Глава 9
Прошли десять лет. За это время многое изменилось, но только не отношения между Дашей и Максимом и между семьями. Семья подарила Дарье на тридцатилетие машину. Даша получила права. Небольшая иномарка с двигателем 1,6 литра очень нравилась хозяйке, но зимой машина стояла в гараже. Место работы супруги не меняли: работа, как и зарплата их устраивала. Александр женился на Ирине в две тысячи десятом году, и в семье родились погодки – дочь Даша и сын Андрей. Его семья жила за городом, и виделись они с Егоровыми чаще весной и летом. Осенью или зимой глава семейства, Александр Андреевич, вез семью туда, где тепло. Воробьев относился к зятю, который работал в крупной компании, с уважением. Внуков любил, дочери старался помочь, хотя в этом не было большой необходимости, а вот с семьями Егоровых и старших Колосовых особой дружбы не водил.
Андрей Иванович и Маргарита Николаевна Колосовы, которым исполнилось шестьдесят, продали бизнес и занялись хобби. Жили в том же доме, где лет пять назад, сделали хороший ремонт. Влад отправлял их два раза в год на двухнедельный отдых, место они выбирали сами. Сам он жил в квартире деда, вернувшись из Китая, сделав там ремонт. Работал в компании Громова финансовым директором. Влад очень изменился за это время. Он сумел наладить отношения со всеми членами семьи. Это далось ему не сразу и не со всеми, но время шло, поступки говорили сами за себя, и семья его приняла, простив ему некоторые прежние обиды, забыв давние разногласия.
Ольга Васильевна Тиссен приезжала с мужем Петром за это время дважды и дважды принимала у себя Дашу с семьей.
Галина Ивановна и Лев Борисович, отправлялись в свой отпуск одновременно с семьей сына, хотя по разным маршрутам, так им было удобнее. Они так привыкли к внукам, а те к ним, что не могли расставаться надолго. Обе семьи так и жили в тех же квартирах. Мальчишки ходили в школу, которая находилась почти рядом, а старшие Егоровы стали незаменимыми помощниками сыну. Никите исполнилось двенадцать лет, Егору – восемь. Жили ребята дружно, хотя характеры и увлечения у них были разные. Все значимые даты, как и прежде, семья отмечала в доме Колосовых старших. Только теперь она стала многочисленной. Шесть Егоровых и семь Колосовых, среди которых один Влад был женатым холостяком. Он не развелся с Еленой Громовой, которая все это время проживала за пределами России, объявившись неделю назад. Своим приездом она «достала» не столько отца и Влада, сколько Максима. Словно одержимая, она начала со звонков по ночам и настойчивых визитов днем. Разговор Максима с ней не дал результатов, и он вынужден был поговорить с самим Громовым. После этого, Елена стала меньше попадаться Егорову на глаза, но не перестала преследовать и всюду «сопровождала» его на своей машине. Этот почетный эскорт раздражал, но Максим смирился с временным неудобством – он собирался с семьей в отпуск и надеялся, что по его окончании все изменится.
Даша с мужем и детьми собирались провести свой отпуск в Сочи, куда уже были куплены билеты на двадцать шестое июня. До поездки оставалось меньше десяти дней, а Даша отрабатывала крайний день перед отпуском. На календаре было 17 июня, а на часах 11:50, когда дверь в ее кабинет открыл Влад. Даша даже привстала от неожиданности. Во-первых, Влад никогда не был у нее на работе, во-вторых, он никогда не встречался с ней без предварительного звонка. Это была давняя договоренность между ними.
– Что случилось? – спросила она с тревогой.
– Присядь, Даша. У меня плохие новости, – сказал негромко Влад, глядя ей в глаза.
– Кто попал в беду? Папа? Мальчишки? Кто? Не молчи!
– Максим, – сказал Влад чуть слышно. – Макс погиб на месте ДТП. Лев Борисович ждет нас в моей машине.
– На каком месте? Я тебе не верю. О чем ты говоришь, при чем здесь его отец? – задавала Даша вопросы, плохо соображая зачем.
– Даша, вам нужно опознать Максима. Мы едем в морг. Такой порядок, – терпеливо объяснял ей Влад.
– Я не хочу, я не могу и он не мог нас оставить, – растеряно говорила она, садясь в кресло. – Этого не может быть. Так не может быть.
– Даша, приди в себя. В машине его отец и ему не легче твоего, – повысил Влад голос. – Соберись. У тебя на руках не только дети, но и родители Максима. Поехали. Я возьму твою сумку, – говорил он, беря ее под руку. – Возьми себя в руки. Это трудно, но это необходимо.
Всю дорогу ехали молча. Льва Борисовича и Дашу провели к каталке, на которой лежал человек, прикрытый белой тканью. «Готовы?» – спросил мужчина в белом халате и откинул край простыни. Лицо лежащего человека представляло собой сплошную рану.
– Его невозможно опознать, но небольшой шрам под подбородком есть, – сказал Лев Борисович, смахивая слезу. – Похожий был у Максима. Ты помнишь, Даша?
– А если это не Максим? У Максима на пальце было кольцо, – растеряно сказала Даша, – на нем есть надпись.
– Взгляните. Это кольцо мы сняли с его пальца, это пиджак, в кармане которого был телефон и визитки. Вам знакомы эти вещи? – спросил полицейский. – По этому телефону мы и нашли господина Егорова, под именем «отец», а он нам дал координаты Колосова.
– Это кольцо и вещи мужа, – сказала Даша, едва не теряя сознание. – Кто его так?
– Пойдем на воздух. Громова. Она тоже мертва, и ее тоже трудно опознать. Пусть Громов занимается дочерью сам. Садись в машину, я отвезу вас домой, – говорил он Даше, набирая номер телефона отца. – Отец, ты мне нужен вместе с Ритой, я один не справлюсь. Максим погиб в ДТП, позвони Саньке. – Он, закончив разговор, набрал другого абонента. – Борис Александрович, Вам звонили? Ваша дочь устроила ДТП, сбив своей машиной Егорова. В морге два трупа. Вы занимайтесь своей ненаглядной, а я должен помочь семье Егорова. Не помогло Ваше лечение. – Сев в машину и повернув ключ зажигания, Влад поехал к дому Дарьи. – Пусть он меня увольняет, но я пальцем не пошевелю ради нее.
– Влад, что я скажу мальчишкам? Как я объясню им, что папы больше нет, что они не смогут даже проститься с ним? – плача, спрашивала Даша.
– У меня нет ответа на твои вопросы, но я должен многое сделать за половину дня. – Лев Борисович, Вы справитесь с женой сами?
– Галя сейчас с мальчишками, наверное, уже дома. Вместе попробуем справиться, – ответил отец Максима, смахивая слезы. – Дочка, ты держись, это надо пережить вместе.
Галина Ивановна, увидев заплаканную Дашу в сопровождении Влада и своего мужа, догадалась о трагедии, но не подумала о сыне. Влад взял все на себя.
– Галина Ивановна, присядьте, – предложил ей Влад.
– Что случилось? Что-то с Максимом? Он жив?
– Он погиб в ДТП, – сказал он, обнимая женщину за плечи. – Мне очень жаль. Крепитесь.
Женщина уткнулась лицом в передник и заплакала. Никита и Егор вопросительно посмотрели на мать, которая присела на диван.
– Это правда, мальчики. Наш папа погиб, – сказала она тихо, прижав сыновей к себе. – Не стесняйтесь своих слез, плакать не стыдно, а вам станет легче. – Она, обняв сыновей, так и сидела с ними на диване, пока не приехал ее отец. – Владу надо помочь, – сказала она приехавшей Маргарите Николаевне. – Папа, побудь с ребятами, у меня нет сил, прости.
Она прошла в свою комнату, упала навзничь на кровать и дала волю слезам. Она рыдала, уткнувшись лицом в подушку, которая еще хранила запах мужа. «Господи, за что? Почему ты отмерил мне счастья лишь на десять лет? Как я дальше буду жить без него? Что будет с нами?» – шептала она. Сколько прошло времени, она не знала. Рыданья прекратились в тот момент, когда чья-то рука нежно коснулась ее головы и погладила по волосам. На краю кровати сидел отец Даши.
– Папа, родной, почему это случилось с нами? – спросила она, прижавшись к его груди.
– Максим будет в твоем сердце, в ваших детях. Надо принять то, что случилось. Исправить ничего нельзя, а пережить надо. Думай о детях, о родителях Максима. Его сестра не приедет на похороны, поэтому они состояться уже завтра, – говорил отец, прижав ее к себе.
– Как завтра? Почему? – глядя на отца, задала она вопрос.
– Мы так решили все вместе. Ждать не кого, и лежать ему там, нет причины. Утром привезут в траурный зал около десяти, мы с ним простимся там. Дашенька, ты видела его и знаешь, что зрелище неприятное. Пусть мальчишки запомнят его живым. Гроб будет закрыт. Влад всю организацию взял на себя. Кто-то из компании ему помогает. Хочешь, я или Санька останемся с тобой?
– Как мама Максима? – спросила Даша.
– Держится. Я увез их с мужем домой. Завтра утром они придут сюда. Ребят мы накормили, правда, поели они плохо. Тебе бы выпить чай или кофе. Ты знаешь, который час? Семь вечера. Поднимайся, умывайся и иди в кухню.
Сыновья обняли мать, проводив ее на кухню. Здесь сидели Санька, Влад и Маргарита Николаевна.
– Я в порядке, ребята. Присаживайтесь к столу, поговорим под чай, – говорила Даша, оглядывая собравшуюся семью за столом. – Саша сделай мне кофе. – Рита, ты поможешь мне с одеждой? Что нужно для траура? – Влад, говори все, что сочтешь нужным, а ты, пап, доставай все, что есть в холодильнике. Может, кто голоден. День был для всех трудным.
– Даша, я тебе все привезла, – ответила Маргарита Колосова. – Пакет стоит в твоей спальне. Мальчикам выбрала темные вещи. Утром мы приедем с папой, а Саша останется с тобой.
– Даня, я Ирине позвонил. Она приедет завтра прямо туда, – говорил Санька, обнимая сестру за плечи.
– Даша, меня с утра не будет. Ты ни о чем не переживай, я все организовал, что нужно сделал, – говорил Влад, положа свою руку на ее ладонь. – Тебе самой что-нибудь нужно?
– Спасибо. Вы езжайте по домам до завтра. Вам всем нужно отдохнуть, – говорила она негромко, заметив фотографию Максима в рамке с траурной лентой. – Он на этом фото такой счастливый. Ты выбрал удачный снимок. Портрет заказал? – обратилась она к Владу.
– Портрет готов, а вещи для Макса, я взял в шкафу по совету Никиты, – ответил Влад. – Прости, Даша, я должен сейчас уйти.
Ночь, как и следующий день, дались Даше с трудом. Сыновья не отходили от матери. В траурном зале не было громких рыданий, здесь стояла тишина. Были только слезы, которые не кончались. Сквозь пелену слез, Даша смотрела на гроб, как будто ее взгляд мог вернуть ей мужа. Положа руку на крышку, она погладила мягкую обивку, как это делала каждое утро, гладя Максима по щеке, чтобы разбудить его ото сна. Потом было кладбище, поминальный обед и квартира, в которой уже никогда не будет Максима. На следующий день, утром Даша ехала на могилу мужа с сыновьями. Положив свежие цветы, она негромко разговаривала с ним, когда рядом остановился Громов.
– Я не сошла с ума, если Вы об этом. Я не успела сказать ему очень многого. Возможно, он меня услышит сейчас, – говорила она, не поворачивая головы в его сторону.
– Примите мои соболезнования, – сказал Громов, касаясь рукой ее плеча. – Простите меня.
– Они не вернут мне мужа, ребятам отца, а родителям сына. Я Вас ни в чем не обвиняю, но я и не знаю, как мне дальше жить? Как мне поднимать одной сыновей? Как не дать родителям Максима сойти с ума от горя? Подскажите, ведь Вы потеряли дочь. Скажете, что время лечит. А сколько времени понадобится и хватит ли его у меня? Хватит ли сил пережить это время и не сломаться? – тихо говорила Даша, глядя перед собой. Мы так мечтали поехать на юг, купили билеты, а вместо отдыха на море, мой муж нашел покой в могиле. За что? Мне всего тридцать три, а я уже вдова. Вам тяжело и Вы чувствуете свою вину, а за мной нет вины, а больнее втрое. Рядом с Вами два осиротевших мальчишки. Чем они помешали Вашей дочери? Мы с ней едва знакомы. Она, ради своего каприза, сделала несчастными две семьи. Это не жестоко, это бесчеловечно. Дай Бог, Вам пережить свою трагедию. Прощайте.
Даша вернулась с сыновьями домой, где ее ждали к обеду мать и отец Максима Егорова.
– Даша, давай отправим ребят на море. Жизнь, девочка моя, продолжается, а они дети, – предложил отец Максима. – Отведем девять дней и пусть бы ехали.
– Вы поедите с ними? – спросила Даша. – Я сама не готова к поездке. С кем я их отправлю?
– Мы после девяти дней поедем до сороковин к дочери Лике. Что-то у нее случилось, раз не приехала на похороны брата, – говорила мать Максима.
– А что она сама говорит? – поинтересовалась Даша.
– Мы разговаривали с зятем. Это он сказал о том, что она не приедет. Вот мы и волнуемся.
– Ребята меня поймут. Не получится в этом году, поедем в следующем. Я выйду на работу и перенесу отпуск на другой период, если получиться, и поедем позже. Меня беспокоит сейчас одно: почему я не посмотрела на плечо Максима, где остался след от татуировки? Почему я забыла об этом? Я цепляюсь за любую мелочь, чтобы не принять то, что его больше нет.
– Даша, ты узнала кольцо и вещи. Они были на нем, – говорил Лев Борисович. – Не терзай себя, смирись, девочка моя.
Их разговор прервал звонок смартфона Даши. Звонил отец.
– Дашенька, мы поговорили с Санькой и решили: он возьмет свою Дашу и поедет с ребятами в Сочи. Ирина не против поездки. Через две недели они вернуться, – говорил отец. – Тебе только следует переоформить билеты и поговорить с хозяйкой пансионата. Саша подъедет к тебе вечером. Собирай детей.
– Спасибо, папа. Я сделаю все, что нужно. – Сыны мои милые, вы поедите в Сочи с дядей Сашей и Дашей? Билеты куплены, проживание и питание оплачено. Что скажите? – обратилась она к ребятам.
– А ты, мама, останешься дома? – спросил Никита.
– Я сынок выйду на работу, а отпуск возьму, когда вы пойдете в школу или осенью, или зимой. Бабушка с дедушкой уедут к дочери. Мне будет проще на работе. Папа всегда говорил: «Живите сегодня».
Дарья переоформила билеты, оформила разрешение на вывоз детей, чтобы у брата не было проблем с детьми, перевела Саше на карту деньги и предупредила хозяйку об изменениях в составе семьи. Поминальный обед прошел в квартире Даши, куда вернулись после кладбища. С фотографии с траурной лентой на них смотрел Максим и улыбался.
Проводив детей с Александром на отдых, Дарья вышла на работу. Коллеги сочувствовали ей, а некоторые были довольны тем, что свой отпуск у них начнется раньше. Ближе к обеду, на ее смартфон пришло сообщение о пополнении счета. Отправителем был Громов. Дарья не стала звонить ему и выражать какую-либо благодарность, ведь она не просила этих денег. Через день ей позвонили из компании, где работал Максим, и просили получить сумму по страховке. До десятого июля Даша жила по одному графику. Подъем, работа, дом, отбой. В субботу она ехала на кладбище, а в воскресенье к отцу и Рите. Она не готовила обеды и ограничивалась только уборкой. Родители Максима уехали к дочери, позвонив, что добрались. Вернувшихся с отдыха сыновей, Даша отправила к деду с его согласия. Пятнадцатого июля ей позвонил Владислав и попросил о встрече. Даше казалось, что после похорон, Влад избегает ее, что-то скрывает, не договаривает. Он интересовался ее делами, звоня изредка и коротко, но, ни разу, почти за месяц, они не виделись. Встреча прошла в кафе в обеденный перерыв. Они заказали кофе и минуту сидели молча, глядя друг на друга, пока не принесли заказ.
– Что у тебя случилось? – спросила Даша. – Ты выглядишь усталым. Мне кажется или у тебя появились от меня секреты?
– Ты себя в зеркало давно видела? На тебе лица нет. Как мальчишки? – спросил он, глядя на нее и делая глоток кофе.
– Влад, не задавай глупых вопросов. Ты не видишься со мной, но это не означает, что ты не бываешь у папы и не видишься с ребятами. Лицо у меня есть, пусть и нездоровое. Тебе напомнить причину моего состояния? Молчишь? О чем ты хотел поговорить со мной? Не тяни долго и выкладывай, у меня мало времени.
– Громов застрелился в своем доме. Полиция считает это самоубийством. При нем была записка «Она жива». Кто эта «она»?
– А я здесь, каким боком? Я киллера не нанимала, виновным его не считаю. Мы виделись с ним на кладбище на следующий день после похорон. Видимо, его растрогало мое состояние, и он перевел мне на счет деньги. Ни то благотворительностью решил заняться, ни то сострадание выразить. Я слышала о самоубийстве, говорят, не перенес потерю дочери.
– Тебя просили в понедельник быть в офисе. Громов оставил завещание, и нотариус настаивает на твоем присутствии, – сказал Влад. – Причины я не знаю. Секретов у меня от тебя нет. Даша, я хотел тебя увидеть, поэтому не ограничился телефонным звонком. Хочу, чтобы ты знала: своего общества не навязываю, но будет нужна какая-либо помощь, обращайся и помни – в наших с тобой отношениях ничего не изменилось. Увидимся в понедельник.
Даша пришла во время. Они сидели в кабинете вдвоем с Владом.
– У Громова нет родственников? – спросила она Колосова.
– Выходит, что нет. В семье он был один. Жена умерла, о дочери ты знаешь. Думаю, если и есть, то они не знают о его смерти или живут в другом городе. Дело громкое, объявились бы на его состояние, – ответил Влад.
– Господа, – обратился к ним нотариус, – вы единственные, кого, в основном, господин Громов упомянул в своем завещании, за исключением одного пункта. Я зачитаю основные моменты: « Все движимое и недвижимое имущество завещаю Егоровой Дарье Андреевне. Компания переходит Колосову Владиславу Андреевичу и Егоровой Дарье Андреевне в равных долях. Доли не могут быть проданы, подарены или переданы в течение первых двух лет, далее вся процедура передачи осуществляется в соответствии с уставом компании. Средства с личных счетов должны быть разделены между Егоровыми в равных размерах». – Я не стал перечислять имена ваших детей и родителей мужа, Дарья Андреевна. Дальше то, что вы должны сделать, но это уже ни условие, скорее просьба. Вы можете ее исполнить, а можете пренебречь. Постарайтесь вступить в права наследства по закону и вовремя. Буду рад помочь. Я оставлю для вас копию. Всего доброго.
– Как тебе такая новость? – спросил Влад, читая копию завещания. – Я от него этого не ожидал. Даже в фантастическом сне, я не мог этого представить. Что нам теперь делать? Он нас просит поставить памятники через год. А ты его дом можешь представить? Не пугайся. Там нет бассейна и бильярда, нет сауны, но есть русская баня. Нет особой роскоши и помпезности. Все строго, дорого, только без прислуги не обойтись.
– Он тебе нравится? – спросила Даша, думая о своем. Она не ожидала такого «подарка» со стороны Громова. «Он сделал этот шаг на мой красноречивый диалог, там, на кладбище», – думала она.
– Он и тебе понравится. Дом крепкий, гараж, зеленый двор, место красивое, поселок охраняется. Только зачем мне дом. У меня и семьи нет. Хочешь, я отвезу тебя на экскурсию?
– Поедем, но чуть позже, а пока, выслушай меня спокойно. Я не приму компанию в том виде, в каком она есть. Нужно провести проверку и под это дело сделать перестановку кадров. Для тебя ведь не секрет, что третья часть штата «трутни», нужные люди. Прошло десять лет, а кадры все те же. Тебя, как владельца, это устраивает? Подберешь себе команду и будешь рулить, но без меня.
– Как без тебя? Ты думаешь, у меня получится? – удивился Влад. – Я, конечно, могу попробовать, но с тобой мне будет легче.
– Получится. Не станешь же ты рубить сук, на котором сидишь? Компанию нужно сохранить, но в новом виде и качестве.
– Даша, Громов чувствовал свою вину за то, что произошло с Максимом. Только так можно объяснить его завещание. Он оставил большую часть тебе, чтобы ты смогла обеспечить семью. Он знал, что я один не разгребу и надеялся на контроль с твоей стороны.
– Я об этом догадываюсь, но не могу все бросить и заняться компанией. Влад, тебе сорок лет! Это твой шанс, когда ты можешь исполнить свои мечты, проекты, замыслы и доказать, что ты в этом деле не последний. Ты можешь обмануть меня, разорить компанию или продать ее – это твой выбор. Я могу поддержать, помочь, но не стану контролировать. Ты знаешь кухню изнутри. Дай филиалам полную свободу. Ликвидируй представительства. Этот балласт тянет ее на дно. Ты, в первую очередь, должен сохранить рабочий коллектив. Исполняй старые договора и не бери новых. Пусть мы потеряем одного заказчика, но сделаем все по правилам. После проверки сделаешь выводы сам. У тебя есть месяц, чтобы принять правильное решение и исполнить его хотя бы частично. В первую очередь, найди хорошего юриста. Так тебе будет проще. Он тебе подскажет, как лучше сделать: переуступить тебе права или сразу отказаться от такого наследства. Как понимать установленный им срок в два года? Он что, так был уверен, что через время будет нечего продавать или дарить? Что мы за этот срок развалим дело всей его жизни или справимся и поднимемся? Тебя это не бьет по самолюбию? Где твои здоровые амбиции, Колосов? Ладно, думай. Поехали смотреть дом?
Проехав пропускной пункт, Даша с интересом рассматривала поселок. Судя по высоте деревьев у некоторых домов и материалу крыш, можно было предположить, что ему не больше двадцати лет. Все дома, по обе стороны дороги, были двухэтажными и стояли четко по одной линии. Высокие, глухие заборы и ворота из кирпича менялись на кованные и прозрачные. Вкусы у обитателей поселка были разные, как и архитектура построек.
– Это одна из центральных улиц поселка, – говорил Влад, глядя на Дарью. – Она одна из первых. Позже, поселок расширялся и за двадцать лет тут настроили не просто дома, а небольшие замки и крепости на современный лад. Так что, твоя наследная обитель, проста, по сравнению с другими домами, хотя и капитальная.
Дом Громова был похож на его хозяина. Наружные стены светло-серого и белого цвета и обилие темного стекла. Все строго и гармонично. Забор был кирпичным и глухим, но невысоким, рольворота, калитка, а рядом домофон. Дворик перед домом зеленел газонной травой и какими-то невысокими зелеными кустиками вдоль проезда в гараж и дорожек от калитки к входу в дом. Гараж был пристроен слева. В глубине двора, среди деревьев, стоял сруб небольшой деревянной бани. Влад открыл входные двери своим ключом и пропустил Дашу вперед.
– Показывай: где и что находится? – попросила Даша.
– Я был здесь лет семь-восемь назад, но если его внутри не перестраивали, попробую. Справа кухня-столовая или гостиная, как больше нравится. Слева стена топочной, вход в нее ты видела. Дальше гардероб. Комната, в которой жила домоправительница. Ванна, туалет. Из гостиной – вход в комнату с кабинетом, которую занимал Громов и лестница на второй этаж. Там четыре спальни, санузел и небольшой холл. Любопытно – поднимись и посмотри.
Даша обошла все комнаты на первом этаже. Все они были обставлены необходимой мебелью. Мебель была из натурального дерева, дорогая и удобная. Она провела ладонью по обеденному столу, за которым могло расположиться не меньше десяти едоков, хотя стульев было всего шесть. Удобные кожаные диваны в гостиной, большая плазма на стене, лестница на второй этаж.
– Хороший дом, – спускаясь вниз, сказала Даша. – Дом для большой и дружной семьи, если из него убрать все музейные экспонаты. Громов, я думаю, не пользовался вторым этажом, а при строительстве мечтал о большой семье. Ему его картины заменили ее. Дому хозяин нужен. Я могла бы возить ребят в школу. А кто будет их забирать? В доме кто-то временно живет? Кто здесь поддерживает порядок, охраняет?
– У Громова была экономка, она же готовила ему, а убирать приходила женщина раз в неделю, она же и стирала. У меня, Даша, устаревшие сведения. Сейчас здесь только по ночам бывает охрана. Водитель и охранник Громова в одном лице жил долгое время в доме и всегда находился при боссе. Теперь он без работы. Я не пользуюсь служебной машиной, и он не при делах. У нас устная договоренность: днем он дома, а с вечера здесь. Вступай в права наследства и делай с домом, что хочешь. Продай вместе с мебелью и прочим барахлом, купи квартиру большей площади. Не могу сказать с полной уверенностью, но, кажется, многое в обстановке поменялось с тех пор, как я был здесь. Машину будешь смотреть?
– А куда делась экономка? – спросила Даша, думая о своем.
– Мисс Марпл прописалась в хорошем пансионате. Ей больше семидесяти. Громов позаботился о верной соратнице и не выкинул на улицу. Я сам отвозил ее туда после его похорон. Приличный дом престарелых людей, – ответил Владислав.
– Влад, послушайся моего совета: верни водителя и охрану на прежнее место и пересядь на служебный транспорт. Не нравится этот, найди нового, ты должен соответствовать руководителю даже в таких вопросах. Ты теперь не мальчик, ты муж в компании! Поехали назад.
Всю дорогу они ехали молча. Даша напряженно о чем-то думала и Влад ей не мешал. Подъезжая к месту работы, она заговорила:
– Сколько нотариусу нужно времени на оформление бумаг на дом и машину? Машину либо забери себе, либо предложи кому-нибудь. Я бумаги подпишу. Скоро сорок дней, как нет Максима, а его родители ни разу мне не позвонили и трубку не берут, если им звоню. Я начинаю волноваться. Знаешь, о чем я подумала там, в доме? Как было бы хорошо жить в доме нашей семье вместе с родителями Максима. Громова похоронили рядом с дочерью? Закажи заранее один памятник на двоих за счет компании – это избавит тебя в дальнейшем от головной боли. Кто знает, что будет через год. Звони. Пока, – сказала Даша, выходя из машины у офисного центра.
Через месяц Дарья Андреевна закончила проверку компании Громова и передала заключение Владиславу. Теперь очередь думать была за ним. Даша привезла детей от отца домой. Началась подготовка к школе.
– Ребята, у вас времени до выходного. В пятницу вечером передо мной должен лежать список того, что вам необходимо к школе и в каком количестве. Вещи и обувь в шкафу. Если вы из нее за лето выросли, ей там не место. Это касается рубашек и брюк, рюкзаков и спортивной одежды. Нужна моя помощь – я готова. У меня проблемы на работе, а тут еще бабушка с дедом не дают о себе знать. Где их искать и кому? Я прошу вас, помогите мне хотя бы в этом.
– Мам, а можно начинать прямо сейчас? – спросил Егор. – У меня будет большой список.
– Начинай родной мой, и первым пунктом запиши смарт-часы. Никита, а ты чего приуныл?
– Может нам не надо ходить на уроки английского и на каратэ? Деньги сэкономим.
– Тебе не хочется заниматься или волнует вопрос об оплате? Понятно, – сделала вывод она, взглянув на сына. – А чем ты хочешь заниматься?
– Вернуться в команду. Я бы и Егора «пристроил».
– Что значит пристроил? А ты у него спросил? – усмехнулась Дарья. – Слово, какое подобрал – «пристроить».
– Егор сам хочет заниматься, но кто нас возить туда будет?
– Никита, не расстраивайся раньше времени. Я надеюсь, что дедушка вам поможет, главное их найти. Не могли они все бросить и уехать не простившись, – сказала Даша, обнимая старшего сына. – Все наладится, Никита.
– Мам, это правда, что мой отец дядя Влад, а не папа?
– Правда, сынок. Я была женой Влада, когда ты родился. Через год мы с ним развелись. Папа женился на мне и усыновил тебя, когда тебе было два года. Влад сам дал согласие. Дело ведь не в том, кто твой биологический отец, а кто все время рядом с тобой, воспитывает тебя, заботится, любит. Наш папа был хорошим отцом и мужем, и Влад с тех пор очень изменился. Хочешь поговорить об этом? – спросила Даша, зная, что этот разговор, когда-то должен был состояться. – Тебя, Ник, что-то беспокоит? Скрывать этот факт от тебя никто не собирался. Ждали, когда ты повзрослеешь, чтобы правильно все понял.
– Мама, но дядя Влад твой брат, – не понимал Никита.
– Мы все так думали долгое время. Оказалось, что дедушка Андрей ему не родной отец. Влад носит его фамилию, но он ему чужой по крови. Вы с Егоркой братья, у вас одна мама, а мы с Владом имеем разных родителей. Знаешь, это у нас семейное. Моего папу усыновила его тетя, когда мама умерла во время родов, потом история с рождением Влада и твоя.
– Папы нет, жена Влада погибла, но я не хочу, чтобы он был вместо папы мне и Егору.
– Ты хочешь обвинить Влада в том, что сделала его жена?
– Нет. Я просто не хочу, чтобы он занял место папы.
– Этого никогда не будет, сынок. Папу нам никто не заменит. Каким бы хорошим Влад не стал, он просто наш родственник, как Саша, Ирина, как бабушка Рита. Он член нашей большой семьи. Успокойся, Никитка, – говорила она, обнимая сына. – Я благодарна Владу за помощь. Возможно, мне придется обращаться к нему еще, но это деловые отношения. Папа работал с ним, он и поможет нам с пенсией. Это ему сделать проще. Возможно, нам с Владом и работать придется дальше вместе в одной компании, но это ничего не меняет в наших и в ваших отношениях. У тебя, родной мой, есть еще вопросы?
– Ты на меня не сердишься? – спросил Никита, глядя на мать.
– Нет. Это ты прости меня, что не сказала всего раньше. У вас с папой были прекрасные отношения и я, наверное, струсила. Давай мы с тобой договоримся: будут ко мне вопросы – ты не стесняйся, мы вместе разберемся.
Дарья не могла не рассказать Владу о разговоре с сыном и позвонила ему на следующий день.
–Возможно, хорошо, что он теперь обо всем знает. Хотя в его возрасте наш отец убегал из дому в знак протеста ни один раз, – говорила она в конце разговора.
– Мне с ним поговорить? – спросил Влад Дашу, расстроенный услышанным. – Кто к этому мог приложить руку, а вернее язык?
– Что ты ему скажешь, Влад, а главное – как? Никита боится одного, что ты будешь претендовать на место Максима. Ты же не собираешься этого делать? Думаю, он успокоится, видя, что ничего не меняется, а ты веди себя так, как будто не знаешь о разговоре.
Покупки к школе были сделаны и ребята были готовы к занятиям. Дело оставалось за поисками Егоровых. Даша позвонила по телефону, переданному ей Владом и обещавшему помощь этого человека. Теперь она ждала встречи с незнакомцем по имени Леонид. Разговор был недолгий. Леонид знал Егоровых. Ему и нужно было их найти. Рассказав о единственном звонке по приезду в Новороссийск, добавить Даше было нечего.
– Я допускаю мысль, что они решили остаться у дочери, но они не могли не приехать на сороковины, как не могли и уехать, не простившись с нами. Мы прожили десять лет вместе. Возможно, я ошибаюсь, и они все же приезжали. У них здесь квартира, пенсии. Если есть желание и они хотят жить там, я не возражаю, но я хочу знать, что это их решение.
– Дарья Андреевна, я сделаю все, что в моих силах, только, пожалуйста, не звоните мне каждый день. Будут новости – я сообщу. Прямого рейса до Новороссийска нет, поэтому я полечу до Краснодара, а оттуда до города 150 километров. Хочу сразу Вас предупредить, чтобы Вы не ждали результата на следующий день.
– Обещаю не звонить сама и ждать Вашего звонка. Держите, здесь деньги, – протянула Даша конверт, – и Бог Вам в помощь.