В джунглях большого дэйтинга. Есть ли жизнь после развода?
TekstВ принципе в нем было много хорошего. Мне он нравился внешне, он ответственный, заботливый – правда, иногда это граничило с чрезмерным контролем. Однако, я видела всю подноготную его отношений с бывшей, а также прекрасно понимала, что в довесок я получу все это безумное семейство с проблемным братцем, Женуарией, булимической мамой и несчастной сестрой… Пожалуй, я пас.
И еще эти обязательные на Кипре семейные обеды каждое воскресенье до скончания века… От этой перспективы я содрогнулась.
Павлос продолжал забрасывать удочки относительно детей. А я вообще уже сомневалась в целесообразности продолжения этих отношений.
Постепенно его развод и проблемы родственников стали основной темой нашего общения.
При этом он начал жаловаться, что я отношусь к нему «несерьезно» и он для меня «мальчик для развлечений». Да, мне надоело быть для него жилеткой и громоотводом, и он это почувствовал.
Со временем у него появились какие-то «встречи с друзьями» пару в раз в неделю по вечерам. Я поняла, что кастинг продолжается. Ну что же, логично. Настойчивый осеменитель так просто не успокоится.
Как-то раз он мне нагрубил в чате без причины, я замолчала на пару дней. Когда он до меня дозвонился, я сказала, что, наверное, очень ему надоела, если он может так со мной обращаться.
Он разволновался: «Ты что, как ты могла так подумать! Ты – мой человек-SOS, моя горячая зумбадевочка, мой лучший друг и советчик, я не могу без тебя! Я был такой дурак, это было по обдолбу!».
Так он ныл и брал измором еще несколько недель. Пригласил на ужин. К тому времени я по нему успела соскучиться. Нытье как-то подзабылось, остались воспоминания о светлых моментах.
Встретились, поговорили, решили, как он выразился, «сделать рестарт». Перезагрузились.
Прошел месяц. Сначала все было, как раньше и даже лучше, но со временем аморе снова стал выпадать из общения и как-то ощутимо затосковал.
Однажды он завел разговор о том, что к своему возрасту почти ничего не достиг, на работе его уже семь лет не повышают, зарплата на уровне 30-летних, во всем застой, развод задолбал, бывшая – стерва, сын бесконечно капризничает, семейство достало своими проблемами…
Я дипломатично отвечала, что «все проходит», это сейчас такой период, надо пережить и все наладится.
И тут он зашел с туза:
– А вот ты, например. Ты могла бы сделать мою жизнь лучше. Но из-за своего эгоизма ты не хочешь. И, знаешь, я подумал… Ты была права. Мы слишком разные, у нас разные цели в жизни. Я хочу семью и детей.
– Кажется, мы договаривались обо всем «на берегу», еще до встречи в реале. Максимум, на что я готова – жить вместе. Брак и дети – не мой вариант.
– Ну вот… А я должен доказать ей… Мне нужно чего-то достичь в жизни.
– Я в тебя верю. Достигай.
Он почему-то взбесился:
– Вот если бы ты была одна, понимаешь, свободна и одна, я бы давно уже заделал тебе ребенка и ты жила бы у меня дома. Но все так сложно…
Одна и свободна – он имеет в виду без детей? Жила бы у него дома? А зачем мне это надо? Я вроде не под мостом живу сейчас. А не пошел бы он?
Я ничего не ответила. Он снова появился на следующий день:
– Пожалуйста, не исчезай из моей жизни. Ты слишком много для меня значишь. У меня без тебя ломка. Давай будем друзьями. Пусть будут легкие отношения без обязательств.
– А зачем мне это?
– Ну, как, разве ты не рада, что в моем лице ты приобретешь верного преданного друга?
– Извини, у нас в России в слово «друг» вкладывается немного другой смысл.
– Какой?
– Мы не трахаем своим друзей
– Ну, мы можем без секса дружить
– Нет, спасибо :))
– Ты хочешь секс?
– Нет, спасибо :))
– А чего же ты хочешь?
На этом наша сторона в одностороннем порядке вышла из этого бессмысленного диалога.
Он продолжал ныть. Пришлось его везде заблокировать. Whatsapp, Viber, телефон, Skype, мейл. Всюду, куда дотянулась.
Первые несколько недель я скучала по нему. И в то же время было обидно, что он оказался такой дешевкой. И что я потратила на него столько душевных сил и энергии. Потом я уехала в командировку, вернулась, снова начала ходить на свидания, тусить с друзьями, и отпустило.
Прошел месяц. Он завел себе инста-аккаунт и пришел ко мне дружить. Писал слезливые сообщения, что без меня жизнь не мила, просил простить и понять, он тогда «наглухо убился травой» и не понимал, что писал, и теперь дико жалеет и просит прощения.
Без моих советов он сгоряча наломал дров в своем бракоразводном процессе, и вообще я «самое лучшее, что случилось в его жизни с момента рождения сына»…
Я молчала. Прошло еще пару месяцев. Он не отставал и продолжал канючить. У него был день рождения, попросил «сделать ему подарок» – поужинать с ним, чтобы он мог извиниться лично.
Я в то время уже встречалась с другим мужчиной, с которым у меня был безумный роман, звезды и фейерверки и все было в тот момент на пике. Ответила Павлосу, что я на него не злюсь, не в обиде, его извинения мне не нужны, я очень счастлива, чего и ему желаю.
Он обиделся, сменил тон и ответил, что тоже «очень счастлив» и просто хотел бы сохранить со мной дружеские отношения. Я промолчала.
Прошел год.
…Надо сказать, Павлос оказался весьма полезным в хозяйстве, когда я рассталась с мужчиной-фейерверком и у меня была жестокая ломка. Общение с ним и крутой секс помогли мне выйти из хандры.
Правда, в какой-то момент он вообразил, что у нас отношения, но я же не сошла с ума в третий раз наступать на те же грабли и верить человеку, дважды предавшему…
После разговора начистоту он демонстративно завел роман с кем-то. Через месяц снова начал ко мне липнуть и писать, что скучает… Теннис.
Да, если вам интересно развитие второй сюжетной линии – Женуария утянула братца на родину, поскольку отцовское наследство начало подходить к концу, а на Шри-Ланке эти деньги можно проедать раз в десять дольше.
В связи с этим у мамы началась депрессия, нашли ей новую служанку. Сестра пытается подать на развод – с переменным успехом.
Павлос завел собаку, на которую тоже жалуется: «шумная, слишком энергичная, все грызет».
Недавно он пришел дружить ко мне на фейсбуке. Приняла – мы все же не чужие люди. Сколько вина выпито вместе, историй о семействе и адвокатах выслушано… Так мы незаметно перешли друг у друга во френд-зону.
***
Оглядываясь назад, я задумываюсь, зачем я терпела этот мрак так долго. Ну, во-первых, были и светлые моменты. Во-вторых, сначала я надеялась, что это временно. Я тоже пережила развод, знаю, как это тяжело. Тогда меня поддержали мои друзья. Поэтому поначалу я думала: бедняга, надо же, навалилось все сразу – развод, проблемы в семье…
Как оказалось, в их семье 3,14ц – это несущая конструкция.
Глава XXI. Ален, или Аттракцион неслыханной щедрости
Прижимистый мужчина – это ужасно. Кому бы понравился дядюшка Скрудж или папаша Гобсек? Ну или Отто, забирающий с собой недоеденный эклер из кафе. Однажды я познакомилась с очень щедрым мужчиной, который заваливал меня подарками и забрасывал сюрпризами. И это было довольно неприятное чувство, потому что при первой встрече искры не возникло, развивать знакомство я не хотела, намеков он не понимал и продолжал ковровые бомбометания букетами, духами и сладостями.
Профиль мужчины с широкой улыбкой. Всего три фотографии: на мотоцикле, в бассейне, с маленькой собачкой где-то в лесу. Описания никакого нет, только возраст – он чуть старше меня. И несколько пиктограмм: самолет, бокал вина, солнце – понятно, эпикуреец-гедонист.
На всех трех фотографиях – улыбка до ушей и искорки смеха в уголках глаз. Смахиваю его вправо. Совпали!
Ален – ливанец-христианин, живет на Кипре несколько лет, занимается недвижимостью. Скромно упомянул, что работает с «крупными инвесторами из Иордании, Сауди и стран Залива». Живет в Лимассоле. Я тогда там работала, но это, конечно, минус, что не из моего города.
За приятными разговорами прошло еще несколько дней. Переместились в What’s app. Договорились встретиться на следующей неделе и пообедать вместе, когда я буду в Лимассоле.
За день до нашей встречи у меня возникли срочные дела, и я договорилась с начальством, что несколько дней буду работать из дома. Написала Алену, что будут в Лимассоле не в среду, а в пятницу. Отвечает:
– Еще лучше, давай поужинаем в Никосии в среду вечером. Так даже удобнее, мы не будем ограничены во времени твоим обеденным перерывом.
– Но тебе ехать сюда в ночь, и потом обратно…
– Не думай об этом, все в порядке!
– Отлично, тогда до встречи!
Ален приехал раньше и ждал меня на парковке ресторана в огромном черном «Мерседесе». За рулем он выглядел просто супер – классические очки RayBan делали его похожим на Жана Рено. Но когда он вышел из машины, чтобы галантно открыть мне дверь моей машины, очарование улетучилось: он был суетливый, маленький и щупленький. Ростом чуть выше меня (мой рост 1,63).
Если я надену каблуки, то буду возвышаться над ним на пол-головы, подумала я. Но все-таки худой – это намного лучше, чем пухлый. Не представляю, как можно испытывать желание к «облаку в штанах», размышляла я, пока мы шли в ресторан.
Мы сидели на террасе ресторана Bastione. Он находится внутри старого форта, построенного венецианцами в средние века. Стены из желтого песчаника в свете прожекторов, пышная средиземноморская растительность, негромкая лаундж-музыка, льющаяся из динамиков, летний вечер, компания интересного мужчины…
Впрочем, стоп. Интересным он был с точки зрения обсуждения разных типов недвижимости (жилая, коммерческая), волатильности основных мировых валют и выгодности тех или иных инвестиций.
Если я пыталась свернуть на другие рельсы и поговорить о чем-то более человеческом, он коротко отвечал мне и снова съезжал на любимую тему: где лучше инвестировать – в горах или у моря, как скоро отобьется кредит, если купить недвижимость и сдавать ее посуточно через AirBnB или в долгосрочную аренду…
Принесли меню – в этом ресторане весь ассортимент блюд, включая десерты, умещается на одной странице формата А4, но каждое блюдо просто отменное. Я заказала грибное ризотто, он – стейк.
Над огромной винной картой он завис надолго, потом еще переговорил о чем-то с официантом, и мы продолжили светскую беседу.
Я спрашивала про семью, детство, его жизнь в Ливане, учебу, путешествия, прошлые отношения – но он умудрялся любую тему переводить в интересное ему русло.
– У тебя есть брат или сестра?
– Да, я четвертый. Три сестры и я, младший сын. Избалованный и испорченный, – он расхохотался. – Мальчик в ливанской семье – король, а уж после трех дочек и подавно. Меня все обожали и выполняли все мои прихоти, отличное было время!
– Круто! Я старшая, меня никто не баловал. Завидую тебе. Мне приходилось смотреть за братом, мыть посуду…
– Да, у меня было чудесное детство. У нас был дом в горах, мы там проводили все лето. Отец мой в свое время купил много земли в горах и в Джуни, а потом продал задешево… Эх, мне бы сейчас эту землю, я бы развернулся! Отель, ресторан, агротуризм, там прямо рядом лыжные спуски… Ты там была?
– Да, была пару раз. Долина Кедров – место невероятной красоты.
– Представь, если бы у меня там сейчас был отель!
– Представила, – с иронией ответила я
– Будет! Вот увидишь!
– Браво, уважаю мотивированных людей!
Он не понимал моей иронии и принимал мои реплики за искреннее восхищение.
Принесли вино, потом закуски и основные блюда. Ален продолжал рассказывать мне о преимуществах инвестиций в кипрскую недвижимость, разнице в коэффициенте застройки – я узнала, что 80% лучше, чем 40% – можно больше всего настроить и меньше «всяких садов и газонов». Прибыль выше.
Жаловался на кипрскую бюрократию и коррумпированных чиновников, которые без волшебного пинка в виде взятки ничего не делают и дела зависают на месяцы и год…
У меня был длинный суматошный день. Поздний ужин, вино и монотонные рассказы Жана Рено действовали на меня усыпляюще. Поклонило в сон.
Принесли счет. Я предложила оплатить пополам – всегда так делаю на первом свидании, проверка на вшивость.
Никто никогда не соглашался, кроме одного странного американца из ООН, который из счета в 30 евро сказал: «Ну ок, давай десятку».
Услышав мое: «Давай напополам» Ален подобоченился, грудь выгнулась колесом, из глаз посыпались искры, казалось, что из ноздрей сейчас повалит дым. Он был похож на огнедышащего конька-горбунка и смотрел на меня с нескрываемым ужасом. На пару секунд даже потерял дар речи.
И, наконец, с вызовом промолвил:
– Позволить заплатить ДАМЕ? Никогда! Я же ливанец, а не какой-нибудь… – он не уточнил, какой именно «нибудь».
Затем этот гордый потомок финикийцев и крестоносцев достал кошелек и вытащил из него фиолетовую купюру в 500 евро. Я смотрела во все глаза – я видела живьем банкноту такого номинала второй раз в жизни.
Даже 50 евро наличными на Кипре часто озадачивают персонал магазинов и ресторанов, и у них не всегда находится сдачи – мир уже давно и прочно перешел на безналичные расчеты.
Сотни, двухсотенные и пятисотенные привозят на Кипр русские и арабские туристы, чем обычно ставят в тупик персонал ресторанов и магазинов.
Пятисотки так и вообще вызывают неоднозначные эмоции – считается, что это явный признак нечистого происхождения денег.
Я по работе в то время глубоко изучала эту тему и вспомнила, что Европейский Центробанк вскоре вообще запретит их хождение в Европе – считается, что нормальным людям с пятисотками ходить не пристало, доход у них законный, задекларированный и отфильтрованный всякими регуляторами. А купюры такого номинала носят в кошельке албанские мафиози, наркобарыги и траффикеры.
Скажем, мой новый знакомый занимается крупными сделками с недвижимостью, работает с нефтеносными арабами, и, возможно, его шейхи платят ему наличными. Но все же.
Еще больше меня изумило, когда официант принес сдачу с пятиста евро – несколько голубых двадцаток. Мое ризотто стоило евро 12, его стейк около 30, ну и еще закуски.... Значит, все остальное было вино? Мда…
Бутылка вина стоила 400 евро. Жаль, раньше не знала, что пью такой раритет – надо было хоть запомнить его вкус.
Мы вышли из ресторана, он проводил меня до машины, попрощались, он уехал.
У меня от этой встречи остались смешанные чувства. Ален позитивный и легкий в общении, но само общение было ни о чем. Не было никаких тем, интересных обоим. И внешне – совсем не мой типаж.
И эти его инвестиции, коэффициенты и профиты… В общем, спасибо, Жан Рено, я, пожалуй, продолжу поиски.
Ален написал мне поздно ночью, когда вернулся домой. Сказал, что доехал нормально, осыпал комплиментами и поблагодарил за «волшебный вечер». Я сдержанно поблагодарила в ответ, надеясь, что он все понял по моей прохладной реакции и больше объяснений не потребуется.
Однако на следующее утро он написал мне, как ни в чем ни бывало на обычной ливанской тарабарщине из трех языков – французского, арабского и английского: «Бонжур, ма бель11, как твои дела, хабибти12, желаю тебе прекрасного дня».
Я ответила что-то. Мы продолжали перебрасываться сообщениями в чате вроде «как дела, как твой день проходит, хорошая погода».
На другой день вечером он мне звонит и говорит:
– Я приехал в Никосию по делам, где ты живешь? Хочу тебя увидеть, у меня будет полчаса между встречами.
– Я уже убегаю на спорт, давай в другой раз?
– Мне нужно тебе что-то отдать, я тут недалеко, в твоем районе
– Отдать?
– Да.
– Что?
– Увидишь. Это сюрприз, не скажу.
– Какой сюрприз?
– Милая, осталось 24 минуты…
– Хммм. Ну, ладно.
Отправила ему локацию. Приезжает, звонит, спускаюсь сразу с рюкзаком, в шортах и футболке – я собиралась идти на тренировку.
В машине меня ждал огромный букет алых роз – за ними было не видно самого дарителя. И золотая коробка с черно-бирюзовым тиснением в питоновую крапинку – духи и еще что-то от Кавалли. От неожиданности я потеряла дар речи.
– Ален… Спасибо… Но зачем? – мне было очень неловко
– Просто хотел тебя увидеть, но не мог же я приехать с пустыми руками! – я вспомнила гордое «Я же ливанец». – Надеюсь, тебе понравятся духи! Он снова превратился в горделивого конька-горбунка, важно раздувающего ноздри.
– Да, конечно, но все же это так неожиданно… Я в джим иду, в шортах, а тут ты с розами… – я обалдело пересказывала вслух свои мысли.
– Давай, беги дальше, до встречи на выходных.
– Эммм… Хорошо, поговорим.
Мне хотелось сказать, что я вообще-то не планировала больше с ним встречаться, но его щедрость просто сбивала с ног и, с другой стороны, пугала – он уже потратил на меня столько денег и просто рассвирепеет, столкнувшись с отказом!
На выходных мы не встретились – я придумала какие-то срочные дела, кляня себя за малодушие. Он посокрушался по этому поводу, сказал, что «уже соскучился» (с чего бы вдруг, мы виделись полтора раза), и выразил надежду, что увидит меня «совсем скоро». Духи и все прочее я отдала своей домработнице – запах был удушающе приторно-сладкий.
А еще от него почему-то приходило одновременно два одинаковых сообщения в What’s app и по смс – «Еду на встречу с клиентом, целую», «У меня сегодня на обед бараньи ребрышки, а у тебя? Целую», «Сегодня очень жарко, целую».
Я не знала, что это такая настройка телефона, и меня этот дубляж страшно раздражал – тем более, что я не просила отчетов о его делах, погоде и меню.
Вообще, в западной культуре есть такой своеобразный «этикет дэйтинга». Обычно мужчина по прохладной реакции после первого свидания понимает, что не зацепил и продолжения не последует. И он двигается дальше. Редко кто настаивает на общении, видя, что оно не клеится, да и зачем?
Ведь в Тиндере столько профилей новых интересных женщин манят, пьянят и сулят новые приключения… К чему тратить время на «дохлый номер»? И уж, конечно, никаких безобразных сцен – хотя, наверное, мне просто везло на адекватных людей.
Моя коллега Джулия, открывшая для меня волшебный мир Тиндера, до Кипра жила в Нью-Йорке. Джул большая умница и ослепительная красавица – неудивительно, что мужчины теряют от нее голову.
Однажды, когда она уже жила на Кипре, ее нашел в Тиндере какой-то тип из Катара. У них завязалась безумная переписка – тип оказался шикарным, остроумным и интересным нефтяником-экспатом, работавшим в Дохе.
После нескольких дней переписки и пары разговоров по телефону у нефтяника снесло крышу в буквальном смысле слова, и он прилетел на Кипр с бриллиантовым кольцом – делать Джул предложение руки и сердца.
Она была в шоке и даже не сразу поверила, что это не розыгрыш, когда он позвонил ей и сказал, что ждет ее вечером в дорогом ресторане. На его предложение она вытаращила глаза и, конечно же, отказала – ведь они видели друг друга впервые в жизни. Он был в ярости.
Она не знала, как избавиться от безумного поклонника, который выследил все ее маршруты и попеременно пугал ее до смерти своим внезапным появлением, хватанием за руки, падением на одно колено посреди тротуара то у дома, то у офиса.
Он то бил себя кулаком в грудь, призывая в свидетели ошалевших прохожих, то уговаривал, то угрожал, пока она не пригрозила ему полицией за преследования и сталкинг.
Тогда пылкий нефтяной Ромео засел в баре у ее дома и начал беспробудно пить и выкрикивать признания под ее окнами. На Джулию косо поглядывали хронически невысыпающиеся соседи. Она временно переехала к друзьям в другой район.
Напоследок он через консьержа передал ей записку (к тому времени она его давно везде заблокировала), в которой подробно расписал, в какую сумму ему обошлась поездка на Кипр и потребовал от нее возмещения ущерба – ведь она его обманом заманила и продинамила. Грозился адвокатами и страшным международным скандалом. Снова пил и горланил ругательства и проклятия под ее окнами.
Под конец своего вояжа он спелся с барвумен – веселой разбитной Келли из Манчестера, которая помогла ему закрыть гештальт и облегчить кредитные карты. О судьбе кольца история умалчивает.
К счастью, через две недели у него закончилась виза, и бедному психопату с алкозависимостью пришлось вернуться к себе в Доху.
Ту историю мы переживали с Джул вместе (я оказывала моральную поддержку). Это был кошмар.
Мне не хотелось попасть в подобную ситуацию. Ален выглядел клевым и адекватным, и деньгами швырялся, не задумываясь, как будто ему совсем не жалко этих зеленых и фиолетовых купюр, но кто знает, какой он там на самом деле…
Я собиралась с духом, чтобы написать ему классическую фразу, которая обычно безотказно работает в таких случаях.
Когда вы знакомитесь с человеком в обязывающем романтическом контексте и при встрече оказывается, что искры нет и химии не возникло, приходится как-то это до него доносить.
Я не знаю, как ведут себя мужчины по отношению к женщинам, встреча в реале с которыми их разочаровала. Могу рассказать лишь о своем опыте. Я никогда не пишу первая после свидания – даже если мужчина мне понравился (а вот я ему – неизвестно).
По дальнейшим шагам с его стороны все станет ясно.
Без ложной скромности скажу, что почти всегда мужчины, с которыми я знакомилась, были настроены на продолжение общения. А что делать, если это невзаимно? Иногда намеков и прохладной отстраненности они не понимали и продолжали форсировать ситуацию, хотя я пыталась деликатно уйти в тину.
Есть такая фраза, которую можно видоизменять и использовать сообразно ситуации.
«Ты прекрасный человек и я рада знакомству с тобой, но взаимное влечение не случается по заказу. Я думаю, что вряд ли у нас что-то получится. Желаю тебе всего самого доброго».
Обычно после этой фразы даже самый прилипчивый западный мужчина в ответ пишет что-то вроде «Жаль, и тебе всего хорошего», и исчезает в предрассветном тумане.
Бывало, что в ответ на это послание мой несостоявшийся спутник жизни говорил: «Ты интересная личность, с тобой весело, мне жаль терять это общение, а вдруг со временем что-то и получится»…
Понятно, что ничего уже не получится, если искры не возникло сразу, но, наверное, кому-то кажется, что легче рубить хвост по кусочкам…
Хардкор-уровень.
Иногда мужчина все-таки не понимает и настаивает, и тогда в ход идет тяжелая артиллерия – чувства к бывшему.
«Я понимаю, это так неправильно, и я не должна была знакомиться с кем-то, пока я все еще думаю о нем… Я осознала, что не могу забыть своего бывшего, и подсознательно всех сравниваю с ним – и это сравнение не в их пользу… Просто мне было грустно и одиноко и я пошла в Тиндер за общением»…
Гаубица, заряженная убийственной смесью из шизофренических многоточий, грустных смайликов, экса и моральных страданий, обычно бьет наповал.
Я думала об этом, пока чистила яблоки, взбивала тесто для пирога и мыла посуду, намереваясь написать Алену, как только закончу, как вдруг зазвонил телефон. OMG опять он! И опять с каким-нибудь очередным даром!
– Привет, ма бель, кифак13, хабибти, я так соскучился, так соскучился, (аж кушать не могу – договорил голос в моей голове). – Я под твоим домом, выйди на минутку!
– Ой. Я сейчас никак не могу, извини, я вся в муке, пеку пирог.
– Скажи мне номер своей квартиры, я оставлю это под дверью.
– Ален, ты снова! Пожалуйста, не надо, мне, честное слово, очень неловко! Ужасно неловко!
– Ха-ха-ха все в порядке, хабибти, для меня ничего не стоит делать маленькие cadeaux14 для моей девочки, чтобы доставить ей радость…
– Но я не твоя девочка! Мне неудобно принимать твои подарки!
– Пока не моя! – он сделал ударение на слове «пока».
– Ален, пожалуйста, послушай меня…
– И потом, это не для тебя. Ты не можешь отказаться! – он торжествующе засмеялся. Временами он напоминал мне большого упрямого ребенка.
– А для кого?
– Для детей!
– Пожалуйста, ничего не надо!
– Я уже все равно купил, спустись, пожалуйста. И желательно побыстрее, у меня встреча через 20 минут.
Делать нечего, я сняла фартук, смахнула муку с носа и вышла на улицу. Он вручил мне большую коробку из кондитерской с прозрачной крышкой.
В коробке в несколько рядов были уложены благоухающие ванилью, шоколадом и карамелью маффины в виде миньонов и Angry Birds15 (это был 2015 год, и «злые птицы» были супер-популярны). Мои девчонки, конечно, будут в восторге.
– Ален, дорогой, огромное спасибо за внимание и твою доброту… У меня нет слов… Но, пожалуйста, не надо больше никаких подарков… Ты… Я… Понимаешь, я все еще люблю своего бывшего! – неожиданно для самой себя вдруг выпалила я. – И это было ошибкой знакомиться с новыми людьми, пока чувства еще не перегорели – я пыталась быстро выдать программу-максимум, пока он меня не перебил. Драматическим полушепотом мадам Бовари. Хотела еще трагически заломить руки для полноты картины, но мешала коробка, из которой на меня издевательски таращились парой дюжин глаз «злые птицы» и миньоны.
– Любишь бывшего?!
– Ну, не сказать, чтобы прямо люблю, но все еще думаю и скучаю по нему.
– Чего же ты мне раньше не сказала?
– Я хочу побыстрее его забыть и пытаюсь отвлечься…
– А-то и смотрю, чего ты такая отмороженная, – пробормотал он себе под нос.
Я невыносимо страдала от этой сцены. Не было никакого бывшего и никакой любви. Просто мне не нравился этот мужчина. Симпатии не возникло. А все остальные шаги были уже с его стороны…
– Ладно, дело прошлое, я на тебя зла не держу, – великодушно сказал Ален и хлопнул меня по плечу. «Злые птицы» в коробке подпрыгнули и отпечатались всей своей красой в прозрачной крышке. – Я не знаю, кто там твой бывший и знать не хочу, но со мной ты очень быстро о нем забудешь. Давай махнем в Париж! Я покажу тебе все самые крутые улочки и нетуристические места. А потом можно на юг, Прованс, Монпелье, или на север. Сен-Мало, ты была в Сен-Мало? Это невероятное место. Я хочу там состариться. Заколочу побольше денег тут и инвестирую в бутик-отель в Сен-Мало… Ах, какие там устрицы! Лобстеры!
– Ален, Ален! Послушай же ты меня! Какие лобстеры!
– В Сен-Мало свежайшие лобстеры.
– Ты издеваешься?
– Нет, почему?
– Ты не слушаешь меня. Не слышишь. Я не могу встречаться с тобой.
– Мы поедем в Париж, там моя старшая сестра, ты ей понравишься…
– Но зачем мне нравиться твоей сестре?
– Ты милая, воспитанная, манеры… Алин одобрит, я думаю.
– Алииин?
– Да, сестра
Я мимоходом подумала, что у их родителей было плоховато с креативом. Алин, Ален. Еле удержалась, чтобы не спросить, как зовут остальных сестер. Лина, Анил? Элайна, Ноэль? Элина, Амели?
– Сестра, ее муж, их дети – трое моих племянников. Я крестный старшего, он тоже Ален! – с гордостью сказал он.
Да у них там какие-то «Сто лет одиночества», подумала я. Три имени на всю династию.
– Ален, ты очень славный, милый и добрый, я никогда не встречала таких людей, как ты. Но мы слишком разные…
– Ты же совсем меня не знаешь!
Продолжать этот бессмысленный диалог было выше моих сил. Пирог, кажется, уже сгорел. Птицы медленно оплывали в духоте июньского вечера. Мое терпение лопнуло.
– И, главное, ты не в моем вкусе.
– Дай мне шанс, и ты увидишь… Давай поедем куда-то вместе.
– Но я ничего к тебе не чувствую, абсолютно ничего! Zero! – сказала я по-французски
– У тебя деревенский прононс! Пообщаешься со мной – будешь разговаривать, как парижанка! – кажется, ему нравилось меня троллить.
Я спихнула коробку ему на колени, вылетела из машины и хлопнула дверью.
Он с коробкой вышел за мной следом.
– Забери, не выбрасывать же. Харам. Это детям.
– Спасибо и извини. Удачи тебе.
То, что он сделал после, было по-настоящему удивительно. Он вдруг нежно прикоснулся губами к моему лбу.
– И тебе. Ты пахнешь ванилью. Лети, птичка.
Я просто взмокла во время этого разговора и, наверное, похудела на пару килограмм от стресса. Но это было необходимо, нужно было закончить эти странное общение. Каждое новое его вложение все больше прижимало меня к земле гнетом вины.
Ален причинял добро и наносил пользу по собственной инициативе, но мне было очень неловко.
Он снова возник через 2-3 месяца. Написал мне в чате: «Привет, как дела? Решил проверить – ты еще не передумала? Я лечу в Оман через 2 недели в гости к клиенту-шейху, давай со мной!».
– Спасибо, думаю, мне поздновато начинать карьеру девушки-эксорт…
– Ха-ха-ха, ну зачем ты так! Ты для меня не эскорт, а милая леди, правда, с небольшой придурью, но терпимо…
Я промолчала.
Он пишет снова через пару часов:
– Анжелик? Поужинаем сегодня вместе?
– Скажи мне, пожалуйста, одну вещь.
– Все, что ты захочешь, хабити. Звезду с неба!
– Я с тех пор все думаю…
– Что? О чем? Хочешь, созвонимся? Поговорим голосом?
– Как зовут твоих сестер? Среднюю и младшую.
– ?????????????????????
– Ну, старшая Aline, ты Alain. А остальные?
– Надин и Симона!
– Де Бовуар?
– Ха-ха-ха нет, Бустани. Но зачем тебе?
– Просто было любопытно.
– Только это?
– Ну, в общем, да. Рада, что у тебя все в порядке, сорри, мне надо бежать.
– Куда ты так спешишь?
– Спорт, как обычно.
– Я приеду через полтора часа.
– Нет! Я помирилась со своим бывшим и ему это очень не понравится!
Щедрого огнедышащего Алена из ливанского Макондо я больше не видела…