Tsitaadid raamatust «Анна Каренина»

«Нужно физическое движенье, а то мой характер решительно портится», 

первая рюмка – колóм, вторая соколóм, а после третьей – мелкими пташечками.

стоило только забыть себя и любить других, и будешь спокойна, счастлива и прекрасна.

I Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему.

Видите ли, на одну и ту же вещь можно смотреть трагически и сделать из нее мученье, и смотреть просто и даже весело.

ты находишь? Я не странная, но я дурная. Это бывает со мной. Мне все хочется плакать. Это очень глупо, но это

токо-мстительною, какою она вспоминалась ему в последнюю минуту. Он старался вспоминать лучшие минуты с нею, но эти минуты были навсегда отравлены. Он помнил ее только торжествующую, свершившуюся угрозу никому не нужного, но неизгладимого раскаяния. Он перестал чувствовать боль зуба, и рыдания искривили его лицо. Пройдя молча два раза подле кулей и овладев собой, он спокойно обратился к Сергею Ивановичу: – Вы не имели телеграммы после вчерашней? Да, разбиты в третий раз, но назавтра ожидается решительное сражение. И, поговорив еще о провозглашении королем Милана и об огромных последствиях, которые это может иметь, они разошлись по своим вагонам после второго звонка.

Одного боишься – это встречаться с русскими за границей.

то стихийною силой, которую он иначе не умел назвать, как «что Бог даст», и которая постоянно противопоставлялась ему.

«Я художник, – пишет Толстой, размышляя над событиями 1812 года, – и вся жизнь моя проходит в том, чтобы искать красоту»