Loe raamatut: «Хряпа и Новый год»

Маленький ёжик прожил совсем немного и поэтому верил в чудеса. Он жил на веранде дачи в Подмосковье. Дача принадлежала милому и шумному семейству, которое любило ёжика и всегда наливало ему молока в миску под окном. В семействе была белокурая и голубоглазая девочка Маша, которая с удовольствием играла с ёжиком, называя его почему-то Хряпой. Имя было смешным, но ежику оно нравилось, как нравилось все семейство и девочка Маша. Бабушка отзывалась на бабу Настю, Анастасию Олеговну и почему-то на Анастаса. Так называл ее дед, крепкий сухой старик с трубкой, Василий Николаевич, которого бабушка, видимо, в отместку, называла Василисуас. Мама Маши была утонченной барышней, склонной к нервическим припадкам, как говорил о ней дед Василий. Папа же Машин так редко бывал на даче, что ёжик его не запомнил. Да и зачем? Самым близким человеком в семье для него была Маша. И он прощал ей Хряпу и даже сам стал думать о себе, как о Хряпе.

Маша и Хряпа чудесно провели лето, Маша рассказала ему все свои секреты, ведь в детском садике у всех детей появляются секреты. Самые первые в жизни, но очень-очень важные. Машиным секретом стал рассказ о том, что в нее влюблены Андрей и Виктор, оба хотят на ней жениться, но ей они совсем не нравятся. А нравится ей Вадим, но Вадим решил жениться на задаваке Маринке, и Маша тихо страдала. Хряпа не очень понимал, кто эти люди и что значит жениться, но всей душой сочувствовал Маше, видя, как она страдает из-за глупого Вадика и задаваки Марины.

Осенью Машу забрали в город, но на выходные она всe-таки приезжала к своему другу. И он узнал, что Вадим бросил Марину, женится теперь на Виолетте из соседней старшей группы, а Маша будет жениться на Елисее, который перевелся в их садик с осени. Хряпа совсем запутался в Машиных женихах, но так был счастлив ее видеть, что с огромным удовольствием слушал бесконечные запутанные истории из жизни садика.

Осень тянулась и тянулась, в этом году она была необычайно теплой, об этом Хряпа узнал из разговоров взрослых. Бабушка часто повторяла, что дачный сезон в этом году очень удачный, долгий. Хряпа не понимал, почему он удачный и что такое сезон, но искренне радовался вместе со всеми. Последние приезды Маша стала говорить о Новом годе и о том, что он приближается. Очень скоро Новый год стал занимать в ее рассказах основное место. Маша так путанно и многословно рассказывала о нем, что Новый год представлялся Хряпе огромным дядькой с елкой в одной руке и мешком с подарками в другой. Вокруг него плясала Снегурочка, а на плечах сидел Дед Мороз в шубе. Хряпа знал только одного деда – деда Василия, поэтому Дед Мороз был в воображении Хряпы высоким и сухим стариком, зачем-то натянувшим красную шубу. И еще Хряпа не понял, зачем обязательно нужна ёлка и почему нельзя водить хоровод без нее. Впрочем, его это мало смущало, потому что он не знал, что такое хоровод. Но все это, судя по воодушевлению Маши, было здорово и всего этого следовало ждать с нетерпением. Хряпа был согласен ждать с нетерпением, лишь бы Маша была рядом и довольна.

Между тем, осень заканчивалась и погода стала портиться, холода подобрались к даче нашего семейства и начались сборы. Хряпа не сразу осознал весь ужас происходящего, все-таки он был ещё мал и это был его первый год. Откуда ж он мог знать, что дача летняя и зимой в ней жить можно, конечно, но очень сложно. И никто не будет заморачиваться подготовкой к зимовке, как безапелляционно заявила мама Маши бабушке и дедушке. Они вздохнули и стали готовить дачу к консервации на зиму. Хряпа не знал, что это, но слова были какие-то колючие и он напрягся. Только потом он понял, что именно они означают. Они уезжают. Они уезжают до весны! «До весны» для Хряпы звучало почти как навечно, всё-таки он был еще мал и не очень разбирался во времени.

Хряпа впал в «депрессию». Как ни странно, но что такое депрессия, он знал. Мама Маши постоянно была в депрессии, о чем регулярно громко сообщала окружающим, на что дед Василий сплевывал и тихо бурчал что-то под нос. Хряпа как-то услышал что-то вроде «корову бы ей, а лучше две», но дед спорить боялся, на защиту мамы Маши вставала бабушка, с уважением относившаяся к сложным заболеваниям дочери. Сама-то она никогда не позволяла себе болеть ничем сложнее простуды.

Депрессия Хряпы длилась до очередных выходных, когда в последний раз приехала Маша. Она пришла на веранду, присела на маленький стульчик и грустно вздохнула:

– Ну вот, Хряпа, я больше не приеду до весны. А до весны, знаешь, как далеко.

Хряпа ужаснулся, значит, он был прав и до весны это почти навсегда. Он громко засопел и отвернулся, пытаясь скрыть слёзы.

Маша робко протянула руку, дотрагиваясь до колючек.

Хряпа напрягся. А как же Новый год, вдруг вспомнил он. Значит, Новый год ко мне не придет? Я ведь буду тут совсем один, зачем Новому году приходить ко мне. И я не увижу елку. И хоровод. И Снегурочку. И никто не подарит мне подарок.

Хряпе стало так себя жалко, что он засопел еще громче, слеза все-таки скатилась.

Маша тоже пригорюнилась.

– А как же Новый год? – спросила она сама себя, – значит, ты его не увидишь? Ведь некому будет нарядить елочку и Дед Мороз не придет, потому что елочки нет, и тебе некому будет прочитать стишок и получить подарок.