Идеалистка

Глава 9

Ксения гуляла с сыном в лесопарке. Лёгкий ветерок срывал пожелтевшие листья с деревьев, и они медленно падали на землю. Никита, которому было год и два месяца, наблюдал за этим и пытался поймать падающий лист. Ксения придерживала «ходуна» за концы шарфа, чтобы поймать в случае падения.

– Сынок, пойдём гулять по травке. Мягче будет падать.

Они сошли с дорожки на пёстрый ковёр из листвы, который укрыл уже пожухлую траву и гуляли уже между деревьев. Ксения заметила трёх молодых людей, которые, казалось, беседовали мирно. В какой-то момент они начали ссориться, а после завязалась потасовка. Один из них упал, а двое стали его бить ногами. Этого она стерпеть не могла. Крикнув, что вызывает полицию, она подошла ближе.

– Дай сюда телефон, дура, – сказал один и, получив удар ногой в пах, согнулся.

– Это тебе за дуру, – она перевела взгляд на второго и заметила, что парень, поднимающийся с земли, улыбается.

– Розыгрыш не получился, а Серёга поплатился за идею. Извините. Это была шутка. Мы поспорили, убежите вы или позовёте на помощь.

Ксения едва сдерживалась, чтобы не выругаться матом.

– Три дебила – это сила, – сердито сказала она, глядя на парней. Им было не больше 25-27 лет. – Я теперь подумаю, прежде чем прийти на помощь. Господи! Страна ждёт героев, а рождаются идиоты, – она взяла сына на руки и пошла прочь от компании.

– Постойте! – парень поднялся с земли и теперь шёл рядом. – Шутка действительно глупая, но и вы не подумали о ребёнке и ввязались в это. Хорошо, что мы не законченные подонки. А могло быть иначе.

– Замечание уместное. Я приму это к сведению.

– А хотите кофе? Здесь недалеко есть приличная кофейня.

– Спасибо. Я живу в этом районе и хорошо ориентируюсь. Нам домой пора.

– Тогда мы вас проводим. У Стаса сегодня день рождения. Мы после университета редко видимся из-за работы, да и живём в разных районах. Встретились по случаю и вспомнили студенческие годы. Вы в каком доме живёте?

– В 13-ом.

– А Стас в 9-ом. Мы окончили университет в одиннадцатом, факультет информатики. Этот район нам, как дом родной.

– Я тоже здесь родилась, жила, училась на инязе, только жилплощадь сменила. У меня мама преподавала на факультете, её фамилия Никольская.

– Такая интеллигентная девушка и с такими бандитскими замашками.

– Тебе повезло, что на тебе джинсы, а я в мягкой обуви. Могло быть гораздо больнее. Взрослеть нужно, ребята. Хорошего дня.

Через неделю в выходной день Ксения с сыном встретила на прогулке Стаса.

– Привет! Я надеялся вас здесь встретить.

– Зачем? Придумал новый розыгрыш?

– Хочу ближе познакомиться. Я даже имени твоего не знаю.

– Тебе оно зачем? Я могу назваться любым.

– Давай просто дружить. Ты мне нравишься.

– А ты мне нет. Как быть с этим? Хочешь совет? Оставь свои попытки стать мне другом. Мы случайно пересеклись в этом месте, и это не повод для знакомства, а тем более дружбы. Извини. Я не привыкла лукавить и говорю то, что думаю.

В свой тридцатый день рождения Ксения проснулась с хорошим настроением. Огорчал только будний день. Среда не самый удачный день для приёма гостей. С утра ограничились все звонками. Светлана Васильевна Савчук обещала приехать ближе к обеду. Марина с ребятами приедут после школы, а Павел с семьёй явятся на ужин. Курьер принёс красивый букет и праздничную упаковку с подарком. Карточка отсутствовала. А в упаковке Ксения обнаружила наручные часы. Именно такие часы она рассматривала в Турции. «Значит, это дело рук Антона», – улыбнулась она. – Ставя букет в вазу, она услышала новый звонок в дверь. Букет и подарок были от Артёма. Он прислал ей красивый ажурный золотой браслет. На карточке значилось: «Маме моего сына в день рождения». Она позвонила Садовскому, который поздравил её лично и передал, что подарок послан от компании. Звонить Артёму она посчитала лишним.

– Никита, давай завтракать и приниматься за дело. У нас сегодня будет много гостей, сынок. Бабушка приедет, а вечером Стёпка придёт. Ты должен мне помочь.

К концу дня в квартире было пять букетов. Светлана Васильевна на пару с мужем подарили смартфон, Марина с детьми вручили новый ноутбук, а брат с женой преподнесли кофемашину.

Антон Садовский появился на пороге квартиры Ксении в начале декабря и без звонка.

– У вас что-то случилось? Почему вы не пригласили меня в офис?

– У меня к тебе серьёзный разговор.

– Проходите на кухню. Никита закончит завтракать, и мы с вами поговорим. Хотите кофе?

– Хочу. Он у тебя завтракает самостоятельно?

– Нам год и пятый месяц, и мы готовимся к детскому саду. Зиму перезимуем, всему научимся и попробуем учиться жить в коллективе. Держите кофе и рассказывайте, что вас к нам привело.

– У наших китайских партнёров сменился генеральный директор. Судя по телефонному разговору, нас ждут кое-какие изменения в работе и мне это не нравится. И больше всего мне не нравится, что это происходит за две недели до подписания договора. Такое ощущение, что они ждут от нас инициативы на его прекращение.

– Есть что-то конкретное?

– На первый взгляд мелочи, но в целом выливается в проблему. Прочти сама обязательства сторон и поймёшь, о чём я говорю. Возможно, я паникую раньше времени, истолковав перевод неправильно, – Садовский протянул ей папку и флешку.

– Я просмотрю всё и позвоню вам. Сколько компания потеряет, лишившись партнёра?

– Четвёртую часть как минимум.

– А если заключить контракт с конкурентами, скажем с марта? Давайте мы с вами пофантазируем, – Ксения достала листы бумаги, вручила один Никите вместе с маркером, второй положила перед собой. Они рассуждали минут двадцать и пришли к выводу, что нужно собрать как можно больше информации о конкурентах и о представительствах, работающих на территории России. У Садовского был «выход» на два таких. Ксения обещала приехать через день и на месте они решат, как поставить зарвавшихся китайцев на место. Проводив Садовского, ей не терпелось сесть за работу. Она чувствовала, что ничего серьёзного в договоре быть не может. «Они не сумасшедшие, чтобы прерывать десятилетнее партнёрство не обосновав свои действия, хотя могут пойти на маленькие хитрости, – думала она, вспоминая Турцию с её курсом валют. – К тому же они могут не знать, что договор с турками мы всё же подписали весной».

Уже на следующий день Ксения была в офисе, оставив Никиту на Светлану. Она протянула Антону текст ответа на русском языке и отправила китайским партнёрам электронное письмо.

– Думаешь, сработает? – сомневался Садовский.

– А я ничего не выдумала. За десять лет они кое-что забыли, а я им просто напомнила. Теперь пусть думают. Теперь второй момент. Чтобы окончательно поставить их на место, если они созреют, пусть сами приезжают сюда. Это теперь в их интересах. А мы поступим по их сценарию. Подписали, пообедали и машину в аэропорт.

– А как же русское гостеприимство?

– А мы их в гости не приглашали. Это их рабочий визит. Пора опустить их с небес на землю. Мы летим шесть часов. Семь добираемся на машине. Два-три часа переговоры, а потом делайте, что хотите и как хотите. Ночь сидим в аэропорту, и это волнует только нас. У меня есть причина порадоваться за прошлое неуважение.

– Будешь ждать ответ? Ты сына на кого оставила?

– Он со Светланой до обеда. Пока придёт ответ у меня есть кое-какие соображения.

Дальше события развивались стремительно. Китайскую сторону предложение, мягко говоря, огорчило и совсем выбило из колеи, когда Ксения высказалась о недобросовестности партнёра и желании искать нового поставщика, закончив свой монолог словами: «Господа забыли, что кто платит деньги, тот заказывает музыку».

– Думаю, на сегодня достаточно, а завтра вам поступит новое предложение, куда скромнее для них и выгоднее для нас. Антон Викторович, если всё же решите ехать сами, летите в будний день, иначе застрянете на границе и требуйте машину от границы и назад. Не стоит продолжать их баловать.

– Ты все же меня бросаешь в такой неоднозначной ситуации?

– Я помогу вам, но только на родной земле. Решать вам.

Антон Садовский поговорил с отцом и принял решение не идти на поводу у китайских партнёров и отказаться от поездки, но не отказываться от сделки. Партнёры прилетели сами, переговоры состоялись, и у компании появилась возможность наглядно указать на недобросовестность поставщиков. Ксения опять оказалась права. Такую непростую сделку было решено отметить, но Никольская от похода в ресторан отказалась. Антон на эмоциях позволил себе лишнее, и ей пришлось с ним объясняться.

– Антон Викторович, либо мы работаем как раньше, либо я вынуждена буду уволиться, – освободившись из его объятий, говорила она сердито. – Мне всё это не нравится.

– Есть ещё третий вариант, – придя в себя, возразил он. – Выходи за меня замуж. Вместе мы многое сможем.

– Мы сможем многое и без замужества, не выходя за рамки рабочих отношений. Я не буду ни вашей женой, ни любовницей. Если вас это не устраивает, мы простимся прямо сейчас, а уволюсь я, когда Никите исполнится три года. Примите решение, позвоните. Я должна знать, что меня ожидает.

Ксения вышла на работу в апреле 2017 года, устроив Никиту в детский сад. В эту же группу ходил и сын её брата Степан. Павел месяц назад переехал в соседний дом, расширив свою жилплощадь до трёх комнат. Отношения с Антоном остались на рабочем уровне, а неприятный инцидент постарались забыть обе стороны. Но его самолюбие, как у большинства мужчин, было задето и ему хотелось заставить Ксению ревновать. Он не придумал ничего лучшего, как завёл интрижку прямо в офисе. Никольская не обращала внимания, пока не «задели». Просматривая документы последней поставки, она давала указания, а в конце беседы задала свой обычный вопрос:

– Предложения есть?

– Держитесь дальше от Антона. Он мой, – Татьяна Маркова смотрела на Ксению с нескрываемой злобой. Тридцатипятилетняя менеджер из отдела продаж едва сдерживала себя.

– Татьяна Романовна, вы замуж вышли за Садовского? Я что-то пропустила? Он вам кто? Почему я должна держаться дальше от него? Мы, помимо того что коллеги, ещё и друзья. То, что вы с ним встречаетесь по углам ни для кого не секрет, но это не даёт вам никакого права считать его своим. У вас богатое воображение, но мало шансов на что-то серьёзное. Я пропущу ваши претензии мимо ушей, и это будет справедливо.

– Я тебя предупредила.

– Держите себя в руках и обращайтесь ко мне как положено. Мы с вами никогда не были подругами и общаемся только по работе. Пусть так будет и дальше.

Буквально через неделю Ксения вошла в приёмную и была остановлена жестом Ларисы.

– Шеф просил полчаса не беспокоить, – тихо сказала она.

– Пора эту практику прекратить, – Ксения решительно открыла дверь. В кабинете никого не было, а из маленькой комнаты отдыха, из-за неплотно прикрытой двери, доносились голоса.

– Антон Викторович, у меня срочное дело и вам следует поторопиться, – громко сказала она и отошла к окну.

Прошли пару минут, и Садовский уже сидел в кресле за столом, а входная дверь с шумом хлопнула. Ксения повернулась лицом к хозяину кабинета.

– Что у тебя?

– А у вас? Возможно, это очень удобно, но не осмотрительно. Вы знаете, что мне советовали держаться от вас как можно дальше? А это говорит о некой власти. Она кого из себя воображает?

– Не выдумывай! Я её не домогался. Это её инициатива.

– Будете доказывать это в суде, когда она напишет заявление, о том, что вы, пользуясь служебным положением, склоняете её к сексу. Служебный роман это одно, а ваша связь, которая на слуху у всего офиса другое. Вас эта реклама не смущает?

– Что ты от меня хочешь услышать? Может, ты ревнуешь? Но ты сама дала мне отставку.

– То, что вы называете ревностью, больше похоже на презрение. Я считала вас разумным, а вы, по всей видимости, думаете не тем местом.

– Прекрати! Держи дистанцию.

– Правда уши режет? Что вам не нравится в моих словах? Вы вспомнили о субординации? Так я ни одна так думаю, но, пожалуй, единственная, кто осмелится сказать вам об этом прямо. У вас больше нет репутации порядочного и морально устойчивого босса. Вы добились, чего хотели. Здесь мои расчеты и прогнозы по договору с Турцией. Посмотрите сами. У меня энтузиазм пропал что-то вам объяснять. Двадцатого вас ждут в Стамбуле.

– Вот и полетишь, в этот чёртов Стамбул. Ты коммерческий директор, тебе и карты в руки.

– Вы уверены?

– Ты вышла на работу и должна выполнять свои обязанности. Я не прав? – Садовский понимал, что с Никольской так нельзя, что она по закону не может быть отправлена в командировку против её согласия. Он сердился на себя, вымещал это на ней, и был уверен, что Ксения положит перед ним заявление и будет права.

– Хорошо. Пусть Максим Геннадьевич оформляет документы на моё имя.

– А куда ты денешь Никиту? – Садовский растерялся. Он ожидал чего угодно, но не согласия.

– С собой возьму, в чемодане.

До самого отлёта она не переступала порога его кабинета, а все бумаги передавала через секретаря. Никиту она оставила на брата. Улетит она в четверг ночью. В пятницу он отведёт ребят в сад, а в субботу Ксения вернётся.

Переговоры прошли на уровне. Вернулась вечером в субботу с подписанным договором и покупками для мальчишек. Светлана, наверное, поэтому не возражала против командировок сестры мужа. Во-первых, детям было почти по два года, и хлопот с ними было меньше. Оба ходили в сад. Во-вторых, она покупала своему сыну только обувь. Всё остальное привозила тётя, и никогда не брала денег за покупки. Дети быстро росли, были одного возраста и роста, и это облегчало задачу Ксении.

В понедельник её ждала встреча с Садовским.

– Проходи, присаживайся. Как поездка?

– Всё прошло по плану. Здесь все документы, – она протянула папку.

– Ксения, почему я чувствую себя перед тобой виноватым и должен оправдываться?

– А кто вас просит это делать? Кто просит говорить со мной о чём-то кроме работы? Вы работой моей довольны? Есть замечания, претензии? С чего вы взяли, что я буду с вами душевно беседовать? Моё отношение к вам несколько изменилось и той откровенности и дружбы уже не будет.

– Тебя так огорчила моя связь с Татьяной?

– Меня огорчило ваше циничное поведение. Всего чего вы добились иронии вместо уважения. Вы, понимая, что неправы, продолжали держать марку, решили наказать меня поездкой в Турцию. Но я справилась. Более того, я довольна собой.

– И что мне делать?

– Ничего. Между нами нормальные рабочие отношения, а свои симпатии или антипатии мы оставляем у порога офиса.

– Ксения, а если я извинюсь.

– За что? У вас свои взгляды на жизнь, у меня свои, и они могут не совпадать. Я, честно признаться, пожалела о том, что вам сказала. Мне не стоило этого делать даже на правах друга, каким я себя считала. Я могу быть свободна?

В июле Никите исполнилось два года, и, поддавшись на уговоры Светланы Васильевны, Ксения отпустила сына с отцом в выходной в дом его родителей. В начале шестого позвонила Савчук, что едет за сыном. Никита встретил мать у ворот, торопясь рассказать, что ему подарили и чем они занимались с дедом. От предложенного чая она не отказалась и прошла в дом. Артём вошёл следом, поздоровался сквозь зубы. Ксения по голосу поняла, что он нетрезв.

– Ник, пойдём, соберём в сумку игрушки. – Мы в саду. Заберёшь его там, – бросил он Ксении.

Через десять минут она вышла из дома в сопровождении родителей Артёма и направилась в сад. Артём и его подруга сидели в плетёных креслах с бокалами вина и о чём-то спорили или ссорились.

– Где Никита?

– Где-то здесь. Куда он денется с огороженной территории?

– Ты не забыл о его возрасте? – Никита! Ник! – стала громко звать мать, удаляясь вглубь сада. Сад был небольшой и хорошо просматривался. Только заборы от соседей заросли диким виноградом. Ксения там его и нашла. Мальчик стоял и тихонько плакал. – Никитушка, сынок, что случилось? – она присела перед сыном, обняла его и поцеловала несколько раз

– Там киса. Я хотел с ней поиграть, а она убежала.

– Ник, а если она ушла без спроса и её мама кошка потеряла? Я тебя потеряла и очень испугалась. Ты почему от папы ушёл?

– Он сказал, не путайся под ногами. Иди, гуляй. Я и пошёл, а потом кису увидел.

– Не плач, родной. Мы с тобой в выходной решим, кого нам первого купить попугая или котёнка. Нужно хорошо подумать.

– Правда?

– Правда, мой хороший. Иди с бабушкой умойся и поедем домой, – она дождалась, когда сын скроется в доме и подошла к Артёму, который и не собирался искать сына. – Я догадывалась, что два дебила это намного страшнее, чем один. Ты сына для чего привёз сюда, если он путается у тебя под ногами? Ты думаешь, он глуп, что не понимает сказанного? Делай выводы, придурок, – она выплеснула Артёму в лицо вино из бокала, который стоял на столике. – Не думай, что я ещё раз позволю тебе забрать его с собой, куда бы то ни было.

– И что с ним такого случилось?

– Если бы что-то случилось, разговор был бы иной. Ему всего два года. Он мог испугаться, упасть, удариться, куда-то влезть, выйти на улицу. Ты совсем без головы?

– Он мужик.

– Он да, а вот насчёт тебя я сомневаюсь. – Ксения увидела вышедшего из дому сына, взяла его за руку и пошла к машине. – Никита, я тебя очень прошу, никогда не уходи без разрешения. Я очень испугалась.

В августе Ксения с сыном полетела на десять дней в Сочи, а после возвращения в квартире появился волнистый попугай и трёхмесячный рыжий котёнок.

В декабре, наученные горьким опытом китайские партнёры прислали проект договора в первых числах. К нему было приложено приглашение на презентацию нового швейного производства, которая состоится 20 декабря.

– Если вылететь в воскресенье, есть вероятность подписать контракт, побывать на презентации и к выходным вернуться домой, – рассуждала Ксения. – Вам нужно увидеть производство своими глазами. Не представленные образцы, а именно продукцию цехов. Оценить качество, ассортимент, перспективы.

– Ты хочешь отправить меня одного?

– Я не могу оставить Никиту на целую неделю, а заставить вы меня не можете.

– Заставить не могу, а попросить попытаюсь. Вернёшься, дам выходные до самого праздника.

– Мне самой хочется всё увидеть. Попробую поговорить с братом и его женой, но ничего не обещаю.

– Ксения, хватит на меня дуться. Я давно исправился.

– Я в курсе изменений в вашей жизни.

– Извини, я забыл, что ты дружишь с моими детьми. И как они? Жалуются?

– Напротив. Они очень довольны.

– Знаешь, я вообще считаю, что пора наших партнёров передать под твою полную ответственность. Здесь мы можем принимать решения вместе, а там будешь бодаться с ними сама. Ты не первый год знаешь наших друзей, нет такого вопроса, который тебе решить не под силу, а я тебе доверяю. Мы едем вдвоём, но это я при тебе, а не ты при мне.

– Вы это серьёзно?

– А почему нет? Мне твои уроки пошли на пользу, но я отдаю отчёт в том, что без меня ты справляешься даже лучше.

Разговор с братом состоялся в тот же вечер. Павел гордился сестрой, хотя это внешне никак не проявлялось. С тех самых пор, как он поправился после аварии, ему хотелось хоть чем-то ей помочь. Но зарплата у сестры была больше его, Артём каждый месяц выплачивал деньги на Никиту, и это она помогла финансово его семье при обмене квартиры.

– Ксюш, а он не садится тебе на голову?

– Нет, Паш. Это моя работа

– Ксюша, ты не переживай. Нужна неделя, пусть будет неделя. Ко мне мама приедет в выходной. Дети в сад ходят. Справимся мы вечерами с ними. Парням третий год.

– Свет, а ты не забыла про наше хозяйство?

– Ты о коте и попугае? Ничего с ними не случится. Накормим. У них хороший хозяин. Он сам не поест, а хозяйство покормит. Да Паша может после ужина у тебя с детьми ночевать, а утром уводить в сад. Чего проще? Работай спокойно.

Переговоры и презентация прошли с хорошими результатами и оставили прекрасное впечатление, а в багаже Ксения везла образцы товара, которые ей презентовали. А вот погода подвела. Рейс задержали на пять часов, и она приземлилась в родном аэропорту в три часа ночи, вместо 22 вечера. Выйдя из терминала она не почувствовала декабрьского мороза, а бегущая строка сообщала о температуре воздуха минус десять градусов. В воздухе кружился мелкий снежок, поднятый ветром с земли. Метель, которая и задержала рейс, уже закончилась. Погрузив сумку и чемодан в багажник, она выехала с крытой стоянки. Дорога была практически пустой в три часа ночи субботы. Впереди было сорок километров пути. Ксения включила музыку и тихо подпевала, не забывая следить за дорогой и соблюдая скоростной режим. Куда спешить ночью. При повороте с шоссе на дорогу, ведущую в район, где находился её дом, она проехала кольцо и облегчённо вздохнула. «Через десять минут я буду дома», – подумала она, въезжая под мост, по которому ходили электрички. Проехав метров сто, она увидела в свете фар человека, который передвигался на коленях. Да, он «шёл» именно так. Она затормозила и сдала машину чуть назад. Он заметил остановившееся авто и замахал руками. «Почти четыре утра декабря и человек на дороге в трёх километрах от жилья», – думала она, выходя из машины и подходя к нему. Страха не было.

– Помогите мне, – тихо попросил мужчина. – Ногу подвернул или вывихнул, не могу понять – замёрз очень.

– Сможете сами сесть в салон? Или подскажите, что я должна сделать и как?

– Опустите спинку переднего сидения, чтобы я смог лечь. Правда, я весь в снегу.

– Пустяки. Высохнет. Здесь до больницы недалеко. Вам обязательно помогут.

Он промолчал, устало прикрыв глаза. Ксения не стала задавать никаких вопросов. Через десять минут она остановила машину у приёмного покоя, подняв дежурную смену, рассказала о человеке с дороги. Ему помогли лечь на каталку и увезли, а Ксения осталась ждать. Сама история у неё особого интереса не вызывала, но могло случиться так, что человек окажется без документов и денег. Куда и как он пойдёт среди ночи? Врач вышел минут через пятнадцать.

– Мы оставляем его в отделении. У него кроме сотрясения мозга, ушибов от падения и резиновой пули в груди, сильное переохлаждение. Сколько он пробыл на улице и где? Сейчас в операционную, а там видно будет. Вещи его можно забрать. Что-то просушить, что-то постирать. Приезжайте утром.

– Доктор, я даже имени его не знаю.

– И что? Взялись помочь, не бросайте его на полпути. Завтра и разберётесь что к чему.

Ксения приехала домой в пятом часу. В квартире было пусто. Только рыжик радостно встретил хозяйку. Ложиться спать, смысла не было, и она, проверив холодильник, включила кофемашину. «Как тебе жилось? – она взяла кота на руки. – Ну что ты. Тебе никто не бросал, – гладя кота, который ластился к хозяйке и мурлыкал, говорила она ласково. – Так бывает, дружок. Мы сейчас с тобой перекусим и примемся за дела. Их сегодня у меня много, хотя на календаре суббота. И за сыном я скучала, но встречу придётся отложить на пару часов». Стирать вещи мужчины она не стала, всё повесила сушить, а в обувь натолкала старых бумаг. На антресоли нашла вещи Павла, которые он не забрал после стирки, когда после больницы жил в этой квартире. Вещи были далеко не новыми, но чистыми. Спортивный костюм и футболка. Она разобрала свой чемодан, убрав его в шкаф, вещи в гардероб, а вещи ребят сложила в пакет. Презентованный багаж разбирать нужно было с умом.

В восемь утра она была в больнице и нерешительно открыла дверь палаты.

– Разрешите? Я привезла вам чистую одежду брата. Правда, только то, что нашла в своей квартире. Как вы себя чувствуете? Что говорит полиция?

– Вас как зовут?

– Ксения Никольская.

– А я Андрей Иванович Воронин, – надевая футболку Павла, говорил он. Я ничего не сказал полиции. Всё очень сложно, – он понизил голос. – Мне и в голову не могло прийти, что мой сын организует своё похищение, с требованием выкупа. Но это озарение пришло позже. Я снял деньги со счёта и приехал в назначенное время и место. Их было двое. Оба в балаклавах и с изменёнными голосами. Это можно сделать, зажав нос или взяв что-то в рот. Достали пистолет, потребовали деньги. Я бросил их на рельсы и прежде чем отойти, выкинул ногу вперёд и достал одного, а второй выстрелил. Вот на этом моменте театр закончился, и я узнал по голосам дружков сына. Они дружили с детства. После ранения и контузии стоит мне испытать стресс, включается защитная реакция организма и моё сознание отключается. Это длится не больше минуты. Парни просто испугались и ничего лучшего не придумали, чем скинуть меня с насыпи. Вот и всё. Что я должен был сказать в полиции? Что здоровый лоб не справился с двумя сопляками? Видимо при падении стукнулся головой и отключился. Встречался я с ними в десять, ты меня подобрала в четвёртом часу.

– И что теперь?

– Пока не знаю. Поваляюсь здесь до понедельника. Опухоль с ноги спадёт, и я сумею надеть обувь. Мне нужно хорошо подумать.

– Хотите, я поеду к вам домой и привезу то, что понадобится до понедельника? Ключи я нашла в вашей куртке. Доверите? Узнаю, что с вашим сыном.

Получив адрес и указания от Воронина, она позвонила Садовскому и Павлу, сообщив о приезде, заехала домой и поехала по адресу. Дверь ей открыл парень лет восемнадцати.

– Андрей Иванович дома?

– Нет его и, когда будет, не знаю.

– А ты кто такой и что делаешь в этой квартире, если ничего не знаешь о хозяине?

– Я его сын Сергей.

– В таком случае, Сергей, мы подождём его вместе, – говорила Ксения, отодвинув парня рукой и проходя в квартиру.

– А вы кто такая? – развалившись на стуле в кухне, спросил он.

– А я совесть твоя, ублюдок, – она поставила ногу на стул между его ног и достала из сумки пистолет. – Скотч дома есть?

Он повернулся к шкафу и из ящика достал рулон скотча.

– Примотай ноги к ножкам на совесть. Что, не нравится? А организовать собственное похищение и требовать выкуп нормально? Ты знаешь, чем всё закончилось и где сейчас твой отец, Иуда? Один в него стрелял, потом сбросили с насыпи, а деньги, часы и телефон забрали. Как тебе новость?

– Нет! Они сказали, что он не пришёл. Где он сейчас?

– А не поздно ты хватился отца?

– Он мне не отец.

– Тем хуже для тебя. У него не дрогнет рука упрятать всех вас за решётку. По вашей милости он пять часов провёл на морозе. Моли Бога, чтобы он поправился. А теперь набери мне телефон любого из подельников. – Сергей передал Ксении свой телефон. – Слушай внимательно и не перебивай. У вас есть ровно десять минут, чтобы принести добычу в квартиру отца Сергея. Опоздаете на минуту, встретитесь с полицией в своих квартирах. Время пошло. – Её взгляд остановился на десятке номеров телефонов на стикере, прилепленном к дверце холодильника. Среди них был номер участкового. Она набрала его и назвала адрес. Через семь минут в дверь позвонили. На пороге стояли два приятеля. Средняя комплекция, рост чуть больше ста семидесяти и напряжённые лица.

– Проходите на кухню. Церемониться я с вами не буду, – она направила пистолет на одного. – На столе скотч. Ноги примотайте к табуретам и приготовьтесь слушать. Всё что добыли непосильным трудом, положите в пакет. Я верну это законному владельцу, а вам, к приходу участкового, советую написать чистосердечное признание. Это не просьба, это совет. Если Воронин напишет на вас заявление о шантаже и попытке убийства, ваши признания вам и пригодятся. Срок вам светит приличный.

Прибывший участковый очень удивился, услышав рассказ Ксении о ночном происшествии. Но ещё больше удивился наличию у молодой женщины пистолета. Ксении пришлось вынуть обойму и показать жёлтые пластмассовые шарики.

– Не побоялись ночью подобрать неизвестного?

– У меня синий пояс по карате, а он шёл на коленях. Бояться нужно вот таких на двух ногах и без головы. Я возьму вещи для него в больницу, а вы сами разбирайтесь с ними. Воронин не сообщил полиции о том, что узнал этих уродов. Или пусть сами ему в ноги падают. Он в больнице на Пирогова. – Сергей, помоги мне собрать вещи, документы и зарядку к телефону. – Собирая вещи, она обратила внимание на то, что в квартире чувствуется женская рука. – А кто ещё здесь живёт?

– Бабушка. Она сейчас в санатории.

Через полчаса она вернулась в больницу, оставив деньги в арендованной ячейке банка и купив кое-какую еду для Воронина.

– Андрей Иванович, я привезла вам то, что вы просили, то, что мне удалось вернуть. Деньги я оставила в ячейке банка, который радом с вашим домом. Домой я пока не попала, поэтому привезла вам поесть из приличного места.

– Спасибо, Ксения.

– Пока рано. Доктор вас выпишет, и мы с вами простимся. Завтра я привезу ваши вещи.

– А что вы делали в столь поздний час на дороге?

– Возвращалась из аэропорта. Рейс задержали на пять часов.

– А как вам удалось вернуть всё?

– Случайно. Сергей сказал мне, что он вам не сын.

– Я узнал это давно, но думал для него это тайна и не говорил.

– Завтракайте и отдыхайте, а меня дома ждут.

Ксения вновь вернулась домой, взяла покупки для семьи Павла и пошла к ним. Ребята уже позавтракали. Привезённые обновки как-то смягчили долгое отсутствие Ксении, а ночная история растрогала и удивила.

– Ребята, не сердитесь. В следующий раз я что-нибудь придумаю. Я понимаю, что злоупотребляю вашим терпением.

– Не говори глупости. Мальчишкам скоро три года. С ними не так много хлопот. А ты своими подарками компенсируешь своё отсутствие. Мы ещё тебе и должны, – улыбнулась Светлана.

Остаток дня Ксения провела с сыном и котом, а утром, после завтрака, они поехали в больницу вдвоём.

– Добрый день, – глядя на обитателей палаты, сказала Ксения. – Это мой сын Никита. – Андрей Иванович, в пакете ваши вещи, а здесь поздний завтрак или ранний обед. Как сегодня самочувствие?

– Спасибо. У меня всё прекрасно. Вам нечем заняться, что вы занялись благотворительностью?

– Вы находите это странным? Временная помощь человеку заслуживает порицания?

– Вы достаточно сделали. Теперь я сам справлюсь.

– Хорошо. Как скажете. Я на особую благодарность и не рассчитывала, она достала из сумки ключ и положила его на тумбочку. – Это от банковской ячейки 35. Она оформлена на ваше имя. Будьте здоровы. Прощайте. – Никита, пойдём сынок, – она взяла сына за руку и направилась к выходу.

– Постойте, Ксения, – окликнул её Воронин, но она даже не обернулась.

– Зачем ты так, парень? Даже если она тебе не нравится, где благодарность, что не проехала мимо? Она старалась помочь тебе, а ты плюнул ей в лицо. Сутки назад ты не был таким орлом.

– Палку ты перегнул, Андрей. Михалыч прав. Хотел отшить, сделал бы это деликатно. Испугался быть обязанным? Так долги отдавать надо.

– Что она тебе плохого сделала? Её доктор попросил, она и согласилась. На кой хрен она твои вещи в порядок приводила? Или ты думаешь, она на тебя глаз положила? Так ты вчера был как драный кот с помойки.