Loe raamatut: «Этнология через «Чёт» и «Нечёт». Основная теорема»
© Лев Исаков, 2020
ISBN 978-5-4498-6567-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
АНОНС – РЕНОМЕ АВТОРУ
В Российской Федерации книги Л. Исакова представляют
– — – – –
Российская Государственная Библиотека
Государственная Публичная Историческая библиотека России.
Российская национальная библиотека/СПб/.
ФГБУ «Президентская библиотека имени Б.Н.Ельцина» /СПб/
Библиотека РАН/СПб/
ГПНТБ СО РАН
ЦНБ УрО РАН
Научная библиотека Московского Гос. Университета им Ломоносова.
Научная библиотека Московского университета им. С. Ю. Витте.
Библиотека Московского Педагогического Государственного Университета
Научная библиотека СПбГУ
Научная библиотека Иркутского университета.
Научная библиотека Крымского федерального университета имени В. И. Вернадского (НБ КФУ)
Государственная универсальная научная библиотека Красноярского края.
Дальневосточная государственная научная библиотека, Хабаровск
Астраханская областная научная библиотека.
Новгородская Областная Научная Библиотека.
Омская областная научная библиотека им. А. С. Пушкина.
Псковская областная универсальная научная библиотека.
Псковская городская библиотека.
Тюменская областная научная библиотека
МЦБС им. М.Ю.Лермонтова/СПб/.
ЦГПБ им. В. В. Маяковского/СПБ/
Вятская областная библиотека им. А. И. Герцена.
Рязанская областная научная библиотека им. А. М. Горького.
Мурманская государственная областная универсальная научная библиотека
ЦБС им. Л. Н. Толстого (Севастополь)
========================================== За рубежом Российской Федерации
====================***=========================
Президентская Библиотека Республики Беларусь
===============================================================================
======В ФРГ КНИГИ Л. Исакова ПРЕДСТАВЛЯЮТ========
1. Niedersachsische Staats- und Universitatsbibliothek Gottingen
SUB Göttingen, 37073 Germany
2. Deutsche Nationalbibliothek Leipzig / Frankfurt am Main
DNB Leipzig / Frankfurt am Main Frankfurt/Main, 60322 Germany
3.Bayerische Staatsbibliothek München, 80539 Germany
=== Всемирная каталожная система OCLC WorldCat извещает о приобретении книг Л. Исакова своими корпорантами ===
1. The British Library, St. Pancras
London, NW1 2DB United Kingdom
2. Library of Congress
Washington, DC 20540 United States
Stockholm, S-102 41 Sweden
4. Dartmouth College Library
Hanover, NH 03755 United States
5. Harvard University
Harvard College Library
Cambridge, MA 02139 United States
6. Yale University Library
New Haven, CT 06520 United States
7. Columbia University In the City of New York
Columbia University Libraries
New York, NY 10027 United States
8. New York Public Library
New York, NY 10018 United States
9. New York University
Elmer Holmes Bobst Library
New York, NY 10012 United States
10. University of Pittsburgh
Pittsburgh, PA 15260 United States
11. Duke University
Duke University Library;
Durham, NC 27708 United States
12. University of Chicago Library
Chicago, IL 60637 United States
13. University of Illinois at Urbana Champaign
Urbana, IL 61801 United States
14. University of Arizona
Tucson, AZ 85721 United States
15. UC Berkeley Libraries
Berkeley, CA 94720 United States
Bloomington, IN 47405 United States
17.University College London
London, WC1E 6BT United Kingdom
18. University of Toronto Libraries,
130 George Street, Toronto, ONM5S 1A5 Canada
KU Library Lawrence,
KS 66045 United States
20. Cornell University Library
Ithaca, NY 14853 United States
21. International Institute of Social History (IISG)
Amsterdam, 1019 AT Netherlands
Кроме того книги Л. Исакова заявлены в каталогах:
22.Библиотека Университета штата Миннесота
/Миннеаполис/.
====================
Предисловие
Обращаюсь к тому узкому кругу лиц из академической среды РФ, США и европейских стран, которые с 2012 года отслеживают мои работы по истории, историософии и этнологии Евразии и России.
Авторский принцип писать в эвристическом, а не статуарно-логическом ключе, т.е. так, как раскрывалась работа, в том числе и для автора, в процессе развёртывания темы, а не так, как её раскатывает в плоский без задоринок блин всеядный учебный процесс, в ряде мест приводил к ситуации, когда начальный вход в тему обращался к существенно иному выводу на выходе – памятное «Шёл в комнату – зашёл в другую…» – туда, куда заводил автора построившийся неуступчивый материал. Это закономерно для текста, который сам является и методом исследования и продуцентом от того, что на входе представлялось некоторым видением.
Это же в ряде случаев порождало рабочую переоценку использованных авторов, обычно критическую, но в данном случае, к моему удовольствию, в положительном смысле, вдруг, сверх ожиданий, обнаружившего у них нечто общее или полезное в качестве подспорья своим построениям; нечто согласное с продолжением уже в собственном направлении…
Таких два: я довольно скептически отношусь к «а-историческим» построениям о великороссах от философской или философствующей братии, в частности к «русопоэмам» Николая Бердяева о «широте», как «типологической черте» великороссов, в изложении философа представленной как складочное место краниологических типов и психологических темпераментов – но чем тогда оно-великоросс отличается от случайного сборища на международном круизном лайнере; по русски-то сказать, нахватанной кошёлки? Но с середины работы я обнаружил, что данный термин становится понимаемым и рабочим, если соотнесён с внутренними качествами: неограниченности восприятия, миросозерцания, мироощущения, открытости любому впечатлению, «вчувствованию» и «сочувствованию» любому духовно-душевному – но в особой, не в исключительности отдельной личности, в подспудно всплывающем айсберге народа-целого… На этом уровне «широта» становилась действительной типологической чертой великорусского этно-психологического характера, поверх коллекций учтённых курносых, прямоносых и горбоносых со всем полем головных указателей; типологической уже и в естественно-научном смысле присутствующей в реальной картине во всей её полноте, и в положительном и в отрицательном смысле (…прогресс в одном отношении всегда регресс в другом…).
Тоже случилось и с материалами школярских спекуляций из «психогеометрии» от Сьюзен Деллинджер. Моя предвзятость уже по личному мотиву: в 90-е годы, когда погромщики от либер-псарни громили органы централизованного управления СССР, автору довелось пройти тестирование «рисунок человека из элементарных геометрических фигур: треугольник, квадрат, прямоугольник, круг» (почему-то отсутствовал обязательный у С. Деллинджер «зигзаг») – возмущённый дикарским подходом слепошарой доцентуры к сложнейшей творческой проблеме кадрового отбора (может вспомните: КАДРЫ РЕШАЮТ ВСЁ), я с наслаждением сотворил опус с «круглой» головой (толерантность, дружелюбность), «прямоугольным» туловищем (неустойчивость, зыбкость), «квадратными» плечами и предплечьями (стабильная консервативность), «треугольными» локтями (доминантная агрессивность), и квадрат с треугольником в области причинного места (стабильная агрессивность) – если бы в том тестовом наборе был указан «зигзаг» (творческая импульсивность), присоединил бы к последнему…
Но отвлекаясь от впечатлений 30-летней давности уже в процессе работы над темами этнологии я уяснил для себя, что при всей бредятине обще-формализованного подхода к улавливанию индивидуально-неповторимого организаторского таланта «психо-игрушечки» г-жи Диллингер выросли из массового материала, т.е. дают те обобщающие и объективные характеристики больших психологических групп, отвлечённых от индивидуальных носителей настолько, что от них недалеко от соотношений между индивидуально-психическим и этно-психологическим: различение «льва» и «верблюда» ещё не возникает, но уже прорисовывается отличие «зверя» и «рыбы» – а мне такой уровень обобщений пока и нужен: «чёт» – «нечёт», а далее к уровню градаций «насколько» уже смутные «больше»/ «меньше»…
Приступая к чтению, имейте это в виду.
Автор.
Обозрение состояния темы
В 1998—2005 годах прикладываясь так и этак к тому, что явственно предчувствовалось, как некая духовно-психологическая, исторически инаковая реальность великороссов окружающему миру, равно европейскому и азиатскому, в художественных провидениях Ф.М.Достоевского, естественно-научных констатациях Н.Я.Данилевского, вспыхивало в записных книжках А.С.Пушкина и в захваченных бликах «Опавших листьев» у В.В.Розанова – приводившая в восторженную истерику до слёз вдруг вычитавшего её у кого-то А.М.Горького и опрокидывавших его в душераздирающий пароксизм отчаяния при столкновении с выношенным необъятным жизненным опытом, от трущоб Хитрова рынка до великокняжеских зал; потомственного дворянина Пешкова, сброшенного в клоаки социальных подземелий и восходящего из них…
…Инаковость столь же неуловимую, проскальзывающую сквозь пальцы западнически отшлифованных колунов, будь то равно Н.А.Бердяев, пытающийся понять – или захлопывающийся от неё Пашка Виноградов. Право, чем не карикатура на «научное освоение» вполне реального исторического феномена «великорусский народ» глубокомысленное обобщение первого «в великорусском национальном характере можно отметить только одну общую черту: широту» – но это, извините, определение не характера а физического пространства, при этом бесконечного и неограниченного, вполне применимого и к планете Гее, и к галактике Млечный путь, и ко всему сущему и в них и сверх них; или, если самоограничить критику под дефиниции идеалистического миросозерцания г-на Бердяева, «к бытию всякой твари»… Но ведь инаковость то есть, даже в том случае, если от неё бегут, как то случилось с П. Виноградовым, уже посмертно и отгородившимся от неё благодарственной надписью на могильной плите «Гостеприимной Британии благодарный пришелец», и завязавшийся пуповиной – «пришелец я…». В сущности, это тот же самый феномен, который испытывает наше современное западническое быдло, когда оказывается «там»: исполнилась мечта, а что-то не так, не отходит, не отстаёт – и взрывается 10-кратная ненависть на это неустранимое «что-то»: «Как сладостно Россию ненавидеть» (по Печерину) … И опять же Россию?! Да нет: Волгу, Каму, или Жигули как-то не ненавидят – ненавидят то, что неразделимо с ними, Великоросса. И вполне рафинированный профессор Ю. Готье, пробавляющийся чтением лекций в Московском университете, в потаённых записочках, которые в 1922 году переправит в США, всё чаще с 1918 года начнёт называть русских «гориллами»… Но странно как-то, в этом неприятии или неудобстве от того, что есть, одинаковы, только разница в градусе, от проклятий до пожеланий, и Марина Цветаева (…Камнем мне – Хан, Ямой – Москва, К ангелам в стан Скатерть-Верста …), и Мария Ульянова, мечтающая сотворить будущего трудящегося из помеси русского и еврея – ну чем не «евгеника» от Николая Кольцова, осуществлявшего её в практике, как генетик и академик (и как же от него открещивался Ник. Вавилов… – а так ли сталось бы, если не «обструкционистская» позиция «большевистских верхов»? ). Всех почему-то не устраивает наличный субъект-великоросс, никуда и ни под какую дефиницию не укладывающийся, как под то немцы, евреи, китайцы, испанцы, итальянцы… Очень плодотворную идею выдвинул в этой связи Михаил Васильевич Ломоносов: соединить французскую гибкость, немецкую крепость, итальянскую сладость, испанскую звучность, богатство и краткость греческого и латинского – вот и Русский Язык (и Се Русский Человек) – только на вкус больше в этом сборной солянки…
Можно отметить, что художественно-описательное, как бы внешне этнографическое обращение и по настоящее время более глубоко, с перспективой, охватывают предмет, и те же «Записки охотника» И.С.Тургенева естественно открываются уже не только литературным, а историческим продолжением в «Севастопольских рассказах» Л.Н.Толстого, и как много выше того, что он, барин, впоследствии вымучивал про русского мужика в «Войне и мире». Более того, общая отстранённость оказывается куда как продуктивней в практически-политической области, как свидетельствует опыт О. Бисмарка, рассматривавший Русских и Россию, и именно так, открывая её через наблюдения прусского посланника при императорском дворе над повседневным бытом и перенося выводы над нацией на оценки государства, как на объект, могущий быть опасным или полезным для проставляемых им задач объединения Германии вокруг Пруссии… Какой-нибудь незначительный Макензи Уоллес, приехавший в пореформенную Россию учить и показывать практики англосаксонского агрокапитализма куда как отчётливее рассмотрел особенные «детальки» русского крестьянского «мира», нежели нападавшие или защищавшие его Б.Н.Чичерин и А.В.Васильчиков… А как много не замечаемого открывается в себе под взглядом людей неординарных, Жозефа де Местра или Томаша Шпидлика, в терминах иной культурной традиции описывающих твоё другое. И какая неистовая художественно-пронзительная волна охватила на паперти московской церкви германского гения Райнера Марию Рильке, плакавшегося там светлыми слезами Алёши Карамазова – и в утончённом туберкулёзном умирании последних лет тянувшемуся за этим очищением к… русской немке Маринке (Цветаевой), как и много-много других захваченной внешней стихией этого источника – Русским Языком, «укропка» ли это Анна Горенко, всю жизнь игравшая в «свою Татарию» с последним «Ахматом»; или восторженный полу-немец Лев Мей, погружавшийся в его «облако обло, огромно, стозевно и лаяй» безоглядно, как в крестильную купель.
Удивительно, как русская инаковость открывала и подхватывала инаковость других: Россия подарила Индии Николая Рериха, а через него предъявила Индию миру; открыла Микалоиса Чюрлёниса литовцам; сохранила Джона Филда ирландцам; подняла и держит так никем и не принятого Михаила Врубеля. Возможно ли художественное явление «Фёдор Достоевский» из вполне этнического поляка в Польше, не в России? Нет, я не буду преувеличивать: Ян/Жан/Юхан Сибелиус, финский швед/шведский финн воспитывался в ШВЕДСКОМ ОТТОРЖЕНИИ от всего РУССКОГО – НО КАЛЕВАЛА, источник его тем, сохранилась в Русской Карелии, где и в 19 веке процветали традиции многодневных стихотворных состязаний, там она и была собрана К. Лёнротом. Республика Курносых не дала ни одного международно значимого композитора, кроме этого умыкнутого шведа – обратилась немедленно в «коснеющую цивилизацию», так и не побывав «расцветающей культурой», если использовать воззрения и терминологию О. Шпенглера.
Да что схемы и идеомы академически отстранённого, художественного или умозрительного – вот вполне сторонний по всему, образованию, воспитанию, жизненному опыту, перешагнувший на 5-й десяток лет; всегда осознававший себя внешне-данным, только прилипшим к окну чужого дома дипломат-скептик Жозеф де Местр по отъезду из России так и не смог оторваться от своих впечатлений и по освобождению от жизненно-служебных перипетий вернулся к ним навсегда – переселился на итоговое доживание в Россию… То, от чего «русский» француз А. Бенуа отговорил великого немца Р.М.Рильке. И в обратную сторону: что так пугало знаменитую в 19 веке Жермен де Сталь, навсегда прочувствовавшей за александровым европеизмом санкт-петербургских гостиных обступающую непроглядную пучину – она полагала ответ в безмерности российских пространств, а не в русском абсолютизме: «после наполеоновской Франции Россия показалась мне республикой»… Но настолько ли то от территории? Вот моя тётя, Антипова Евгения Николаевна, жёсткая, своенравная, евшая и съевшая четырёх своих невесток, крывшая только так, и в особицу «русский народ», побывавшая и генеральшей и столовской поварихой – и именно в таком порядке – почему-то по вечерам отправлялась на автовокзал, и приводила застрявших там бедолаг, преимущественно женщин с детьми, к себе ночевать; люто отталкивала попытки подсунуть денежку… – я так уже не могу: что-то по жизни обломилось.
Вот так себе, средненький американский писатель Митчелл Уилсон в посредственном романе «Встреча на далёком меридиане» словами заглавного жен-премьера, прыгающего во все расставленные ножки американо-русских интересанток, открывает это внешне-не-сопоставимое:
– У вас электропроводку тянут самым примитивным образом прямо по стене, накручивая на изоляторы – но ни в какой стране так просто не говорят о миллионах рублей для проведения физического эксперимента…
…Бог с ним, ныне случается экономят и на изоляторах, но сейчас мы уже дорастаем сами до осознания своей инаковости: СТАЛИ ГОРДИТЬСЯ НЕПОВТОРИМОСТЬЮ КО ВСЕМУ МИРУ, молится он, кланяется кому-то и чему-то – МЫ НЕ МОЛИМСЯ И НЕ КЛАНЯЕМСЯ.
– — – —
МЫ – САМИ!
И это не привнесённое и колеблемое ситуацией – это постоянно присутствующее в толще, в массе великороссов, и куда как весомее в низах, чем в болоте «верхом-образованцев» – году так в 1989 был проведён ВСЕСОЮЗНЫЙ опрос, кто поможет провести (уже застрявшую) перестройку: во всех НАЦИНАЛЬНЫХ республиках возобладала НАДЕЖДА НА ПОМОЩЬ ЗАПАДА, и только 2/3 населения РСФСР, т.е.ВЕЛИКОРОССЫ, заявили МЫ САМИ… Этот Вердикт Самосознания Великороссов оградил Евразийское великодержавие от погромов Ельцинской Пьяни и поползновений Рептильной Путинщины 1991—2012 годов на фоне общего предательства верхов и элит от А. Яковлева до Г. Зюганова. Все встающие на его пути вышвыриваются на задворки политики, в частности и щели, по изживанию которых исчезают…
И как объективно, вновь и вновь, возрождаются феномены «фантомов» Ф. Достоевского и Н. Данилевского без деклараций в общественной практике: вот памятное мне собрание в Литинституте по случаю Дней Болгарской культуры в РФ (в году?), когда на трюизм записной литератки об «Освободительных походах в Европу в 1812 и 1944—45 годах) и о «священной готовности» к такому же… сидящий рядом студент явственно ответил:
– Нет уж, наосвобождались – обходитесь без нас!
…Но почему и до и после того, как только происходит очередная несправедливость, с Югославией, Ливией, Ираком, Ираном, Сирией, Венесуэлой так КАМЕРТОННО ВИБРИРУЕТ РОССИЯ – ВЕЛИКОРОСС; не верхи, не Димка или Вовка, играющиеся в свои счёты-счётики, но на каждом шаге по пути «туда» уже не могущие отыграть «назад-вбок» – тот же Димка не сдал, а вынужден был оборонять Южную Осетию и отстоял, а по итогу оказалось, что откат назад в «унисоны» с «Европами» уже невозможен при том, что как пламенно его желали обе стороны… Всё же Фёдор Михайлович лучше знал русский народ, когда написал о «всемирной отзывчивости русского сердца», нежели мальчик 2010-х из Литинститута – но подчеркнём, ТОЛЬКО РУССКОГО.
…Трансвааль, страна моя, ты вся горишь в огне (пели в 1900 г.)…
…Гренада, Гренада, Гренада моя (запели в 1936 г.)…
В подтверждение этнографической значимости: первая песня справедливо квалифицирована, как «русская народная» – в стихотворении Глафиры Галиной «Бур и его сыновья» 1899 года, ставшего основой текста, нет даже этих задающих слов; пелась под популярную мелодию «Среди долины ровныя» без вмешательств Скрябиных-Рахманиновых…
Что нам Каддафи, вилявший между Европейцами, Арабо-Африканским Великодержавием и Шейхским попечительством; что нам несостоявшаяся Югославия, подлинно уродливое детище Версальского мира 1919 года, путавшаяся под ногами, вилявшая между США и СССР и лягавшая с 1948 года…
Что нам Болгары, слюняво-влюблённые в дни мира – и противники во всех мировых войнах…
Ан, нет!
Вот начнут их бомбить за добровольное воссоединение Болгарии и Македонии – и опять «братушки»…
Разве не так?
Это внутренний категорический императив к справедливости, разламывающий их декларации 1789 года, СВОБОДА – РАВЕНСТВО – БРАТСТВО, выворачивающий их наизнанку из фанфар в хари: Свобода Сильных=Несвобода Слабых; Равенство Одарённых = Унижение Нищих Ду; Братство на Том= Неприличный Блеф…
Или заходя с другой стороны: Свобода Слабых=Несвобода Сильных; Равенство Нищих=Унижение Одарённых; Братство на Том= Неприличный Блеф…
Через всё переступает Великорусский Императив:
……ЖИТЬ ПО СОВЕСТИ……
Гордость Патриция и Плебея, Аристократическая Гордость…
Куба, как иллюстрация, ведь должны были сдать, как последний рассадник коммунистической романтики-заразы: Че Гевара, Карлос Койот; всё вопреки тому, к чему пристроились, к «светлому будущему – капитализму» – а ведь не сдали, при пьяноборских Ельциных, при флюгерных Путиных – Медведевых …А и даже повернулись: под усмешки, ухмылки, гоготанье – в Их Давосе – воззвали устами подельника Собчака и Чубайса к Праву, Справедливости…
– М-да!
Это опять воскресшая и возрастающая Русская Материальная Реальность; это бесит Европу – во всём её разноликом бланманже; и Штаты; и Азию-Китай, Азию-Индию…
Вот несопоставимость Русского и Китайского Коммунизма: в понятиях русских «чтобы всем было хорошо», чтобы «в мире без Россий и Латвий жить единым человечьим общежитием» (по В. Маяковскому) и В. Ленин дарит грядущей Галицийской Сволочи русскую Слободскую Окраину и Новороссию от Северского Донца до Дуная, никогда не входившие в состав «Днепровских Русей», и тем более не заселяемых выщелками Литвин и Галичи, крадущимся сторонним бурьяном после истребления древнерусского населения в 13 веке к тёплым землям… Китай в своём коммунизме видел и видит именно Китайское – приращение ханьских территорий с каждой очередной империей: Цинь, Хань, Вэй, Тан, Сун, Цзинь, Юань, Мин, Цин, Китайской Народной Республики… Лик русской революции Ленин с «правом наций на самоопределение вплоть до отделения» – лик китайской революции Мао, спрутом крестьянско-партизанских войн втягивающий в Великую Коммунистическую Империю Ханьцев Бирму, Камбоджу, Сиам, Филиппины, Вьетнам, Индонезию – и тянущийся на север, за Амур и Уссури, на Большого Старшего Брата: до Приморья, Байкала, на Енисей…
Вот ведь незадача: что бы произошло, если бы идеал Русского Коммунизма «жить без границ» осуществился: если околоисторические кулуарные слухи /исторически полная блажь!/ как Мао просился у Сталина в СССР вместе с КНР в 1949 году, как то случилось с Тувинской Народной Республикой в 1944, вдруг материализовалась? Возобладала ли 600-миллионная этнографическая масса над 120-миллионной – или «всемирная отзывчивость» второй станет тем цементом, на котором начнёт расти небывало новое здание, подхватывая кирпичи и кирпичики народов и народцев, обхватывая и вовлекая Глыбу-Хань, по итогу окажущуюся перед небогатым выбором: слиться ли с общим морем – или оттолкнуться от него, но уже без монголов, тангутов, уйгур, тибетцев и проч. т.е.3/5 современной территории КНР, т.к. китайский менталитет ИСКЛЮЧАЕТ ЭТНИЧЕСКОЕ РАВЕНСТВО, и в 1948 году визит Мао Цзе-дуна в СССР вызвал острейшие нападки со стороны «левых гоминдановцев» и едва не сорвался по причине того, что китайские императоры никогда не ездили на переговоры в другие страны – ездили к ним: это Сталин должен ехать в Китай… Несомненно одно, русская антропология бы определённо изменилась – а вот русский язык и письмо? Вот ведь казус: даже после 500-летнего пребывания в составе Китайских Империй ойраты и чахары Внутренней Монголии пользуются своим квадратным алфавитом т.к. китайский язык, где значение слова при произношении привязано к музыкальному тону, а на письме к рисунку, немыслим для них, прямодушных – и даже китайцу легче обратится к уйгуру, монголу, татарину, или тибетцу НА РУССКОМ, если он не полиглот – или все последние не окитаились… Но да, кидани, чжурджени, монголы Хубилая, маньджуры Нурхаци ОКИТАИЛИСЬ, но методом завоевания Китая – и ничего не менялось за пределами Великой Китайской Стены, хотя они тоже «заходили» со своими вождями в очередной «Китай»…
…И остановимся на констатации многократно фиксированного факта: НАША ИНАКОВОСТЬ БОЛЕЕ БЕСИТ ИНОСТРАНЦЕВ, чем взаимное соперничество и столкновение интересов. И только ли с атлантическими европейцами? По степени неприязни к России первенство занимают славяне-поляки, славяне-украинцы; на вторые шведы – а «исконные враги» немцы только третьи… Любопытно, что вся классическая польская культура РУСОФОБСКАЯ; шведская сказочница Астрид Линдгрен, столь популярная в России, в 1944 году записала в дневнике, что не симпатизируя германским фашистам, она приходит в ужас при мысли о русской победе «лучше я буду на протяжении жизни говорить „Хайль Гитлер“, чем терпеть присутствие русских здесь»; выдающийся шведский исследователь Центральной Азии Свен Хедин, который преклонялся перед памятью Н.М.Пржевальского и столь много благодарит русских офицеров за гостеприимство и помощь в беллетризированных дневниках, радуется в 1942 году, что «русский вопрос в Европе закрыт»…У немцев Райнер Мария Рильке и Бертольд Брехт восхищались Россией, Фридрих Ницше и Освальд Шпенглер заявляли её территорией будущего…
Этнологически выразительно, что нередко мы вычитываем в переводной литературе совершенно не то, что закладывали в них авторы, и тот же «Карлсон, который живёт на крыше» по замыслу А. Линдгрен образец самодовольного, эгоистичного бюргера, враля и вымогателя, и так его и воспринимают в Швеции – Россия умиляется солнышком-хлопотуном, не без чёрных пятен конечно, как и все мы, но делающих всех счастливыми – даже противную Фрёкен Бок замужеством …А «непрочитанные» на западе Д. Гринвуд и Э.Л.Войнич НЫНЕ остались ТОЛЬКО У РУССКИХ ЧИТАТЕЛЕЙ: в Англии романы «Маленький оборвыш», «Овод» и их авторов не вспомнят сразу и литературоведы… Написанные отличными искромётными стилистами (имя Д. Гринвуда гремело в Англии в 1860-х, широко известна была и Этель Лилиан Буль (Войнич)), но «Маленький оборвыш» в Англии издавался только дважды в 19 веке – в России 50 только учтённых изданий, «Овод» не издавался в Англии после 1920 года (18 изданий) – в России после 1898 года 107 изданий общим тиражом более 5 миллионов единиц, и по количеству копий в Рунете, и ожесточённости неутихающей полемики вокруг него вполне востребован и по настоящее время… Русское умосозерцание не расстаётся ни с Джимом Бализетом, ни с Артуром Бертоном, безнадёжно стёртыми из англо-саксонского.
Уже само богатство, разнородность, разнооценочность свидетельств об ощущении этой инаковости иностранцев к русским, как и русских к иностранцам свидетельствуют о её ОБЪЕКТИВНОСТИ. Следует отметить, уже с 17 века именно среди русских развивается стремление «сгладить», «нивелировать», а потом и вовсе убрать эту «инаковость», задвинуть её, стать/подделаться «как все» – разумеется, в «Европах», да не под всех, а кто там звонче (на наше ухо): поляки, голландцы, французы, немцы; припозднились на англичанах, но зато как отыгрались на США-американцах… И насилуют девственные русские лёгкие голландскими пенковыми трубками Петровские «робята»; и поддакивает Александр Сергеевич Пушкин полячишке Адаму Мицкевичу про «тяжкий милитаризм Петербурга» – а потом впишет в «записную книжицу», как легко-благодушно ему самому напускаться на русское, и как невыносимо слушать хулу про то от иностранца… В том же отпишутся после и К. Леонтьев, и В. Розанов…
– — – —
