Брак по принуждению

Глава 10

Вернувшись домой, я быстро переобулась в белые мягкие тапочки и отдала Ульриху плащ. Он видел, что я расстроена, и расспрашивать не стал. Поэтому я быстрым шагом направилась вверх по лестнице в свою комнату. Войдя, я предусмотрительно заперла замок. А то вдруг тете Джине или еще кому-то понадобится зайти. Сейчас я не хотела, чтобы меня тревожили.

Упав на кровать, я думала, что сразу разрыдаюсь, но вначале была боль. А вдруг Дора права? Я сама испугала Эдварда, своей холодностью.

Мы целовались всего два раза. Может, стоило позволить чуть больше. Но все нутро сжалось от такого предположения, настолько бывший жених мне был сейчас отвратителен.

Услышав, как скрипит дверная ручка, я утерла подступившие слезы. В этом доме был только один человек, который мог открыть любой замок – София, которой достался мамин дар. Она была хорошим бытовым магом.

Нужно было отругать сестренку, но мне было так грустно, что совсем никаких сил не было. Когда София закрыла за собой дверь и, подойдя, легла рядом на кровать, я заглянула ей прямо в глаза.

– Ты снова нарушила мой запрет? – спросила я.

Иногда приходилось ругать сестренку, ведь ее фокус с открыванием дверей были неприятны не только мне, но и прислуге.

– Я соскучилась, – искренне ответила София, и это заставило меня улыбнуться. Поправила на лице маленькой негодяйки челку и заметила веснушки – снова она где-то бегала без шляпки. – Мы теперь расстанемся, Николь?

Маленькие глазки были наполнен слезами, поэтому я постаралась выдавить улыбку.

– Мы будем видеться! Я буду приезжать к вам с папенькой, не могу же я оставить вас надолго вдвоём?

– А мы будем к тебе приезжать? – серьезно спросила София.

«Хотела бы я это знать, мой маленький ангел. Я ведь даже не знаю куда еду».

– Обязательно будете! – соврала я. София нахмурилась, у нее, как ни у кого другого, получалось чувствовать, когда я вру. И, несмотря на маленький возраст, она очень не любила, когда я говорила неискренне, поэтому я решила перевести тему.

– Они с папой решили конфликт? – я не уточняла, подслушивала ли София или нет, так как точно знала ответ, а поощрять сестренку не хотелось.

Девочка пожала плечиками.

– Папа разбил чашку. Ульрих расстроился. Он выглядел почти как ты, Николь, но ты все-таки грустнее.

Я улыбнулась шире, это было искренне. Я так любила Софию, она давала мне сил. Хотя известие о разбитой чашке не предвещало ничего хорошего. За ужином меня ждет сложный разговор.

– Буду очень скучать по тебе.

София шмыгнула носом, и мне захотелось поступить так же, но какой пример я дам своей сестренке.

– Нельзя показывать эмоции, помнишь, как мама говорила? – как можно тверже сказала я, когда самой хотелось разрыдаться от скорой разлуки.

Сестренка кивнула и присела.

– Я помню, – сказала она, шмыгая носом. – Но можно я с тобой полежу?

Нужно было отправить сестренку в свои покои, а самой готовиться к ужину. Но сейчас, лежа рядом с Софией, я чувствовала себя хоть немного счастливой, поэтому кивнула и моя малышка улыбнулась.

София прижалась ко мне, и я ее обняла. Обычно она приходила ко мне так лежать, когда ей было грустно, сейчас же грустно было мне.

– Мы немного полежим, и будем собираться на ужин, – сказала я, слушая, как София сопит.

Неужели заснула? Да так быстро? Правильнее было бы разбудить ее, но я почему-то закрыла глаза и тоже постаралась расслабиться.

«Полежу немного с Софией и разбужу», – убеждала себя, но этот день был таким долгим и тяжелым, что я совсем не заметила, как провалилась в сон.

***

Я проснулась от стука в дверь. Сложно было разобрать, сколько времени, ведь на улице были сумерки.

– Леди Николь, лорд Нельсон желает узнать, присоединитесь ли вы с леди Софией к завтраку?

София заворочалась, сестренка тоже проснулась от голоса служанки.

– Завтраку? – недоуменно переспросила я в закрытую дверь, привстав на кровати.

 Должно быть, Саманта не услышала мой вопрос, а вот София заворочалась сильнее.

Получается, я проспала весь вечер и всю ночь? Стоило встать с кровати, как почувствовала боль в теле. Да, спать в платье – точно плохая идея. Хорошо, что синее платье держалось на ленте, а не на строгом костном корсете.

Вчерашний день сильно меня утомил, и неудивительно: перенести столько нервов. Тем не менее, даже после крепкого сна ночью я чувствовала себя разбитой и уставшей.

Будь сейчас обычный день, я бы отказалась от завтрака, сославшись на головные боли, и просидела бы дома целый день. Приняла бы ванну, прочитала бы пару книг и помузицировала – это обязательно бы помогло, подняло бы настроение. Но сейчас у меня не было времени на такую роскошь.

– София, – погладила я сестренку по волосам, – пора вставать.

Малышка потерла глаза и тоже встала с кровати.

– Саманта, ты можешь войти, – разрешила я войти служанке. Ее помощь мне сейчас придется очень кстати. Платье все же нужно снять и привести себя в порядок.

Подумать только?! Я пропустила ужин! Папенька наверняка весь изнервничался и вымещал свой гнев на Дэйроне.

Саманта вошла в покои, и я попросила ее помочь снять платье. Служанка ловко распустила шнуровку на спине и пояснице, после чего я отдала приказ сначала подготовить Софию.

– Можно, я с тобой посижу? – спросила она еще заспанным голосом.

– Ты должна привести себя в порядок к завтраку, София, а я пока подберу себе платье.

Сестренка нахмурилась, а я поспешила подсластить пилюлю:

– Мы встретимся на завтраке, София, – улыбнулась ей и сестренка, смирившись с мыслью, что придется покидать мою комнату, последовала за Самантой.

На выходе я остановила служанку:

– Нам уже принесли свежую корреспонденцию? – спросила я.

– Еще нет, леди, последняя корреспонденция была вчера вечером.

– Распорядись, чтобы Ульрих занес ее мне, – попросила я Саманту. Она кивнула.

Когда София покинула мою комнату, я принялась нервно подбирать наряд. Вряд ли вечером газеты успели бы разнести новость о моей свадьбе на всю столицу, хотя некоторые бытовые маги были настолько невыносимы, что могли растрезвонить новости и за пару часов.

От одной мысли о том, какие заголовки будут носить статьи о моей свадьбе, мне становилось дурно.

Стук в дверь оповестил о приходе Ульриха.

– Леди, я принес последнюю корреспонденцию.

Магия моего дворецкого была бытовой, всего через пару минут газеты уже лежали на полу около двери, при том, что ему для этого даже не понадобилось открыть дверь.

Ульрих был с нами, сколько я себя помню. Насколько я знаю, у него случился скандал в одной из семей, в которой он работал, и дворецкий долго не мог найти себе работу. Моя мать рассмотрела его способности и потенциал и, несмотря на скандал, решила дать мужчине шанс.

С тех пор прошло уже много времени. Нам пришлось сократить штат прислуги со смертью матери, так как содержать их стало невыгодно. Отец еле передвигался и не желал устраивать приемы и званые вечера, только в очень редких случаях. А значит, такое количество слуг для семьи из трех человек было слишком много.

С нами остались лишь самые преданные и любимые, среди которых был и Ульрих. И хотя сейчас его послужной список и магия стояли целого состояния, наш дворецкий ни разу не заикнулся о повышении, напротив, мне лично приходилось выписывать ему чеки за отличную службу, которые он отказывался принимать.

Возможно, наш дворецкий знал о положении наших дел лучше, чем я? Ведь тогда я даже не подозревала насколько все плохо с нашим финансовым положением.

Леди ведь не должна лезть в мужские дела, верно? Леди должна заниматься подбором слуг, распределением бюджета и организацией вечеров, которых было у нас не так много. А вскоре мы и вовсе перестали их проводить.

Но если бы я чуть нарушила это положение дел, спросила бы хоть раз отца, о его делах, смогла ли бы я помочь? Или все было бы так же?

Не было бы!

По крайней мере, я бы точно не стал так тратить наши деньги.

Поглощенная этими мыслями, я и взяла газеты и стопку писем. Среди ни были приглашения для тетушек Эдварда, которые бытовые маги не поленились вернуть обратно, и приглашения на званые вечера. Поэтому стопку я изначально откинула, собираясь просмотреть позже.

Меня больше интересовали газеты.

С облегчением я отметила, что моя свадьба не была такой уж и скандальной, раз вечером газетчики не расщедрились запускать станки, и печатать вести о ней. Вместо громких заголовков о сбежавшем женихе, мой взор услаждала пара вестей о том, что швейная мастерская снова повздорила с модельером. Известие о свадьбе Энн, которая состоится через пару дней, какие-то промышленные новости, которые могли заинтересовать разве что папу. Я скучающе откидывала одну газету за другой. Вместе с поздравительными открытками, которые будут еще приходить и завтра.

Закончив с газетами, я немного расслабилась. Конечно, когда придет новая корреспонденция за утро, ее заголовки меня точно не обрадуют. Но сейчас можно было успокоиться, внимательнее просмотреть стопку писем.

Я думала, что на это у меня уйдет меньше времени, чем на газеты. Спокойно кидала в сторону поздравления, даже не открывая их, как вдруг наткнулась на письмо, которое совершенно отличалось от других. Я с интересом отложила остальные письма, уделяя все внимание находке.

На нем не было надписей, только толстая, но дешевая бумага. Времени для чтения писем у меня не было: скоро должна была прийти Саманта, а я еще не выбрала платье. Но интерес взял вверх, и я распечатала конверт, разворачивая бумагу.

Никто не будет присылать письмо без подписи просто так. А значит, оно хранило какую-то тайну. И стоило глазам наткнуться на подпись, я поняла, что была крайне права в своих суждениях.

Глава 11

Дэйрон

Утро началось с головной боли. Открыв глаза, ощущал себя так, словно и не спал вовсе. Зелье подействовало, благодаря этому я смог контролировать свою силу.

Проснулся гораздо раньше прислуги. И лежал в комнате, рассматривая балдахин кровати. Комнату Николь мне выделила богатую. Когда я приезжал к отцу, он селил меня в покоях, которые сложно было назвать приличными.

Самые бедные с одной кроватью, тумбочкой и зеркалом. Но я думал, что так положено, пока не увидел покои его старшего сына.

Впрочем, дорогие ковры и картины известных художников не пошли Эдварду на пользу. Они превратили его в капризного и мерзкого человека. Истинного аристократа, так сказать. Отец прощал многие выходки Эдварду, закрывал глаза, сглаживал ситуации и платил откупные за его похождения. А я все ждал, когда же терпение отца закончится.

Смотреть на брата, который идет по наклонной, никакого удовольствия не доставляло. Его поступки, эгоизм и лень отталкивали меня от него. Хотя было время, когда мы вполне могли стать друзьями, время, когда он воспользовался мной, наврал, а после, скинул на меня огромную проблему, забыв о ее существовании.

Такие у меня были отношения с братом и отцом. С людьми, которые не считали меня себе равным и относились хуже, чем к прислуге.

Николь же выделила мне приличную комнату с большой кроватью, ковром и личной уборной. Эта была гостевая комната, но для знатных гостей и мне было приятно такое внимание супруги.

Тем не менее, оставаться дольше здесь был не намерен. Нужно было поскорее возвращаться домой, чтобы иметь возможность проводить вечера, изливая свои способности на дерево, а не на то, чтобы напугать семейство Нельсон до смерти.

Поэтому, собравшись с мыслями и с твёрдым убеждением уехать и забрать с собой супругу, я направился на завтрак. Надежды, что Джина уговорит Адама, рухнули, стоило войти в столовую.

Я встретился все с тем же взглядом, полным презрения. Благо рядом сидела Джина, смотревшая на лорда умоляюще. Думаю, вдвоем нам будет легче воздействовать на него.

Джина нервно теребила край своего ярко-желтого платья. Я отметил для себя, что эта леди предпочитала яркие оттенки, которые ей были к лицу.

Надеюсь, Николь тоже скоро спустится, и мы, наконец, закончим эту сделку. Книжка с чеками лежала в левом кармане, и я был готов подписать один из них прямо сейчас.

На завтрак меня ждала каша, масло, оладьи и ягоды. Запах от каши исходил божественный и после целой ночи, я бы набросился на нее, как голодный волк, но эти дурацкие приличия не позволяли, ведь никто не притронулся к еде ожидая леди Николь и леди Софию.

Младшая леди пришла раньше, в синем платьице и двумя косичками. Она впорхнула в трапезную, опережая провожающую ее служанку.

Усевшись на стул, София с интересом стала рассматривать собравшихся и, столкнувшись взглядом со мной, улыбнулась во весь рот.

– Дэйрон, а когда мы сможем приехать с папой в гости к Николь? – серьезно спросила она.

Вопрос был для нее важен, и я уже собрался ответить, как меня перебили:

– Нам не придется туда ездить, – твердо сказала Адам.

– Но Николь сегодня уедет, – сказала испуганно София.

– Не уедет, – жестко постановил Адам.

Вот так ребенок стал яблоком раздора за этим столом. Я надеялся отложить этот разговор до прихода Николь, но, видимо, придется начать его раньше.

– Лорд Нельсон, это условие обговорено с вашей дочерью.

– Но не со мной, – встал на своем мужчина.

– Адам, позволь молодым решать самостоятельно… – пыталась вступить Джина.

Но лорд Нельсон только ударил тростью об пол.

– Мы много с тобой решили, Джина? Я не позволю своей дочери уехать не пойми с кем.

– Это решение она приняла сама, – спокойно сказал я, стараясь удерживать зрительный контакт с лордом.

– Под вашим давлением, – фыркнул мужчина. – Моя дочь не товар, лорд Лэстер. Она не продается. Мы выполнили ваш договор, и, я думаю, вам пора возвращаться домой.

Вот так парой фраз отец Николь не только показал мне мое место, но и то, что мне здесь не рады.

– Я не понимаю, чего вы добиваетесь? – пытался я сохранить спокойствие.

– Я добиваюсь счастья для моей дочери, лорд Лэстер. Это все, чего я для нее хочу. Я хочу, чтобы у нее была нормальная семья. Чтобы ее ценили и любили. Это меньшее, чего она заслуживает.

В этот момент дворецкий открыл дверь, и вошла Николь. На ней было темно-зеленое платье, которое прекрасно подчеркивало ее глаза.

Белое кружево оттеняло благородный зеленый, создавая акценты на манжетах и круглом вырезе декольте.

Николь выглядела прекрасно. Я вспомнил, что на мне старый потертый в некоторых местах костюм. Волосы слегка растрепаны и на щеках появилась первая небритость.

Вид Николь меня напугал. Я достаточно разбирался в людях, чтобы понять, девушка находится в замешательстве. Вчера она еще уверенно стояла на нашем с ней договоре. Но сегодня что-то изменилось. Вот только что?

Ситуация была явно не в мою пользу. Стоит потерять главную союзницу и все дело пойдет крахом. Если Николь пожелает остаться, меня выдворят отсюда и даже слова не дадут сказать. А значит, нужно было быстро перевернуть ситуацию так, как выгодно мне.

Сидеть и уговаривать Адама, пытаясь показать, насколько я хорош, было бессмысленно – это я понял сразу. Он четко изъявил свои требования, в которые не входили денежные интересы.

Я никогда бы не сравнивался с Эдвардом в манерах и его способности врать. Зато я обладал другими качествами.

Которые сейчас, глядя в растерянные глаза девушки, я и решил применить.

– Доброе утро, – растерянно сказала Николь, и после ответного приветствия, она нахмурилась и спросила, – что здесь происходит?

– Я решаю мужские вопросы, – ответил Адам сердито и постукивая тростью по полу.

– Папа говорит, что ты не уедешь, Николь, – вслед за Адамом сказала София. Должно быть, в отличие от меня, терпение у девочки отказало, и она потянулась к печенью, которое стояло посреди стола, с интересом следя за происходящим.

– Отец, я… – пыталась что-то вяло сказать моя супруга, но Адам ее тут же перебил. Было видно, что он хочет взять слово, поэтому я дал ему высказаться.

– Я считаю, что тебе не нужно уезжать с этим мужчиной. Ты его не знаешь, я его не знаю. Слухи, которые ходят по столице, ничего путного о нем не говорят, – сердито закончил он.

– Но, Адам, Николь не может бросить мужа… – пыталась образумить рассерженного отца семейства Джина. Тот же бросил на нее сердитый взгляд, но столкнувшись глазами, тут же его смягчил.

– Он ей фиктивный муж, – продолжал настаивать мужчину.

– Тем не менее, в глазах общества они уже женаты, – продолжала настаивать Джина. – Неужели ты предлагаешь Николь состариться рядом с тобой.

– Я не эгоист! – оскорбился Адам. – Я предлагаю пока что лорду Лэстеру, – он с пренебрежением выделил мой статус и фамилию, – уехать в его владения и заняться делами. А после, пусть приезжает, скажем, раз в месяц…

– Папа… – снова попыталась взять слово Николь.

– Раз в две недели, – Адам снова перебил девушку, не дав ей сказать и слова. Как выяснилось, лорд Нельсон был намного более упертым, чем могло показаться на первый взгляд. И если он дал нам пожениться, то отпускать Николь со мной точно был не намерен. – Вот убедимся, что человек он более приличный, чем говорят, тогда и отпущу.

– Адам, – пыталась сказать что-то Джина, но и ей мужчина не дал произнести ни слова.

– Это мое решение. Моя дочь – не товар. Она достойна счастья, с надёжным человеком. А этого лорда мы не знаем! Кто знает, какие у него тайны и помыслы!

В столовой повисла тишина, и даже Николь молча хлопала глазами. Теперь настала моя очередь говорить, и я не преминул этим воспользоваться:

– Я понимаю вас, лорд Нельсон, – начал я диалог. Кажется, Адам такого поворота не ожидал и от этого сощурил глаза, ожидая подвоха. – Вы считаете, что я недостаточно вам знаком. И вы правы. Вы любите свою дочь и желаете ей счастья. Вы правы и в том, что я лишь фиктивный муж, потому что свадьба наша, хоть и была настоящей, мы с Николь знакомы неполный день. Но скажите, как долго вы знали Эдварда и насколько были уверены в нем?

В столовой снова повисла тишина. Я видел, как в глазах отца Николь поселился стыд. Конечно же! Стыд за оплошность в договоре, стыд за то, что позволил ситуации случиться. Чувство вины гложило лорда, заставляя его становиться упертым и глухим к доводам разума. Хотя в чем-то он и был прав, отпускать дочь в южные земли не пойми с кем, это опасно.

– Он нравился Николь, и я поверил ее словам. По общению, Эдвард казался благовоспитанным лордом? Моя дочь, лорд Лэстер, выбирала сердцем.

Я кивнул головой.

– Я так далек от благовоспитанности, лорд Нэльсон. Меня воспитывала мать больше половины моей жизни, несмотря на то, что мой отец знатен. Меня не научили вести светские беседы, притворяться и юлить, подобно аристократу и подобно Эдварду. Я не смогу выглядеть лучше, чем хотелось бы. Меня этому не учили. Зато перед вами сижу я, настоящий, без вранья. Вы ведь хотите своей дочери счастья? Говорите, что она потрясающий человек, которому нужно лучшее. И я хочу ее узнать. Вы правы, я получил, что хотел, но продолжаю бороться за право уехать с ней. Потому что не хочу оставлять здесь мою супругу. Возможно, для вас эта свадьба ненастоящая, но не для меня, и не для Николь. Особенно не для Николь. Как много у нее будет шансов построить свое счастье, даже если мы разведемся? Кто возьмет вашу дочь с такой репутацией? Ей придется выбирать первого попавшегося, лишь бы не остаться одной.

Я старался говорить фактами, спокойно удерживая зрительный контакт с лордом, чтобы он видел, что я не пытаюсь его обдурить. Человек всегда может обмануть, но не его глаза.

– И вы предлагаете отпустить ее с вами в надежде, что вы это счастье ей подарите? – уже более серьезно спросил Адам.

– Я не знаю, смогу ли сделать Николь счастливой. Но вы можете быть уверены, я увезу ее с собой как супругу, а не как рабыню. Возможно, нам будет сложно найти общий язык, но у нас будет время для того, чтобы узнать друг друга. Время, чтобы наш фиктивный брак, мог стать настоящим.

– И вы думаете, что это возможно? – спросил Адам. По его глазам сложно было понять, какие он испытывает эмоции. Но мне казалось, мужчина стал спокойнее.

– Я могу поклясться, что не сделаю ничего предосудительного с Николь. Что дам ей время меня узнать. И если она пожелает, я в тот же миг посажу ее в карету и лично отвезу домой. Вы готовы были поверить Эдварду, который из среды аристократов, который мастерски умеет играть словами и производить ложные впечатления. Так поверьте мне, ведь я говорю без малейшей тени утайки и вранья.

Неожиданно отец Николь кивнул и разорвал наш зрительный контакт, он поверну голову к своей дочери, которая так и стояла в дверях.

– Николь, ты действительно считаешь, что этот человек достоин шанса и действительно желаешь с ним уехать, потому что хочешь построить с этим мужчиной семью? А не потому, что между вами договор, и тебя беспокоят глупые слухи.

Мы встретились с Николь глазами, и на миг я уловил что-то в них, что сам не успел разобрать. Но я точно понял, мои слова подействовали и на дочь лорда, ведь свои следующие слова она произносила уверенно:

– Да, отец, я хочу построить семью с этим мужчиной. И уеду с ним. Это мое право и мое решение. Но позволь расстаться с вами по-доброму. Мне крайне больно покидать вас, но ведь расставание с родней ждет каждую леди. Так давай не будем ругаться. Прошу, прими мое решение. Ты ведь всегда доверял мне. Да, я ошиблась, но поверь мне сейчас.

На минуту Николь и Адам застыли в молчание. Лорд вглядывался в глаза дочери, пытаясь в них найти хоть каплю сомнения, но его не было. Николь действительно приняла решение.

– Деньги я не приму, – строго сказал Адам.

– Но, папа! – возмутилась Николь.

Однако лорд уже повернулся ко мне.

– Я доверяю вам самое ценное, что есть. Доверяю потому, что вы клялись, потому, что так решила моя дочь. А не потому, что мне нужны ваши деньги. Но, поверьте мне, если с ней что-то случится, если я узнаю, что вы ее обижали, клянусь, вы забудете, что я калека. А я свои клятвы держу, лорд Лэстер.

Я кивнул. Знал, что так и будет. Наконец, Адам полностью успокоился, его лицо словно в миг подобрело.

– А теперь нужно приступить к трапезе. А то скоро София съест все печенье. И нам будет не с чем пить чай.

К слову, корзинка с печеньем, и правда, уже практически опустела, а ребенок покраснел, когда его поймали с поличным.

– Отец, – все еще пыталась Николь.

– Этот разговор больше не будет подниматься за столом, – тут же перебил он. – Я так решил, и это мое окончательное решение. А теперь прошу тебя хорошо позавтракать. Такими темпами вы сможете выдвинуться только к обеду. Возможно, лорд Лэстер задержится еще на день? – Адам посмотрел на меня. Теперь его интонация была другой, из голоса пропали скепсис и злость.

– Мне было крайне приятно гостить у вас. Но, как уже знает Николь, я занят прокладыванием дороги в своих владениях, и отсутствую уже слишком долго.

Было видно, как Адама расстроил мой ответ, но он кивнул в знак, что принял его. Николь, наконец, села за стол, и я заметил, что все это время она теребила в руках какой-то листок.

Но, увидев мой интерес, девушка тут же спрятала его в карман своего платья. Мы начали трапезу в полном молчании, пока тишину не нарушил дворецкий, который принес свежие газеты.

Николь тут же насторожилась и пожелала узнать все самое интересное прямо сейчас. И именно реакция Николь на заголовки разрядила обстановку за столом.