Утренний подъем был около 6 утра. Начало работы было уже в 7.30, вот в такую рань. Собиралась я как метеор, быстро, все боялась опоздать. Ту пропускную систему, которую я увидела на проходной, не обманешь. А вот ехать приходилось долго, да еще с одной пересадкой, да идти еще минут десять до завода.
Все дома еще спят, а я на цыпочках собираюсь на работу. На улице зима, темнотища. Я даже немного завидую, что мои все еще могут поспать, и, вздохнув, я выхожу из дома на улицу. Странно, но я не одна такая ранняя птичка, люди тоже куда-то идут, да и в транспорте я была не одинока.
Прихожу на завод, уже некоторые здороваются со мной при встрече, наверное, вчера меня с ними знакомили. Но я спросонья, практически никого не узнаю. Ну не жаворонок я совсем, и в это раннее утро мой организм находится еще в глубокой дреме. Я открываю свою комплектовку, моих мастеров еще нет на месте. Как я потом узнала, утром всех мастеров собирает начальник цеха на планерку. Зайдя, я медленно разделась и села за стол. Глаза слипаются и сильно хочется спать. Но тут, я увидела новые документы, которых еще вчера не было и мне стало интересно их рассмотреть и, хотя бы припомнить, о чем мне во всех подробностях рассказывал Кеша. Через какое-то время, входят мои мастера, двое симпатичных мужчин. Мы поздоровались, и работа закипела. Сегодня у меня по плану был разбор того, что лежит у нас на стеллажах. Ох и нелегкая это работа, разгребать завалы, доложу я вам.
Так прошло недели две, пока я немного втянулась и стала понимать большую часть своей работы. Многое стало понятно, а потому и легче было работать. Шум цеха уже не бил по ушам, и я уже стала отчетливо понимать, что мне говорят. С мастерами, Кешей и Игорей, был установлен полный контакт, и мы уже говорили не только о работе. Кеша частенько баловал нас сладеньким, приносил что-нибудь к чаю, и мы дружно вместе его попивали. Познакомилась я и с работниками других цехов. В мои обязанности входило – сходи туда, принеси то, в общем, девочка на все руки, вернее ноги.
А что было в школе? В первый вечер, когда я пришла на занятия, меня опять встретила Надежда Васильевна. Мы поздоровались, и как старые знакомые пошли вместе в класс, рассказывая друг другу, как у кого прошел день. Зайдя в класс, я увидела ребят. Детьми их назвать было очень сложно. Классная быстро представила меня всем, и я села на первое свободное место. За партами сидела молодежь самых разных возрастов. Около окна, например, сидел усатый мужчина, его звали Владимир, и у него уже было трое детей. Были еще две девушки, немного или много старше двадцати, было непонятно, да и всматриваться было как-то неудобно. Были здесь и молодые ребята, которые недавно закончили восемь классов, и жизнь заставила пойти работать. Всякое бывает, и мне еще предстояло со всеми познакомиться. Вечерние занятия начинались в шесть вечера. Я работала, как вы помните, наверное, до пяти. И на вечерние занятия приходилось приезжать прямо с работы. В эти дни, если честно, я слегка уставала. И иногда просто жутко хотелось есть. Домой приезжала только часам к десяти вечера, быстро поужинав, если было чем, я падала спать, так как вставать опять в шесть утра.
Так прошел месяц, и я получила свою первую в жизни зарплату. Очень довольная собой, с прекрасным настроением, я шла в тот день домой. Заглянув в магазин, который был на моей остановке, я решила сделать маме подарок, купить ей платье. До сих пор помню это стильное черное платье в белый горошек. Маме должно понравиться, думала я, она у меня блондинка и ей пойдет. Очень радостно было на душе. Я еще зашла в кулинарию и купила два тортика, один домой, другой на работу отметить первую зарплату. Девчонки все уши прожужжали, что так заведено. Кто бы спорил? Дома я торжественно вручила подарок мамульке, ее счастливые глаза еще больше меня порадовали. Платье подошло и было оценено по достоинству, тортик тоже.
Надо сказать, что работа мне стала нравиться, когда я стала разбираться что, где, когда… После месяца работы я втянулась и даже научилась высыпаться за небольшой промежуток времени. Мои домашние, вернее некоторые из них, были полуночниками, и укладывались спать в лучшем случае, в два ночи. А мой диванчик на тот момент находился в самом проходимом месте, в зале. На работе у меня уже стало получаться и было приятно слышать похвалу от сотрудников. Я даже стала что-то понимать в чертежах, узнала и поняла для чего нужны те или иные детали. Сообщив девчонкам в техническом бюро, что я, наверное, буду поступать в Политех, многие стали меня почему-то отговаривать. Помню такой инструмент, «штангельциркуль», одно название вначале которое я и выговорить не могла, теперь стал для меня привычным, и я умело применяла его в работе, как заправский мастер. Хорошая, знаете ли, штука. Появилось много новых знакомых, с некоторыми я даже подружилась. Татьяна с первого цеха стала моим старшим наставником. Я частенько забегала к ней не только по работе. Она рассказывала мне о своей нелегкой женской доли, и все говорила, что меня надо познакомить с ее сыном.
Мужчин на заводе было много, и все вели себя очень достойно, никаких шуточек или пошлостей. Все знали, что этой девушке с косой до пояса, то есть мне, еще нет восемнадцати, и даже семнадцати еще нет. Или их останавливало что-то другое, не знаю. Я тогда не обращала ни на кого внимание, или скорее делала вид. А однажды, случай, вернее производственная необходимость привела меня к тому самому начальнику цеха. Звали его Олег Николаевич. Когда я вошла в кабинет, он сидел за столом не один.
– Здравствуйте! – громко сказала я, еще не отойдя от шума цеха.
На столе были разложены чертежи и стояли кружки с чаем. Мужчины резко замолчали и посмотрели на меня.
– О, это наша новая работница, на участке Ермакова, зовут эту милую девушку Светлана.
Мужчины дружно поздоровались и опять уткнулись в чертежи. Олег Николаевич весело спросил:
– Что-то подписать?
Я кивнула и подала документ. Начальник, широко улыбаясь, поставил свою подпись и отдал мне его. Один из присутствующих мужчин улыбаясь, погрозил Олегу Николаевичу пальцем. Я не стала больше задерживаться и мешать работе и быстро ушла. Ощущение было очень интересное, вроде просто представили, а сердечко почему-то билось быстрее. Но надо было бежать дальше и я переключилась на рабочий процесс. Спустя какое-то время я задумалась, вот если бы посчитать сколько километров я пробегаю за смену.
Расскажу вам про нашу заводскую столовую. Вот всем столовым столовая. В ней было аж три отдела. В одном подавали комплексные обеды, кстати, стоимость целого обеда это все, плюс салат и к чаю стоил всего 94 копейки, если что-то давали помяснее, то 1рубль, 10 копеек. Во втором отделе была как бы буфетная, там было много вкусного к чаю. Стряпали, надо сказать отменно и прямо у нас в столовой. И третий отдел, где обычно обедало начальство или люди, которые работали в управлении. Там было много выбора различных блюд и было очень вкусно. Если мы торопились или с собой было немного денег, то ели комплексный. Но я любила обедать там, где много и вкусно. Картофельное пюре и тарелка свекольного салата. Ммм, пишу и слюнки бегут. На обед выделялся целый час. И если быстро удавалось перекусить, мы еще гуляли по территории завода.
А в классе меня назначили старостой. То ли я сильно понравилась Надежде Васильевне, хотя это у нас было взаимно, то ли просто я внушала больше доверия, потому как староста должна была выдавать ребятам справки на работу, которые оплачивались. И это был документ, знаете ли. А вид у меня был очень серьезный. Если бы они знали, как я любила пошалить. Но доверие оказано, значить буду выполнять ответственно, решила я для себя. Класс оказался дружным. Мы с удовольствием ходили обедать вместе в столовую, да и праздники отмечать нам нравилось вместе. Володька даже как-то пригласил весь класс к себе домой. У него был то ли день рождения, то ли он просто хотел собрать нас в неформальной обстановке. Парень он был добрым и каким-то настоящим, без понтов, и очень сильно напоминал мне моего любимого брата Рому.
А еще, я любила, когда мы учились с утра. Вот денечки были! И на учебу к восьми, можно было поспать лишние тридцать минут. И освобождалась раньше, хотя этот факт меня радовал не так сильно. Дело в том, что уже год как у нас в квартире было много народу. И у меня еще к тому же, не было своего уголочка, где я могла бы уединиться. Посему даже на работе я задерживалась как все, и никто не понимал и считал, что я такая ненормальная и так стремлюсь работать. А на самом деле, просто мне не хотелось идти домой, даже возникала мысль перебраться в общежитие, чтобы хоть как-то получить свое личное пространство, правда свое пространство в общежитии, даже и звучит странно. Но, с пропиской я не подходила для предоставления мне сей жилплощади. Приходилось мириться, но получалось это с трудом, и иногда доходило до ссор. Прошло еще какое-то время. На заводе меня отметили, как хорошего работника и назначили секретарем комсомола. Ко всем моих похождениям прибавился еще и сбор комсомольских взносов. Потом комсорг завода пообещал мне путевку в один из городов Прибалтики, но помаячив обещанием, так и не довел его до исполнения. Было как-то обидно.
А еще случались со мной и неприятности. Как-то, после зарплаты, я поехала домой и зашла в гастроном, чтобы купить для всех мороженое. В очереди со мной стоял еще какой-то мужчина, прямо позади меня. Я, достав всю пачку с зарплатой, отсчитала нужную сумму, а остальное положила в большой карман пальто. Когда я пришла домой и радостно заявила, что получила зарплату, денег в кармане не оказалось. Было обидно до слез, но я почему-то не плакала, а сидела неподвижно какое-то время. Вот так, проработав целый месяц, я получила только несколько порций мороженого. Ну что ж, это было, наверное, с каждым, кто так беспечно относится к деньгам.
Наступил еще один день, и я снова на рабочем месте. Привычно открыв калитку, я уверенно вошла в комплектовку. На полу лежали детали, которые привезли уже после моего ухода. Не порядок, подумалось мне, и пришлось в очередной раз навести уборку территории. Напевая песенку, я наклонилась за каким-то чертежом, который упал со стеллажа и тут. И тут плита, которая весила килограммов тридцать просто падает мне на большой палец правой ноги. Не подумайте, она не сверху упала, она стояла ребром на полу, и вот она уже на моей ноге. Что там обычно происходит? Искры, бабочки? У меня был «тихий» стон на всю комплектовку, насколько было возможно при нашем шуме. И в этот, надо сказать очень своевременно, момент заходит Кеша. Среагировал он моментально. Просто убрал эту плитищу с моей ноги и, подхватив меня на руки, понес к стулу. Что тут началось? Дошло аж до начальника цеха, тот прибежал, спрашивал, как я. Палец вроде был цел, но сильно опух. И наступать было просто больно.
Вот так я получила производственную травму. И мои мастера вместе с начальником цеха отпустили меня домой на целых пять дней. Зарплату мне сохранили, никто не хотел поднимать шумиху, ведь травма-то производственная. Штрафы, разбирательства и тому подобное. Отвезли домой даже на такси. Хотя тогда, я смутно помню какие эмоции меня посещали, помню только одну, было очень больно. Но если совсем честно, то помню, как сильно переживал Кеша, и как он нежно держал меня на руках пусть всего и несколько секунд. Меня еще никто не носил на руках.
На улице уже распускались листочки, был апрель. Палец на ноге долго не хотел заживать, но через неделю я вышла-таки на работу и учёбу. Все были рады меня видеть. Кеша так обрадовался, что неожиданно для меня, захотел меня поцеловать. Я сначала подумала, что он шутит, а он совсем близко подошел ко мне и сказал:
– Я скучал, правда, – и, наклоняясь ко мне, он уже собирался это сделать.
– Ты с ума сошел! – возмутилась я, встав с места.
– Может быть, но я все время о тебе думаю, – говорил он серьезно, а мне непонятно было как реагировать.
– Но ты же женат, – не позволяя к себе близко подходить, возмущенно произнесла я, но тут Кеша рванул ко мне.
И начались гонки по комплектовке. Даже звучит почти романтично, правда? Если бы не мой все еще больной палец на ноге, то так бы и носились вокруг стола. Но моим спасеньем оказался один из слесарей, наш Геннадий. Он так вовремя зашел, и я, тяжело дыша, опустилась на стул. Кеша недовольно с ним заговорил, а я нервно начала перебирать чертежи на столе. Потом пришел Игорь и нормальный рабочий процесс дал мне передышку и отвлек. Уходя из комплектовки последним, Кеша обернулся ко мне и сказал:
– Я все равно тебя поцелую!
Вот же дела, думала я сидя за столом. И что мне делать? Бегать от своего мастера? Ну работали же столько времени, и я ничего не замечала. И тут я начала вспоминать. Некоторое время назад, на меня стал засматриваться один из токарей. Парень видный и мне он, если честно тоже нравился. Только ухаживал он не настойчиво, и я не делала никаких движений навстречу. Пока было непонятно. На свидания он меня не звал. Просто иногда угощал фруктами или конфетами, занимал для меня очередь в столовой. Но как реагировал Кеша? Он ревновал, да точно ревновал. Он так зло на него смотрел, я просто не придавала этому значения. И еще он заметно нервничал, когда к нам заходил начальник цеха. Тот вообще очень открыто говорил, что какая, мол, гарна дивчина у вас тут работает. И как я раньше не обращала внимание. Немного погодя, Кеша просто спросил меня:
– Давай встретимся, в кино сходим?
– Ты женат. У тебя такая хорошая жена, а ты, – толи уговаривала, толи просто хотела его вразумить.
– Жена – это другое, – непонятно как-то отвечал он мне и просящим взглядом смотрел.
Но не было у меня к нему ответного чувства, или просто я еще не осмыслила всю ситуацию. Как-то неожиданно всплыл сей факт. Я нравилась своему начальнику, но это не любовь, раз есть жена, да еще прекрасная дочка. Кстати, жену звали также, как и меня, и она приходила к нам в цех, когда я только устроилась. Видимо, ей рассказали, что рядом с мужем появилась молодая. Она работала в администрации завода или в другом цехе, этого я не помню. Мужские взгляды я ловила очень часто. И как понять, что они к тебе чувствуют? Может просто смотрят, ведь проходить мимо них мне приходилось много раз за смену.
Долго ли, коротко, как в сказках пишут, наступил май. И скоро мне исполнялось семнадцать. Где мои семнадцать лет? На Большом каретном, помните такую песню? А этот май мне принес перемену места работы. Видимо, мои ангелы хранители очень постарались, за что им большая благодарность. Ведь непросто стало работать с Кешей. Он так часто смотрел на меня и смущали меня эти взгляды очень. Возможно, у моего ангела хранителя было имя, но каким-то чудесным образом, меня перевели в нарядчицы. А это была совсем другая работа. В чистоте, тишине, никакой беготни по заводу и поближе к начальству. Теперь я сидела за столом и те заказы, которые нам приносили на участок с нарядами уже готовились и моими руками. Приходили ко мне мастера и другие работники, чтобы я переписала им наряд, да все с конфеткой или с шоколадкой. Женщины, которые сидели со мной в кабинете даже немного завидовали.
– Взятки берешь? – вроде бы шутя, говорила одна из них.
– Беру! – отвечала я прямо глядя в глаза.
Начальник цеха заходил часто, но я уже не смотрела на него с восхищением, видимо просто привыкла к его вниманию. Как-то шли мы с приятельницей после обеда по цеху, и тут она мне говорит:
– Смотри, вон там стоит мужчина, и он все время поглядывает в твою сторону.
Я обернулась и увидела, как около стены стоит мужчина, но он не смотрел на меня, а смотрел куда-то в другую сторону.
– Да тебе показалось! – прокричала я приятельнице.
– Да точно тебе говорю, он глаз с тебя не сводил, когда мы проходили, – утверждала она.
Немного погодя, я вновь пошла по цеху и увидела этого же мужчину. Теперь он мне стал попадаться на глаза очень часто. Подкарауливал что ли? Однажды, когда я шла после работы домой, меня окликнули.
– Светлана! Подождите!
Обернувшись, я увидела того самого мужчину. Он выглядел лет на тридцать и возможно чуть больше, и мне казался он почти дяденькой.
– Вы мне? – спросила я его, – А откуда вы знаете как меня зовут?
– Услышал, как вас окликала девушка в цехе, – подойдя ко мне совсем близко, отвечал он. – Я хотел бы пригласить вас в кино. Вы пойдете?
– Я даже не знаю, – робко отвечала я, а он продолжал.
– Меня зовут Виктор, я недавно устроился на работу к вам на завод. И вот увидел вас. Вы мне очень понравились, правда. Давайте встретимся, сходим в кино?
– Ну давайте, а когда?
– Я куплю билеты и вам сообщу, хорошо?
– Хорошо.
– До встречи, Светлана, – он даже в лице изменился, когда улыбнулся.
Я кивнула ему и пошла дальше. В голове было много вопросов, но задавать ему сразу вот так я не решилась. Самое важное для меня было узнать, женат он или нет.
Наступило лето и у меня скоро отпуск. Целый месяц свободы! Ни работы, ни школы. Кстати, учебный год я закончила, как всегда, на «хорошо». Учиться в вечерке было здорово. Лояльность учителей очень импонировала и радовало то, что нам не задавали домашку, мы ж народ работящий. И еще была одна радость, я поеду к своей тётушке на восток в Амурскую область, причем поеду одна на поезде. В предвкушении такого радостного события, я ни о чем другом и думать не могла, просто летала по цеху, улыбаясь всем. За эти полгода мой цех стал практически родным, мне было уютно и хорошо. Уставала, конечно, но теперь больше от сидячей работы, скучая по тем временам, когда бегать приходилось постоянно. Все, к кому приходила когда-то по работе, здоровались со мной, встречая в столовой и интересовались, куда это я пропала? Загадочно улыбаясь, говорила, что меня повысили. Все от души поздравляли, радуясь моим успехам.
А что же Виктор? Он пропал как-то из виду и недели две я его не видела вообще. Странные они, мужчины. И зачем так было все усложнять. Кстати, про него я проведала и узнала, что он не был женат, а его и след простыл. А сегодня у меня был последний день перед отпуском. Мы с девушками весело шли с обеда, а у той же стены, можно сказать в той же позе, стоял Виктор и смотрел по сторонам. Я спокойно прошла мимо, но он меня даже не остановил, видимо стеснялся других.
– Смотри, он опять стоит! -громко шептала мне в ухо все та же приятельница.
– Да ну его, пусть стоит, – отмахнулась я.
Где-то пропадал столько времени, я и думать о нем забыла. Прошло довольно много времени, уже наступил конец смены. Еще не доходя до проходной, я опять увидела его, он заметно нервничал и ходил туда-сюда. Когда я подошла, он быстро повернулся ко мне и взял меня за руку.
– Света, здравствуй. Я тут приболел немного. А ты вечером свободна? Можешь в кино сходим? – практически скороговоркой проговорил он. Видимо стоял репетировал, подумала я. С такой не характерной для взрослых мужчин застенчивостью не часто встречаешься. Или ему есть что скрывать?
– Да, я как раз сегодня свободна, – спокойно произнесла я.
– Тогда я жду тебя у кинотеатра в семь тридцать, – он пожал мне руку, которую до сих пор держал в руке и быстро ушел.
Странный все-таки он, думалось мне и это мне не очень нравилось. Но в кино пойду, интересно же, а то ходит вокруг да около. Тем более послезавтра я уезжаю на две недели и буду далеко от всех. Подошла к кинотеатру я около восьми и, оглядевшись, поняла, что пришла раньше. Ну нет у меня привычки опаздывать, и про то, что девушка должна немного опоздать, знаю. Виктор не дал мне долго себя корить за такую поспешность, появился в дверях кассы.
– Я рад, что ты пришла. Пойдем, через пятнадцать минут начало.
Мы поспешили зайти в зрительный зал и усевшись на свои места, стали просто смотреть на всех. Молчание было каким-то угнетающим и я вспомнила, что даже не знаю, на какое кино мы пришли.
– Не помню точно название, – ответил мне Виктор, – кажется что-то про войну. Какую войну, думалось мне. Это романтическое свидание, или что?
И вдруг Виктор спросил:
– Если конечно не секрет, а сколько тебе лет?
Опешив от такого вопроса, я уклончиво произнесла:
– А сколько бы ты мне дал?
Я нисколько не хотела кокетничать, просто само собой так получилось.
– Двадцать один? – уверенно произнес он, а я аж подпрыгнула.
– Не угадал, – еще кокетничая произнесла я, надеясь, что он просто так шутит.
– Меньше или больше? – не унимался он, и я стала ему подыгрывать.
– Меньше.
– Двадцать? – с надеждой спросил он.
– Нет.
– Девятнадцать? – в голосе уже чувствовались нотки сомнения и, как мне показалось, страха.
Устав от этой викторины, я равнодушным тоном произнесла:
– И опять не угадал.
– Ну тогда восемнадцать, – как бы дойдя до последнего рубежа и идти дальше уже не было смысла, произнес он на выдохе.
Меня начал раздражать такой назойливый опрос, как будто тем для разговора важнее не нашлось. Ну не в загс же он собирался меня звать сразу после военно-романтического сеанса, в конце-то концов.
– Мне семнадцать исполнилось месяц назад, – раздраженно ответила я, глядя на него, и тут потух свет. Как мне показалось, не только он.
Кино оказалось про войну с фашистами, очень серьезная для меня тема. И возможно в другое время я бы оценила такое предложения посмотреть этот фильм, но на романтическое настроение он точно не настраивал. Кстати, фильм был хороший, про отважных партизан во время Великой Отечественной войны. В эти годы я много книжек прочитала на эту тему. Сеанс окончился, и мы вышли на еще светлую улицу. Солнышко уже ушло на закат и скрылось за горизонт. Было тепло и, несмотря ни на что, очень радостно у меня на душе. Виктор предложил прогуляться до моего дома. Я согласилась, давно не ходила так много пешком. Мы о чем-то говорили, но в его голосе я чувствовала какое-то разочарование. Говорили о пустяках, погоде, природе, даже о рыбалке. Подходя к своему дому я почувствовала облегчение, что это свидание подошло к концу.
– Мы еще встретимся? – робко спросил Виктор.
– Конечно, но только через месяц, я завтра уезжаю погостить к тёте. А выйду из отпуска, на заводе и встретимся.
– Ты в отпуске?
– Да, с завтрашнего дня.
– Я вообще хотел спросить, увидимся ли мы так же, сходим куда-нибудь? – не настойчиво спросил Виктор.
– А зачем? – задала я прямой вопрос. – По возрасту я тебе не подхожу, судя по тому, как это важно для тебя.
– Ну почему? Тебе правда, меньше двадцати не дашь, у тебя такой вид серьезный, – пытался объяснить он.
– Можно подумать серьезный вид только у взрослых. Мне просто кажется, что нам незачем больше встречаться. Спасибо за вечер и прогулку. До свидания! – это я уже говорила, удаляясь от него.
Свидание закончилось. Почему я так ему сказала? Возможно потому, что он невыносимо напоминал мне мужа моей сестры. А он мне жутко не нравился.
Tasuta katkend on lõppenud.