Loe raamatut: «Корона времени: истоки мудрости. Часть 1»
Идите за Мною,
и Я сделаю вас ловцами человеков»
(Мф. 4:19)
Пролог
Вспышки белого яркого света чередовались с беспросветной тьмой. Пленник уходящего вглубь подземелья очнулся от этого мерцания, в такт которому стучало его сердце. Ему было холодно. Он понял, что лежит полностью обнаженный, а кто-то по узкому тоннелю с бешеной скоростью катит его тело на каталке.
Мужчина решил освободиться и максимально напряг мощные мускулы. Но все было тщетно! Он попробовал хотя бы приподняться на локтях, но его руки и ноги были туго связаны.
Голова раскалывалась от странной боли. Он помнил эту боль, но не мог объяснить ее причину: то была память тела, а не разума. «Где я?», «Что им нужно от меня?» – металось сознание в поисках ответа. Но сейчас он не смог бы назвать даже свое имя. Краем глаза пленник рассмотрел двух одинаковых существ. Они были одеты в серебристые блестящие одежды и походили скорее не на людей, а на мифических созданий. На головах сияли шлемы, напоминающие островерхие короны. Лица близнецов были едва различимы и отделены от внешней среды зеркальным стеклом.
Пленник попытался понять, что происходит, поймать мысли незнакомцев, но вся их информация была напрочь закрыта.
– Кто вы такие? Отпустите меня!
Молчание было ему ответом. Прохлада подземелья освежала волнами крепкое рельефное тело мужчины.
Каталка неожиданно остановилась.
В конце тоннеля отворились большие двери, и все пространство вокруг залил яркий белый свет. В комнате были люди. Пленник подземелья обреченно вздохнул. Последним усилием воли он сделал рывок, стремясь освободиться, но неожиданный сильный удар током поразил его тело. Он дернулся в конвульсиях и потерял сознание…
1
Великая римская императрица Анастасия, жена императора Маркуса Красса, принимала делегацию из Парфянского царства. Дорогих гостей чествовали в белом парадном зале Большого дворца цезарей на Палатине. После переговоров, как и заведено, настал час пиршества. Столы ломились под грузом изысканных яств. Особым успехом пользовались запеченные в меде соловьи, поданные с соусом из виноградного сока и лепестков роз. Это роскошное блюдо всегда вызывало восторг у гостей императорского дворца. Полуобнаженные танцовщицы переплетались в причудливых позах под аккомпанемент авлосов и кифар, а дрессировщик показывал представление с пантерой и птицами.
В последнее время Ана принимала гостей одна: ее муж продолжал военную кампанию в Северной Африке, и все представительские и управленческие функции в столице легли на императрицу. Она была величественна и немногословна, как и полагается великой римской самодержице. Ее длинные кудрявые светлые волосы украшала изысканная золотая корона с драгоценными камнями. Эту корону как символ любви и преданности сделали искусные мастера специально для Аны по заказу ее мужа ко дню их бракосочетания. Старые римские короны не нравились Ане: они были либо примитивно украшены, либо очень тяжелы, из-за чего носить их было невыносимо.
Во время обильных возлияний императрица любила наблюдать за поведением придворных и съехавшихся отовсюду визитеров. Присутствующие на приеме восточные гости в причудливых одеждах очень громко и эмоционально разговаривали между собой и сильно отличались от граждан Римской империи.
– Несравненный Рим стал еще более красив при императоре Маркусе! – сделал комплимент парфянский посол, одетый особенно колоритно. Это был статный мужчина средних лет с красивой седой бородой, тонкими чертами лица и карими глазами. Он цыкнул на своих разговорчивых подчиненных, и они мгновенно умолкли.
– Ваши слова – большая похвала для нас! – с едва уловимой иронией ответила императрица. – Все течет, все меняется. Мы перестраиваем старый город, обновили многие здания. Ипподром вообще не узнать! Нам давно хотелось использовать в отделке его арены белый проконесский мрамор.
Парфянин медленно пил вино из кубка. Своими темными, как ночь, глазами он пристально изучал прекрасную женщину на троне, стараясь ничем не выдать тайное стремление обладать ею.
В общении с римлянами парфяне были очень сдержанны и не могли себе позволить лишнее. Воспитанным жестко и строго парфянам римский порядок казался порочным, основанным только на чревоугодии, вине и сексе… «И как столь падкие до всевозможных удовольствий люди сумели создать столь сильную империю?» – удивлялись они.
Ана взяла крупную виноградину, поиграла ягодой в руке и, слегка облизнув ее, надкусила чувственными губами. Томный, с поволокой взгляд императрицы не выражал никаких эмоций. С ее стороны это был не флирт и не игра, а тонкий тест, проверка того, насколько ограничены в проявлении своих эмоций парфяне.
Парфянский посол быстро опустил взгляд и сделал большой глоток вина, чтобы скрыть смущение.
«Да, это обычные люди, и часто их глаза выдают истинные желания лучше любых слов», – подумала Ана. Ей импонировал этот восточный мужчина, его самообладание, невозмутимость и спокойствие. Она с наслаждением разглядывала его волевой мужской подбородок с ямочкой, четко очерченные губы, темные глаза. Императрица незаметно любовалась его большими жилистыми руками в кожаных браслетах и восхищалась его мужской силой.
– Уважаемый Ашкан, я приглашаю вас и вашу свиту завтра посетить большие бега на ипподроме. Уверена, что это действо вам необычайно понравится!
– Благодарю вас, великая императрица! Мы премного наслышаны об этом грандиозном событии и с радостью принимаем ваше приглашение. Для нас праздник в вашем обществе многое значит! Мы ведь тоже искусные наездники, любим лихую езду. Я сам укротил не одну строптивую кобылу, – почтенно ответил посол и пронзил императрицу пылким взглядом.
«Из уст этого огненного парфянина “лихая езда” в сочетании со “строптивой кобылой” звучит как-то уж очень двусмысленно, – подумала Ана. – Интересно, какую стратегию он предпочитает? Сразу разогнаться и лидировать до финиша или начать спокойно, а после пойти на второй и даже третий круг?» В глубине души она хихикнула, но на ее холодном императорском лице не отразилась ни одна эмоция.
– Я дам распоряжения своим помощникам, чтобы вас встретили, сопроводили и разместили в лучшей ложе, рядом с моей.
– Я чрезвычайно благодарен, о великая императрица! Вы очень гостеприимны, – поклонился Ашкан.
Но и в поклоне он не спускал с Аны своих больших восхищенных глаз, так что она даже немного смутилась.
«Его поведение, речи и взгляд явно не соответствуют протоколу! Какую цель он преследует сейчас? Он слишком дружелюбен, что странно после многочисленных войн между Римской империей и парфянами, – подумала Ана и стала перебирать в памяти хорошо известные ей факты. – Хотя Парфия, как и Италия, некогда была в составе империи Александра Великого, но после его смерти она стала главным противником Рима на Востоке. Да и изнутри страну часто разрывала борьба между влиятельными кланами за столицу Ктесифон. Бесчисленные войны делали уязвимыми обе империи, эти распри не приносили пользы никому – ни Риму, ни Парфии. Но все же, худой мир лучше, доброй войны. Видимо, сегодня мой восточный гость старается показать себя большим другом моей империи. Или…»
Императрица сделала глоток виноградного сока, которым незаметно для других заменяла вино. Еще какое-то время она, не забывая сохранять дистанцию, бесстрастно поддерживала беседу с восточными гостями, хотя ее мысли блуждали уже далеко.
Немного погодя настроение Аны изменилось – она просто устала от шума застолья. Взмахом руки императрица показала, что покидает собрание. Музыка на время умолкла, голоса стихли. Ана в сопровождении помощниц покинула зал.
Она отослала девушек и осталась одна в своих апартаментах. Глядя в зеркало, решительно сняла императорскую корону, избавилась от объемной одежды и собрала в пучок волосы. Затем подошла к стене, привычным движением открыла замаскированный в ней тайник и достала черный пластиковый футляр. В нем хранился небольшой полированный металлический венец. Он излучал слабый мерцающий свет. Императрица надела его на голову и прикрепила на пояс маленький стальной контейнер, а затем прикоснулась кончиками пальцев к венцу в области висков. Внезапно всю комнату озарило синее ослепляющее сияние – и девушка вмиг растворилась в пространстве.
2
Каждый раз, возвращаясь сквозь время в свою нью-йоркскую квартиру, Анастасия вспоминала события прошедшего дня. Они кинолентой проносились в ее голове. Надев теплую пижаму, с чашкой чая в руках девушка поднялась на второй этаж, в библиотеку своего роскошного пентхауса. Темное дерево стен и солидные, с позолотой разноцветные корешки книг всегда успокаивали Ану. Здесь был ее островок безопасности, ее самое любимое место в родном доме. Место, которое пробуждало воспоминания.
Анастасия выросла на Манхэттене в респектабельной и очень богатой семье. Ее отец, знаменитый инженер-генетик и филантроп Роберт Ронстон, владел ведущей фармацевтической компанией «Ронстон&Ронстон» и передовой лабораторией, в которой создавали и тестировали различные лекарства. Он сотрудничал со многими университетами и технологическими гигантами. Огромные прибыли компании позволяли ему поддерживать многочисленные культурные программы, покупать редчайшие произведения искусства, выигрывать торги на самых известных аукционах и даже открыть свой собственный публичный музей. В музее, носящем его имя, ежегодно устраивался R&R Spring Ball – весенний бал костюмов.
***
Девушка уснула на небольшом кожаном диванчике и проспала пару часов тревожным сном. Проснувшись, она включила трек своего любимого исполнителя Майкла Френкса из цифровой библиотеки музыки.
За большими панорамными окнами шел дождь, крошечные люди внизу спешили домой с работы. Город сиял яркими огоньками скоростного вечернего трафика аэромобилей. Этот осенний день вводил Анастасию в депрессию. Не спасал даже великолепный вид на крыши и небоскребы Нью-Йорка. Девушку накрыла тоска: «А как там, в Риме? Уже хочу назад, здесь такая серость и скука!»
Вдруг звуки музыки стали тише и ровный женский голос виртуальной помощницы произнес:
– Входящий видеозвонок. Звонит ваш отец. Вы хотите ответить?
– Да, отвечу.
Тотчас же на столе активировался оставленный Аной 3D-планшет. Над его экраном возникла небольшая трехмерная проекция отца. Он выглядел уставшим.
– Здравствуй, папа.
– Привет, Ана. Наконец-то ты снова дома! Неужели надоела развеселая древнеримская жизнь? – поддел отец.
– Пап, ты шутишь? Там развеселого очень мало. Политика, приемы, общественные дела… Иногда приходится одновременно решать столько вопросов, что я готова свалиться от усталости и постоянно думаю: «А зачем мне все это нужно?»
– Дочка, вижу, ты реально устала. Побудь дома, отвлекись, отдохни. Может, увидимся на днях, когда я освобожусь?
– Но пап! Маркус совсем скоро вернется в Рим, я готовлю торжественную встречу, город с нетерпением ждет триумфа императора и праздника. Мне нужно быть там и самой контролировать выполнение всего плана.
– Я понимаю, Ана, ты у меня очень ответственный человек и многое на себя взвалила. Скажи, Маркус прислал тебе новые образцы?
– Да! Часть интересных образцов с поля боя я привезла и уже отправила тебе в лабораторию. Значительное количество пленников приведут в Рим на триумф Маркуса. Я очень надеюсь, что среди них окажутся хотя бы «птенцы». Это пока всё. Как твои успехи?
– Не спрашивай! Я по-прежнему не нахожу нужной комбинации. И даже простая зеркализация старых образцов, которых осталось совсем мало, разрушает цепочки белков. Мой оптимизм иссякает, но я не сдаюсь! Надежда умирает последней.
– Папа, ты у меня такой молодец! Может, тебе тоже пора немного отдохнуть, отключиться от проблем? Поезжай в Хэмптон, побудь один, сходи на наш пляж… Ты ведь раньше так любил это место, наш белый дом у океана, а сейчас там почти не бываешь.
– Я подумаю, дорогая. Но ты же знаешь, что там я буду грустить: этот дом напоминает мне о чудесном времени, когда мама была жива, и мы были счастливы втроем… Но, может, ты и права, милая.
– Да, папа, подумай. Маркус вернется на следующей неделе, и я смогу заняться «птенцами» сама. Если, конечно, мы найдем их в новой партии пленников.
– Хорошо, Ана. Будь осторожна и внимательна. Бдительность в нашем деле на первом месте! И не забывай, что атлантум заканчивается. Время поджимает, надо торопиться! Иначе…
– Папа, я все помню. Понимаю ситуацию, сама нервничаю!
Ана слегка рассердилась: отец все еще относится к ней как к ребенку, постоянно контролирует и поучает, словно маленькую. Но таковы, наверное, все родители. И она добавила уже более спокойно:
– Хорошо, папочка. Ну что ж, мне пора возвращаться. До свидания, люблю тебя!
– До свидания, Ана. Будь хорошей девочкой и береги себя!
***
Анастасия решительно надела корону. Прикосновение к вискам, синее сияние – и она снова вернулась в Рим эпохи цезарей, в свою спальню.
«Тут всё по-другому. Как же я люблю эту мою жизнь! – подумала Ана. – Здесь кипят нешуточные страсти, здесь калейдоскоп событий, здесь адреналин зашкаливает, я получаю море незабываемых эмоций!»
Ее смутил шорох за дверью, как будто кто-то стоял притаившись, но на секунду раскрыл себя неожиданным движением. Ана спешно деактивировала и отправила в специальную капсулу в стене свою бионическую копию, которая оставалась все это время в спальне вместо нее. Затем девушка дважды позвонила в колокольчик и позвала свою помощницу Лею. Та влетела как ураган. Скорее всего, это она стояла за дверью и шпионила за императрицей.
Служанка помогла ей одеться, и Ана приказала позвать распорядителя скачек.
– Скажи мне, Антонио, вы закончили подготовку к завтрашним бегам? Все безупречно? – спросила Анастасия.
– Да, моя госпожа, конечно! А распорядок соревнования и список важных гостей лежит у вас на столе.
– Кстати, подумай, где посадить представителей парфян. Недалеко от меня, но так, чтобы я с ними не общалась и они не слышали мои разговоры, – велела императрица. – О, есть идея! Посади-ка ты их возле старейшин из сената.
– Слушаюсь, моя госпожа, – не поднимая головы ответил Антонио.
– Посмотрим, как им понравится это общество зануд! – ехидно улыбнулась Ана. – И кстати, ты узнал, кто из гостей точно выкупил свои ложи?
– Я посмотрел списки. Будут почти все сенаторы совета, патриции и префекты.
Взмахом руки Ана отпустила распорядителя и, вопросительно подняв бровь, обратилась к Лее:
– А у тебя какие новости?
Служанка выдержала долгую паузу, прежде чем ответить.
– Я слышала, что на бегах не будет Максимилиана с женой и четы сенаторов Доминикос. Но самое главное… – Тут Лея понизила голос и заговорщицки добавила: – Я прознала, что жена Макса беременна! Они сегодня празднуют это событие с родителями.
– Вот так новость! Прекрасная Валерия, жена Максимилиана, беременна? Ты должна была с этого начать!
«От кого может быть ребенок? – задумалась Ана. – И как это я не заметила в ней изменений? Как только Маркус ушел на войну, Макс и Валерия выпали из моего поля зрения. Мы почти не общались!»
Ана знала, что Макс боится женщин и дико влюблен в ее мужа-императора, да и муж был совсем не против таких отношений. Она терпеливо принимала вольности античной эпохи. Сначала императрица позволяла своему великолепному супругу разные любовные похождения, а потом появился Макс, который уже много лет оставался единственным фаворитом Маркуса.
Макс был прекрасен, как молодой бог: безупречное тело и юношеское смазливое лицо. Впрочем, порой оно приобретало и мужественные черты, особенно когда Максимилиан отчаянно спорил или увлеченно рассказывал о гладиаторских поединках. Это было его хобби. Его точеные скулы, волевой подбородок и пухлые губы манили миллионы поклонников по всей империи: ведь император Маркус Красс частенько приказывал лучшим скульпторам запечатлеть юношу в виде очередной статуи. Безмолвные копии Максимилиана взирали на граждан империи глазами многочисленных богов, от Меркурия до Аполлона.
Да и просто Маркусу и Анастасии нравилось общество молодой супружеской пары – Максимилиана и Валерии. У них был свой, закрытый, почти семейный круг. Это император заставил Макса жениться и предпринял грандиозные поиски невесты для своего любимца. Естественно, требования были чрезвычайно высоки, но все же в Риме нашлось несколько сотен достойных кандидаток, из которых Маркус выбрал самую-самую – красавицу Валерию. Так дочь провинциальных, но очень состоятельных землевладельцев в пятнадцать лет стала женой опытного двадцатидвухлетнего Максимилиана.
Ана вспомнила, как наивна была тогда Валерия. Она, как все девочки-подростки, мечтала о любви прекрасного принца, о браке и детях. Она любовалась статуями Макса и его неземной красотой. Но в реальной жизни все оказалось проще… Намного проще!
Валерия получила от судьбы долгожданного сказочного принца, но только не его любовь! Муж воспринимал молодую жену лишь как картинку, как красивую, покорную и безмозглую куклу. Впрочем, он и сам не отличался мощным интеллектом. Супруги очень подходили друг другу: оба прекрасны внешне, но с достаточно заурядным интеллектом; при этом по-детски милы и забавны.
3
На следующее утро Лея с помощницами старательно подготовила императрицу к великим бегам на ипподроме. Золоченая туника, заплетенные в косы с лентами волосы, бриллиантовая диадема и вычурная пектораль на груди – все выглядело безупречно! Ритуал одевания был завершен. Ана в очередной раз заметила, что Лея смотрит на нее с восхищением и плохо скрываемой завистью.
– Вы прекрасны, госпожа! Впрочем, как всегда! – льстиво воскликнула Лея, присев в поклоне, а вслед за ней упали ниц и другие служанки.
Ане не нравились фальшивые комплименты, она жестом приказала Лее замолчать. Императрица понимала, что иногда надо благодарить прислугу за преданную работу, но сейчас ей этого совсем не хотелось.
Ана выбрала Лею себе в помощницы не случайно. Девушка стала главной во дворце благодаря расторопности, живости ума, хорошим манерам и, конечно, природной красоте. Уже несколько лет Лее удавалось на должном уровне руководить другими слугами, имен которых Ана даже не знала. Лея была надежным мостиком между императорской четой и службами дворца. В своих руках она держала все рычаги, необходимые для обеспечения спокойной и беззаботной жизни императрицы.
***
Сказать, что на ипподроме было шумно, – это ничего не сказать! Гомон многотысячной толпы, ржание лошадей и крики наездников были слышны издалека. Люди, изнывая от жары, ждали начала представления, момента, когда императрица войдет в главную ложу и разрешит грандиозное действо.
Наконец Анастасия под приветственный рев зрителей торжественно заняла свое место на троне. «Ну что ж! Шоу начинается!» – подумала она, взмахнула рукой в знак открытия соревнований – и толпа взревела еще громче.
Лошади в ожидании неистово били копытами, над колесницами и в ближних к арене рядах витал неприятный запах – смесь вина, пота, пыли и конского дерьма, – но никто этого не замечал.
Фаворит соревнований, наездник Гай Касиус, был явно не в духе – он пару раз перед стартом огрел кнутом своего нерасторопного помощника. Касиус опасался, что сегодняшний день не принесет ему удачу: подкупленные слуги основных его соперников, Пулия и Эвтиба, донесли, что те долго и упорно готовились. Наездник понимал, что его конкуренты очень искусны и что шансы на победу у всех троих равны.
Гай ловко запрыгнул на колесницу и громким криком приветствовал толпу. В лучах осеннего солнца его черная кожа сияла антрацитовым блеском, аккуратная борода и мелкие кудри волос украшали лицо. Глядя на скандирующую в экстазе толпу, он зарычал, как зверь:
– Виктория! Победа! Победа будет за мной!
Традиционно, сначала стартовал забег восемнадцати колесниц. Затем шестерка победителей парами соревновалась на время и скорость.
Колесницы выстроились в ряд – и над ипподромом неожиданно повисла тишина. Императрица Анастасия выдержала паузу, церемонно взмахнула платком – и крики толпы слились с громким топотом копыт и грохотом сорвавшихся со старта колесниц. Народ получил свое вожделенное зрелище!
***
…Гай Касиус победил и на этот раз! Несмотря на все сплетни и прогнозы (большинство зрителей считало, что победит Эвтиб), он снова обошел соперников. Его поздравила сама императрица, а вольные горожанки бросали победителю цветы и посылали воздушные поцелуи. А ведь когда-то он был просто рабом!
Еще ребенком он попал в зажиточную семью и с раннего детства тренировался в скачках и борьбе. Мальчишка мечтал доказать своим хозяевам, которые полюбили его, как родного сына, что выбьется в люди и станет уважаемым человеком. И это случилось! После первого же юниорского победного заезда хозяева освободили подростка из рабства и приняли в семью. Потом был долгий путь тренировок. А сегодня Гай, потный, грязный, но счастливый и сияющий, снова ликовал.
– Я победил! – восторженно кричал он. – Хвала Юпитеру! Хвала богам! Виктория!
Он торжествовал, а глаза его были в постоянном поиске. Гай внимательно рассматривал всех девушек на трибунах знати и искал только ее, одну-единственную. Он думал и мечтал лишь о прекрасной незнакомке, с которой уже в третий раз тайно встречался в городском саду. Как бы он хотел подарить свою победу именно ей! Узнать ее имя и повторять его, как мантру, рассказывать всем, как он влюблен.
Гай точно определил, что девушка богата и знатна. Это было легко понять, видя ее осанку, дорогую одежду, фарфоровую кожу и холеные руки. «Может даже, – думал он, – эта юная незнакомка – из патрициев?» Но в ложах аристократов мелькали совсем другие лица – лица людей, которых он не знал.
Он разочарованно допустил: «Ничего, следующая наша встреча уже скоро. В среду я обязательно разговорю ее и узнаю о ней больше! В крайнем случае, прослежу за ней. Как я раньше не догадался это сделать? Да, элементарно не догадался! Это всё изнуряющие тренировки! Времени хватало только на пару часов свиданий… Стоп! Сегодня праздничный пир у великой императрицы. Может, именно там я встречу свою незнакомку?»
