Чего-чего, а здравого рассудка Дине было не занимать, она в свое время послушалась совета и уехала из России, хотя видела заплаканные глаза матери и грустные лицо отца и готова была выбросить билет и сказать:

–«Остаюсь! Будь, что будет!»

Долго бы она прожила после этого, если родители погибли при таких обстоятельствах, что и разбираться никто не стал?

Родители приходили к ней во снах, всегда радостные и даже счастливые. Для Джиллиан это был знак, что она все сделала правильно, хотя сожаления о том, что прошлое нельзя изменить, мучали, набрасывая на сверкающий мир, в котором она жила после бегства из России, вуаль непроходящей печали.

Признаться окончательно, что вляпалась в сомнительную историю по собственной глупости, jyf пока не могла b все еще пыталась романтизировать свое желание изменить налаженную жизнь, хотя для этого не было никаких видимых причин – у нее и так все было, от добра добра не ищут. Но что-то же руководило ею, когда она подписывала этот тринадцатидневный контракт? Возможно, она думала, что дни пролетят незаметно, а впечатления от пребывания в гареме принца дадут опыт, который, как минимум, внесет разнообразие в ее жизнь. Признаться самой себе, что это был очередной побег, она не могла. На этот раз, это была попытка избавиться от пустоты в душе, которую после расставания с Купером, она так и не смогла заполнить ничем столь же значимым.

– «Понесла меня нелегкая…», – Джиллиан изводила себя уроками, пытаясь понять, кто за всем этим стоял и ничего кроме того, что «этим несусветным безобразием» руководил принц Джафар, не придумала.

С трудом преодолев ступени, Джиллиан со своим спутником подошла к уже знакомым дверям лифта. Внутри часть стен была зеркальной, сквозь остальные можно было видеть каменную кладку, затем скальную породу и детали конструкции. В одном месте стена была прозрачной – Джиллиан не поверила своим глазам, не удержалась и спросила:

– Что это?

– То, что вы видите, вода.

– Да, но откуда…

– Подземное озеро.

Кабина двигалась не очень быстро. Путешествие заняло не больше тридцати секунд. Наконец лифт остановился. Двери раскрылись, но Джиллиан не торопилась выйти – мысль о том, что у нее над головой не меньше десяти метров песка и скального грунта, подавляла. Нужно было время, чтобы адаптироваться. Спутник заметил ее нерешительность и подал руку. Она заметила улыбку, которую он не очень-то прятал в своих усах.

– «Ну уж нет, такого удовольствия я тебе не доставлю», – Джиллиан поблагодарила и добавила:

– Дальше я сама.

Мужчина пожал плечами и прошел вперед.

– Здесь будет ваша комната, мисс Кистель. Надеюсь, вас все устроит.

Помещение, в которое их доставила сверкающая капсула, судя по всему, располагалось под тем круглым залом, где Джиллиан провела первые часы. Окинув комнату взглядом, Джиллиан решила, что она похожа на декорации к сказке о «Сорока разбойниках» и пещере, в которой они прятали награбленные сокровища.

Все помещение было уставлено стеллажами, витринами, в которых стояли, лежали и валялись всевозможные ценности – украшения, драгоценная посуда, оружие, старинные монеты, картины, некоторые в тубусах. Джиллиан присмотрелась к одной этикетке, которая поясняла, что там хранится и не поверила своим глазам.

– Моне?

– Да. Забавная история. Полиция была уверена, что мать одного из грабителей сожгла чемодан с картинами, чтобы избавиться от улик и спасти своего сына от подозрений. Картины сгорели, но не все. Этот Моне чудом уцелел. Теперь он здесь, надежно защищен от посягательств.

– Какой смысл хранить эти сокровища? Их же никто никогда не увидит!

– Почему вы так решили? Многое отсюда возвращается в музеи в виде подарков. Что-то продается и на вырученные средства строятся больницы, школы там, где другими способами профинансировать строительство невозможно.

– «Хочет поразить меня благородными намерения, ну-ну, посмотрим..». Это похвально, но полагаю, что оружие на эти средства покупается тоже? – Джиллиан давала понять, что держать ее за совсем уже наивную дурочку, опрометчиво. Если она попала в эту ситуацию, то не по своей воле – ей помогли. Благодарность за ее спасение организаторы «квеста» уже заслужили, но не ее доверие. Выразительные глаза ее спутника слегка прищурились. Джиллиан уже приготовилась к тому, что услышит отрицание или оправдание.

– И оружие, – мужчина проговорил это, не добавив ни одной эмоции – констатировал факт, не более того. Что она по этому поводу думает, его явно не интересовало. – Одно другому не мешает. Могу я предложить вам лимонад, сок?

– Воды, если можно.

– Согласен с вашим выбором, это настоящее сокровище в пустыне, вода дороже всего, что тут есть. Идемте, я вам еще кое-что покажу.

Незнакомец, как его называла про себя Джиллиан, поскольку он так и не представился, хотя сам обращался к ней по имени, снова повел Джиллиан к лифту. Они вошли. Кабина опустился еще ниже. Теперь это было не жилое помещение, а естественная пещера. Неровные каменные стены покрывал мох и сочилась вода, которая стекала струйками в чашу скорее всего природного происхождения. Подсветка давала возможность убедиться, что вода была кристально чистой, прозрачной. Если бы не рябь по ее поверхности, могло показаться, что чаша пуста.

– Здесь жили наши предки, много веков назад, а может и больше. Если внимательно посмотрите, то увидите остатки выдолбленных в скале рисунков. После одной из бурь, пески сместились и обнажили части разрушенных строений. Археологи обнаружили на этом месте древний город. Раскопки велись не один год и продолжаются до сих пор. Во время изысканий выяснилось, что помимо верхних ярусов есть еще целая сеть пещер, таких, как эта. Вы видите один из природных резервуаров с водой, он полон и сейчас.

– А верхняя комната, тот зал, где вы оказывали мне помощь, тоже бассейн? Мне так показалось.

Скепсис и раздражение Джиллиан уступали место профессиональному интересу – не каждому повезет оказаться в таком удивительном месте.

– Вы наблюдательны. Это и был бассейн. Во всяком случае, так решили после осмотра того, что от этого места оставила природа. Чем выше к поверхности, тем сильнее ее разрушительное влияние. Здесь время остановилось. Мои далекие предки во время набегов или бурь, прятались тут и были недосягаемы для врага. Потом город разрастался, возникла потребность в постройке специальных сооружений, куда вода поступала отсюда. Из того бассейна пил город, который построили в пустыне, превратив ее в цветущий оазис.

Джиллиан показалось, что голос рассказчика слегка дрожал, видимо, воспоминания, которыми он делился с ней, были ему особенно дороги. Маленький шаг к взаимному доверию был сделан.

– Сейчас тут обитаю я… и редкие гости, вроде вас.

Джиллиан хотела спросить – «Кто я?», но не успела, незнакомец продолжил:

– Идемте, я покажу вам еще кое-что. Вы разбираетесь в минералах, насколько мне известно. Уверен, впечатлений вам хватит на всю жизнь.

– Да, я уже впечатлена, – ответила Джиллиан, не спрашивая, откуда такая информированность. Она с азартом исследователя рассматривала стены, трогала рукой вкрапления минералов, которые были повсюду. – У вас целая коллекция, а это что? – Джиллиан наклонилась и подняла полупрозрачный кусок желтоватого минерала, на который чуть не наступила. – Это то, что я думаю? – она посмотрела на своего гида, надеясь заодно узнать – такой ли он всезнайка, каким хочет казаться или все же дикарь, который не осознает, какие сокровища у него валяются под ногами.

– Ливийское стекло, вы же видите.

– Да, вижу, – Джиллиан с досадой вздохнула. – Но как оно попало сюда?

На самом деле Джиллан была потрясена. Найти вот так под ногами то, что ценили даже фараоны – из ливийского стекла была вырезана фигурка скарабея, чтобы стать главным сокровищем в тотемном ожерелье Тутанхамона.

– Так же, как и все остальное. Столики в комнате, приготовленной для вас, тоже не из простого дерева.

– А..? – Джиллиан признала свое поражение – про красивые столешницы она и не подумала – дерево, как дерево. Если сейчас намеренно обратили ее внимание на них, это могло означать одно – для изготовления столешниц использовалось окаменелое дерево и ему миллионы лет. Джиллиан в таком варианте эту редкость видела впервые. Одно дело – сувенирные поделки и украшения из него – другое дело – вот так целиков в виде столика! Невообразимая роскошь. Немыслимо.

– Пещеры Али-Бабы, – засмеялась она. – Вы не шутите? Это все настоящее?

– Какой смысл в подделке? Вот вы, например, вы уникальны, вас подделать невозможно. Вы понимаете, к чему я вам этот говорю?

– Честно говоря, нет, я же не экспонат в коллекции.

– Вы сокровище, потому вы здесь.

Джиллиан повернулась к собеседнику и посмотрела ему прямо в глаза.

– Вы принц Джафар? – ее вопрос прозвучал резко, но больше ходить вокруг да около после ТАКИХ намеков она не собиралась.

Над ней издевались, хотя и обставляли все по-особому.

– Признайтесь, это и есть ваша восточная изюминка – убедить подписать контракт, затащить в это место и морочить голову всеми этими сокровищами? Не могли найти кого-то попроще?

Незнакомец не рассердился, но смотрел на Джиллиан без улыбки:

– «Это место», как вы выразились, представляет интерес для того, кто во всем этом разбирается. Здесь не ювелирный бутик, куда водят девушек, чтобы произвести на них впечатление. Согласитесь, выбор места говорит о многом. Вы сделали такой пошлый вывод, я даже удивлен. Отбросьте предрассудки, мисс Кистель, и страхи, посмотрите на все так, как это умеете только вы – Джиллиан или Дина – кем быть, решать вам.

– Не переводите стрелки.

– Какие стрелки? – собеседник ее не понял и искренне удивился.

– Такие, – Джиллиан «закусила удила». Ей надоело играть в вежливую покладистую девушку. – Вы сейчас же признаетесь и скажете – вы – принц Джафар?

– А если не признаюсь? Или скажу – «да», а сам обману? Какой смысл в моем ответе? Что он решит? Или вы хотите сказать, что намерены поступать в соответствии с контрактом и для этого вам нужен именно принц? Но там ничего не сказано насчет того, как ваш хозяин выглядит.

– Хозяин? – Джиллиан даже задохнулась от возмущения.

– Да. На 13 дней вы согласились быть его собственностью.

– Вы издеваетесь надо мной?

– Каким же образом? Тем, что спас вас, а сейчас развлекаю?

– Тем, что не отвечаете на мой прямой вопрос!

– Я вам ответил, но вы не поняли. На сегодня все, мисс Кистель. Вы раздражены, а в таком виде вы не интересны. Вас вернут во дворец, когда будет возможность.

Незнакомец повернулся и пошел по направлению к лифту. Джиллиан поняла – еще немного и он уйдет, бросит тут одну. Она побежала за ним.

– Стойте! Да стойте же, наконец, чёрт бы вас побрал! – ругательство вырвалось само собой, но это было меньшее из того набора, который крутился на языке.

Глава 20.

Фаворитка гарема, наложница по имени Эстель, начала подозревать, что внезапные исчезновения Джафара – это не просто так.

Первым делом Эстель попыталась получить информацию у своей служанки, Набу, которая появилась у нее и обслуживала персонально после жалобы принцу – что его любовь оставляет приятные следы на ее теле, но она не хочет, чтобы об этом знали в гареме.

– Ерунда. Тебе будут завидовать, – пробовал отшутиться Джафар, но Эстель настаивала на своем.

– Должна же я хоть чем-то отличаться от остальных? Мне нужна моя личная служанка.

Джафару идея с личной служанкой показалась чрезмерной. Эстель была фавориткой, но это не навсегда – закреплять обособленный статус – значило подать плохой пример другим. К тому же все мысли принца последнее время занимала история с Джиллиан, которую Керкмаль с большими трудностями пытался склонить к подписанию контракта.

Наблюдательная Эстель отстраненность Джафара истолковала, как безразличие и решила, что ее подозрения насчет соперницы обоснованы. Узнать больше возможности не было и она, одарив принца чарующей улыбкой, промурлыкала:

– Мой принц, твои поцелуи расцветают на моей коже алыми маками и напоминают о любимых губах. К тому же я стыдлива и не хочу, чтобы эти свидетельства страсти видел кто-то еще. Одну служанку я еще потерплю и смогу контролировать. Будь великодушен к моей просьбе, прошу всем сердцем.

Сказано было витиевато для европейки, но Эстель давно усвоила правила игры и приобрела нужные манеры.

Принцу Джафару такая чепуха в стиле «султан Сулейман и Хюрем» нравились, так почему бы не порадовать его такой малостью – лишь бы верил, что ее похвала и стенания искренны. Эстель старалась изо всех сил, надеясь, что ее контракт будет продлен на неопределенное время. Но, несмотря на это, принц на ее половине появлялся у нее все реже, а потом и вовсе не впустил ее к себе, причем сделал это после того, как его не было во дворце несколько дней, а группа рабочих ни с того ни с сего вдруг занялась обустройством так называемого малого дворца. Небольшое по размеру здание с фасадом из белоснежного мрамора входило в общий дворцовый комплекс, но располагалось в стороне. В свое время малый дворец предназначался для особого уединения королевских особ с женами или наложницами. Со временем надобность в доме отпала и долгое время он был под замком.

Впрочем, появление самой Эстель в гареме трудно было назвать традиционным. Можно сказать, что к принцу Джафару она попала случайно.

Как и многие молодые девушки, она мечтала о принце на белом коне, но возможности встретить такого у нее были весьма ограниченными. Эстель со своей семьей жила в пригороде, почти в деревне и видела настоящую жизнь, как она считала, только по телевизору или в интернете. Просчитав варианты, она взялась за реализацию своего плана. Эстель понимала, что вытащить ее из «Трансильванского болота» мог человек со связями, богатый, кто мог себе позволить содержать не только жену, но и «девушку для наслаждения» – определение Эстель. Чтобы обратить на себя внимание, ей пришлось немало постараться.

Сначала она поработала над своим телом – занималась всем, чем могла, чтобы придать фигуре не просто стройность, которая и так была от природы. Она не поддалась расхожему мнению, что в гаремах предпочитают девушек с модельной внешностью, сделала ставку на атлетизм и угадала. Богатые традиции Румынии в гимнастике, способствовали тому, что спортивная школы были по всей стране. В одну из них поступила Эстель. Добилась определенных успехов и вскоре вошла в десятку лучших спортсменок среди юниоров.

Ее лицо и фигура замелькали на обложках спортивных журналов. Но настоящая удача улыбнулась на очередном этапе международного Кубка по спортивной гимнастике, который проходил у нее дома, в Румынии.

Перед тем, как выйти на помост в индивидуальном многоборье, Эстель обратилась шепотом к своему духовному покровителю, с которым она наладила доверительный контакт с тех пор, как ее стали одолевать мысли о том, что судьба к ней несправедлива и она достойна большего.

– О владыка мой, граф Цепеш, прошу тебя – помоги быть лучшей, а моих соперниц – сделай слабее. Клянусь, что никому не позволю сказать о тебе плохое слово. Для меня ты герой, а никакой не кровожадный монстр – это все выдумки тех, кто слаб и недостоин тебя.

Эстель нисколько не смущало то, что репутация у «владыки» была, мягко говоря, не самая хорошая, а дела, которыми он «прославился», вызывали у людей дрожь при одном упоминании его имени. Именно эти особенности ее и привлекали. Эстель сетовала, что родилась не в свое время и теперь вынуждена подстраиваться и искать возможности для самореализации личных качеств, которые роднили ее с кумиром. Девушка была красива, умна и напрочь лишена чувства эмпатии. «Платиновое правило» – ставить себя на место другого, чтобы понять и прочувствовать человека, Эстель трактовала по-своему:

– Представь себя на месте другого и поймешь – на каком месте тебе не следует быть, чтобы тебя не жалели. Пусть лучше ненавидят и боятся.

Она долго искала для себя духовного наставника и нашла. О Владе Цепеше Эстель знала всё и была его неистовой поклонницей. В доме родителей в своей комнате она соорудила целый иконостас, украсила репродукциями с его изображением, пила с ним по утрам чай, а вечерами делилась новостями и просила наставлений.

Перед теми соревнованиями Эстель провела обряд пробуждения духа Цепеша – пол ночи просидела перед зеркалом с расставленными вокруг свечами. Ничего не дождалась – так она думала. Дуновение ветра, которое растрепало ей волосы и задуло свечи, приняла за сквозняк. Эстель встала, чтобы прикрыть дверь, и заметила, как уголки губ Влада Цепеша на центральной «иконе» дрогнули в улыбке. С этого момента у нее установилась прочная связь с потусторонним миром, откуда она черпала вдохновение и силы, чтобы жить и добиваться своего.

***

В итоговой турнирной таблице она была всего лишь восьмой, но на банкете в честь окончания турнира к ней подошел незнакомый молодой мужчина в дорогом костюме. Своей манерой держаться с достоинством и легким пренебрежением он обращал на себя внимание. Эстель не сводила с него глаз.

– Вас можно поздравить?

– С восьмым местом? Шутите?

– Я похож на шута?

Эстель насторожилась – не отпугнуть бы.

– Простите, я не хотела вас обидеть. Вы журналист? – спросила она, думая, что ее хотят «развести» на эмоции.

Незнакомец рассмеялся.

– Нет уж, тогда лучше шут! И все же, повторю свое поздравление. Восьмое место на этапе мирового первенства – это не мало. Вы к себе несправедливы.

Эстель похвала была приятно, но она пожала плечами, настаивая, что ее достижения – ерунда.

– Это скромность? – улыбнулся мужчина и посмотрел на нее так, что Эстель растерялась. Она не поняла – над ней надсмехаются или делают комплимент? Эстель стояла, раскрыв рот и выглядела совершенно нелепо. Однако ее реакция была искренней, это придало ей шарм.

– Я так и подумал, вы скромны и непосредственны, – незнакомец решил, что оказался прав.

Вывод был нелепым настолько, что Эстель даже поперхнулась шампанским, которое ей поднесли. Она пригубила его опять, чтобы занять себя чем-то и не выдать своего состояния, не хмыкнуть.

–«Нашел скромницу. Надо же, какое я произвожу впечатление. Кто б подумал», – Эстель удивилась и не знала, как этим воспользоваться потому, что толком так и не поняла, чего от нее хотели.

– Благодарю вас за такую оценку моих успехов, – проговорила она, закусив губу, чтобы не улыбнуться.

– Позвольте представиться, – мужчина смотрел Эстель в глаза. – Меня зовут Муста Керкмаль и я представляю здесь интересы влиятельной особы. Этот господин, чье имя я пока не могу назвать, вами заинтересовался.

– Эстель, – проговорила она, пытаясь вспомнить, как полагается себя вести по правилам этикета. Ничего не вспомнив, ограничилась именем и тем, что поправила выбившийся локон.

– Вы позволите?

Эстель увидела, что мужчина протягивает ей руку, но не здороваться, а как-то по-другому. Не дождавшись ответной реакции, Керкмаль сам взял руку Эстель и поднес к губам.

– О! – только и смогла сказать она, запутываясь еще больше в предположениях – кто перед ней и как с такими мужчинами следует себя вести, чтобы не отпугнуть и не продешевить. Выходит она напрасно обижалась на своего «покровителя» за то, что он не помог ей занять первое место?

Керкмаль счел, что для начала достаточно. Нежно пожав пальцы девушки, отпустил ее.

– Очень рад знакомству с вами, дорогая Эстель.

– «Ого, я уже дорогая?» – изумилась и обрадовалась она, находясь под впечатлением от внешности Керкмаля, и того, как от него пахло. – «Что за парфюм? Я сейчас умру…»

Знакомство с Эстель отличалось от сценария, который был осуществлен с Джиллиан. Несмотря на долю импровизации, пришлось немало поработать – «помедитировать» над биографией гимнастки, чтобы подобрать нужный тон. С Джиллиан все было в тысячи раз сложнее.

– Моя визитка, – он протянул ей пластиковую карточку с золотым напылением. В центре визитки герб правящей династии, украшенный россыпью бриллиантов.

Эстель взяла карточку в руки и снова приоткрыла рот от изумления.

– Это стразы?

Керкмаль приобнял девушку и прошептал на ухо:

– Обижаете. На гербе моего господина не может быть ничего, кроме бриллиантов.

– "Йес! Свершилось!" – Эстель, не отстранилась на всякий случай, но и не стала прижиматься, просто замерла, подняла голову и посмотрела на мужчину снизу вверх.

– Вы кто? – прошептала она.

– Я уже сказал.

– Но, зачем вы здесь? Что вам от меня надо?

–Я пришел за тобой, Эстель.

Если бы Керкмаль не придерживал ее, она бы упала прямо там с бокалом шампанского в одной руке и со сверкающей визиткой в другой.

– Держи себя в руках, – приказал Керкмаль, заметив, что на них уже посматривают с интересом. Особенно изнывали от любопытства девушки из группы победительниц, которые заняли первые три места. Среди них была одна очень привлекательная. Керкмаль встретился с ней глазами и вздохнул – Джафар выбрал не её…

Эстель перевела дух, немного успокоилась.

– «О владыка, благодарю тебя!» – первым делом поблагодарила «покровителя», который – она не сомневалась – имел самое непосредственное отношение к тому, что происходило.

Проходя мимо своих недавних соперниц, не поворачивая головы, показала им средний палец.

– «Кому медальки, а кому бриллиантовые визитки!»