнуть, но тот замахнулся, сжав руку в кулак, и белая вспышка ослепила ее. Все погасло. Будто сквозь толстое одеяло она слышала глухие разговоры, но не понимала, о чем они. Почувствовала, как оказалась на полу… больно локоть… в голове шумит… больно где-то еще, но она не понимает где именно.

«За что?.. За что?»