Керкмаль и Купер воспользовались гаражом принца Джафара – его гордостью и отчасти хобби – он коллекционировал все средства передвижения по пустыне. Можно было не сомневаться – если бы изобрели то, что могло преодолеть гравитацию, первый экземпляр был бы у него.

В гараже принца Джафара, помимо техники, Купера и Керкмаля ждал «сюрприз», который к счастью вовремя заметили и обезвредили. Керкмаль, который не раз практиковался с принцем в вождении «Заруджа», занял место пилота. Зная примерное направление, они быстро выехали за город и вскоре обнаружили своеобразный орнамент на песке, оставленный покрышками «Заруджа».

– Вот! – воскликнул Керкмаль, указывая Куперу на двойную колею, отчетливо выделявшуюся в свете фар. Он бы многое отдал за то, чтобы узнать – кто там за рулем. Кроме него и Джафара, навыками управления «Заруджа» владел только механик, но он жил в другом городе и наведывался только по приглашению. Это была мера предосторожности, чтобы никто не знал точно, что находится в гараже. Керкмаль попросил Купера достать из «бардачка» телефон, который всегда лежал там на случай экстренной связи с механиком, знавшим «Заруджа» лучше всех. Он перевел телефон в режим громкой связи и набрал номер.

– Господин Керкмаль, к вашим услугам. «Заруджа» приболел? – послышался заспанный голос.

– Ты где?

– У себя. Что-то срочное? Через пять минут выезжаю, но приеду не раньше рассвета, – остатки сна из голоса механика исчезали по мере того, как он понимал, что Керкмаль позвонил неспроста, но истинной причины так и не назвал.

– Не надо. Спи. Если что-то будет нужно, еще позвоню, – Керкмаль дал отбой и ответил на невысказанный вопрос Купера, который ни о чем не спрашивал, но внимательно слушал, не отводя взгляд от колеи, которая змеилась перед ними бесконечной черной лентой.

– Исключил того, кто может управлять «Заруджа». Это не он. Позвонить Джафару..? – неуверенно предложил Керкмаль.

– Плохая идея, – ответил Купер. – Когда я его видел, он был без сознания. Не думаю, что ситуация сильно изменилась. Он в руках врачей и его телефон скорее всего у того, кто ищет вас, насколько я понимаю ваши внутренние расклады.

Керкмаль на секунду прикрыл глаза и тут же представил себе Борада, который только и ждет, чтобы он объявился – сразу потребует присутствия Керкмаля возле Джафара.

– «А что, если смертельно опасный враг всегда был рядом и выжидал момент для удара, и я все это поморгал, как правильно заметил русский», – Керкмаль постарался выбросить из головы опасные мысли и сосредоточиться на предстоящем. Пока от него зависело то, как быстро они настигнут преступника, который стремился в Касль-аль-Фарид определенно с недобрыми намерениями.

Купер, которому была отведена роль пассажира, тоже размышлял о том, что ждет их впереди и с каким противником предстоит иметь дело. Он имел о нем смутное представление, поскольку видел его мельком. Но видел!

Какая-то мысль, которую он никак не мог ухватить, не давала покоя. Было что-то, что он сейчас упускал из виду. Купер прокручивал в памяти все до мельчайших деталей, мог описать в подробностях даже каменную кладку забора, возле которого прятался. И только одно ускользало, не давало загрузить себя в ближнюю память для анализа, и тем самым сводило на нет все усилия – выстроить логическую картину и приоткрыть завесу над личностью предполагаемого преступника. Это нервировало.

Тот, за кем они гнались – опасный, изворотливый и довольно смелый человек, который ради известной ему цели пойдет на все. Если не остановился перед убийством принца, чего ожидать Джиллиан, которая была всего лишь наложницей? Купер впервые так ее назвал и сделал это намеренно. Иначе понять атмосферу, в которую он все больше погружался, было невозможно.

Оба сосредоточенно молчали, пока Керкмаль не уловил сигнал, что они приближаются в границе дальнего периметра, кольца безопасности вокруг Касль-аль-Фарид.

Визуально пустыня оставалась прежней и только для сведущих она была буквально нашпиговала датчиками слежения, расположенными на глубине до одного метра с учетом того, что ветер постоянно переносил массы песка с одного места на другое. Простая и в то же время надежная инженерная сеть оставалась незаметной. Чувствительные датчики реагировали на цикличное динамическое воздействие. Сигнал поступал в аналитический центр управления, который самостоятельно идентифицировал наиболее вероятного «нарушителя».

Бадави, который следил за тем, как функционирует система, уточнял полученные данные и после этого принимал решение – что делать. В случае, если наблюдался сбой и с высокой достоверностью определить помеху, чтобы определить – «свой или чужой», не получалось, Бадави запрашивал по единственному каналу связи пароль. Тот самый, который безуспешно пытался выведать у Лекаба, напавший на него. Навигатор в этом случае становился обычной рацией, которая работала на определенной частоте и расстоянии.

Вручая Лекабу прибор в знак доверия между ними, Джафар снабжал его ключом в Касль-аль-Фарид на случай, если потребуется надежное убежище. Мало ли что, поддержка принца Джафара при известных условиях могла стоить ему жизни. Основания для пессимистичных выводов были. У Джафара был свой человек, который снабжал его секретной информацией о том, что творится в верхах. Он дистанцировался от управления государством и борьба за власть его не интересовала, но пропустить момент, когда за ним начнут охоту, не важно по какой причине, не хотел. Именно Лекаб в свое время ненавязчиво посоветовал ему обзавестись информатором. Пришло время отблагодарить за дельный совет. Но воспользоваться ключом Лекаб не сумел. Более того, тот оказался в руках у неизвестного врага, о чем Керкмаль пока не знал.

Джафар особо не переживал, когда расставался с прибором, передавая его Лекабу. Он настолько хорошо знал пустыню, что подсказки ему были не нужны – находил путь по звездам. Бадави в свою очередь тоже определял его приближение по одному ему присущему стилю передвижения – Джафар всегда добирался в Касль-аль-Фарид верхом.

Об этих нюансах и о том, как работает система в целом, Керкмаль знал в общих чертах, полагаясь на свой навигатор и наблюдательность Бадави.

– Чего ждем? – спросил Купер.

– Бадави должен запросить пароль, – Керкмаль достал из внутреннего потайного кармана портативный прибор и положил его перед собой.

– Тот самый навигатор? – спросил Купер, рассматривая прибор.

– Кто вам о нем сказал? Впрочем, это не важно, если мы уже здесь.

– Как скажете. Я думал, вы все тут знаете, вы же приближенный.

– Я личный помощник принца Джафара и его доверенное лицо, – с важностью уточнил Керкмаль. – Господин в пустыне ориентируется превосходно, как ящерица, знает каждый бархан. Что-то странное…

– Что именно?

– Бадави не отвечает слишком долго.

– Что это может значить?

– Понятия не имею. Я с таким прежде не сталкивался. У него нет важнее долга, чем стеречь подступы к Касль-аль-Фарид.

– Ясно, – голос Купера прозвучал жестко. Он уже понял, что Керкмаль годился только на роль проводника, а в остальном привык полагаться на мнение «вышестоящего начальства», своего «господина», который был для него мерилом всего – в том числе и правильных решений. Ждать от него инициативы – гиблое дело. Купер взял в руки прибор. Керкмаль занервничал, но возражать не стал.

– Он мог сломаться? Может батарейки сели? На вид он довольно примитивный. Связь только такая?

– Да. Все просто и потому надежно.

– Было. Что ж, все однажды приходит в негодность. На этот случай должен быть план «В». Дорогу дальше знаете?

– Да. К тому же колея еще видна, хотя дальше будет сложнее, местность будет неровной. Навигатор работает! Смотрите, – Керкмаль был доволен, что смог представить доказательства того, что прибор функционирует исправно – индикатор ожил, как только они снова включили двигатель. Цепочка неоновых огоньков со стрелочкой указывала путь.

– Я понял, ответил Купер, всматриваясь в причудливые очертания песчаных холмов. – Но это не план "В". Ладно, двигай! И побыстрее. То, что не запросили пароль может означать, что его некому запрашивать.

В этот момент память, устав от усилий Купера, решила наконец сыграть в поддавки – он снова «оказался» за рулем своего автомобиля в момент, когда некто или нечто приземлилось ему на капот с грохотом и оставило… следы!

– Конечно! Следы! – воскликнул Купер. Керкмаль сбросил скорость, но Купер приказал: – Жми! Я кое-что понял! Дай немного подумать и не сбавляй скорость. «Так, и что я вижу? Помятый капот. Ну, правильно, как иначе – вес у прыгуна… вес…» Стоп! – последнее слово Купер снова выкрикнул вслух. Керкмаль отшатнулся от него и выхватил пистолет. – Спокойно, друг, спокойно, я кое-что вспомнил. Что ты ответишь, если я спрошу тебя вот о чем – вес мужчины и женщины отличается?

– Конечно, – Керкмаль отвечал спокойно, но его голос едва заметно дрожал потому, что поведение Купера ему казалось подозрительным еще больше, чем прежде. Он уже вовсю командовал и Керкмалю ничего не оставалось, как подчиняться. Но надо ли это делать, пока у него в руке пистолет? Он посмотрел на Купера, а тот будто не замечал – с азартом делился с ним очередной версией – кого же они преследуют.

– Мастерский прыжок мог совершить только подготовленный человек. Но есть одно «но». Если бы это был мужик, то вмятины на капоте были бы значительно глубже. А я увидел совсем другое и только сейчас понял это. Короче, прыгун был либо подростком-переростком, либо….

– Женщиной?

Куперу показалось, что смуглая кожа его спутника вдруг посерела.

– Вижу, есть идеи? Чего ты так испугался? Про бабу-ягу подумал? Знаешь, кто это?

– Кто? – спросил Керкмаль бесцветным голосом. Да, он испугался и было от чего. Эстель, если это она, таких дел уже натворила, что от нее можно было ждать чего угодно. Многое сходилось. Многое, кроме «Заруджа» и как именно напали и смогли обезвредить Лекаба и Джафара. Но, если придерживаться этой версии и принять во внимание патологическую ревность Эстель, жизнь Джиллиан висела на волоске, если ее уже не прикончили.

Самым веским аргументом, который указывал на безумие Эстель для Керкмаля было нападение на Джафара, которого она обожала.

– "Может быть он увидел ее, узнал и потому подпустил слишком близко?" – думал Керкмаль. Несмотря на тревожное ожидание, однообразие дороги способствовало продуктивному мышлению и он вдруг вспомнил эпизод, о котором совсем забыл. Навыки управления «Заруджа» у Эстель были! Джафар обмолвился, что дал ей несколько уроков и еще удивлялся, какой сообразительной ученицей она оказалась. Это было сказано мельком и Керкмаль об этом вскоре забыл, радуясь, что хозяин нашел в его «протеже» еще одно достоинство.

Керкмаль на мгновение представил, что Джафара уже нет в живых и Джиллиан в руках у Эстель, застонал.

– Эй, брат, что с тобой? – забеспокоился Купер, когда понял, что с Керкмалем что-то неладное. – Без тебя я тут не разберусь. Приходи в себя! Что ж вы такие нежные тут? К нам, в Россию, для закалки характера вас надо. Если выживем, приглашаю! Это вам не гаремы «окучивать» и за бабами по пустыне гоняться. Едем, что ли?

Купер с силой ткнул Керкмаля в плечо.

– Ударю сильнее, имей ввиду и просить прощения не стану, – предупредил он, но Керкмаль уже овладел собой. Страх начал отступать. Спокойствие и грубость Купера его восхитили.

– «Если есть хоть один шанс, что все еще может закончиться благополучно, то он в руках у этого парня. Джиллиан с плохим человеком никогда бы не связалась», – подумал Керкмаль и перевел двигатель в режим форсажа. «Заруджа» понесся стрелой навстречу пугающей неизвестности.

Глава 48.

– Какая муха вас ужалила, напарник? – спросил Купер, который толком не разобрался, что же на Керкмаля произвело такое впечатление, что он вдруг сорвался с места и они теперь летели по пустыне, рискуя перевернуться и скатиться кувырком с очередного песчаного холма – они стали встречаться на пути все чаще. Пустыня перестала быть ровной и следы, на которые они ориентировались, то и дело пропадали. Приходилось останавливаться. Керкмаль сверялся с показаниями прибора и отмалчивался. Притормаживая в очередной раз, пообещал:

– Если бы вы знали, что это за муха, то не шутили бы.

– Тогда объясните. С тех пор, как я поделился с вами своими соображениями, я услышал от вас только одно слово – «женщина» и сейчас вы соизволили нарушить молчание. Так не пойдет. Я не шутил – с чего вы взяли? Выкладывайте, что знаете. Потом будет поздно, чувствую, что мы уже недалеко от цели.

Керкмаль удивился – он был уверен, что Купер ни разу не взглянул на прибор, если только боковым зрением, но с его стороны разобраться в показаниях было сложно, не зная условных обозначений.

– Откуда вы знаете, что мы близко? – спросил Керкмаль.

– Я не знаю. А чувствую – так и сказал. Перестаньте меня подозревать. Если бы я хотел избавиться от вас, то давно бы уже это сделал. Освоить вашего "коня" для меня, механика по дополнительному образованию, труда не составит. Так что вы знаете о той женщине? Вы так уверены, что это женщина? Я только предположил. Это мог быть щуплый парень, наконец.

Напористость Купера и понятная логика его слов успокоила Купера.

– Я тоже не уверен, но все указывает на одну из тех, кого я хорошо знаю. Это наложница гарема принца Джафара, фаворитка. Ее зовут Эстель. Она здесь задержалась дольше остальных, несмотря на странности, которые мы за ней замечали.

– Девушка оказалась нимфоманкой? – хмыкнул Купер. Он хотел хоть немного разрядить обстановку и убедиться, что Керкмаль мыслит рационально, а не впал в истерику, изображает деловитость, а сам вот-вот отключится, завезет их не туда или, что совсем плохо, снова начнет хвататься за свой пистолет.

– Что вы, нет! Ну, и шуточки у вас. С чего вы взяли? – резко ответил Керкмаль и покосился недовольно на своего спутника.

– Рассердились? Это хорошо, это нормальная реакция. Продолжайте.

Керкмаль был возмущен такой фамильярностью, но выяснять отношения не стал – не та ситуация, потом обязательно выскажет этому русскому все, что думает о нем. А пока он должен смириться с его раздражающей манерой вести разговор, когда надо только слушать. Сам же попросил рассказать, что так его взволновало.

– Эстель, она из Румынии и профессиональная гимнастка. Когда вы упомянули про следы на капоте, сразу подумал о ней. Такой прыжок для нее проблем не составит. Она и не на такое способна, – Керкмаль вспомнил о танце на пилоне. – Не каждый мужчина смог бы… она очень сильная и вспыльчивая. Свою служанку чуть не задушила руками, можете себе представить. Набу не просто девушка с улицы, она из спецнабора. Эстель с ней справилась, как с котенком. Та еле вырвалась. Мы поняли, что Эстель может быть непредсказуема. В последнее время с ней происходило много странного.

– Что, конкретно, и как это связано с Джиллиан, – Куперу подробности о другой наложнице были интересны только в контексте Джиллиан и он аккуратно об этом напомнил, видя, что Керкмаль увлекся рассказом. Видимо, его связывало с этой дамой намного больше, если он знал о ней такие подробности. – Почему она набросилась на служанку? Плохой характер или пмс? Ой, только без обид, вы мне уже надоели, а я не привык так часто оправдываться. У меня такая манера, сейчас не время придираться.

Керкмаль выслушал доводы и продолжил, стараясь не смотреть на Купера.

– Служанка пострадала потому, что Эстель допытывалась у нее, с кем проводит время принц Джафар. Он стал появляться у Эстель реже.

– Дама права. Наверняка она не думала, что в гареме ей надо будет вышивать крестиком или танцевать, – съехидничал Купер, который уже начал догадываться о подоплеке конфликта с прислугой. – Когда тебе не хватает внимания, начинаешь искать повод и способ – напомнить о себе. Чувствую, что ей это удалось. Служанка попалась под горячую руку, не повезло, девушке. Но пару вырванных клочков волос и след на шее – не повод причислять наложницу к злодейкам, импульсивность свойственна многим.

– Мы тоже так подумали. Если бы не дальнейшие события.

– Принц Джафар одумался? – Купер улыбнулся – не мог отказать себе в удовольствии, поддразнить Керкмаля.

– Набу погибла.

– Вот как? И кто же убийца? Эстель?

– Нет. Не знаю. Лекаб занимался расследованием…

– Понятно. Но Эстель под подозрением.

– Нет. Лекаб не нашел ни одной зацепки, которая указывала бы на нее.

– Но ее хотя бы допросили? – Купер уже начал заводиться. То, что он слышал, напоминало ему постперестроечную практику заказных расследований, когда преступника выгораживали с самого начала, следствие спускали на тормозах, документы терялись, свидетели отказывались от своих показаний, а потом просто закрывали дело.

– Нет. Потому, что она сама чуть не погибла во время пожара.

– Все интереснее. Что произошло?

– Не знаю. Известно только, что она чуть не сгорела. Ее нашли на пороге комнаты. Пожарный следователь сказал, что причина в неосторожном обращении с открытым огнем.

– Шашлык решила приготовить? Откуда в гареме открытый огонь? Впрочем…, – Купер вспомнил, что и в его жизни было романтичное свидание, когда девушка приготовила для них ванну и все вокруг обставила зажженными свечами. – Она могла пользоваться свечами.

– Следователь пришел к тому же выводу. Непонятно другое – почему это случилось с Эстель? Она всегда была предельно осторожной.

– Вы что-то не договариваете?

– Есть такое, – согласился Керкмаль. – Но это только мои предположения. Я не делился ими даже с принцем Джафаром, если вы понимаете. Это моя обязанность – докладывать ему все, что считаю важным. Но про это… Я подумал, что Эстель что-то или кто-то испугал. Она могла быть не в себе…

– Поясните. Я уже понял, что вы предпочитаете знать наверняка, а мои предположения вас раздражают. Что именно навело вас на эти мысли?

– То, что Эстель произносила в бреду.

Керкмаль рассказал про увлечение Эстель графом Дракулой.

– Но это же ерунда, – перебил Купер. – Экзальтированные девчонки могут так чудить, чтобы их считали особенными. В горячке могла наговорить. Допустим. Но она фантазировала буквально на грани, если принять во внимание порядки в гареме и условия контракта, который подписывают все наложницы.

Керкмаль рассказал про мнимую беременность Эстель.

– Однако, – усмехнулся Купер, представив, какое впечатление подобное известие могло произвести на него. – Девушки бывают жестоки в своих попытках удержать любимого мужчину. Видимо, у нее были на то причины? – Купер загонял Керкмаля своим вопросом в угол.

– Да. Но это касается принца Джафара, и я не могу обсуждать подобное с посторонним и ни с кем не могу. Поймите меня правильно. Он мой господин, хозяин и у него не было причин усомниться в моей преданности. Умение держать язык за зубами входит в мои обязанности в числе самых значимых.

Попытка выведать что-нибудь об отношениях Дины с Джафаром не удалась. Купер прекратил свои расспросы, решив, что сам во всем разберется.

– «Если эта свихнувшаяся от любви спортсменка захочет причинить Дине вред, придушу», – Купер настраивал себя на встречу, которая могла таить в себе неожиданности, учитывая особенности личности предполагаемой преступницы. – Прыгает она здорово, машину водит превосходно. В других талантах не сомневаюсь, иначе не стала бы фавориткой. Супервумен, не женщина! Динке не поздоровится, если такая фурия ее приревновала. Знать бы, что между ней и этим принцем. Хотя, какое мое дело? Мне надо убедиться, что она жива. Это ее жизнь, пусть сама решает, с кем ей любиться. Нахрена она вообще влезла в эту бодягу? Нет, чтобы найти хорошего парня, выйти замуж". – Монолог Купера напомнил ему о том, что однажды в далеком прошлом на секунду и ему показалось, что этим парнем мог быть он. Но не он ли сам отправил ее из России? Он! Но сделал это ради нее.

Куперу нужна была причина, чтобы отказаться от прошлого, которое все еще жило в нем. Самым веским аргументом могла быть только любовь, любовь Дины к другому мужчине и Купер хотел в этом убедиться, чтобы знать наверняка – назад дороги нет и если ради ее будущего с другим ему придется отдать свою жизнь, он это сделает.

Единственное к чему Купер был явно не готов, так это то, что "воевать" придется с женщиной…

Глава 49.

Когда прозвучал сигнал, извещавший о том, что границу безопасности пересекло транспортное средство, Бадави посмотрел на часы. Джафар приказал ждать гостей не раньше трех. И, насколько ему известно, должен был воспользоваться привычным и любимым способом передвижения – верхом. Вероятно, кто-то из гостей, с кем он собирался встретиться на прогулке вместе с Джиллиан, оказался неважным наездником и принц изменил планы. Ничего особенного. Но почему не предупредил его?

Не тратя времени на рассуждения о том, чего он не знал, Бадави сделал то, что должен был – привел в действие систему защиты второго, ближнего, периметра – активировал минное поле, которое надежно прикрывало подступы к Касль-аль-Фарид и приготовился ждать вызова Джафара.

Курсор, за которым следил Бадави, указывал, что объект все еще там, движется в прежнем направлении, не снижая скорости. Бадави забеспокоился. Через двадцать минут, если не деактивирует минное поле, нарушитель пересечет черту, за которой начинается так называемая «зона смерти». Тот, кто в нее попадает, обречен.

За время службы принцу Джафару у Бадави таких, как сейчас, эксцессов не было. Он был уверен, что «зона смерти» не пропустит чужака, но спокойно ждать, когда произойдет неизбежное и кто-то погибнет, разорванный на клочья, было непросто.

Инструкция предписывала не вмешиваться до тех пор, пока пересекающий первый периметр, не остановится и не сообщит о себе, а затем назовет пароль допуска. В качестве страховки на случай, если этого не произойдет, Бадави запрашивал пароль сам и выяснял причину ошибочных действий гостя. Если человек смог добраться сюда, значит навигатор был при нем – это уже гарантия того, что гость «свой». Страховкой на непредвиденный случай был все тот же пароль. Все предельно просто. Бадави выждал минуту и, убедившись, что автомобиль движется с прежней скоростью, нажал кнопку вызова.

По тому, как курсор замедлился, понял, что водитель сбросил скорость, но не остановился. Ответ пришел с небольшой заминкой. И самое шокирующее, что это была женщина. И у неё истерика.

Бадави оторопел, но быстро взял себя в руки. Женщина кричала, рыдала и говорила одновременно. Он внимательно слушал, но не смог разобрать ни слова. Помимо всего прочего, мешали помехи, возможно, навигатор был поврежден или им пользовались неумело.

Курсор медленно приближался к красной отметке, а Бадави все еще не решил – давать отбой или все оставить, как есть. Наконец он ясно услышал:

– Господин, господин! Это Эстель! Господин Джафар велел мне ехать к вам и позвать вас на помощь! Господин Бадави, помогите нам! Случилось несчастье!

– Госпожа Эстель? – переспросил Бадави, чтобы дать себе время подумать. – Почему вы одна?

– Принц Джафар! Он дал мне свой навигатор и велел ехать к вам. Он там!

– Что случилось? – Бадави лихорадочно соображал, но ни одна мысль не казалась ему здравой. То, что происходило, не было предусмотрено ни одной инструкцией.

Женщина, которая назвалась Эстель, продолжала рыдать взахлеб и кричать, что с Джафаром несчастье.

– Кто еще с господином Джафаром? – спросил он, вспомнив про гостей.

– Двое гостей! Мне кажется, они мертвы! Там авария! Господин захотел устроить гонки на «Заруджа», удивить гостей. Его машина перевернулась. Я успела вытащить только господина, потом машина взорвалась, о, боже, они сгорели на моих глазах! Господин сильно обгорел! Я тоже! Умоляю вас, помогите!

– Назовите пароль, – Бадави чуть не забыл об этом и понял, что женская истерика и сказанное пробрали его основательно. Давало себя знать долгое присутствие Джиллиан. А тут еще одна наложница, да в добавок ко всему с такими новостями. Было от чего разволноваться.

– Пароль? Но я не знаю его! Господин Бадави, я не знаю пароля! Господину Джафару нужна ваша помощь! Он умирает!

Бадави увидел, что курсор уже почти вплотную приблизился к опасной черте.

– Стойте! Ни с места. Или погибните!

Курсор замер. А женский плач нет.

– Что мне делать… мне плохо, я теряю сознание, спасите, умоляю….

– Оставайтесь на месте и ждите. Приеду за вами, – приказал Бадави и побежал к выходу.

***

Джиллиан готовилась принять ванну, когда земля дрогнула, как во время землетрясения. Она едва удержалась на ногах и, чтобы не потерять равновесия, присела, держась за край ванны. И тут же оказалась под водой – второй толчок был сильнее первого и выплеснувшаяся вода окатила ее с головы до ног.

– Ё-маё, – вырвалось у Джиллиан, которая в моменты испуга всегда переходила на русский язык даже в присутствии посторонних. Сейчас кроме нее, никого не было, и она добавила более смелое ругательство.

– Эй, кто-нибудь! – снова крикнула она, прислушиваясь. Ей стало жутко от ощущения, что она совсем одна. – Бадави! Черт бы вас побрал! Где вы?

Ей никто не ответил.

– О, чёрт, – Джиллиан осторожно встала на четвереньки, убедилась, что земля больше под ней не содрогается, осторожно выпрямилась. Все спокойно, землетрясение, видимо, закончилось. Она с трудом смогла разыскать Купи. Котенок забился в угол и смотрел на нее круглыми от страха глазами.

– Купи, малыш, иди ко мне, – Джиллиан протянула к нему руки и тут же отдернула их – испуганный котенок укусил ее за палец и зашипел.

– Ах, ты… – Джиллиан растеряно уставилась на капельку выступившей крови и строго посмотрела на котенка. – Без паники. Я тебя тут не оставлю. – Она схватила полотенце, накрыла им Купи, вытащила бушующий комочек и прижала его к себе. Активность в полотенце некоторое время продолжалась и сошла на нет, котенок, чувствовал тепло и кажется успокоился. Джиллиан отогнула уголок полотенца, Купи высунулся и спрятался снова.

– Не знаю, что случилось, Купи, но будем готовиться к эвакуации, – Джиллиан говорила сама с собой, чтобы погасить паническую атаку, которая медленно, но верно надвигалась на нее из глубины подсознания. – Потолок на голову не падает, вода ниоткуда не поступает, это уже хорошо. Но, будем выбираться.

Джиллиан представила, что у нее над головой десятки метров скального грунта и песка. Ноги тут же подкосились, голова закружилась и стало трудно дышать. Такое раньше с ней уже случалось. Врач сказал, что у нее всд и что это не болезнь, а синдром, назначил ей таблетки. Джиллиан прочитала аннотацию решила, что если начнет их пить, то все диагнозы, которые там указаны, тут же у нее проявятся. А так, если состояние и синдром, то она его преодолеет. Она положила таблетки в сумочку и возила их с собой до тех пор, пока не научилась отгонять паническую атаку сама, усилием воли. Сейчас она бы высыпала себе в рот всю пачку, будь она у нее под рукой. Но никаких средств спасения у Джиллиан при себе не было, зато был котенок, за жизнь которого она отвечала и если она позволит себе упасть в обморок или забьется вместе с ним угол, то шансы на спасение будут равняться усилиям того, кто придет ее спасать. Но Бадави по-прежнему не появлялся. Гнетущая тишина действовала на нервы, но помогала сосредоточиться. Джиллиан составила план действий, и паника стала ослабевать. Первым делом она нашла переноску и посадила туда Купи. Потом переоделась в джинсы и майку, пожалела о том, что нет рюкзачка, куда можно было положить воду. Она действовала уже машинально, когда собирала волосы в пучок – не должны мешать! Осмотревшись, Джиллиан с горечью усмехнулась – кажется, она покидала свою золотую клетку, в которой тем не менее познала восторг неистовой страсти, изменившей ее. Она обвела взглядом бесценные сокровища, которые окружали ее все эти дни:

– Не доставайтесь же вы никому… – и направилась к лифту.

Теперь предстоял следующий этап – найти, каким образом кабина вызывается. Землетрясение могло повредить механизм. Представив, что они с купи останется в этом бункере навсегда, если за ними никто не придет, Джиллиан снова ощутила приступ паники, но теплый комочек снова вернут ее к жизни и заставил думать рационально.

– Ищи, мать твою, распустила сопли! – прикрикнула она сама на себя и принялась ощупывать двери сантиметр за сантиметром.

***

Сознание возвращалось к Джафару неохотно. Он пребывал там, где не существовало времени и привычного мира, в котором но был принц и мог повелевать. Джафар парил в пустоте.

–Эй! – произнес он, чтобы обратить на себя внимание. Но никто не спешил на его зов. – Похоже, кроме меня тут никого нет, – это открытие поразило Джафара своей определенностью и непредсказуемыми последствиями – где слуги, где все? Абсолютное одиночество несмотря на такую же абсолютную пустоту, обескураживало, но он быстро адаптировался. Инстинкт самосохранения подталкивал к действиям – так можно проболтаться всю жизнь, надо что-то делать! Сознание тянуло одеяло на себя и ставило перед фактом – в пустоте идти некуда. Ничего не решив, Джафар опустился на колени и начал молиться – единственное, что оставалось в его положении. Но нужные слова бежали от него, как напуганные рыбки.

– Не надо слов. Просто думай. Я пойму, – услышал он голос. – Не ищи меня: я уже тут и наблюдаю за тобой.

– Я умер? – Джафар спросил о самом главном, что его занимало в этот момент и тут же себя обругал за то, что у бога можно было спросить что-то более существенное, например, есть ли жизнь после смерти.

– Ты в коме.

– А дальше что?

– Ты мне скажи! – услышал он ответ и воспринял это, как подсказку. Но смысл ее ускользал. Он все еще стоял на коленях. Значит под ним было твердое основание. А раз так, он может принять более удобную позу – эмбриона, вспомнить, как это – несколько месяцев пребывать в ней и не чувствовать дискомфорта. Свернувшись калачиком, сразу ощутил покой.

– Начинаешь понимать, – голос его подбодрил и Джафар почувствовал себя щенком, которого чья-то ласковая рука погладила по голове. Это было приятнее услужливости тех, кто его окружал в прошлой жизни. Принц подумал об этом так, будто титул, с которым он родился и которым пользовался тридцать с лишним лет, остался за чертой. Когда он ее пересек, в какой момент? Ответа не было или его сочли неважным, как и сам вопрос. Джафар настаивать не стал, положившись на мудрость того, кто с ним говорил.

В тот же мгновение его охватило чувство любви. Это было похоже на крылья, которые обхватили его и заключили в первозданный кокон начала сотворения мира.

Джафар услышал голоса. Они звучали снаружи. Ему было так хорошо, что не хотелось прислушиваться – не интересно.