Русские писатели XIX века меня всегда поражали своим умением глубоко исследовать человеческую душу. В данном произведении Лев Николаевич живописует муки простого человека на смертном одре.
Вот вроде бы Иван Ильич ничего плохого за свою жизнь не сделал, всегда и во всём придерживался социально одобряемых взглядов и образа жизни, был тонким экспертом в своей профессии, а смерть пришла и вспомнить нечего, и поговорить не с кем. Оно ведь и естественно. Человек формирует вокруг себя круг общения из подобных себе: «Во взгляде на круг своих знакомых муж, жена и дочь были совершенно согласны и, не сговариваясь, одинаково оттирали от себя и освобождались от всяких разных приятелей и родственников, замарашек, которые разлетались к ним с нежностями в гостиную с японскими блюдами по стенам. Скоро эти друзья замарашки перестали разлетаться, и у Головиных осталось общество одно самое лучшее». И вот рядом с ним сплошь карьеристы, профессионалы своего дела и просто практично мыслящие индивиды, которым он своей болезнью мешает жить: «Страшный, ужасный акт его умирания, он видел, всеми окружающими его был низведен на степень случайной неприятности, отчасти неприличия.., тем самым «приличием», которому он служил всю свою жизнь; он видел, что никто не пожалеет его, потому что никто не хочет даже понимать его положения». Этот аспект жизни Ивана Ильича как нельзя лучше иллюстрирует тезис, что мысль материальна. Всю жизнь думаешь о практичности – получи практичное общество – получи практичную жизнь – узнай в конце, что ничьи сердца ты не тронул, добра и смысла в мир принёс не больше механического робота.
Был ли он человеком в полном понимании этого слова, и где в жизни был выбран не тот поворот — главные вопросы Ивана Ильича.
Arvustused raamatule «Полное собрание сочинений. Том 26. Произведения 1885–1889 гг. Смерть Ивана Ильича», 1 ülevaade