Глава 2.
Жизнь потекла в своем однообразии. Утро, день, работа, вечер, ночь. Пытаясь избавиться от одиночества, я стала собирать у себя по выходным молодежные компании. Моя квартира постепенно стала превращаться в общагу. Кто-то оставался на ночь, кто-то жил неделями. Удовольствия это не вызывало совсем и скоро надоело.
Как-то осенью мой шеф сообщил мне на утреннем совещании, что мы с ним едем в командировку на неделю. Филиал нашего предприятия неоднократно присылал некорректные отчеты. Требовался серьезный аудит. Я кивнула головой, и пошла готовить материалы. В тот день, в обеденный перерыв, стоя в очереди в столовой, я услышала разговор двух подруг. Секретарша шефа говорила громким шепотом:
– Видишь, вот она стоит. Это и есть Ольга Львовна.
–Это о ней говорят, что она ведьма? И что в ней такого особенного?
–Да наши мужики все по ней с ума сходят. А ей хоть бы хны. Вот уже и Константин Сергеевич берет ее с собой в командировку. Между прочим, на неделю. Представляешь?
–Представляю! Я бы с ним хоть куда, хоть на один день бы уехала.
–Ты бы! Хоть кто бы! Я-то знаю. Я с ним два раза ездила! Это было незабываемо! Такое блаженство! Но больше он меня не берет… Э-эх.
–Слушай, он же только замужних с собой берет. А эта Ольга? Она же, вроде бы не замужем?
– Говорю же тебе, она ведьма. Сегодня только глянула на него, он и слюни распустил.
Этот разговор меня очень позабавил. Поделиться этими сведениями было не с кем, и я о них напрочь забыла, погрузившись в бесконечные несостыковки отчетов.
Вечером мы сели в поезд. Ехать предстояло двое суток. В купе мы были одни. Вагон был заполнен наполовину. Я залезла с ногами на свою полку и стала читать книгу. Константин Сергеевич достал газеты и тоже не обращал на меня никакого внимания. Общаться ни ему, ни мне не хотелось. Ближе к полуночи, я выключила свой светильник и отвернулась к стенке. Мой сосед уже крепко спал. Прошло некоторое время, я стала проваливаться в сон, как вдруг отчетливо ощутила на себе чьи-то руки. Кто-то невидимый ощупывал мое тело. Вначале я оторопела, но быстро села и включила верхний свет. Никого не было. Шеф спал, отвернувшись к своей стенке. Я подумала, что все, что случилось, было во сне. Но откуда тогда этот беспорядок в одежде? Не сама же я стала ее стягивать с себя? Отдышавшись, я оставила верхний свет и снова прилегла.
–Ольга Львовна, Вы не могли бы выключить свет? Извините, но он бьет мне в глаза, а спать на одном боку я устал.
–Хорошо. Извините.
Я выключила свет и со страхом стала ждать, что будет дальше. Мерный стук колес и покачивание вагона вновь убаюкали меня. Видимо, на этот раз, я уснула очень крепко и ничего не почувствовала. Но проснувшись, поняла, что меня всю облапали. Грудь и бедра горели огнем. Я пристально посмотрела на шефа, он сидел, как ни в чем ни бывало, читал газету и пил кофе. Я пошла в туалет, задрала свитер и майку. На груди стали проступать небольшие синяки, приспустив спортивные штаны, такие же пятна я обнаружила на бедрах. Было больно и обидно. Умывшись водой наполовину со слезами, я вернулась в купе и стала смотреть в окно. Бесконечные поля и леса, нарядно одетые в разноцветные одежды и покрывала, какие только умеет выткать мастерица осень, потихоньку успокоили меня. Я решила попросить проводницу переселить меня на остаток пути в другое купе. Поезд прибыл на какую-то станцию. Название я не смогла прочитать. Открылась дверь и проводник впустил к нам в купе старушку и подростка.
–Извините, я знаю, что у вас выкуплено все купе. Но больше мест нет. Это всего на одну ночь.– Извинился он.
А я очень обрадовалась. Бабушка чем-то неуловимо напоминала мне Клавдию Ивановну. Такая же неторопливая, спокойная. Когда шеф захотел возмутиться, она только глянула на него и он, пристыжено замолчал.
–Садитесь сюда, на мое место. А я займу верхнюю полку. Мне не трудно.
Я быстро перестелила постель, помогла старушке снять пальто и усадила ее к окну. Ее внук, молчаливый парнишка, лет пятнадцати, легко запрыгнул на другую полку и удобно улегся, внимательно разглядывая меня и моего шефа. Мое воображение совсем разыгралось, я подумала, что когда-то, у Клавдии Ивановны, кот Дымок так же рассматривал меня из своего уютного уголка на кровати. Днем я сходила в вагон – ресторан и принесла нашим попутчикам горячий обед. Старушка как-то очень душевно и тепло поблагодарила меня, а ее внук расплылся в довольной улыбке, совсем как Чеширский кот.
– Он не разговаривает, но все слышит и понимает.– старушка смотрела на меня, отвечая на незаданный вопрос.
Весь день мы с ней проговорили о том, о сем. Парнишка спал беспробудным сном. Шеф явно маялся, то уходил, то возвращался, то ложился, то садился. К ночи его раздражительность стала очень заметной. Мне было неловко, сама не знаю почему. Парнишка свесил голову и стал в упор смотреть на Константина Сергеевича. Тот лег, не выдержав такого пристального внимания, отвернулся и, видимо, заснул. Мы тихонечко поужинали и тоже стали укладываться. Убедившись, что бабушке удобно и нигде не дует, я легко запрыгнула к себе на верхнюю полку. Выключила свет и задремала. Во сне мне казалось, что рядом лежит мягкий теплый лохматый кот Дымок и тихонько мурлычет свою песенку. В эту ночь я так сладко выспалась, как в детстве побывала. После обеда мы приехали в небольшой городок, где нас уже встречало руководство нашего филиала. На станции мы расстались с нашими попутчиками, сели в машину и отправились в гостиницу. Она была единственной в этом городе. Выстроенная лет полста тому назад, а может и больше. Что меня поразило в ней, так это расположение ванных комнат и туалетов – по одному на два номера. Туда можно было пройти как из одного, так и из другого номера. Естественно, что нам отдали ключи именно от таких номеров. На мою робкую просьбу поселить меня в другое место, на меня так удивленно посмотрели, сказав, что других номеров нет, что я обреченно пошла, осваиваться на месте. Не знаю почему, но я стала со страхом ждать ночи. Вечером нас пригласили на банкет. Хозяева расстарались вовсю. Столы ломились от выпивки и закусок. Тосты текли непрерывным потоком. Шеф постепенно набирался и стал напоминать сосуд, до краев наполненный алкоголем. Я старалась не пить, в опасные моменты, сунув в рот какой-нибудь салат или рыбу, короче любую еду. Одна официантка, увидев мои ухищрения, потихоньку поставила передо мной графин с морсом. За что я ей была безмерно благодарна. Ближе к полуночи мы отправились из ресторана в свои номера. Подождав, когда из-за стенки послышался богатырский храп моего начальника, я пошла мыться, предварительно разложив на кровати свою новую пижаму. Закрыла на ключ дверь в ванной на половину соседа. Вымывшись и почистив зубы, я надела махровый халат, отомкнула замок на половину соседа, вышла из туалета и закрыла на ключ свою дверь. Плотно задернула тяжелые шторы, включила настенные бра над кроватью и стала надевать пижаму.
Я только успела натянуть штаны и, сняв халат, взяла в руки майку, как погас весь свет, и верхний и в бра. Комната погрузилась в непроглядную тьму. В тот же момент меня грубо схватили за грудь, крепко прижимая к себе, потом эти же крепкие руки опустились на бедра и швырнули меня на кровать. Падая, я вся сгруппировалась, сработал инстинкт спортсменки. Не зря же я все детство и юность занималась спортивной гимнастикой и легкой атлетикой. Представив себе, что прыгаю через козла, я оттолкнулась руками от матраца и, сделав кувырок вперед, скатилась с другой стороны кровати на пол. Во время падения, по инерции влепила невидимому гаду ногой, правда не знаю куда попала. А когда, схватив халат, бросилась к двери, то еще и со сей силы наступила на чью-то ногу. Не знаю, сколько продолжалась борьба, но я даже не успела крикнуть, а уже выскочила за дверь, босиком в одних штанах, нервно прижимая халат к голой груди. Длинный коридор был пустым, только в самом конце у поворота стояла женщина в униформе. Наверное, дежурная по этажу. Она что-то выговаривала кому-то невидимому мной, стоявшему за углом. Повернувшись на шум захлопнувшейся двери, она увидела, как я лихорадочно натягиваю халат, пытаясь попасть трясущимися руками в рукава. Женщина сразу же прекратила свой разговор и направилась в мою сторону.
–У вас все в порядке? Что-то произошло? Может быть, вызвать охрану?
–Я… я не знаю. Там… кто-то пытался на меня напасть. Мне страшно.
Дежурная открыла дверь в мой номер и прошла, сделав мне знак оставаться на месте. Свет внутри помещения не горел. Она щелкнула выключателями, включив освещение сразу везде. Номер был пустым. Нажав на ручку, она открыла дверь в ванную и туалет, прошла насквозь и потянула ручку двери в соседний номер. Дверь была заперта с той стороны. Осмотрев внимательно следы борьбы на кровати, дежурная повернулась ко мне:
– Пойдем, я напою тебя чаем. Посидим, поговорим. Меня зовут Клавдия Ивановна. А тебя?
– Лё-лёля. – Заикаясь, удивленно пробормотала я.
Клавдия Ивановна была рослая, широкоплечая русская женщина. Мне запомнились смеющиеся глаза и ямочки на румяных щеках, а еще тяжелая коса, собранная на затылке в скромную прическу толстыми шпильками, кое-где торчащими в стороны. Форменный костюм делал ее внушительной. С ней сразу стало совсем не страшно, с такой не каждый мужик справится. Я обулась в тапочки и безропотно отправилась пить чай.
Мы сидели в дежурном помещении за столом на железных ножках, такие обычно стоят в старых столовых. Клавдия Ивановна заварила чай в маленьком глиняном чайничке, достала из шкафчика овсяное печенье и халву. А еще два стакана в настоящих подстаканниках. Это было так здорово, что я забыла о своем страхе, разглядывая белоснежное глаженое белье, ровными рядами, лежащее на открытых полках, чайные наборы на подносах, сверкающие чистым блеском стеклянные стаканы и фужеры. И еще много всяких интересных штуковин.
–Как у Вас уютно, только кота не хватает.– С нервным смешком пробормотала я.
–Есть и кот. Он у нас знаменитый крысолов. Сейчас на охоте. Пока хоть одну мышь или крысу не поймает, не придет.
Потом мы долго пили чай, обсуждая столичные и местные новости. Я стала клевать носом от усталости. Клавдия Ивановна проводила меня в номер. Убедилась, что все тихо и спокойно. Пожелала мне спокойной ночи и ушла. Я спокойно переоделась и залезла под одеяло. И только тут заметила огромного полосатого кота, спокойно сидящего на подоконнике. Я обрадовалась ему как родному. Закрыла глаза и провалилась в крепкий сон без сновидений. Проснулась сама в восемь часов утра. Когда и куда ушел кот я не заметила. Умылась, переоделась и пошла завтракать в ресторан. К десяти пришла в офис филиала, познакомилась с главным бухгалтером и начальником аналитического управления. Мы засели втроем изучать несоответствия в отчетах. Чем дольше мы углублялись в цифры, тем больше возникало недопонимание. Наконец, начальник аналитического управления не выдержал и принес свою папку с отчетами, направленными в адрес головного предприятия. Мы стали сличать данные. Стало ясно, что разговор идет о совершенно разных результатах. Потихоньку я стала чувствовать себя законченной идиоткой. Мне казалось, что именно так обо мне и думают эти убеленные сединами строгие мужики. Но они молчали, только понимающе переглядываясь между собой. Наконец, я не выдержала:
–Почему вы смеетесь? Вы что, думаете, что я сама придумала себе занятие? Мне больше нечего делать, как только искать десять отличий в вашем вранье!
–Милейшая Ольга Львовна! Мы прекрасно понимаем, зачем вы сюда приезжаете вместе с Константином Сергеевичем. И ценим вашу изобретательность. Это же надо, так подогнать отчеты, что и впрямь требуется серьезная ревизия.– Главный бухгалтер откровенно смеялся мне в лицо.
Я вспыхнула до корней волос. Достала свой планшет и вывела на экран скан-копии присланных документов:
–Вот, полюбуйтесь на свои художества. И не надо делать из меня дебилку!
Они оба уставились на экран как голодные крокодилы. Взяв в руки бумажные отчеты, стали сверять цифры построчно.
–Ничего не понимаю! Это совершенно разные вещи! Я эти бумаги не подписывал!– возмущался главбух.
–Но это совсем не те графики и диаграммы, что я готовил! Хотя подпись под ними стоит моя!– орал аналитик.
Мы уставились друг на друга и стали ждать Константина Сергеевича.
Он появился только к вечеру. Помятый и побитый, с фингалом на правой щеке, хромающий на правую ногу. Зрелище было незабываемым. На вопрос, что произошло, он ответил, что стал жертвой хулиганов, попросивших прикурить. Говорить о работе в этот день, он совсем не мог. И мы отложили наши разборки до следующего дня.
Я вернулась в гостиницу. Переодеваясь перед сном, глядя на себя в зеркало, я обнаружила на груди отпечатки пятерни, еще совсем свежие. Мелкие синяки, полученные еще в поезде, стали желтеть, а вот вчерашние проявились в полной "красе", напоминая, что это происшествие, не плод моей фантазии. На бедре было то же самое. Я пошла искать Клавдию Ивановну. В помещении, где мы вчера пили чай, сидели две милые барышни в спецкостюмах с яркой надписью "Клининг".
–Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, где мне найти Клавдию Ивановну?
–Кого?– Девицы вытаращили на меня глаза и открыли рты.
–Клавдию Ивановну. Дежурную по этажу.
–Кого? – опять переспросили девушки.– У нас отродясь такая не работала. А как она выглядит?
– Как это не работает? Мы с ней вчера до двух часов чай пили. В этой самой комнате. Высокая, широкоплечая, крепкая женщина с толстой косой на голове. Лицо такое приятное, ямочки на щеках.
–Таких нет во всем городе. Я здесь родилась и прекрасно всех знаю. Городок у нас совсем небольшой. Тысяч пятьдесят, не больше. Все друг друга отлично знают, потому как либо родственники, либо друзья общие.
–Но как же так? Она вчера при мне кого-то отчитывала на нашем этаже. Я сама видела и слышала.
–Не морочьте голову, девушка! Вчера дежурил Олег. А он никогда по ночам не шляется по этажам. А сидит у себя в дежурке и пялится на мониторы. Здесь везде камеры понатыканы. Шагу нельзя ступить, чтобы тебя не сфотали.
–Я не сошла с ума. И прекрасно помню, что и когда было. Извините. А где мне найти вашего Олега?
Одна из девушек встала и пошла впереди меня. Я за ней спустилась на первый этаж. Там, за шкафчиком с ключами от номеров, была дверь. Куда мы и зашли. По всей стене были развешаны мониторы, где отражалось все, что происходило на этажах. За столом сидел симпатичный парень моих лет и очень внимательно наблюдал за гостиничным хозяйством.
–Олег, я к тебе привела нашу постоялицу. Она утверждает, что вчера до двух часов ночи пила чай с Клавдией Ивановной в нашей дежурке.
Парень развернулся на стуле в нашу сторону:
–Здравствуйте. Меня зовут Олег. Чем могу быть полезен?
–Здравствуйте. Я бы хотела увидеть Клавдию Ивановну.
–Сожалею, но у нас такая не работает и никогда не работала. А как она выглядит? Может быть, над Вами кто-то пошутил?
Я опять рассказала, что вчера пила чай и видела ее и кота.
–Кота? Но у нас нет кота. Вам не могло все присниться?
–Нет. На моем теле до сих пор имеются следы, которые доказывают, что это не было во сне.
–Вы только не волнуйтесь. Сейчас посмотрим записи вчерашнего дежурства. Все сразу станет ясно.
Он вставил в компьютер флешку и стал методично просматривать этаж за этажом, начиная с десяти вечера и до двух часов ночи. Вот, наконец, я увидела себя, босиком, в штанах и халате, заглядывающую в свой номер. Потом идущую по коридору. Потом, в два часа ночи, идущую обратно. Рядом со мной никого.
–Вот, видите. Вы, случайно, лунатизмом не страдаете?
–Нет. Спасибо Вам, большое. Мне все ясно. Извините. Я пойду.
Вернувшись к себе в номер, я обнаружила на подоконнике давешнего серого кота. Улыбнулась ему и спокойно легла спать.
По возвращении из командировки, я, первым делом, написала заявление на увольнение. Константин Сергеевич не стал меня отговаривать. Он старался всеми возможными способами избегать моего общества. Хотя до этого вызывал меня к себе в кабинет по три раза на дню. Две недели вынужденной отработки были для меня сущим наказанием. Практически все дамы нашего коллектива презрительно швыряли мне на стол документы, шипели в след обидные слова, а секретарь шефа, перехватив меня в дамской комнате, устроила безобразный скандал. С этого дня за мной прочно утвердилось "звание" злобной ведьмы.
К моему удивлению, придя в отдел кадров за трудовой книжкой, я неожиданно получила предложение занять должность начальника контрольно-аналитического отдела в нашем филиале. Это меня больше, чем устраивало. Территориально филиал находился гораздо ближе к моему дому, зарплата была выше вполовину, а главное, руководила филиалом женщина. Подчиняться по штатному расписанию я должна была только ей. Я возликовала, но и сильно поразилась. Оказалось, что это побеспокоился Константин Сергеевич, он же написал мне очень лестную характеристику. Это было удивительно. Такой перевод еще больше утвердил моих "доброжелательниц" в своей убежденности относительно моей сущности.