Maht 50 lehekülgi
1886 aasta
Холстомер
Raamatust
«Все выше и выше поднималось небо, шире расплывалась заря, белее становилось матовое серебро росы, безжизненнее становился серп месяца, звучнее – лес, люди начинали подниматься, и на барском конном дворе чаще и чаще слышалось фырканье, возня по соломе и даже сердитое визгливое ржанье столпившихся и повздоривших за что-то лошадей…»
Žanrid ja sildid
Еще одно знаменитое произведение Толстого, которое перевернуло мои представления о литературных сюжетах. В самый первый раз знакомства с этой повестью, было четкое ощущение, что Холстомер здесь – человек, а человек представлен, как животное, особенно в конце. Лошадь хоть пользу приносит. И даже финальной сценой повести писатель это подчеркивает. Недаром Товстоногов в своем БДТ поставил этот спектакль, и показал эту лошадь с человеческим лицом.
Хоть один раз эту вещь прочитать необходимо всем. В принципе здесь – о смысле жизни.
Глубоко-философское произведение Толстого, где через жизнь животного, он показывает свое видение сути жизни человеческой. Четыре ночи мерин рассказывает свою жизнь. И дает возможность читателю как бы увидеть себя со стороны, отыскать свое отражение в этом пересказе, задуматься быть может еще сейчас над тем, что летит так же скоро и кончается так же внезапно, и останется ли хоть что-то…
конец разбил мне сердце,но было ожидаемо. грустная история,но с глубоким смыслом, тема именно материальных богатсв, противопоставленных духовным ярко видна в этой повести
Читать это произведение мне было непросто, потому что это Л.Н. Толстой, а его истории для меня всегда сложны в прочтении, но важны в понимании. «Холстомер» действительно достоин того, чтобы быть спектаклем.
Интересно, жаль мерина только, Толстой написал о нем, как о человеке! Была в усадьбе Стаховичей, в Липецкой области, с. Пальна-Михайловка. Эти дворяне и разводили рысаков для императорского двора. Местный охранник и рассказал, что Толстой посвятил этот рассказ Стаховичу.. Читая, представляла эти места. Рекомендую посетить, интересно!
Бывает старость величественная, бывает гадкая, бывает жалкая старость. Бывает и гадкая и величественная вместе.
...люди руководятся в жизни не делами, а словами. Они любят не столько возможность делать или не делать что-нибудь, сколько возможность говорить о разных предметах условленные между ними слова.
Слова: моя лошадь, относимые ко мне, живой лошади, казались мне так же странны, как слова: моя земля, мой воздух, моя вода.
Тогда не было этой глупой манеры говорить: "вперед", как будто я не знаю, что ездют не назад, а вперед.
Я был трижды несчастлив: я был пегий, я был мерин, и люди вообразили себе обо мне, что я принадлежал не богу и себе, как это свойственно всему живому, а что я принадлежал конюшему.
Arvustused, 8 arvustust8