Loe raamatut: «Прощай, подруга, или Семеро мужчин»

© Лена Борисова, 2017

ISBN 978-5-4483-8509-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Прощай, подруга, Или Семеро мужчин

Дружба – это такое многостраничное понятие. Всякая бывает. Глубокая, одноразовая, юношеская, многолетняя, штрихпунктирная, внезапная, утомившая… Хотя последняя, наверно, утрачивает статус. Это я о своем, о женском, говорю. Как бывает у мужчин, кто их знает. Бытует мнение, что все у нас с ними по-разному. Хотя раз есть слово «друг», значит, и у них бывает.

Иногда случается на время потерять общий язык с одной из подруг. И тогда можно с Машей обсудить, насколько Соня не права. Это удача, что дружба полигамна.

Какая ты страна?

– Мы сегодня играем? – звонит подруга, рассчитывающая на привычные вечерние четыре партии в бильярд.

– Похоже, что навряд ли. Мне тут Другая Подруга написала, что они договорились встретиться с нашей американской подружкой – она же в субботу нас покидает, зовут прощаться.

Тут выясняется, что именно с подругой, которая улетает в свою Америку, где проживает с американским мужем, Первая Подруга в настоящий момент прогуливается по парку. А Другая Подруга, к слову, тоже во многих случаях первая, в это же время мчится пешком по близлежащей улице на распродажу бытовой техники – внезапно срочно надо купить микроволновку для мамы. Параллельно всем этим действиям я еду на лифте вниз, слава богу, рабочий день окончен.

– Все, я сажусь за руль – давай мы вас по дороге подберем, доедем до распродажи, может, и нам бытовая техника со скидкой нужна. А потом где-нибудь посидим.

Сказано-сделано. И вот я стучу каблучками по тротуару – как я люблю этот звонкий бодрый звук! Когда идешь по асфальту мягко, каучуково, совсем другое мироощущение – какая-то ты бытовая получаешься, обычная. А на каблуках – цок-цок – сразу все нарядно.

Завидев в знакомом автомобиле знакомые лица, с радостной улыбкой маячу руками – хей-хей, мы встретились раньше на сто метров! Однако девушки, безмятежно болтая, проезжают мимо, на условленную точку «С»! И стоишь как дурак, вернее, конечно, как дура – тебя не заметили.

Так бывает: идешь-идешь, видишь мало-мальски знакомого человека, откроешь рот, чтобы сказать: «Здрасьте», а он – раз! – и отвернулся. Возможно, двумя секундами раньше усомнился, что вообще стану с ним здороваться, и решил фрустрацию-себе-дороже тут не разводить. И вправду, зачем ему расстраиваться из-за того, что его не заметили. Вот, придумал такой способ. Пройти мимо, отвести взгляд. А может, просто весь в себе. Может, вспоминает, выключил он дома газ или утюг.

– Ну, ёлки-палки, ну, куда смотрите, подружки! Как можно не заметить призывно машущую вам девушку, которая буквально бросается в глаза!

– Точно, из толпы выделяется, – охотно подтвердила Заокеанская Подруга. – Она и в институте такая была – броская, вместе со своей давней подружкой Мариной, которая тоже, кстати, сейчас в Америке живет. Такие были девушки заметные. Помню-помню, хоть и давно это было.

Не приятно ли такое услышать? Хоть и давно это было.

А тут у меня другая Марина, но тоже подруга – или другая подруга, но тоже Марина – придумала развлечение. Из последних. Про ассоциации – с какой страной, интересуется, ты себя/меня/её ассоциируешь?

Про себя я быстро ответила: «Со Швецией». Потому что в разных странах меня, посмотрев лишь на мою внешность, а не на глубокий внутренний мир, норовят принять за шведку. И вообще, прическа, как у Roxette. Но у Еще Одной Подруги другое мнение: «Ты у меня ассоциируешься с Америкой». Оказывается, не про внешность речь, а про характер. «В том смысле, что космополитичная?» – уточнила я и реактивно предложила Еще Одной Подруге вариант про нее, с моей точки зрения: «Ты, Маринка, похожа на Германию. «Почему?!» – «Ты действуешь строго по правилам, по своим, не как у остальных, плюс очень закрытая для неблизких…». Еще Одна Подруга даже согласилась: «Да. И кстати, помню, я очень прекрасно чувствовала себя во Франкфурте-на-Майне». Ну, и schön.

Однако я отвлеклась. А Первая Подруга с Иностранной Подругой тем делом застыли с открытыми ртами, пока я тут размышляю… Такой стоп-кадр, как в кино: пока герой развернулся к зрителю и что-то важное с его точки зрения рассказывает, все остальные вынуждены застыть в позе «море-качается-три!»

– Садись, кончай трепаться, – Первая Подруга по-дружески поощрила меня к размещению на заднем сиденье. – Другая Подруга ждет! Только у нас бензин кончается.

По дороге подобрали еще одну, четвертую, красавицу, и у магазина бытовой техники вышли все – будто оно нам надо. Еще Одна Красавица, она же Другая Подруга, быстро-быстро установила, что на задуманную ею микроволновку скидок нет, резко потеряла к ней интерес, и начала агитировать меня купить красный холодильник. После моего отказала подключился продавец и поуговаривал купить холодильник горчичного цвета, потом коричневого цвета, потом серебристого цвета… В общем, оставили меня с ним один на один, ушли, спохватились, выслали гонца.

– Нет, Эту Подружку нигде оставить нельзя, она тут же начинает общаться.

Это они про меня так сказали. Потому что я, действительно, охотно вступаю в коммуникации с незнакомыми людьми. У меня даже имеется теория на этот счет. По ней все люди делятся на три группы. Первые, подобно мне, в случае хорошего настроения легко идут на контакт с незнакомцами. Вторые – охотно отвечают, если с ними заговорили, адекватно реагируют. Третьи, как пуганые зайцы, прядают ушами и утекают.

Мужчина номер 1, отказался, так и запишем. И еще один, в уме

В общем, первый пункт вечерней программы выполнили, и осталось самое важное – проводить Американскую Подругу в ее Америку. То есть уместиться в каком-либо заведении, взять бутылочку брюта и поболтать на прощанье о девичьем. И да, сфотографироваться еще. Можно уже начинать. Вчетвером. Палка для селфи не при себе, а вон идет мужчина-давайте-его-попросим.

– Ой, а он не сопрет телефон? – струхнула американская участница нашего квартета.

Бритый наголо пузан с сигаретой как почувствовал её недоверие.

– Нет! – мрачно и решительно отказался нас снимать и торпедою продвинулся дальше по улице.

Ну, и фиг с тобой. У нас другие варианты есть, у нас длинные руки!

После отснятых кадров начались муки выбора. «Надо показать Американской Подруге какое-то приличное место, чтобы остались приятные воспоминания. Девочки, давайте сосредоточимся!» Что у нас тут рядом есть? Вот на параллельной улице, за углом буквально, какое-то армянское заведение – хвалят.

– Садимся, поехали!

У меня есть друг-армянин – говорят, у каждого есть друг-армянин – и я знаю, что в армянском кафе должно быть вкусно и дружелюбно. И еще чувство юмора у друга прекрасное. Но к кафе это отношения не имеет, строго говоря.

Доехать не успели. Кто-то вспомнил, что армянское заведение – это магазин, а не кафе – да, с вином, но навынос. А что, мы будем в машине проводы отмечать? Из горлышка? Развернулись, поехали в итальянское кафе «Старая Италия». Тем временем, пока на дороге, полной машин, параллельно нам шли две разделительные линии, передумали – потому что кафе такое старое, что, как выяснилось, Американская Подруга в нем уже бывала – тут ее ничем не удивишь. И тогда мы снова наметили другую культурную цель, с тематическим названием «Культура», популярное в городе заведение.

По дороге взялись обсуждать всяческие культурные аспекты жизни, в том числе языковые. Раз уж у пятидесяти процентов присутствующих лингвистическое образование. А нас, лингвистов, хлебом не корми, дай о языке поговорить. В смысле, о речи.

– Появились, пока ты в Америке, you know, всякие неологизмы в русском языке, которые мне категорически не нравятся. Многие, Наша Рулевая, обрати на нее внимание, употребляют новообразование «отзвониться».

– О! Это же вульгаризм! – констатирует стилистически подкованная Моя Институтская Подруга.

– А почему ты раньше мне об этом не сказала? – в меру возмущенным тоном обращается ко мне Подруга-за-рулем.

– Не расстраивайся, вульгаризм – это просто стилистический термин, ничего личного.

Я давно зареклась поправлять кого бы то ни было. Что я, учительница? Ну, разве иногда, если почва подготовлена. Тогда и скажешь знакомому парню: «Не «плинтуса», а «плинтусы», не «обгрызанный», а «обгрызенный». Если уж на то пошло, для какого-нибудь писателя дворянского сословия в 18-ом веке слово «парень» было вульгаризмом – ибо от сохи, деревенщина неотесанная. Смешной парень – кто такой, догадайтесь! Правильно, клоун. А наш-то парень, тоже не лыком шит! Поправляет с деланным ужасом: «И это ты мне говоришь! От которой я слышал, «вклЮчена», тогда как правильно «включенА», «включИшь», «включЁнный»?! Ай, ай! Прав ведь! Как никогда! А я до сих пор включаю всё неправильно. Ничего, будем оттачивать знания и избавляться от того, что раньше было для нас нормой.

Это, между прочим, такой грамотный психологический подход – полезно для жизни – избавляться от того, что отслужило свое и уже мешает тебе.

Ой, мамочки, неужели через сто лет слово «отзвониться» станет нормой? Впрочем, мне уже будет все равно.