– Это все Карма, – объяснял ректору Ламер.
Случаем, когда незримое влияние мага Смерти становилось причиной неудач его врагов и хейтеров масса. Но ни разу не удалось доказать что блондин причастен. Так что он – тахикардия для многих женских сердец, авторитет – для мужских. И настоящая Ехидна во плоти. Его боятся, боготворят, превозносят и ненавидят. Его видят в эротических снах и в жутких кошмарах. Некромант – смертоносный, жутковатый, талантливый, злопамятный и мстительный. Личной информации мало, только сплетни и догадки. Особенно о его магии и прошлом.
– Ну, так себе реклама, – пробормотала себе под нос Мика, чуть склонив голову, чтобы луч солнца не светил в глаза.
Уж она точно знала, что вполне в его стиле – загребать жар чужими руками и подставлять красиво. Но порой его методы кажутся слишком жестокими. Он даже с девушками расстается так, словно выбрасывает из жизни надоевшую вещь. А это характеризует парня лучше любых слов!
Пришлось извернуться и влезть в деканат, с помощью Анники – ее сестра там работает. Чтобы добыть личное дело Ламера. Между прочим, невероятно опасная затея. Если бы поймали, то исключили мгновенно, с волчьей меткой. И особенно странно, что в архиве тонкой папочки с файлами на имя Ламер не нашлось! Это настораживает и возбуждает вопросы. Варианта два: либо дело засекречено и вынесено из обычного архива, либо его нет. Второй вариант маловероятен, так как без него проблематично учиться в Академии.
Любопытство разбирает: что прячет Северирн? Может, попробовать прижать Хэлла к стенке и пытать? В свете всей информации Мика готова признать, что Ламер – самая неоднозначная личность Академии. После ректора и лэры Кэоры – те еще скандальнее! И на данный момент одиозные фигуры! Вошли в историю сия заведения!
Просто удивительно сколь мало девушка о нем знает, учитывая его дружбу с графом Кассегрен.
– Он такой… – с придыханием выдал знакомый студент с факультета стихий. Тонкие запястья заломлены, водник закатил глаза от восторга, – брутальный, сильный и харизматичный! Ламер как сама Смерть воплоти, только мужского пола! Что делает его еще более неотразимым!
– Угу, – кивнула Мика, – а что-то конкретное можешь сообщить?
– Например, что? – вскинул брови тот и поправил голубую прядь волос, глядя в зеркало, – тут все очевидно! Он самый горячий самец Академии! Как жаль что натурал.
– Ясно, – вздохнула девушка, поправила непослушный локон экзальтированного страдальца и зафиксировала заклинанием. Так себе источник информации.
Но полезное все равно узнала. Например, что Ламер наследник большого холдинга «Ламер Форт» – это знают все. Но упорно отказывается им заниматься – а это уже малоизвестная информация. Северин имеет занятное хобби – он артефактор и оказывается учиться этому в частном порядке у Мастеров своего дела. Кроме прочего, говорят, что в семейной сокровищнице есть редкие артефакты, созданные еще до основания империи! И коллекция постоянно пополняется – якобы холдинг постоянно финансирует раскопки и поиски на океанском дне, на месте затопленного материка. Сокровищницу Ламеров даже грабили несколько раз! Правда об этом говорить разумные не хотят, гораздо интереснее гадать, кто станет следующей фавориткой наследника.
Самый актуальный слух: не связан ли загадочный маг Смерти с недавним убийство? Мика только закатила глаза на подобное предположение. Ибо выказывать подобные обвинения тоном с придыханием – это уже диагноз. Не прошло и двух дней со дня праздника, а предположения самые дикие.
Сейчас данный образчик красоты, стати и достатка возвращается с тренировки, небрежно повесив спортивную сумку на плечо. Как раз в сторону Микаэлы идет. Стильная, кстати, сумочка. Судя по логотипу, парень уважает дизайнерские вещи. Несмотря на прохладу, на нем только белая футболка, куртку несет в руке, вместе с его парными мечами. По сторонам не смотрит, с одногруппниками покурить не останавливается, едва заметно кивает на прощание, сворачивает на более мелкую аллею. Гадар, придется догонять!
Мика сорвалась с лавочки беззвучно ругаясь сквозь зубы. За широким шагом поспеть не так-то просто! Когда почти поравнялась с ним, то окликнула. Северин оглянулся и смерил девушку пренебрежительным взглядом. Фирменным. Кажется, смотрит так на весь мир, так что ничего личного. Обычное угрюмое выражение лица, или скорее недовольное. Осмотрел свысока и дернул уголком губ:
– Не интересует.
– Я еще ничего не предложила, – спокойно ответила.
Ожидала подобной реакции, но не думала, что парень сделает вид, будто никогда ее не видел. Это даже не смешно! Детский сад какой-то! Поздороваться мог бы!
– Что бы ты не предложила, не интересно, – осмотрел Мику сверху вниз типично мужским взглядом, фыркнул и собрался уходить. Ну, уж нет!
– Подожди. Я не предлагать пришла. Тем более не себя, – Мика схватила парня за локоть.
Теплая кожа, даже горячая, хотя психологически ожидаешь ощутить кусок льда. Он почти брезгливо взглянул на ее пальцы и выдернул руку:
– Удиви меня.
– Мне нужны тренировки с тобой.
– Нет, – холодный ответ и жирная точка в разговоре. Не выказал даже удивления! Хотя подобное заявление должно бы занять высочайшее внимание хоть на секунду. Мика скрипнула зубами, но быстро взяла себя в руки. Никто не обещал, что будет легко.
– Да постой же!
– Плохо слышишь? Я не тренирую бестолочей для Лабиринта. Обратись к любовнику, или он только трахает тебя по нечетным числам?
Сколько презрения в голосе! Можно подумать будто это ревность, если бы не контекст их «холодной войны». Это он про кого вообще? Верони на миг даже задумалась: какие слухи ходят о ней и Кайлере?
– Угу, то есть ты все же помнишь меня, и игра в незнакомцев закончилась, – саркастично усмехнулась, – умерь гордыню, ущербный! Мне нужны тренировки по боевой магии. Не для Лабиринта.
– Даже если бы ты не являлась частью свиты Кайлера, я не стал бы тратить время на неумеху, – скривился тот и повторно прошелся взглядом по девушке, – женского пола.
И ушел. Вот же сукин сын! Остро захотелось швырнуть ему что-то в спину. Мика негромко зарычала сквозь зубы проклятия. Но гнев отхлынул быстро. Она провела взглядом широкую спину и уже спокойнее выдохнула. Это только начало.
Мика сделала то, что раньше не делала! Оценила реакции, мимику и тон с помощью своего дара. Теперь есть чуть больше информации, чем раньше. У Ламера что-то личное? Наверняка! И он тщательно скрывает. А раз так, то нужно расколоть эту броню, чтобы найти уязвимое место и тогда девушка сможет получить то, что хочет.
Главное, что поняла про его поведение – это маска! Талантливая и очень скрупулезная. Маска, которая настолько органично срослась с человеком, что приросла и стала частью образа. Маска основанная на исходном характере – гениально! Парадоксально одно: даже при таком отношении к жизни и людям, Ламер умудряется нравиться стольким разумным! Хм, зато точно можно сказать, что парня ценят за таланты и достижения. Мика тихо фыркнула от смеха. Да уж, характер не дайте никому Боги! Это ж повезет какой-то несчастной с ним жить! Чтобы пробиться сквозь панцирь льда надо быть либо святой, либо вулканом…
Размышляя, таким образом, Микаэла нашла подруг и под любопытными взглядами только развела руками:
– Пока что добыча в силки не идет!
Если такое дело, энергию можно направить на другое – учебу! В конце концов, иногда надо просто сменить деятельность, чтобы жизнь стала лучше. Нет, ну каков же подонок, а! На душе все равно остался осадок. А руки так и чешутся подсыпать слабительного. Увы, на некромантов и магов Смерти яды слабо действуют.
Флэшбек
Графиня вошла в спальню супруга без стука, что нетипично для леди. Замерла перед кроватью точеной статуей. Руки сложены под небольшой грудью, тонковатые губы кажутся еще меньше, ибо поджаты. Пепельно-каштановые волосы распущены, тщательно расчесаны и ниспадают до талии, роскошный шелковый халат скрывает ноги до лодыжек, пояс туго затянут на тонкой талии. Всем своим видом Авина выражает недовольство.
– Не знаю, зачем ты это делаешь Димитрий. Какая блажь заставила оформить опекунство над девочкой… Думаю, это ошибка. Тем не менее прошлого не воротишь, император подписал бумаги, значит, до первого совершеннолетия она будет жить с нами.
– Знаю твою позицию, Авина, – устало вздохнул граф, откладывая книгу в сторону.
Он сидит поверх покрывала в домашней одежде, босой. Его влажные волосы зачесаны назад и в таком виде отлично гармонируют с короткой бородкой. Мужчина выглядит очень расслабленно, приготовился ко сну и маска холодной вежливости сейчас неуместна. Он позволил себе редкую паузу, буквально украденную у обычной жизни влиятельного аристократа. Взял с личной книжной полки почитать роман. Визит разгневанной жены никак не вписывается в планы графа. Его ответ спокоен и тверд:
– Я руководствуюсь собственными мотивами. Ты права – изменить ничего нельзя. Микаэла теперь наша ответственность. Полагаюсь на тебя, дорогая. Следует девочке дать должное воспитание и образование.
– Как раз об этом и хотела побеседовать, – женщина коснулась висков кончиками пальцев, притворно скривившись. Она умеет красиво драматизировать, – у меня нет желания воспитывать чужого ребенка. Помочь, спасти – да! Но забрать себе, принять в семью… Это выше моих сил и понимания!
– Никто не просит принять Микаэлу в род, – отрезал Димитрий, удержавшись от раздражения в голосе. Мужчина привык, что его распоряжения выполняются и обсуждать приказы – последнее, что хочется на ночь глядя. – Но позаботиться – твоя прямая обязанность! Поэтому займись. Подбери гардероб, учителей и проконтролируй, чтобы девочка начала развивать дар!
Всем причастным придется смириться! Димитрий начинает терять терпение, но позволит жене минутную слабость сегодня. В конце концов, дело действительно беспрецедентное, Авине не просто. Ее молодую и неопытную приказом императора выдали замуж за человека, который не имеет никакого отношения к аристократии. Мезальянс! Смирилась леди быстро, а через десяток лет искренне зауважала мужа, видя, сколько стремительно он восстанавливает влияние рода и трудится на благо семьи. За все время супружества женщина едва ли два раза оспаривала решение супруга. Димитрий даже с некоторым интересом ожидает ответа.
Графиня не позволила себе потерять контроль, сжала зубы и дала себе минуту, дабы собраться с мыслями. Она не понимает, что происходит и потому внутри кипит гнев. Авина не позволит запятнать репутацию рода Кассегрен, чего бы это ей не стоило! Впервые за долгие годы брака, пусть нежеланного, но ставшего удачным, Авина не знает что сказать. Никогда раньше не была настолько возмущена решениями Димитрия.
– Просто ответь: зачем ты это сделал?!
– Будем считать, что интуиция, – почти издевательски отмахнулся утомленный разговором супруг, – как видишь, у Микаэлы обнаружен небесполезный талант. Думаю, сиротка будет более чем полезна семье.
– Чем?! Чем, о Бездна, эта простолюдинка может быть полезна?!
– Увидим, Авина. Уверен, Микаэла – удачное приобретение. Можешь со мной не соглашаться сколько угодно, но рассчитываю на содействие. С каких пор ты сомневаешься в моих решениях? Разве я допустил хоть одну ошибку?
– Нет, – вынуждена признать графиня холодно, – но это не значит, что ты застрахован от них.
– Само собой, я так не думаю, дорогая супруга, – уже не скрывает раздражения Димитрий, – Все мои действия просчитаны и обдуманы. Прискорбно, что вы леди утратили доверие. Впредь прошу не мешать мне действовать так, как посчитаю нужным.
– Мы горько пожалеем об этом так званом приобретении, – пригрозила женщина и пошла к выходу из спальни, на пороге остановилась: – мой долг не позволить опозорить нашего имени! Я займусь образованием девчонки. И ее внешностью. Боги, что у нее на голове?!
***
Время в целительском корпусе отпущенное на адаптацию промелькнуло как один день. Аниган Перес сделал все, чтобы Микаэла подготовилась к контакту с новым миром. Он провел все тесты, рассказал необходимый минимум о законах, традициях и социальной составляющей. А также принес все необходимые книги. Маг ей искренне сочувствовал.
А пациентка за это время прониклась к лекарю симпатией и доверием. Тогда еще не знала, что знакомство перерастет в дружбу и наставничество. Именно благодаря ему, гораздо позже Мика поняла, кем хочет быть в этом мире и где ее место, а так же получила нужные знания.
Время закончилось и Микаэле пришлось отправиться в новый дом. Прощание с целительским корпусом получилось сентиментальное.
Графское поместье Кассегрен находится в предместье столицы – красивый поселок на обрывистом берегу океана – до воды сто метров отвесной лавовой породы. Величественный особняк в живописном месте, окружен парком. Вычурная, но какая-то странно плавная архитектура, белый камень, статуи и большие окна – девочка осматривалась раскрыв рот. Непривычная глазу архитектура, напоминается что-то смутно знакомое из прошлого. В голове мелькает ассоциация со сказками.
– Дворец, – приходит на ум слово. Два полукруглых крыла возглавляет главное здание с обширным куполом.
Девочка заметила, что имперцы неровно дышат к этому элементу. Каких только куполов нет – стеклянные и прозрачные, ажурные из камня и металла, монолитные, со шпилями и без. И все венчают красивые величественные здания и башни. И это только то, что сумела рассмотреть, пролетая над столицей. Точнее по замысловатой траектории воздушных трасс, проложенных между высотками и над более низкими кварталами. Эти самые трассы как не силилась, не сумела рассмотреть, хоть они вроде как расположены очень точно и безопасно. Водитель сказал, что для этого нужно подключить артефакт, тогда сразу станет видно, как хорошо поработали воздушные маги…
За одним потрясением тут же следует другое. Удивительно красивая архитектура, странные прохожие разных рас, потом – утопающий в зеленом парке дом опекунов.
Мику поселили не в нем.
Ей предоставили покои в доме поодаль, в глубине тенистого парка, за просторными лужайками. Они специально оборудованы под популярную игру – магический теннис. Дом для гостей специально вынесен чуть дальше от центральной композиции, красивый просторный коттедж. Один из нескольких.
Мотивация подобного поступка хорошо известна Микаэле. Первое время ей противопоказаны контакты с большим количеством людей. Как объяснил Перес, пока ментальное тело девочки не чувствует границ, а только пробуждённый дар может навредить другим. Или того хуже – создать нежелательную психологическую привязку к кому-то из разумных. Но плохо скрытое облегчение в глазах леди Авины сказало Мике гораздо больше пустых слов о безопасности. Ей тут не рады. Ни в поместье, ни в жизни славного рода.
– Чувствуй себя как дома… – холодное пожелание без намека на гостеприимство.
Так Мика оказалась единственной жительницей коттеджа для гостей. Предполагалось что это временная мера, но переезжать позже не захотела. Так и осталась на все семь лет единственным обитателем. Чему, впрочем, рада. Двухэтажный дом имеет несколько покоев, гостиную с камином и столовую, совмещенную с открытой кухней, небольшой бассейн и баню. Роскошный интерьер и полное отсутствие разумных, кроме приходящих слуг.
Микаэла помнила, как мирилась с одиночеством. К нему примешивалось странное чувство чуждости, будто она мозаики, который нарушает узор. Спасали только книги и шум волн. Мика часами сидела на пустынном берегу в кресле, поджав под себя ноги, и смотрела на горизонт. Рядом стояло одинокое раскидистое дерево – узловатый ствол, больше и листья резной вытянутой формы – Халакис. Мох укрыл толстый ствол, а длинные тонкие ветви подметали землю. Они укрывали девочку от взглядов слуг. Это место в удалении от особняка стало любимым.
Тоска отступила после знакомства со старшим сыном графов – Кайлером. Он приехал из закрытой школы Аделон, где учился несколько лет. Кайлеру было восемнадцать. Красивый, статный юноша, чьи глаза светились неподдельным интересом ко всему миру. Он напомнил Мике персонажей из книг – безупречные манеры, лоск, воспитание. Но все это совсем не скрыло его личность, как порой случается с аристократами. Кай показался живым, добрым и дружелюбным. Его теплая улыбка и длинная медовая челка, откинутая на бок, очаровали девочку.
Парень сразу же взял над ней шефство и стал помогать влиться в новую жизнь.
А Мика… влюбилась. Со всем пылом подростковой души. Он старше на несколько лет, красивый, стройный и веселый парень, который проявил искренний интерес к чужой девчонке. А еще – раскрылся для нее, отбросив мишуру условностей и правил, чтобы ей было легче. Такое мог сделать только особенный человек, разве нет?
Новая жизнь под чутким руководством леди Кассегрен началась совсем не гладко.
Зеленые, плохо прокрашенные волосы Мики безжалостно обрезаны под корень прямо в будуаре леди, портняжными ножницами. Никакие слезы и мольбы не помогли. Девочка надолго запомнила как крепкие руки двух дюжих слуг на своих предплечьях. Пока Авина собственноручно не отхватила «это безобразие». Мика в тот момент не знала, отчего в душе поднимается волна бунта и гнева, не помнила толком себя, но точно знала, что это все неправильно. До слез, до сбитого дыхания в легких, до крика и острых слов-иголок. Тогда прозвучал первый внутренний хруст – жалобно хрупнул тонкий лед смирения, который образовался после потрясения переноса из другого мира.
После истерики и безобразной ссоры поехали в город. Где не одной из тихих улочек исторического центра оказалось элегантное заведение с лаконичной вывеской. Никакого вычурного фасада, рекламы или зазывал. Респектабельный салон красоты расположился напротив художественной галереи и оказывал услуги только особенным леди – членам женского клуба «Леди О».
Воспитаннице графини Кассегрен пришлось пройти десяток неприятных процедур в руках спокойных и безжалостных мастериц. Восстанавливали природные волосы – цвет, структуру и длину. Несмотря на два часа болезненного покалывания кожи, зуда и раздражения, Мика даже восхитилась результатом в итоге.
Волшебным образом отросла роскошная шевелюра с волной по всей длине. Она даже забыла что почти брюнетка с едва заметным медным отливом при свете дня. Густые тяжелые пряди легли на спину до самой талии. Леди Авина после тщательного осмотра осталась довольна результатом и велела носить с гордостью.
Что ж, таких волос у Мики никогда не было. Как и всего прочего.
Но задача максимум включала в себя и другие процедуры: для кожи тела, ногтей, бровей и ресниц. Даже губам досталось.
– Послушай меня, Микаэла, – прохладно вещала леди, сидя в кресле за ее спиной, – теперь ты юная леди. Мне неизвестно кем была раньше, не имеет значения. Главное – теперь ты часть семьи Кассегрен. Нас знают и уважают не только в городе, но и в мире. Наша репутация более чем блестящая. И речь идет не только о достижениях на финансовом или культурном и социальном уровнях. Мы творили историю и продолжаем строить мир, в котором живут эльмионцы. Ты еще не знаешь, но большинство тех, кто управляет государством, ученые, изобретатели, дипломаты, военные – люди с благородной кровью. Ты стала частью элиты, нравится тебе это или нет.
– Пованивает неравенством и уничижением, – пробурчала Мика, непочтительно хлюпнув носом.
– Нет, дорогая, – хмыкнула женщина и подала ей платок, – все гораздо сложнее. Тотального чинопочитания нет, как и абсолютного равенства. Оно невозможно в принципе, ведь само провидение нас разделило по уровню владения магии и даже продолжительности жизни. Ты же не станешь уравнивать хищника и травоядное животное, верно? Никто не отправит человека на плаху за то, что не поклонился маркизу Артенс. Но общество не одобрит, если ты, воспитанница рода Кассегрен, нахамишь и проявишь неуважение к величайшему архитектору современности, аристократу. Простолюдинам прощается многое, ведь они просто люди. Нет смысла требовать уважения от того, кто ниже тебя по социальной лестнице, тем самым подчеркивая пропасть, которая нас разделяет. Ведь каждая сознательная личность знает, что главное начать совершенствование с себя, только потом предъявлять претензии окружению. Именно поэтому мы займемся твоим совершенствованием. А начнем с внешности! Леди не может выглядеть как нищенка…
Да уж, после долгих процедур на все тело, кожа Мики очистилась и обновилась настолько, что пропали не только родинки, но даже шрам на коленке. Обструкции подверглись редкие веснушки, мелкое тату на голени и родимое пятно на животе. Видимо такие «жуткие несовершенства» бывают только у простых смертных. Мика с непередаваемой смесью отвращения и восхищения разглядывала молочный оттенок кожи, которая словно светится изнутри. В зеркале отразилась милая куколка, вовсе не Мика, которой она себя запомнила в клинике.
Пожалуй, теперь отвратительный друг Кайлера не посмеялся бы над ней при первой встрече. Мелькнула мысль и пропала. Вспоминать высокомерного блондинистого сноба не хотелось. Северин… Фу! Он еще хуже, чем строгие слуги Авины.
– Уясни и запомни – стать частью нашей семьи – не благо, скорее – проклятие, – продолжила лекцию графиня хорошо поставленным голосом, с правильными паузами, тоном, акцентами.
Мика уселась за стол к мастеру маникюра, подавив тяжелый вздох. Эта процедура не кажется очень уж страшной. У нее красивые ногти от природы, так что ничего нового отращивать не надо, только исправить неровно покусанный край.
– Тебе придется отказаться от всего, что знала раньше и постараться усвоить то, что передается истинным леди с молоком матери! У нас нет выбора, готовься к труду! Работа над собой – это всегда не просто, а уж если присоединяются особые требования… Будет невыносимо!
– Очень обнадеживает… – усмехнулась уголком губ девочка.
– Быть аристократом – это не просто кичиться громким титулом, – леди Авина сделала тщательно отмеренный глоток чаю и пристально всмотрелась в ее глаза, – Это большая ответственность. К высшей касте относится ограниченное количество родов. Только Старые Дома – те, кто стоял у истоков зарождения Империи и еще раньше! В жилах представителей рода Кассегрен течет древняя кровь. Потому традиции, принципы и мораль – не пустой звук. Я не жду, что сможешь перенять мировоззрение полностью и сразу. Но предполагаю, что выучишь правила и будешь им следовать. По крайней мере, внешнее их соблюдение обязательно. У тебя будет несколько учителей…
***
– Микаэла – исчадие Бездны! – вышла из себя леди Авина, – я отказываюсь ею заниматься! Делай что хочешь, но избавься от девчонки!
Просторный кабинет лорда Димитрия вибрирует от эмоций женщины. Фарфоровая посуда в баре и бутылки звенят от ее гнева, который буквально вырывается наружу. Леди не понимает, что делать дальше, если только не пороть строптивую воспитанницу.
– Возьми себя в руки, дорогая, – отвлекаясь от рабочих документов, ответил супруг равнодушно, – я не раз с ней общался. Да, девочка не идеал и не пример для подражания, но делает успехи. Учителя о ней отзываются положительно, если забыть о нарушении дисциплины.
– Потому что она все делает мне назло! А перед вами, уважаемый супруг, предстает невинной феей! – графиня собственноручно плеснула вина в кофейную чашку.
Нежелание мужа вникать в вопрос раздражает. Он принял в семью незнакомую сироту и благополучно отстранился, передав на попечение жены. Разумеется, граф крайне занятая личность и даже сыновьям уделяет не так много внимания, но, в конце концов, Микаэла – его проект!
– Я знаю, на что способна девочка. Более того, мне известно о бунте тоже, – терпеливый ответ, но взгляд графа по-прежнему в одном из контрактов.
– Знаешь? – подозрительно тихо уточнила женщина, – хоть о десятой доле того, что происходит, знаешь?!
– Конечно, – теперь весьма раздраженно взглянул Димитрий на супругу. Он никогда не упускает из внимания важные мелочи, – о том, как Микаэла сорвала примерку бальных платьев, как привела в дом беспризорных друзей и даже о детеныше лесного кота. Все это – проделки ребенка, Авина! Что ты так на меня смотришь?! Неужели допустила мысль, что я не в курсе происходящего! Проблемы имеют корни в тебе! Прекрати закатывать истерики подобно Микаэле и проанализируй все. Бездна вас поглоти, женщина! Неужели ты не можешь справиться с подростком?! Девочка талантлива, умна и с характером! Так сделай из этого неопрятного камня бриллиант! В чем проблема, я не понимаю?!
***
Раньше тихо брала брюки и рубашки Кая, а потом сбегала из дома. Сколько раз графиня приезжала в управление к Стражам? Платила штрафы, забирала воспитанницу домой извинившись за поведение. Мика специально нарушала закон нормы поведения, дралась и шла к детям из бедных кварталов. Там впервые попробовала курить, несколько раз воровала одежду в магазинах и даже попадалась на угнанном аэре. К слову, далеко не обо всех выходках Авина рассказала графу и большинство случаев покрывает. Мотивы подобного поведения для Мики оставались загадкой. Терпение и самообладание леди поражают и вызывают уколы совести. В такие моменты, Микаэла искренне извинялась за свое поведение. Не всегда сама понимала, зачем это делает, зачем проверяет на прочность нервы леди, рискует собственной жизнью.
То был самый трудный период в их общей жизни. Микаэла протестовала против всего мира. А Кассегрен терпеливо ждали, когда девочка, наконец, смирится и поймет что она не в тюрьме. Просто в новой жизни.
Однажды отрезала волосы перед важным приемом и испачкала вечернее платье невыводимыми чернилами. Авина едва не разрыдалась прямо у нее в комнате – столько сил было потрачено! И вот Мика снова испортила все, что могла. Без видимой на то причины, будто выместила злость на судьбу. Тогда случился первый раз, когда графиня не сказала ни слова, а просто молча вышла, притворив за собой дверь. Мика сразу почувствовала, что в этот раз задела за живое. Но извинилась только спустя несколько недель…
Вечером, когда Авина в очередной раз забрала воспитанницу у Стражей. Там были и другие подростки, их всех вместе схватили, когда купались в фонтане перед театром под громкую музыку. Играла местная группа, которая поддерживает политическую оппозицию весьма острыми куплетами. Вода стала ярко-синего цвета стараниями подростков – официальный цвет партии. Это было гораздо серьезнее мелкого хулиганства. Не то чтобы Мика разбиралась в политике или переняла революционные взгляды, просто шалость за компанию. Но участие в подобных акциях могло вредить Кассегрен.
Мокрые, в краске, замерзшие дети ждали, когда их выпустят. Но забрали домой только Микаэлу.
– Пока… – шепнула друзьям и пошла следом за Авиной.
В аэр садились в молчании. Графиня только губы поджала, когда девушка плюхнулась на сидение, испачкав дорогую обивку. По дороге домой пауза стала невыносимой.
– Простите меня, леди Авина, – негромко произнесла.
– Знаешь, складывается впечатление, что ты стремишься разрушить все, что тебя окружает, Микаэла.
– Я…
– Позволь мне закончить, – холодная просьба. Повисла пауза, девочка сжала руки в замок. Леди заговорила через несколько минут, – Тобою будто движет нечто иррациональное и хаотичное. Сегодня спасаешь дикого котенка, а завтра разрушаешь прилавок почтенного торговца. Не со зла, а так, играючи, мимоходом.
– Мне так жаль… – на глаза навернулись слезы, потому что в голосе Авины не было обвинения, только желание понять. Она не злилась, но, кажется, смертельно устала. И искала момент, где и когда ошиблась.
– У меня опускаются руки, Мика, – призналась леди, – я не знаю, как тебе помочь, ведь ты не принимаешь никакого содействия. Сопротивляешься всему, что приходит в твою жизнь, уничтожаешь и смотришь, а что же будет дальше. Как заигравшийся ребенок, отрываешь жуку лапки, бросаешь и смотришь на реакцию.
– Я не хотела так, – сдавленно ответила девушка и закусила губу. Теперь ее выходки не кажутся столь веселыми и безобидными.
– Я понимаю, тебе больно. Правда. Не представляю, какого это – оказаться в чужом мире, совершенно одной, без семьи, друзей, памяти и даже понимания о происходящем. У тебя были мама и папа, верно? Было любимое занятие, комната, увлечение. Наверное, мягкая игрушка в углу кровати, или тайная переписка с друзьями. В какой-то момент произошло страшное – все это исчезло, разом. Страшно.
– Очень, – тихо согласилась Мика.
– А еще болит душа от неизвестности: что подумают твои родители, которые будут сходить с ума от беспокойства. Это ужасно, Микаэла. Но, к сожалению, мы ничего не можем изменить. Только жить с этим и стараться вложить какой-то смысл в дыхание каждый день. Я, правда, понимаю и очень сочувствую беде. Честно признаюсь: не хотела брать тебя к нам. Знала как тяжело и больно будет всем нам. Будь ты совсем маленькой, или совсем взрослой было бы гораздо легче…
– Боги… – девушка закрыло лицо руками, стараясь сдержать слезы.
– Мы искренне пытались помочь. Но ты остаешься глухой, продолжаешь испепелять все вокруг в приступе собственной боли. Унять не можешь и нам помочь не даешь. Мика, пока сама не захочешь, это не закончится. Мы все опасаемся, что очнувшись однажды, ты обнаружишь вокруг только пепелище от своей жизни…
Музыка для атмосферы:
«Rise» by State of Mine