Глава 12
Пользуясь хорошей погодой, Надя много времени проводила на свежем воздухе. Каждый день не найдя в своей почте письма, она брала телефон и выходила в сад, совершая пешие прогулки вдоль и поперек по 30-40 минут. Не дожидаясь приезда Никитичны, она сама перестирала постельное белье, вещи мужа и свои, переутюжив их. Приготовив Юрию, обед и ужин одновременно, умудрилась постирать вещи на выписку Егора, отутюжив и сложив ее в новый пакет, определив его на ту же полку. Она составила список того, что нужно купить, после рождения сына от кроватки до памперсов. Все это она сделала не потому, что не доверяла домашним, а чтобы не добавлять им лишних хлопот, и не придерживаться порядка, верящих в приметы. Неделя, проведенная в доме лишь вдвоем, сделала их еще ближе. Путешественники из «круиза» вернулись 11 августа вечером. Так, что ужин, приготовленный Надей, прошел с рассказами о поездке. Лиза и Роман вернулись 15 числа загоревшие и отдохнувшие. Через две недели им предстояло вернуться в стены института. Роману предстояло одолевать третий курс, Лизе – второй. С наступлением сентября, они перебрались в городскую квартиру деда и приезжали только в выходной. Дела на работе у Юрия шли хорошо, и настроение было соответствующее. Наде лишь однажды в конце сентября пришлось выйти на работу, часа на три, до этого целых пять дней проработавшей дома. Работа была срочной, и Наде приходилось работать по 5-6 часов в день в отсутствии мужа. Учитывая ее положение, это было делать не просто. Ей приходилось отдыхать каждые 30-40 минут, сидя в неудобной позе за компьютером из-за живота, спина уставала. Одним словом, 26 сентября, когда после переговоров контракт был подписан, Надежда свободно вздохнула. 27 числа она пришла на прием к Ромашину.
– Даю тебе пять дней, не родишь– ляжешь в больницу, – сказал он, не допуская возражений. – Хочешь, оформлю прямо сейчас?
После ночи, проведенной почти без сна, она утром, провожая мужа на работу, сказала:
– Спала плохо. Может, мне принять предложение Ромашина? До срока осталось 3-4 дня, а если все начнется раньше, буду уже на месте.
– Поезжай, только позвони мне обязательно. Договорились? Ты когда хочешь поехать? Машина нужна?
– Я поговорю с Никитичной, возьмем такси и доберемся через полчаса. Мне еще нужно собраться. Мы сами справимся, не волнуйся, работай спокойно.
Она проводила Юрия на работу, и пригласила Никитичну в гостевую комнату.
– Валентина Никитична, Вы не удивляйтесь, – сказала Надя и открыла дверь шкафа. – На полке в цветном пакете вещи на выписку Егора, в белом пакете, лежат вещи для меня. Сверху лежит длинный список того, что нужно купить к тому времени, как будете нас забирать. Я, кажется, ничего не забыла. Там же написано, где найти вещи для Егора, которые я купила заранее. Сейчас я соберу вещи для себя, мы вызовем с вами такси, и поедем в больницу. Все, что мне понадобиться, я почти сложила. Владимиру Петровичу, когда вернетесь, скажете, что меня просто оставили под наблюдение. Это действительно так. Я не хочу рисковать. До срока 3-4 дня, а так я уже буду на месте. Сейчас просто скажем, что едем на прием. С Юрой я поговорила, вечером ко мне приезжать не надо, я позвоню, а вот завтра, можете. Только там, в списке передач, практически ничего нельзя, сами увидите. Договорились? Вызывай через полчаса такси.
– Надя, ты ничего не скрываешь? – спросила с тревогой Никитична.
– Если честно, мне просто немного страшно. Как будто ничего не болит, но живот тянет, я плохо спала. Там мне будет не так страшно. Вдруг неотложка задержится, всем лишние волнения. Я собираюсь.
Приняв душ, она надела чистое белье, черные брюки и блузку в клетку, а сверху синий жакет. Она взяла приготовленный час назад пакет, где лежали: халат, купленный совсем недавно, простая ночная сорочка и тапочки, средства гигиены, пара нижнего белья и сухой паек, который состоял из пачки печенья, шоколада, упаковки сока и трех яблок. Сверху положила паспорт, обменную карту, кошелек и осторожно спустилась вниз.
– Владимир Петрович, мы на прием. Если доктор будет настаивать, я останусь. Никитична вернется и все расскажет, а вечером я позвоню. Все будет хорошо.
Через сорок минут ее принял Ромашин.
– Пришла сдаваться? – спросил он. – Что беспокоит?
– Мне очень страшно, Ром. Вдруг я не справлюсь? Живот не болит, немного тянет спину, но внутри какое-то нехорошее предчувствие, – говорила Надя, устраиваясь на кушетке.
– Не переживай, в ночь дежурит теща, она в миг твои страхи развеет. Сердцебиение хорошее, парень лежит, как полагается. Тесно ему уже там, вырос. Матка в тонусе, думаю, Ромашка, к утру станешь мамочкой. Пишу тебе направление, переодевайся здесь за ширмой, вещи передай домой. По коридору справа лестница, дуй на второй этаж, там все расскажут. Я после смены загляну. Не бойся, прорвемся!
Надежду определили в палату, где уже лежали три мамочки, как и она, ожидавшие рождения малышей. Познакомившись, она разобрала свой пакет, достав бокал и ложку. До обеда оставалось меньше часа. После скромного обеда, она даже заснула. Проснулась от того, что заболел живот. « Не понравилась больничная еда моему избалованному кишечнику», – подумала Надя. Когда она в третий раз прошлась по коридору в сторону туалета и вернулась « ни с чем», до нее дошло. «Деревня, я деревянная. Это же схватки», – обругала она себя и направилась на пост к медсестре.
– Кажется, он не хочет ждать дольше, – поделилась она своим открытием.
– Как часто? – спросила та, не отрываясь от бумаг.
– 10-15 минут.
– Я приглашу доктора, она в ординаторской, подождите в палате.
Надя позвонила Юрию и Лизе. Разговор состоял из одних и тех же фраз:– « Все нормально. Доктор сказал не раньше, чем завтра, послезавтра. Все идет по плану. На сегодня отбой». Она отключила телефон. Доктор, а это была теща Романа, пришла минут через5-7, она посмотрела Надю, улыбнулась и сказала:
– Ну, что, мамочка, рожать будем сегодня. Не переживай. Сейчас пойдешь в предродовую палату, там ты будешь одна, можешь постонать, поохать, только не очень громко.
Часы показывали 18:00. Егор родился в 22:30 весом в три девятьсот и ростом 53 см. Наде лишь на секунду показали сына, и она заметила длинные черные волосики на его голове. «В папу» – подумала она, улыбаясь. Через два часа ее перевели в палату и предупредили, что кормить ребенка принесут, только после осмотра его детским врачом, а это значит, не раньше 9 утра. Спала она в эту ночь после укола крепко, и проснулась, когда мамочки готовились к шестичасовому кормлению. Приняв «водные процедуры», Надя вышла на лестничную клетку и набрала номер телефона Юрия, было 06:30 утра.
– Доброе утро! Я могу тебя поздравить с рождением сына. Он родился вчера до полуночи. Я не хотела вас всех беспокоить раньше времени. Прости.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он взволновано.
– Все хорошо. Я его увижу после девяти часов, когда принесут кормить. Все, что мне нужно, я взяла с собой. По необходимости буду звонить. Целую. Всем привет.
Она отключила телефон и вернулась в палату. В доме Смирновых начался легкий переполох. Юрий, преодолевая лестницу через ступеньку, бегом влетел в кухню, где Никитична и отец о чем–то беседовали.
– Егор родился! Мой сын родился! Надя только что звонила. Она родила его до полуночи. С чего будем начинать?
– С кофе. Сядь, остынь, успокойся на пять минут, а потом продолжишь ликовать, – сказал, улыбаясь, отец Юрию. – Раньше девяти она не позвонит. Вот с этого момента и будем начинать. Сколько лет роддома существуют, а график кормления новорожденных не меняется. Каждые три часа вынь да положи.
– Да Надюша вам целый список приготовила заранее. Что купить надо, что сделать все расписала. Так, что план у вас готов, да там и работы особой нет. Плохо то, что туда поесть ничего не берут. Один кефир, да сок можно. Какое молоко с такой едой? – говорила Никитична.
– Там не о матерях думают, а о детях. Чтоб животы не болели, аллергии не было. Ты ее Никитична дома откормишь плюшками. А 4-5 дней она и на больничном меню продержится, – говорил Владимир Петрович со знанием дела. – Ты, Юра, у Ромашина узнай «тариф» на роды. Сейчас без этого никак. Кому дать, сколько, кто принимал роды у Нади, и Лизавете позвони, будем работать по списку вместе. Мы с тобой по мебели да транспорту, а она по пеленкам да памперсам. Раньше срока ее не выпишут, значит, у нас есть пять дней и до вторника-среды мы все успеем.
– Я займусь детскими вещами, теми, что купила Надя, – сказала Никитична. – Постираю, поутюжу.
Уже через день все вместе они посетили всего один магазин, где купили все и сразу, а через два дня, в комнате родителей была сделана перестановка и генеральная уборка к приему нового постоянного жильца. В воскресенье, ближе к восьми часам вечера, Юрий спустился вниз с загадочной физиономией довольного кота и запахом парфюма.
– Далеко собрался, сынок? – спросил отец.
– По неотложным делам отец, – пытался пошутить Юрий.
– Я твои дела прямо сейчас и отложу. За старое взялся? Вырядился, парфюмом на весь дом несет, не хочешь скандала – вернись по-хорошему. Ты думаешь, на этот раз не уйдет из-за ребенка? – говорил в сердцах отец.
– Да ты что, отец. У меня действительно важное мероприятие. Я сегодня увижу Надю и сына, Ромашин дежурит, обещал, – оправдывался Юрий.
– Тогда в душ и переоденься. Куда ты с таким амбре собрался в роддом или в бордель? Я с тобой, только рубашку переодену.
– Ты, правда, подумал, что я…
– Подумал, еще как подумал. Куда можно вырядиться на ночь глядя? – садясь в машину, говорил Владимир Петрович.
После кормления, медсестра пригласила Романову в кабинет врача вместе с малышом.
– Что случилось Ромашка? – спросила Надя, переступая порог кабинета, и увидела Юрия и его отца в белых халатах.
– Вы сумасшедшие! – сказала она.
– Мы такие и мы ненадолго, посмотрим на вас и пойдем. Дай мне внука, сказал новоиспеченный дедушка.
Надя передала Егора деду и обняла Юрия.
– Я так счастлива. Ты принес то, что я просила? Как дела дома?
– Держи наследника, папаша. А дома, Наденька все хорошо, можно прямо сейчас выписываться. Все собрали, вещи разобрали, Никитична твои закрома выгребла, выстирала и поутюжила. Лизавета расстаралась, все разложила. Сделали все, как полагается. А Егор вылитый отец. Даже брови хмурит как он,– рассуждал Смирнов старший. – Ест хорошо?
– Ты отец еще расскажи, как ты внуку горшок на свой вкус купил. Говорю ему: – «Рано», отвечает: – « Рано, не поздно. Пусть стоит. Он в цвет с ванной. Будет внуку гарнитур».
Они поговорили еще пару минут и, не злоупотребляя хорошим отношением Ромашина, распрощались, оставив для него и Нади пакеты.
– Спасибо, Ромашка, – сказала Надя, покидая кабинет.
– Он у тебя такой настырный. Мне проще было устроить вам свидание, чем отвечать на его звонки, – ответил Роман ей вслед.
До выписки из роддома Надя позвонила Потапу Петровичу, который порадовался за нее и рассказал свои новости.
– Митяй работает, зарплата хорошая, гарем мой жив здоров. На зиму запасы сделали. Зорька потомство ждет. Митяй с Аннушкой любовь крутит. Они еще в школу ходили вместе, наша она, местная. Выучилась на фельдшера, теперь вместо Федоровны людей лечит. Я, дочка, давно так счастлив не был. Теперь буду ждать правнуков. А как иначе? Береги себя. Егорка подрастет, приезжай хоть на денек, а мы всегда ждать будем.
Братья приняли новость с радостью. Геннадий стал дедом в период ее похищения и беспамятства, а Валерий выдал дочь замуж.
Сразу о пропаже Нади братьям не сообщили, когда поиски ничего не дали, не хватило смелости признаться, а братья, как чувствовали. Телефон Нади не отвечал и они стали звонить Смирнову. Что он им мог сказать?
Смирнов с «командой» придумали очередной обман, « отправив» Надю в Лондон по делам фирмы. А когда Надя нашлась, все об этом забыли, а виновница вообще была не в курсе своей поездки. Звонок, который она сделала с телефона Юрия, после ухода гостей, чуть не испортил отношения с братом. Хорошо Юра был рядом с ней.
К выписке Нади и Егора из роддома было все готово. Лиза даже сумела убедить всех в том, что гостиную следует празднично украсить.
– Пусть Егорка с первых дней привыкает к красоте, – говорила она.
Юрий принял новорожденного из рук медсестры бережно, поцеловав Надю и вручив ей букет. В этот же вечер, дождавшись, когда Надя накормит, после купания, малыша и уложит его в кроватку, он подарил ей кольцо с мелкой россыпью бриллиантов.
– Давай опять поженимся, предложил он, целуя ей руки.
– Давай, летом. Егора будем крестить и поженимся, если не передумаешь. А тебя не смущает тот факт, что я уже была замужем? – спросила она улыбаясь.
Егор к новому месту жительства и окружению привык быстро, а Надя к его распорядку дня. Мальчик на удивление всех рос спокойным ребенком. «Ему столько пришлось пережить вместе с матерью, что настоящее его вполне устраивает», – сделал вывод его дед. Он ежедневно, в любую погоду, гулял с внуком во дворе или в беседке. Юрий теперь все рабочие моменты оставлял за порогом своего рабочего кабинета, а если задерживался на работе, обязательно звонил домой. Никитична уже не обижалась на Надю за то, что та всю работу по уходу за ребенком, взяла на себя.
– Вот Вам Егорка, только уснул. Занимайтесь своими делами. У меня стирки минут на сорок, – говорила она, ставя коляску в гостиной. – Проснется раньше времени – зовите.
Первое время, Надя даже не вспоминала о работе, но по привычке просматривала почту и рада была отсутствию писем. Все ее время было занято ребенком. Егор рос, а она научилась совмещать его и свой график.
Уже после встречи Нового 2002 года, который они встретили всей семьей, Надя спокойно оставляла Егора, которому шел четвертый месяц, на 2-3 часа на Никитичну и Владимира Петровича, уезжая на работу. Время летело быстро и незаметно.
Глава 13
Прошло три года со дня рождения Егора. За это время его родители успели второй раз заключить брак. Правда, на этот раз, Надя оставила после регистрации свою фамилию. Сам Егор прошел обряд Крещения, и теперь Станислав Ильин стал его крестным отцом. Лиза и Роман поженились. Родители Романа финансово находились на одной ступеньке с семьей Смирновых. Роман был единственным ребенком в семье, а бизнес перешел его матери от ее отца, его деда. Дети дружили со школы, и ни одна из сторон этой дружбе не препятствовала. Дети дружили ни один год, но родители не спешили знакомиться ближе, хотя мужчины знали друг друга по бизнесу. Знакомство состоялось только тогда, когда молодежь подала заявление в загс. Отец Романа помог сделать перепланировку и ремонт в квартире Владимира Петровича, где жили Лиза и Роман, и она ничем не напоминала прежнее жилище. Свадьбу устроили летом, после получения Романом диплома. Она была веселой, красивой и молодежной. Гостей приглашали не по необходимости, а по желанию молодых. Это было их условие – никаких нужных людей. Кроме родственников жениха и невесты, основными гостями были друзья и подруги молодых. В свадебное путешествие они отправились в Лондон. Теперь Роман уже работал вместе с отцом, а Лиза училась на пятом курсе.
Каждый год, бывая в городе Солнечный после Пасхи, Надежда навещала родителей, обязательно на час-два останавливались у Юли, а потом непременно заезжали к Потапу Петровичу на пару-тройку часов. Выезжали они втроем часов в шесть утра с небольшими подарками, и возвращались к ужину с гостинцами. В этом году Потап Петрович готовился стать прадедом и очень ждал нового статуса. Наде даже показалось, что все Назаровы за три года совсем не изменились. Их как будто не брал возраст. Митя с женой жили по соседству, через два дома.
С рождением внука помолодел и Владимир Петрович. А с тех пор, как Егор начал ходить и говорить на своем «тарабарском» языке, лучшего компаньона для прогулок и собеседника он не искал. Они понимали друг друга даже без слов. Дед, выслушав детский лепет, согласно кивал, Егор брал его за руку, и они шли туда, куда хотел внук. Теперь дед уже читал Егору сказки, а он пытался их повторять. Мальчик знал простые стишки Барто, и строил сам предложения, пропуская букву «р» и очень любил музыку.
День рождения Егора в 2004, когда ему исполнялось три года, выпадал на будний день, вторник. Большинством голосов его перенесли на второе октября. Была суббота, и вся семья собралась поздравить Егора с днем рождения. Пока мужская компания разбирала подарки Егора, женщины заканчивали с обедом. К обеду, ожидали крестного отца Егора с женой. Праздник удался на славу и затянулся до ужина, т.е. обед перешел в ужин с перерывами на разговоры. Семьи не виделись чуть больше месяца, и им было, что рассказать друг другу. Проводив чету Ильиных, Смирновы – Трошины мужской половиной созерцали фильм на телеэкране. Лиза, теперь Трошина, помогала Никитичне, а Надежда укладывала спать виновника торжества. Тот уснул, не дослушав до конца сказку. Надежда собралась покинуть спальню, оставив неяркий свет ночника, когда на ее пороге появилась Лиза.
– Уснул? – спросила она, подойдя к кроватке.
– Устал за день. Столько новых впечатлений, внимания, подарков, да и днем же не спал, даже сказку не дослушал.
– Он у нас такой красивый. Волосы густые, кончики завиваются, а ресницы как у девочки длиннющие. Все как у папы. Только пусть сердце и мозги будут мамины, – мечтательно говорила Лиза. – Я Никитичне помогла все убрать. Мужчины внизу, а я пойду к себе. Спокойной ночи, – сказала она, поцеловав Надежду в щеку.
Апартаменты Лизы так и остались за ней, претерпев небольшую перестановку. Раз в неделю, перед выходным, комнаты убирали на случай ее приезда. После дня рождения Егора Лиза и Роман приехали только в середине ноября. Погода не баловала, Роман работал, Лиза заканчивала учебу перед практикой и оба в выходные отдыхали дома. Последние десять дней и Надежда Николаевна трудилась как пчела, часто забывая про обед. Проводив мужа на работу, она кормила Егора, перехватив на бегу сама, передавала его Владимиру Петровичу и садилась за компьютер. Часа через четыре кормила сына обедом, укладывала спать и опять работала. Вся работа заключалась в постоянных исправлениях претензий «нерадивого» заказчика, который не мог определиться с окончательным вариантом договора. После дневного сна Егора, мать занималась с сыном. К этому времени стол, за которым работала мать, был чист, а муж даже не мог предположить, сколько часов за ним просидела жена. Вчерашние переговоры и подписание контракта дались Надежде Николаевне с большим трудом. Она вернулась домой в полдень и, не раздеваясь, уснула.
– Разве можно столько работать? Она за неделю зеленая стала. Ест как воробушек, один чай пьет, – сетовала Никитична.
Проснулась она, когда за окном были сумерки и Юрий был уже дома.
– Укатали Сивку крутые горки? – спросил муж, присаживаясь на кровать.
– Как там Егорка? Вы ужинали? – спросила виновато Надежда.
– За тобой пришел. Давай поднимайся, поужинаешь и в кровать. Отоспишься, будешь как новая.
Ужин подходил к концу, когда она извинилась и вышла из-за стола. Весь ужин «пропал» в стоке канализации. Надежда приняла душ и легла в кровать.
– Прости. Завтра я буду как новая, – сказала она зевая.
– Спи, передовик производства. Я уложу Егора, не волнуйся.
Надежда проспала до пяти часов утра. Спустившись на кухню, ей вдруг нестерпимо захотелось выпить кофе с молоком и съесть бутерброд. Перекусив в гордом одиночестве, она тихонько поднялась наверх.
– Тебе чего не спится? – спросил муж.
– Есть захотелось. Ужин же не пошел впрок, – ответила Надежда, ложась в кровать. – Извини, что разбудила.
– Значит, подкрепилась, набралась сил, а то, что разбудила даже хорошо. Теперь расслабься, пока Егор не пробудился, а до завтрака еще далеко, – сказал он, целуя жену.
Спустившись к завтраку втроем, они узнали, что Лиза и Роман приедут к обеду, но на один день. Привезут продукты, о которых просил дед, по списку Никитичны. « Чего машину гонять, если вы мимо едите. Попроси Ромку, он сделает» – говорил дед внучке. Погода стояла дождливая и холодная.
– Чего их несет в такую погоду? – спросил отец, конкретно ни к кому не обращаясь. – Сидели бы дома.
– Скучают. Они больше месяца вас не видели, – ответила Никитична.
Еще до обеда, Надя пригласила Лизу к ней в комнату.
– У тебя что-то случилось? – спросила Надежда. – Погода не располагает к обычному визиту.
– Пока не знаю, но, кажется, я беременна, – сказала Лиза.
– Ты говоришь это таким тоном, как будто не рада. Роман знает?
– Нет. Я хочу сама сразу убедиться, а потом сказать ему. Как все не вовремя, мне институт закончить надо.
– Что значит не во время? Даже если ты окажешься беременной, ты успеешь окончить институт до родов. Дети всегда во время. Ты сама это поймешь скоро. Ты как себя чувствуешь? Тошнит?
– Нет. Все хорошо. Только все время есть хочется и спать.
– А меня вот подруга тошнит и есть совсем не хочется, чтобы назад не возвращать. Все думают, что я просто переработалась, а я их не спешу переубеждать. Думаю, диагноз у нас с тобой Лиза одинаковый и я тоже ничего не сказала твоему отцу. Я боюсь его реакции, вдруг он не захочет третьего ребенка.
– Второго, я не в счет. У меня теперь муж есть. Будешь звонить Ромашину?
– А куда деваться? Само это дело не рассосется. Ты же не думаешь об аборте?
– Нет. Будешь разговаривать, запиши и меня на прием. Пойдем сдаваться вместе Ты не против компании?
– Я только «за». Я в понедельник позвоню ему и сразу перезвоню тебе. Договорились? Пойдем обедать, подруга.
Они попали на прием уже в понедельник пятнадцатого ноября. Ромашин принял их обеих в свой обеденный перерыв. Посмотрев Надежду и Лизу без комментариев, он с загадочной улыбкой произнес:
– Ну, что, дамы? Могу вас поздравить. Я, конечно, могу и ошибиться, но срок беременности у вас практически одинаков 5-6 недель. Если будете себя хорошо вести, родите, в лучшем случае с разницей в неделю. Я не вижу радости на ваших лицах. В чем дело?
– Роман Алексеевич, а когда приблизительный срок родов, если вести себя, как Вы говорите, хорошо? – спросила Лиза.
– Приблизительно после 20 июня следующего года, ответил Ромашин. – А что это важно?
– Очень! Я успею сдать государственные экзамены, – обрадовано сказала Лиза.
– Ну вот. Одна уже довольна диагнозом. Ромашка, а ты почему не рада? У тебя, что за причина? – спросил он Надежду. – Тебе тридцать лет, Егор подрос, пора подумать о девочке.
– Ром, я очень рада. Ты даже не представляешь, как я рада, но я не знаю, как к этому отнесется мой муж.
– Я думаю, обрадуется. Чем старше становятся мужчины, тем больше они гордятся зачатию ребенка. Поверь мне на слово. Жду вас на прием недели через три. Можете приходить врозь, вместе, как вам удобнее. После Нового года, скажем числа 15, пройдем УЗИ и посмотрим пол малыша. А пока больше положительных эмоций, больше свежего воздуха и умеренное питание. Я не имел в виду голодовки, но не переедайте, больше витаминов, клетчатки, меньше мучного. Если одолевает голод, ешьте фрукты, овощи.
Надежде очень хотелось верить старому другу, но в душе она сомневалась, что Юрия это известие обрадует. Подвезя Лизу к дому, она пообещала позвонить, после разговора с ее отцом и поехала домой. « Я не смогу отказаться от ребенка, даже если Юрий будет против его рождения. И что мне тогда делать?» – думала она. С этими невеселыми мыслями она переступила порог дома.
– Ты чего такая хмурая, дочка? – спросил Владимир Петрович.
– Я не хмурая, я задумчивая. Это погода на улице хмурая, вот и давит. У меня все в порядке. Егор спит?
– Спит. Я сам чуть не уснул под его песни и сказки. Поел хорошо, на спор кто первый. Ты обедать будешь?
– Вы отдыхайте. В такую погоду только спать. Я пообедаю и поднимусь к себе, ответила Надежда Владимиру Петровичу, и обратилась к Валентине Никитичне:
– Что у нас сегодня на обед?
– Щи, салат, котлеты. Может, тебе что приготовить, чтобы ты поела с удовольствием?
– Не надо. Я поем щи, а позже и салат, и котлеты попробую. Не волнуйтесь.
Она ела без особого аппетита с одной мыслью: « Только не возвращайтесь». Убрав за собой со стола, она налила сок в стакан и поднялась с ним наверх. Переодевшись, прилегла на кровать, не переставая думать о предстоящем разговоре с мужем. « Можно, просто поставить перед фактом, можно, спросить хочет ли он ребенка, а потом признаться, но важно, чтобы он понял, что я хочу этого ребенка, а потом уже решал сам», – думала она. Проснувшийся Егор прервал ее грустные мысли. Они немного поиграли, складывая из кубиков слова, и спустились к полднику. Юрий, вернувшись с работы и поужинав, вместе с отцом занимались с бумагами в кабинете. Уложив Егора спать, и понимая, что разговора сегодня не получится, Надежда легла тоже спать. Уже засыпая, она слышала, как муж тихонько, чтобы не разбудить ее, ложиться. Она перевернулась на другой бок.
– Юра, мне надо с тобой поговорить, но я не знаю с чего начать, чтобы ты меня понял,– неуверенно начала она.
– Давай поговорим. И если позволишь, я начну за тебя. Ты, моя дорогая жена, беременна. Я догадался об этом две недели назад, вот по этой прекрасной части твоего тела, – он положил свою руку ей на грудь. – И тошнит тебя не от недоедания, а от токсикоза. Дальше сама продолжишь?
– Ты против ребенка? – спросила Надежда.
– Я хочу этого ребенка. Мало того, я всегда его хотел. Ну, а то, что не говорил о своем желании, думал, ты не захочешь. Ждал, когда Егор подрастет. Ты у доктора была? Что говорит?
– Сегодня ездила к Ромашину. Срок 5-6 недель.
– Прямо как у Лизаветы. Звонила мне сегодня, обрадовала. Теперь я могу стать одновременно и дедом, и отцом.
– Лиза тебе не сказала, что на приеме мы были вместе?
– Нет. Она рассказала только о себе. Вот партизанка! И она подумала, что я буду против рождения ребенка. Да я рад больше, чем вы вдвоем, плюс Роман. Как думаешь, это сын или дочь?
– Я думаю девочка. Егор не был таким привередливым. Он все время хотел, есть, а эта перебирает в еде, запахи ей не нравятся, капризная. Ромашин сказал, что пол ребенка определим после Нового года.
– Ничего, будем называть его пока малыш, а потом выберем имя, пусть привыкает к имени заранее, как Егорка, – обнимая жену, сказал Юрий.
Новый 2005 год семья встречала, уже зная о пополнении сразу двумя малышами. Потап Петрович поздравляя их, сообщил, что стал прадедом. 2005 год для семей двух друзей, которым исполнилось по сорок два года, стал самым «урожайным». Компании Смирнова и Трошина объединились и теперь они были не только сватами, но и компаньонами. 23 июня, сдав Государственные экзамены, Лиза родила мальчика весом в 3700, которого назвали Даниил. Владимир Петрович в 65 лет стал прадедом. 25 июня Надежда родила девочку весом в 3900 и назвали ее Дашенька, Дарья Юрьевна. Старший сын Ильина Кирилл, окончил вуз и женился, собираясь подарить отцу внука уже к концу года, младший сын Арсений перешел на четвертый курс, но от старшего брата не отставал, готовясь к свадьбе осенью. В семьях друзей начался новый период в жизни, наполненный счастьем, любовью и радостью.