Loe raamatut: «Магия во мне»

1 глава. Перемены

Я Эмма, высокая стройная девушка с серыми глазками и с длинными по пояс цвета шатен волосами. И моя история начинается со дня, когда мои предки решили в честь моего двадцатого дня рождения вернуться из Архангельска в когда-то оставленный ими город Москву. И как это бывает: прощайте старые друзья, да здравствуют новые и, в прочем, продолжайся моя оставшаяся скучная и никчемная жизнь. По крайней мере я так думала, пока… пока не узнала, что я маг!!!

И вот сижу я за барной стойкой с бокалом Лонг Айленг Айс Ти и уже достаточно пьяна, чтобы совершать какие-нибудь подвиги. Рядом со мной кто-то оставил бокальчик с недопитым виски, и я пытаюсь одним взглядом и силой мысли сдвинуть его с места, но ничего не выходит, тогда я вытягиваю перед собой руку, направив раскрытую ладонь на бокал, как это делают в фильмах, и снова пытаюсь хотя бы на миллиметр сдвинуть его с места. «Будь проклят этот чертов стеклянный стакан, – подумала я, – он даже не колыхнулся!! А может, нужна не одна, а две руки??».

– Э-эй! – рассмеялся Эмин и подсел рядом. Даже сейчас, с расстегнутой до половины груди рубашкой и весь в драбодан, он выглядел сексуально, особенно подчеркивала его выразительность бородка в стиле чинстрап, она очень даже шла ему. Не смотря на то, что мы были лучшие друзья, он не стесняясь проявлял ко мне огромную симпатию: то страстно смотрел на меня, пожирая взглядом, либо делал комплименты, то приобнимал, шутя всем, что мы встречаемся, просто так дарил цветы или игрушки, которые меня бесили несмотря на свою няшность. Я не отвечала ему взаимностью, сводя все на шутку. Да, он был просто с ног сшибателен, брюнет, еще раз напомню, его борода просто сводила меня с ума, подтянутое тело, даже под рубашкой можно было разглядеть бицепсы и торс, он был просто парень – мечта, но меня к нему не тянуло, не знаю почему, но встречаться с ним мне совершенно не хотелось. И вот, присев, Эмин продолжил: – Что ты творишь? – он увидел, как я усердно пыталась сдвинуть с места стакан, и слава небесам, что я не успела взяться за вторую руку!!

Я открыла рот, с трепетанием сердца надеясь, что умная мысль мне тут же придет в голову. Я начала перебирать кучу картинок в своей голове: «Сказать, что я маг? Нельзя, тогда он подумает, что я сумасшедшая или того хуже – свяжет и посадит в комнату для пыток. Господи, что я говорю!! Это бред. Сказать, что пересмотрела фильм с одаренными детьми и мне захотелось также??? Нет, это точно ни в какие ворота не лезет… Телекинез?.. Точно!».

– Смотрел фильм «Телекинез»? Там девчонка в ярости разгромила пол города. Вот я и думаю, может и во мне сейчас он проснется, – «уфф, отвертелась», расслабилась я и в образе облокотилась на локоть, массируя подушечками пальцев корни волос.

Эмин так странно посмотрел на меня, что было не понять: то ли это ухмылка, то ли он догадался кто я. Но, может, я накручиваю все себе под паникой, ведь откуда ему знать про нас, магов? Разве что он является одним из нас, но кто бы знал… «Ты, по-моему, чересчур много выпила», – выдохнул он и стремительно потянулся к моему бокалу.

Ну нет! Сегодня меня точно не надо останавливать. После того, что я сегодня узнала, я заслужила напиться в хлам, и пусть все будут смотреть на меня как на свинью, сейчас, меня ничего и никто не остановит. Я жадно вцепилась в свой бокал, придвинув поближе к себе, давая понять, что я хочу еще.

Я вспоминаю ту историю, что сегодня узнала, и залпом опустошаю бокал с коктейлем. И почему они именно сегодня решили мне во всем признаться? У меня до сих пор стояла перед глазами картина, где Дона – моя мама, рыжеволосая рапунцель, взмахивает своею кистью руки, и подле меня вздымается вверх вилка со стола, и как папа – Роджер, засовывает руку в листок бумаги с изображением фруктов и достает оттуда съедобное зеленое яблоко. Только не знаю, чему я была удивлена больше, увиденному или услышанному? Если мама с папой имеют по одному дару каждый, то я могла иметь оба этих дара и, вдобавок, множество других. Как мне сказали, я уникальная, могу горы и реки свернуть. Да только есть причина, по которой у меня их нет! Расскажу вкратце: раз в сто лет, на свет рождается ребенок с одаренными способностями и, к тому же, бессмертный, который должен будет защищать мир от разных невзгод, а точнее, поддерживать мир во всем мире. Обращаю внимание на то, что все столетия ранее, это были только особы мужского пола. Что касается противоположной добру стороны, то есть некий сын дьявола, это Адмурд. Когда-то, он хотел положить у своих ног всю вселенную. И ему выпал такой шанс. Примерно четыре века назад, он нашел древнейшее заклинание, с помощью которого можно отобрать силу и жизнь мага. С тех пор, каждые сто лет он приходит к нам на Землю и забирает души бессмертных вместе с их магией. Но оставаться в мире живых он долго не может, иначе годы возьмут свое и от него останется один лишь прах, так как его магия недостаточно велика, чтобы стать бессмертным не только в том мире, но и в нашем. И как бы предшественники не подготавливались, а многие посвятили всю свою недолгую жизнь к предстоящей битве, никто не смог одолеть Адмурда, ведь тот был слишком умен и проворен. Так, с каждым столетием он становится все сильнее и вскоре, прибрав все могущество к своим рукам, он овладеет миром. Есть предсказание, что в двадцать первом веке родится самый могущественный маг на свете, он будет сильнее всех своих предшественников, и этим дитя оказалась я. Единственная девчонка за все столетия и, не смотря на свой женский пол, оказываюсь самой сильнейшей из всех. Видимо только за свое обаяние и беспомощность мне посчастливилось стать обладательницей такой силы! Если он доберется до меня, тогда весь мир поглотит тьма. Как я уже поняла, для своего ритуала, ему нужны четверо величайших магов: трое мужчин и одна женщина. Я последняя и я – это единственный шанс на спасение всего человечества. Возможно, у нас был такой шанс побороться за эту планету, пока, в один прекрасный день, примерно тринадцать лет назад, мне тогда было семь, меня не сбил детский автобус. Говорили, что водитель не справился с управлением и, что я легко отделалась, всего парой царапин: меня задело бампером и откинуло в сторону. Так я потеряла семь лет своей жизни, они просто стерлись из моей памяти. И это называется легко отделалась!! Ну а предкам это даже легло на руку, они подумали, что если я не буду уметь владеть своими силами, то Адмурд не сможет разыскать и убить меня, забрав мою силу и душу. Но они сильно ошибались. Моя магия никуда не исчезала, просто я не умела ею пользоваться. В итоге я просто создала вокруг себя невидимый барьер, который не впускает чужую магию внутрь и не выпускает мою наружу. Но самое интересное, каждый маг, родившись, получает только часть силы, которая дана ему для освоения. Считается, что маг становится мудрым только в двадцать один год, именно тогда он может правильно использовать свой дар и, как ни странно, только тогда он получает всю свою оставшуюся силу. А это значит, что когда мне исполнится двадцать один, а это почти ровно через год, то моя же магия и убьет меня. Мой появившийся барьер будет отторгать мою новую магию и в итоге… БУМ!.. Раньше меня оберегали от Адмурда, теперь же я стала опасна для самой себя и, возможно, для всего мира… Говорят, моя магия настолько велика, что способна будет превратить в пыль всю вселенную. Раньше, мы жили в Москве, и поэтому родители хотят вернуться туда обратно, надеясь, что я все вспомню. Теперь мне дан всего один год, чтобы научиться управлять своими силами, которые мне не подчиняются, встретиться лицом к лицу с Адмурдом и выиграть бой, который мне не под силу! Прям как русская рулетка, либо я умру от собственной магии, либо научусь ею управлять и останусь жива, что б потом в итоге меня грохнул какой-то черт!!!

– Да что?!. – в недоумения бросила я дерзкий взгляд на Эмина, который продолжал таращиться на меня так, словно увидел вторую тень меня. – У меня просто угнетенное состояние, а этот бокал ужасно бесил меня… и трогать я его не хотела после какого-то странного типа, – высказала я первое что пришло на ум. И почему эта, вполне адекватная мысль, не пришла ко мне в голову раньше?

Этот пронизывающий, сверлящий меня взгляд тут же смягчился: «Так может, тебе не стоит уезжать? – понимающе мой гнев, спросил Эмин и, положив свою руку на мою, продолжил: – Ты можешь переехать ко мне и…».

– Эмин, что ты несешь?! – перебила я его, не желая слушать продолжение, зная, к чему он клонил: начать с ним встречаться. – Раз на то пошло, я могу пожить и у подруг! – отрезала я и вытянула свою руку из-под тяжелой горячей ладони, на что он снова схватил мою кисть и, уже крепко сжав, притянул к себе.

– Они живут с родителями, разве ты долго так продержишься!

Черт! Я просто как открытая книга перед ним. Эмин словно читал меня изнутри, он всегда знал те вещи, которыми я с ним даже не делилась и не было случая, чтобы он мог вот так просто взять и узнать об этом. Даже сейчас! Он говорил все довольно кратко и доступно, и мы оба понимали о чем. Я ничего не имела против, с родителями друзей приятно общаться и проводить время, но когда, к примеру, ты с подругой, и тебе приходится сидеть с ее предками и притворяться милой, скромной девчушкой на протяжении долгого времени, мне становилось сложно, у меня не было разрядки и это начинало угнетать. Это связано с тем, что мне очень сложно находиться в кругу людей, с которыми я не могу быть сама с собой, которые не поймут меня настоящую. Меня просто выводит из себя это притворство, ведь есть разница в том, когда ты не показываешь окружающим лишь часть настоящей себя, и когда приходится полностью поменяться и показывать себя с той стороны, с которой хотят тебя видеть. И Эмин ясно давал мне понять, что долго жить в одной квартире с родителями любой из подруг я не смогу.

– Только, пожалуйста, не перебивай сейчас меня! – продолжил Эмин; набравшись терпения, я глубоко вдохнула, так, что мои плечи расправились, а затем, резко выдохнув и приняв прежнюю позу с легкой сутулостью, принялась слушать совершенно не интересующее меня предложение. – Никаких приставаний и навязываний! У тебя будет даже отдельная комната. Я понимаю, тебе сейчас трудно принимать такое решение, но со временем, ты привыкнешь ко мне, узнаешь поближе и, может, тогда ты согласишься стать моей девушкой.

– Эмин, что ты такое говоришь!? – взорвалась я и начала вырывать свою руку из его. – Мы друзья, ничего большего, какие к черту могут быть отношения!

– Эмма, – Эмин крепко сжимал мою руку, не отпуская, тогда я попыталась расцепить его хватку второй рукой, но в итоге он схватил и ее, – я просто прошу тебя попробовать, я не требую большего. Что тебе мешает?

Я лихорадочно кинула на него взгляд и отвернулась, смотря в никуда. Действительно, что мне мешало? У меня остался год и, по-моему, все девяносто девять процентов ровняются к моей гибели. Так почему бы мне не провести последние триста шестьдесят шесть дней с самым очаровательным парнем, о котором можно только мечтать, и исполнять все свои заветные желания, как это делают многие. Я могла прямо сейчас повернуться к нему и сказать: «Ты прав, к чему колебаться, строить эту стеклянную стену между нами», – а затем слиться с ним в страстном поцелуе. И так бы у нас закрутился роман, я осталась бы с ним, а через год – «растворилась». А затем, все бы обсуждали этот феномен о моем исчезновении. А почему бы и нет! Да только мне это все не нужно было. Я не хотела этих отношений между нами с Эмином. А желания, какой смысл суетиться, успеть все, когда ты не будешь счастлив по-настоящему; эта выдуманная радость в твоей голове, где в глубине души ты все равно будешь продолжать осознавать, что это конец! конец… тебя не будет… Я сделала свой выбор, у меня выпал шанс наконец-то узнать кто я, вспомнить свое прошлое, познать то, что называют феноменом и считают мистикой. Ведь это – моя стихия, это то, в чем я родилась и то, что от меня утаивали долгие годы.

Я почувствовала, как крепкая хватка на моих руках расслабилась и Эмин отпустил меня. Я тут же подняла на него взгляд, но он ничего не промолвил, да и я не особо горела желанием что-либо ему ответить. Спустя еще какое-то время, к нам подошла Ева.

– Что грустим? – спросила она, в своем серебристом платье на бретельках и чистого блонда короткой стрижкой, она выглядела словно звезда танцпола, но это не мешало выдать ее замешательство в глазах. Еве очень нравился Эмин, и об этом не раз она упоминала мне. Мы порою даже продумывали стратегии, что бы они могли как-то сблизиться, но Эмин слишком уж был заинтересован мною, что мешало их союзу. Хочу отметить, что, возможно, лишь из-за любви к своей лучшей подруге, я держала Эмина во френдзоне. Между нами воцарилась неловкая тишина и, поэтому, Ева удачно ее замяла: – Тот парень, – закатила она глаза, – он слился домой… даже номера не попросил. Вот мудак! – прекрасно зная Еву, у нее никогда не было ни одного парня, который бы не просил ее оставить телефончик после знакомства, было скорее наоборот, она отказывала им. И я даю сто процентов, что Ева увидела тот момент, когда Эмин сжимал мои руки и, бросив мальчишку, ринулась к нам. Моя спасительница!

– Да-а, ты права-а… Тот еще гаденыш! – наигранно ответила я. – Э-э… Эмин меня успокаивал. Я очень сильно переживала на счет отъезда, – смотрела я на нее с широко распахнутыми, сверкающими глазами, отвечая на вопрос, который она задавала как только к нам подошла и так не получила ответа, а затем, бросив взгляд на Эмина, дотронулась до его руки. – Спасибо Эмин, мне очень помогла твоя поддержка, – договорив, я тут же убрала свою руку обратно.

Врать ей было бессмысленно на тот момент, чтобы не делать больно, она и так понимала, что Эмин неоднократно пытался добиться моего расположения. На то мы и подруги. Ева, подыгрывая, тоже пожалела меня, нежно приобняв, хотя мне действительно это было необходимо, и позвала на танцпол, тогда только начинался самый разгар вечеринки. Мы разыскали в толпе Хлою с Итаном и присоединились к ним. Эта была единственная пара из нашей компании, чему можно позавидовать. Как только я их заметила среди толпы, в голове сразу же всплыл эпизод про лису Алису и кота Базилио, из сказки «Буратино»: Хлоя была в ярко красном коротком платьице, а Итан, видимо, поймав волну хайпа, надел солнцезащитные очки, извиваясь в каком-то странном танце – это было очень забавно наблюдать со стороны. Ева тут же подтолкнула меня к какому-то парню, похоже к тому, от которого она так торопливо сбежала ко мне на помощь. А сама, как львица, начала располагать к себе Эмина в танце. Ловкий ход, но только это не мешало ему бросать на меня взгляды исподтишка весь оставшийся вечер, который прошел как в тумане: видимо, коктейль, выпитый еще за барной стойкой, разбил черту между здравым рассудком и беспамятсвом.

Утром я проснулась, к моему счастью, дома, в своей постели и с ужасной головной болью. Созвонившись с подружками, я узнала, чем закончилась вечеринка и с облегчением вздохнула, что не наделала глупостей. Оставшийся день мне хотелось просто пролежать в своей постели, пока не пройдет похмелье, но нужно было вставать, собирать свои оставшиеся шмотки по чемоданам и готовиться к отъезду. Умею же я вовремя напиваться в драбодан! И вы не представляете, как же трудно мне было поднять свой тяжелый зад с кровати, а тем более выходить из комнаты и смотреть в лица людей, с которыми вчера разругалась, после услышанной истории о правде, которую от меня скрывали.

Я вышла на кухню и для меня уже были приготовлены вода с лимоном, омлет и бутерброды. Боже, как же я была рада этому стакану, меня просто утомляла жажда. Надеюсь, я хоть не эффектно пришла вчера домой, раз мама так позаботилась с моим завтраком.

– Я вижу, вечеринка прошла удачно, – заметила мама, когда я почти залпом опустошила стакан, на что я молча кивнула, так как даже от собственного голоса мне казалось, что мои мозги вот-вот вытекут из ушей наружу.

Чуть позже, съев свою порцию омлета, я поинтересовалась, что вчера было. Оказывается, придя домой, я забралась к маме под одеяло и еще часа два мурчала ей под ухо, извиняясь, за то, что так вспылила и как сильно их обоих люблю. Ведь они не виноваты в том, что так вышло, они старались сделать как лучше для меня. Никто не ожидал такого исхода, что весь этот путь окажется тщетен. Ну хоть какая-то приятная новость была для меня, что мы помирились и никто не держал на меня обиды из-за моих шаловливых нервишек.

Наконец, когда все оставшиеся вещи были собраны, пора было выезжать. Все самое необходимое на первое время, я запихала в свою дорожную сумку и закинула ее в багажник папиной машины. Все остальные вещи нам должны будут доставить в течении нескольких дней.

Мои друзья приехали меня проводить, и мы с девчонками, казалось бы, целую вечность обнимались и плакались друг дружке в жилетку. Эмин, конечно же, вновь мне купил здоровенного плюшевого медведя. Чему я не очень-то и была рада. Ведь он прекрасно знал, что все его игрушки я давно унесла в детский сад, который был напротив моего дома. Конечно, было жалко расставаться с ними, так как уж очень они были милые, но это было уже невыносимо ходить и всюду запинаться об них, куда бы я ни села, ни взглянула – всюду были его игрушки. И все же, мне пришлось забрать этого толстющего медведя с собой. Оказывается, с его покупкой помогали еще и девчонки, чтобы я не так сильно скучала по ним одинокими вечерами и холодными ночами. Я уже представляла, как буду видеть этого медведя и вспоминать своих роднулек.

После долгих прощаний, мы, наконец, поехали в Москву. Я еще минуты три махала ребятам вслед с воздушными поцелуями, пока они не скрылись из виду. Моя голова все еще продолжала гудеть после вчерашнего празднества и пухлявый мишка послужил мне хорошей подушкой.

2 глава. Первые впечатления

Следующим утром мы приехали в Москву. Так как весь вчерашний день я проспала на задних сидениях в обнимку с медведем, помирая от лишних бокалов алкоголя, то всю оставшуюся ночь не спала, залипая в телефоне. Так что, пока меня окутывал сладкий сон, расскажу немного, так как сама ничего не помню, про семью Вантней.

Мы раньше жили в собственном коттедже, и по соседству с нами жила та самая семья, собственно говоря, они и сейчас там проживают. Это бабушка Фрида, Мишель, Робин и Вейн – мой друг детства (так мама говорит). В общем, они тоже маги.

Так вот этим утром Вейн проснулся очень рано из-за ночных кошмаров. Он сидел за круглым стеклянным столиком в кожаном кресле и читал учебник. Внезапно он закрыл его и, положив у края стола, взял в руки один из одинаковых кулончиков с его шеи. Это был золотой медальон в виде круглой пластинки с выгравированными инициалами «Э & В». Вейн смотрел на него, теребя пальцами и вспоминал один из его снов.

«В кромешной темноте он видит меня. На вид, я выглядела так, словно это было год назад или два. Я стою перед ним, чем-то огорченная, и смотрю в глаза. «Ты обещал вернуться за мной», – чуть ли не шепотом произношу я. «Я пытался, Эми!.. Все, слишком сложно… Дай мне хоть малейший знак, где ты?» – умолял он меня. Я, лишь качнув молча головой, показывая бесполезность его попыток, произнесла: «Прощай, Вейн…» – и начала уходить вглубь, постепенно исчезая во мгле. Вейн кричал мне вслед, пытаясь догнать, но ноги его не слушались, он словно шел на одном месте, не продвигаясь ни на метр, а я отдалялась все дальше и дальше, пока вовсе не исчезла из виду».

Вейна окутала волна злости и ярости. Он со всей силы ударил кулаком по столу, от чего в толстом слое стекла появилась небольшая, едва заметная трещина, а затем, резко вскочив с кресла, он начал метаться по комнате из угла в угол. Проходя мимо окна и продолжая теребить цепочку, Вейн украдкой бросил взгляд на медальон, и в этот момент он засветился, излучая мягкий лунный свет, после чего потух. Вейн тут же остановился, он не знал, что ему делать и не представлял, какая причина тому могла быть. За окном послышался шум и, подняв глаза, Вейн заметил заворачивающий к соседнему двору, где мы раньше жили, автомобиль.

Недолго думая, Вейн тут же телепортировался на первый этаж и вновь был поражен. Гостиная была убрана и накрыт стол, будто кого-то ждали. Плюс ко всему и предки куда-то встали в такую рань и были уже полны бодрости и сил, словно было далеко не утро, а скорее полдень. И все это, определенно, было как-то связано с тем автомобилем.

– Ма-ам, – спросил Вейн Мишель, – что происходит? Это не то, что я думаю… – намекнул он на стоящую в соседнем дворе машину и накрытый стол.

– О, уже приехали?! – восторженно заметила Мишель. – Немного раньше, чем я предполагала. Тем лучше! На днях звонила Дона – они решили вернуться сюда ии… все конечно скомкано, так что сложно объяснить причину. Но, несмотря ни на что, это хорошая новость! Мы решили тебе не говорить, чтобы сделать сюрприз.

Бабушка Фрида, проникнутая экзальтацией, помчалась к дверям, трепеща от радости и нетерпения наконец увидеть нас вновь.

– Вы прикалываетесь?! – изумился Вейн и подошел к окну, он был очень взволнован, до последнего не веря, что это все взаправду.

На пол пути к ихнему дому шли мои родители, но меня не было видно. Вдруг, открылась задняя дверца темно-коричневого BMW и оттуда показалась девушка с темными, слегка потрепанными, волнистыми волосами…

А теперь вернемся ко мне. По рассказам предков, я думала, что мы живем в каком-нибудь небольшом райончике среди города, либо у края, так как это был собственный дом. Но когда я узнала, что это поселок «Лесной простор», то была просто в ужасе, ведь оттуда до города езды чуть ли не час! Притом, что у меня нет собственной тачки и знакомых, которые бы меня подвозили, а просить постоянно отца… Я уже подумывала переехать в общагу вуза, даже если придется разделять ее с насекомыми.

И вот мы уже приехали в этот поселок. Домишки здесь нечего так – шикарные. Мы завернули к нашему дому, у меня просто нету слов описать какой он был обалденный и громадный, правда, не помешало бы его отделать снаружи, все-таки тринадцать лет как никак прошло. Папа сказал, что нужно будет срочно сделать ремонт, а пока, нам придется пожить в гостях у Вантней.

– О не-ет, пап! Давайте в гостинице может как-нибудь перекантуемся? Поближе к городу, цивилизации. В конце концов, что их тревожить, им, наверное, и без нас весело, – отговаривала я уже обоих, когда они собирались выходить из машины. Не привыкла я еще к фокусам родителей, так еще и с другой фантастической семейкой уживаться придется на неизвестный срок.

Но эти, вдвоем упертые, будто и не слышали меня, лишь подбодрили и пошли к соседнему особняку, а тот был даже пригляднее нашего.

Я осталась в машине в знак протеста, но кто станет ко мне прислушиваться?! Выбора особо не было и я, фыркнув, все же вышла из машины. Мама с папой уже подходили к соседнему дому и вдруг, оттуда неожиданно выбежала старушка и с распростертыми объятиями помчалась к ним. Смотря на эту забавную картину, я обнаружила, что оставила свой телефон на заднем сидении и полезла обратно внутрь. «Хм, ни одного сообщения», – заметила я, разблокировав экран. Не найдя ничего интересно, я засунула телефон в задний карман и вновь бросила взгляд в сторону того дома и заметила парня. Он стоял в дверях и явно смотрел на меня. Не придавая этому значения, я захлопнула дверцу и направилась вслед за предками.

Не успела я обернуться и сделать шаг, как кто-то обхватил мою талию и, резко подняв на руки, начал кружить. Это было так внезапно, что я очень сильно испугалась. Я четко помню, что когда закрывала дверь, поблизости никого не было. Откуда здесь вообще кто-то мог оказаться? Начиная приходить в себя, я поняла, что это был тот самый парень, которого я только что видела.

– Эми, как же я рад тебя видеть!! – воскликнул он, продолжая меня тискать в своих объятиях, поставив на землю. С такой любовью и нежностью, даже подруги меня не обнимали. Это было не то чтобы удивительно, сколько приятно. Да, это было действительно приятно, хоть даже я его не знала.

Наконец, он отпустил меня и отодвинулся на шаг назад. Я подняла голову, так как он был выше меня, и потеряла дар речи. Я просто такого не ожидала, я думала, что такие как он, бывают только в фильмах. Он был настолько красив, на что не хватило бы моего воображения, а глаза темно-карие, почти черные, и такие бездонные, что мои глаза утопали в них. Это было что-то вроде как «любовь с первого взгляда», такое вряд ли когда-то забудешь. Мы как будто бы стояли так вечность, я чувствовала, как воздух между нами постепенно наэлектризовывался.

– Ты так изменилась… – последовал за тишиной этот бархатистый голос. – Такая бледная, – заметил он и прикоснулся к моей щеке, потирая большим пальцем.

Туман тут же в глазах рассеялся и ко мне вернулся здравый рассудок. Какое ему дело до моей кожи, где он разглядел бледность? Это был мой естественный тон, с рождения!

– Как ты… Я же видела, ты стоял там, – запинаясь, начала я допытать его, не понимая, как за считанные секунды он пересек такое расстояние.

– Ты права, не стоило мне перемещаться так. Надеюсь, никто не успел заметить, – приметил он. – Я увидел тебя и просто из головы вылетело про конспирацию.

– Ну да… – ответила я. Это конечно не то, что я хотела услышать, но и этого хватило, чтобы понять, что он телепортируется. Я и забыла, что они маги.

– Что-то не так? Я думал, ты будешь рада меня увидеть, но похоже, ты чем-то недовольна, – парень совершенно не понимал моего настроя и, по-моему, начал сомневаться, та ли Эмма перед ним.

– Извини, я просто не помню тебя, даже не знаю, как зовут! Да и вообще, после того как меня сбила машина, абсолютно все было стерто из моей памяти… – я опустила глаза, меня накрыло такой ненавистью и печалью, что просто хотелось убежать.

Не выдержав напора волны эмоций, свалившейся на меня словно с небес, я так и сделала – молча повернулась к нему спиной и пошла туда, куда глядели глаза. Я чувствовала, как мои щеки наливались румянцем, но этот румянец был далеко не от смущения, а от невыносимого желания прослезиться, и сделать это в одиночестве, наедине со своими мыслями. Где-то в глубине души, я чувствовала, что никому до меня нету дела. Я – это вещь, с которой делают все, что только вздумается. Парень попытался меня остановить, чтобы разобраться в чем дело, и схватил за предплечье моей руки. Мне пришлось остановиться, и я вновь повернулась к нему, посмотрев на него так, будто этот человек меня очень сильно достал своею навязчивостью. Я даже не знала, что ему ответить, мне совершенно не хотелось разговаривать с ним на эту больную для меня тему. К счастью, наш разговор так и не успел начаться, так как предки нас заждались. Я сняла его руку со своего предплечья и, молча взглянув еще раз ему в глаза, пошла к дому. Там я и узнала, что того парня звали Вейн, тот самый друг моего детства, про которого рассказывали мне родители.

Больше всего, по-моему, мне была рада бабушка Вейна – Фрида. Пройдя длинный путь поцелуев и обнимашек, запах ее цветочного парфюма с пепельно-коричневых волос, аккуратно завитыми во внутрь у плеч, стоял у меня перед носом еще некоторое время. Меня удивило, насколько она великолепно выглядела в свои годы. Подсчитывая на скидку, ей должно было быть не меньше шестидесяти лет, но выглядела она на все сорок, притом, что практически ни единой морщинки не было заметно. Она рассказывала, как помнит меня совсем еще крохой, как будто это было вчера, и конечно же причитала, как и Вейн, о моих внешних изменениях. Затем, я узнала поближе Мишель, маму Вейна, и его папу – Робина, широкоплечего элегантного брюнета. Теперь стало понятно, в кого Вейн был таким красавцем – в свою маму. Мишель была очень красивая и высокая, почти наравне со мной, а волосы были длинные и роскошные, отливающие темным каштаном, я даже позавидовала ее тонкой, словно тростинка, талии и этим четким и ровным изгибам, переходящим в бедра. С такой фигурой можно смело выходить на подиум.

Наконец, мы зашли в холл. Первое, на что я обратила внимание, так это на лестницу. Она поднималась с двух концов, плавно сужаясь, и замыкалась кругом на втором этаже. Дальше уже начинались комнаты.

Мишель приготовила лазанью, поэтому сразу позвала присаживаться за стол. Признаться, такие столы, как этот, я видела только в залах для заседаний, он был длиною три или четыре метра. Впервые вижу такое чудо, притом, что семья была не настолько большой. Заказывая его, возможно учитывали сразу места для гостей. Не оставила без впечатлений и сама кухня, она была размером как наша квартира в Архангельске, здесь можно было наготовить хоть на двадцать человек, и зачем им такая площадь?

Наконец, мы принялись к трапезе. Вейн сел рядом со мной, а остальные расселись вразброс, видимо у каждого здесь было свое любимое место. Робин интересовался, как нам жилось в Архангельске и не устали ли мы в поездке. «Он еще спрашивает… – подумала я. – Конечно устали, одна только я намучалась от похмелья! Еще плюс к этому бессонная ночь, где даже в окно толком не посмотришь, одна темень, и музыку не послушать, так как посеяла где-то свои наушники, собирая сумки». Лазанья Мишели была потрясающая, с чем не поспоришь, она так и таяла у меня во рту, или же просто я была очень голодна.

Спустя еще какое-то время, я заметила, что напротив меня стояла еще одна порция лазаньи. И это даже не похоже было на порцию, если кто-то захочет добавки, рядом стоял стакан с какао и тарелочка с тостами, даже столовые приборы лежали рядом и, по-моему, кто-то оттуда уже успел отрезать кусочек и съесть его. «Они что, домового или призрака какого-то кормят?» – смутилась я.

– А для кого это место? – спросила я рядом сидящего Вейна.

– Для меня, – послышался чей-то голос напротив.

Я сначала подумала, что мне показалось, но кто-то поднял стакан с какао и, сделав глоток, поставил на место. Это было все на самом деле, жидкость в стакане действительно убыла, оставив следы шоколадной пенки на стенках. Вариантов оставалось немного, либо там и впрямь кто-то сидел, либо это чья-то шутка.

– Это Вильям, мой брат, – объяснил Вейн, пока я продолжала таращиться круглыми от удивления глазами в пустоту.

Мальчик наконец-таки решил показаться и начал постепенно, но при этом очень быстро, проявляться, словно 3D-голограмма, кусочек за кусочком, клетка за клеткой, пока полностью не стал видимым. Он совершенно не был похож на Вейна, начиная с лица, заканчивая волосами. Ему было одиннадцать, а блондином он пошел в своего деда, как объяснил Вейн. Странно, что мама не рассказала мне про Вильяма, видимо с тех пор, как мы переехали, родители не общались с ними до сегодняшнего дня.