– И не надо. Я сам уволюсь, как только закрою больничный лист. Спасибо вам и Лизе. Как нам отметить маленькую победу?
– Извини, Егор, у меня дела ещё в суде. Я получил сегодня свою порцию славы. Будут вопросы – звоните.
– Вам придётся возвращаться домой с Софьей Аркадьевной. У меня мало времени. Вечером мы зайдём с Камилой на чай, купив торт, – она подмигнула соседке. – Я вызову вам такси.
У Елизаветы Павловны действительно было мало времени. Уходя в отпуск на три недели, Левинский передавал ей свои дела. Работа в банке её не утомляла, но свободного времени оставалось меньше. Пять дней с 9 до 17 – банк, выходные – магазин. К соседу они наведывались с Камилой по вечерам. Как-то перед работой занесли ему лёгкий завтрак в виде блинов и увидели в квартире Галину. Днепровский перезвонил ей через час.
– Это не то, что вы подумали, – оправдывался он.
– Я вообще о вас не думала, но рада, что есть тот, кто за вами может присмотреть. У вас есть новости?
– Вчера веко чуть подёргивалось, а сегодня приоткрылось. Я теперь могу смотреть в узкую щель, а ещё я вижу не только свет, но и контур, правда, не очень чёткий.
– Я рада, что ваша жизнь налаживается. Наберитесь терпения, и у вас всё будет отлично. Хорошего дня.
Егор, дождавшись в обед Софью Аркадьевну, сообщил ей последнюю новость.
– Скажите, почему Елизавета со мной возилась, а теперь не рада тому, что у меня наметился прогресс? Чего она ждёт от меня?
– Может и мне прыгнуть до потолка, чтобы ты поверил в мою радость? Что она должна была сделать? Ты, часом не забыл, что ты для неё сосед? Тебе операцию сделали почти месяц назад, а вы так и не подружились. До сих пор обращаетесь друг к другу на «вы». Это я попросила её о помощи. Нет у неё к тебе ни материального, ни какого другого интереса. Тебе дважды помогли, а ты всё подвох ищешь там, где его нет, марку держишь. Давай на чистоту. Что с тебя можно взять? Эту квартиру? А может ты у нас миллионер или красавец? Ты после больницы так и не пришёл в свою форму. То над проектом чах, теперь зрение восстанавливаешь. В зеркале себя давно видел? Да, ты талантливый и, возможно, умный, но не в данный момент. Иначе, пошевелил мозгами и нашёл себе занятия по силам, чтобы всякая ерунда не лезла в голову, восстанавливал свой прежний вид.
– Я так плохо выгляжу? – пытался пошутить Егор.
– Не уходи от разговора. Лиза работала до родов в крупной компании лет шесть, после учёбы в Англии, а перед декретом её обвинили в хищении. Обвинили люди, которые были ей многим обязаны. Свою невиновность она доказала, но в компанию больше не вернулась. Лиза не хотела ехать в Турции, и муж открыл магазин турецких товаров, когда Камила родилась. После смерти мужа, она вернулась и начала работать сама. Ты думаешь, она не смогла бы работать в другом месте? Здесь она сама себе хозяйка и дочери времени уделяет больше. Только это ещё не всё. Кроме магазина Лиза работает в банке «Русь», ни то аналитиком, ни то ревизором, а пока бывший второй муж в отпуске, руководит банком. Делаем выводы: кто кому нужен и кто от кого чего-то ждёт?
– Она у вас прямо идеальная.
– Сильная она, поэтому стойко переносит удары судьбы, знает, как бывает больно, и сострадать умеет, и помочь пытается. Я смотрю, Галина к тебе зачастила. Эта и порадуется, и утешит, и предаст. Где она была, когда тебе было плохо? Сиди, я сама открою, – услышав звонок, ворчала соседка. – Вспомнишь чёрта, а он и явится.
– Здравствуйте. Папа дома?
– Катенька, – Егор, услышав голос дочери, вскочил из-за стола, опрокинув табурет. – Доченька, ты как здесь оказалась? – он обнимал дочь, не веря в происходящее.
– Пап, у тебя такая классная соседка. Она нашла меня через социальные сети, и вызов оформила с помощью клиники. Правда, это заняло почти месяц, но всё равно я приехала, я здесь. Как ты себя чувствуешь? Что говорят доктора?
– Говорят, что нужно время. Левым глазом я уже вижу контур, а правый у меня смотрит сквозь щёлочку – это лучше чем темнота, и есть надежда. Как же хорошо, что ты приехала. Это не сон?
– Пап, этот кошмар явился к тебе на три недели. Я улечу только шестого октября. Ты станешь себя лучше чувствовать, и я хочу встретиться с Лизой. Ты расскажешь всё, что знаешь о ней.
– Катюша, я знаком с ней месяц и ничего о ней не знаю, кроме того, что она соседка с шестого этажа, подруга моей соседки и мать пятилетней Камилы. Мы говорили с Софьей Аркадьевной о ней до твоего звонка.
– Я мою руки, достаю гостинцы из Германии, мы все вместе пьём чай и слушаем Софью Аркадьевну. Мне кажется, она у вас необыкновенная, как фея из сказки.
Рассказ соседки о Лизе и их дружбе затянулся, так как то Егор, то Катя задавали вопросы. Некоторые из них она оставляла без ответа, ссылаясь на незнание.
– Вот такая она наша фея в реальности. Умная, бескорыстная, добрая, симпатичная, но несчастливая. Только попробуй это ей сказать. Я ни разу не слышала, чтобы она пожаловалась на судьбу. Бывает, что делится наболевшим, но не жалуется, а помощь принимает с возвратом вдвойне. Родственники из Турции могли о ней забыть, будь она плоха. Сестра сводная лучше родной, и сын второго мужа её навещает. Друзья, семейная пара, верные – пятнадцать лет дружат.
– Пап, а ведь она и твоих друзей нашла. Почему ты их даже не выслушал, когда они звонили? Спрятал голову в песок, хотя сам был виноват.
– Поэтому и не стал разговаривать. Как просить помощь, если будучи здоровым, порвал с ними отношения?
– Прозреешь, и должен будешь встретиться с ними. Ты знаешь, что писал Омар Хайям?
«Не тот твой друг, кто за столом с тобою пьёт,
А кто в несчастии любом на выручку придёт.
Кто руку твердую подаст, избавит от тревог,
И даже вида не подаст, что он тебе помог».
– Ты о чём, Катя?
– Пап, не было никакого фонда. Операцию оплатила Лиза, а помогли ей твои друзья. Они и врача привлекли, который тебя «залечил». Пап, ты не путай сострадание с жалостью. Давайте приготовим праздничный ужин и пригласим Лизу с дочкой. Так нам проще будет общаться.
Знакомство состоялось в тот же вечер за ужином в квартире Егора Днепровского. Светловолосая девушка с голубыми глазами была чуть ниже Лизы, но «шире» в кости. Улыбчивая, с ямочками на щеках Катарина Винс была копией Егора Днепровского. С этого знакомства, Катя стала частой гостьей в квартире Лизы по вечерам, проводя дни с отцом, а по выходным и с Камилой. Так прошли две недели.
Елизавета Павловна Аслан с нетерпением ждала возвращения Левинского из командировки. Его отпуск закончился, но он должен был задержаться в Москве. В начале рабочего дня в пятницу, на пороге кабинета руководителя филиала банка, который три недели занимала Лиза, появился бледный Артём.
– Лиза, в отца стреляли, – «выдавил» он из себя.
– Присядь. – Светлана, дайте, пожалуйста, воды. – Выпей и говори всё, что знаешь.
– Звонил Григорий, – ответил он, сделав пару глотков воды. – Стреляли прямо на стоянке аэропорта. Скорая помощь увезла его в областную больницу.
– У тебя телефон с собой? Посмотри, как нам лучше и без пробок выбраться на Красный проспект, – говорила она, убирая бумаги в сейф и собирая свою сумку. – Вы всё слышали, – она посмотрела на секретаря. – Меня сегодня не будет. – Поедем на моей машине, – говорила она уже Артёму. – Доедем до речного вокзала, дальше через Октябрьский мост. Тёма, не паникуй раньше времени. С отцом будет всё хорошо. Позвони Григорию, узнай новости. Возможно, он приедет в больницу раньше нас.
Им потребовалось сорок минут, чтобы добраться до больницы и ещё пять, чтобы узнать место нахождения пациента. Операция уже шла, а водитель приехал минут на пять раньше них. Врач вышел минут через сорок. Все трое посмотрели на него с надеждой.
– Вы родственники Левинского? С ним всё хорошо. Одна пуля прошла навылет, вторую мы извлекли. Была большая потеря крови, но мужчина он крепкий – справится. Сейчас его переведут в палату, но он будет спать. Отойдёт от наркоза, сон вызовет слабость от кровопотери. Ему нужен отдых. Он и вам понадобится, – глядя на Лизу, говорил он.
– Можно остаться. Мне так будет спокойнее.
– Вам можно. Возьмите у сестры халат и не волнуйтесь.
– А что ему можно есть, пить?
– Что захочет, но думаю, сегодня у него не появится аппетит до вечера.
– Григорий Степанович, отвезите Артёма домой. А ты, Тёма, собери отцу домашние брюки, тапочки, пасту, щётку. Позвони по дороге Валентине Фёдоровне, пусть приготовит что-нибудь лёгкое. Купи сок и воду. Григорий Степанович довезёт до банка, приедешь на своей машине. А вы до понедельника отдыхайте. Вам тоже сегодня досталось, – Лиза «командовала парадом». Что говорит полиция?
– Да говорить особо нечего. Этот козёл и бежать не пытался, будто очнулся после пьянки. Он бы и себе пустил пулю в лоб, от безысходности, но пистолет заклинило. Его транспортная полиция на месте задержала. Высоцкий это.
– Артём, езжай спокойно, не волнуйся. Все дела в банке должны быть тобою закончены. Я буду ждать тебя здесь.
Лизе вернули документы Ильяса, выдали халат, и она прошла в палату. Присев на стул у кровати, положила свою ладонь на руку бывшего мужа.
– Ты очень скоро поправишься. Хорошо, что твой Сашка оказался таким же плохим стрелком как и другом. Что мне со всем этим делать? – сказала она вслух и замолчала при виде медсестры, которая пришла с капельницей. Теперь она сидела, смотрела на бывшего мужа, и в душе не было ни ненависти, ни обиды, одно сострадание к некогда близкому человеку. Прошло не меньше часа, прежде чем медсестра закончила процедуры и попросила сообщить, когда больной проснётся. Лиза положила свою голову на руки, обняв спинку стула, и закрыла глаза. Навалилась такая слабость от пережитого волнения за Артёма, что захотелось уснуть. Она проснулась от прикосновения чьей-то руки к её колену. Подняв голову, она посмотрела на Ильяса. На его лице была лёгкая улыбка.
– Напугал?
– Как ты себя сейчас чувствуешь? – Лиза нажала кнопку вызова.
– Что говорят врачи? Я здесь надолго?
– Спросишь у него сам. Я Тёму отправила домой за одеждой для тебя, а Григорию позволила отдыхать до понедельника. Взяла на себя смелость покомандовать. Я ещё при должности.
Доктор вошёл в палату, приложил свою ладонь ко лбу больного, проверил пульс и улыбнулся.
– Жить будете долго и счастливо. Давно я не встречался у нас с огнестрелом, хотя сумасшедшие были всегда. Вам, первое время, лучше вставать с кровати в присутствии кого-то. Может быть пару дней головокружение, тошнота. Раньше среды я вас не выпишу, но в понедельник назову точную дату.
– Как ты здесь оказалась?
– Ты особо не обольщайся. Я здесь в первый и последний раз. Извини, но я не могла отпустить Артёма одного в таком состоянии. Он искренне переживает за тебя. Это твои документы. А вот и он.
– Привет, пап. Ты как? – он слегка пожал протянутую руку отца. – Я тебе одежду привёз и поесть. Купил воду и сок.
– Нормально. Сам догадался или Елизавета подсказала? – усмехнулся Ильяс. – Сегодня переодевания не будет. Поставь воду на тумбочку, а остальное положи в холодильник. Барин спать изволит.
– Вода на месте. Телефон твой рядом. Я переночую сегодня у Лизы.
– Решил перебраться к несостоявшейся мачехе?
– Шутишь – это хорошо. Отдыхай, а вечером позвони Артёму, если что-то понадобится. Утром он привезёт. От меня ехать ближе, если ты такой тугодум.
– Постой! Почему ты отказалась от должности? Отомстила бы за всё сразу.
– Ты непробиваемый кретин, Ильяс. Если бы я согласилась, ты бы узнал об этом первый. Я не наношу ударов в спину даже своим недругам. Кроме того, когда ты выйдешь на работу, я освобожу не только кресло, но сведу к минимуму возможные встречи в стенах банка. Артём будет отправлять мне заявки на электронный адрес, а я ему заключения. Ищи себе заместителя или учи тех, что есть. Да, думаю встречи с полицией и журналистами тебе не избежать. Подумай, нужна ли тебе такая реклама? – снимая халат, говорила Лиза. – Поправляйся.
Действительно, в коридоре они встретили мужчину, который представился следователем, а спустившись к выходу, встретились с работниками телеэфира, которые обступили их.
– Левинский пришёл в себя, но слишком слаб от кровопотери. Сейчас у него следователь. Вся информация у лечащего врача. Извините. – Тёма, езжай в банк, закрой день и возвращайся. У вас всё будет хорошо. Будь внимателен на дороге.
Лиза вернулась домой, забрав Камилу, и позвонила Катарине.
– Катюша, извини, но завтрашняя поездка отменяется. У меня есть веские причины.
Двадцать седьмого сентября Елизавета Павловна передала все дела Левинскому.
– Лиза, попробуй простить меня за всё. За это время я многое осознал.
– Простить можно, забыть не получится. Это как ваше ранение, Ильяс Борисович. Рана затянется, но будет напоминать ещё долго о себе, а шрам останется навсегда. Здесь перечень того, что было сделано в ваше отсутствие. Расчёт я получила. Спасибо за оперативность. Удачи вам.
Лиза вышла из кабинета и попрощалась с секретарём. Теперь она могла спокойно заниматься магазином. Она приехала туда в полдень.
– Всё, Наташа. Кончился мой «контракт». Можешь завтра отдыхать, а я между делом займусь товаром.
– Елизавета Павловна, можно я завтра выйду на работу, и вы меня рассчитаете. С понедельника я смогу выйти на новое место. Вы сделаете мне скидку на новый товар, если что приглянется?
– Зайдёшь в воскресенье к концу работы и получишь сразу расчет. Извини, что лишаю тебя работы.
– Глупости. Это лучшее место, где мне довелось работать. Мне с вами повезло.
– Это мне с тобой повезло. Ты мне очень помогла в моей такой неспокойной жизни. Я сегодня задержусь и сама сдам на охрану магазин, – Лиза позвонила Софье Аркадьевне, попросила забрать Камилу из сада, объяснив свою задержку, узнала как дела у Егора и занялась делом. Вдоль стены кабинета стояли пять тюков с товаром, которые получила ещё две недели назад. Достав из сейфа документы на товар, вскрыла первый тюк. Часа через два наступила очередь второго. Рабочий день давно закончился, а два тюка так и не дождались своей очереди.
Софья Аркадьевна позвонила Лизе, чтобы сказать, что после ужина Камила с Катей поднялись в квартиру Лизы, но телефон её не отвечал. Через час она повторила попытку, но результат был тот же. Женщина заволновалась и поднялась к Егору.
– Лиза никогда не задерживалась так поздно. Почему она не отвечает? Скоро стемнеет.
– Всё когда-то случается в первый раз. Возможно, у неё с кем-то встреча. Она молодая взрослая женщина, – сердился Егор.
– Да, молодая и взрослая, но она предупредила бы меня о своём вечернем свидании, если ты это имеешь в виду. Я вызову такси и проеду в магазин. Если машины на стоянке нет, позвоню Милане.
– Софья Аркадьевна, Лиза не ребёнок. Может ей не до звонков. Оставайтесь дома, а мы с Катей поедем. Вы ведь не успокоитесь.
Машина Лизы стояла на стоянке, а в одном из окон магазина сквозь жалюзи был виден свет.
– Видишь, она внутри и беспокоится не о чем, – Егор посмотрел на дочь, выйдя из такси. – Ты понимаешь, как мы будем выглядеть, если она там ни одна?
– Пап, ты ревнуешь, делая подобные заявления? А если с ней что-то случилось? Стучи в дверь, и выясним, что происходит.
Лиза открыла дверь, заметив за её стеклом соседа и его дочь.
– Что случилось? Почему вы здесь?
– Ты на часы смотрела? Почему телефон не отвечает? Софья такую волну подняла, что мы не могли не приехать, – сердился Егор.
– Входите. Я действительно заработалась. Где мой телефон? Он разрядился. Извините, что заставила волноваться. Катюша, ты позвони Софье, и поедем домой. Завтра у меня выходной, смогу продолжить. Как прошёл сегодняшний приём? – она посмотрела на Егора. – Хватит сердиться, я уже извинилась.
– Выдали целый перечень ограничений и отправили на работу. Мы уже и очки новые купили.
– Не прошли и полтора месяца, а ваши дела почти в полном порядке. Вы на Софью Аркадьевну не обижайтесь. Редкие встречи с подругами приносят одни огорчения. Одну обманули, подсунув БАД вместо лекарства, вторую – телефонные мошенники. Это я её настроила относиться ко всему внимательно и осторожно. Ничего не решать, не позвонив мне или отвечать, что прежде посоветуется со своим адвокатом. Поэтому она и меня оберегает от всякого рода неприятностей.
– Лиза, папа договорился с друзьями, и мы завтра едем на пикник в лес. Вы с Камилой составите нам компанию?
– Мы можем поехать даже на моей машине, – улыбнулась Лиза. – Все на выход.
Глава 17
Катарина улетела в Германию, Егор Днепровский, извинился перед друзьями, принял предложение одного из них и теперь читал лекции студентам в архитектурно-строительном университете, не теряя надежды через год вернуться к своему призванию. В конце ноября Лиза не только реализовала весь товар, но и удачно продала помещение магазина. Его купил владелец кондитерской «Каприз», расширив площадь под уютное кафе, а Лиза на вырученные деньги купила трёхкомнатную квартиру в соседнем подъезде своего же дома на пятом этаже. Квартира была всего на 15 квадратных метров больше нынешней, но с учётом нового дизайнерского ремонта, и наличия двух отдельных спален, перепланировки одной комнаты в гостиную рядом с кухней и разделённую стеклянными панелями, которые раздвигались, устоять было трудно. Кухня манила своей встроенной мебелью, два санузла сияли чистотой, небольшие лоджии отделаны и застеклены. Лиза уже мысленно представляла, какую мебель она бы видела в новой квартире. Посоветовавшись с отцом, она приняла окончательное решение. Сумма, вырученная от продажи магазина покрывала стоимость квартиры и позволяла купить ещё и мебель, пусть и недорогую. Сделка состоялась в начале декабря. У Аркадия и Миланы Лариных родился сын, которого назвали Матвей. Будучи в гостях у подруги, Лиза встретилась с отцом Миланы, который дал ей хороший совет.
– Лизонька, я с удовольствием бы взял тебя работать к себе в аудиторскую контору, но ты ведь не пойдёшь.
– Не пойду.
– Почему бы тебе не зарегистрироваться как самозанятой и работать легально. Сколько заработаешь, столько и получишь. Налоги там небольшие, а желающие получить квалифицированную помощь обязательно найдутся. Я буду первым, кто отправит тебе клиента.
Елизавета прислушалась к совету и уже в начале декабря получила свой первый заработок по договору с предпринимателем.
Работы в банке у Елизаветы было не так много, и всё свободное время она проводила с дочерью, которая научилась в саду читать, считать и танцевать. Она с удовольствием ходила на все занятия и мечтала через год пойти в школу. По выходным в непогоду они приглашали в гости Егора Днепровского и Софью Аркадьевну с новым знакомым. С Артёмом Левинским и Катей Егоровой мать и дочь Аслан общались два месяца только по телефону. Очередной звонок Кати насторожил Лизу.
– Кажется, сестра, мы идём ко дну.
– Чем я могу помочь?
– Всего не расскажешь. Это нужно видеть.
– Я приеду завтра в девять.
На следующий день Лизу ждала не только Катя, но и Егоров Андрей Степанович с сыном. После непродолжительной беседы, она вопросительно посмотрела на Максима.
– Максим Андреевич, вы ничего не хотите мне сказать? У меня такое чувство, что вы предполагаете с чего всё началось. Для такого положения дел должен быть серьёзный «прокол». Чтобы найти выход, я должна знать всё. Я его найду и без вас, но потеряю время, а оно в вашем случае бесценно.
Максим молчал. Они не виделись больше пяти лет. С тех самых пор, как он обвинил её в краже средств. Лиза была уверена, что это он допустил финансовый промах. Неделю она работала с девяти до пяти, анализируя финансовую ситуацию, и нашла то, что искала. На очереди был план по выходу из кризиса.
– Войдите, – не отрываясь от бумаг, сказала она на стук в дверь. – Я вас слушаю, – Лиза посмотрела на вошедшую молодую женщину лет тридцати.
– Хотите утопить компанию, а вместе с ней и моего мужа? Я жена Максима Егорова. За что вы ему мстите? Столько лет прошло. Сколько вы хотите, чтобы оставить всё как есть? Назовите сумму.
– Присядьте. Я, не контролирующий орган и не смогу никого ни привлечь, ни наказать. Я здесь исключительно по просьбе самих Егоровых и пытаюсь найти решение, чтобы спасти компанию, а не утопить. У меня договор именно на этот результат. Я частное лицо, если хотите, антикризисный агент. Что касается вашего мужа, то у меня были веские причины его ненавидеть. Да, прошли тринадцать лет, но я и сейчас его презираю, и он об этом знает. Но компания принадлежит не только ему. За что я буду мстить своей сестре, если мы дружим ни один год?
– Вы Лиза? Значит, он меня обманул?
– Елизавета Аслан. Через пару дней я закончу отчёт, и пусть семья сама решает, что делать дальше.
Двенадцатого декабря на столе Егорова лежал план по выходу из кризисной ситуации.
– Боюсь, если вы не отнесётесь к этому предложению серьёзно – окажетесь на краю. Прислушаетесь – месяца через два выйдите на прежний уровень.
– Да пошла ты с такой помощью, – возмущался Максим.
– Погашать кредиты очередным кредитом очень просто, когда ума нет на большее. В следующий раз, если выплывите, обратитесь в агентство. Терпеть хамство самовлюблённого павлина, который сам виноват в финансовых промахах, я не буду.
– Не обращай внимание. Я перечисляю тебя деньги на карту. Спасибо за помощь, сестра. Подожди пару минут.
– Я отправила тебе чек на почтовый ящик, а ты проследи за этим павлином. На последнем листе все его «косяки». Можете выдать ему премию. Пока. Звони.
«У меня есть повод устроить маленький праздник, – думала она, садясь в машину. – Поедем завтра с Камилой на каток, потом посидим в кафе или сходим в кино, а сегодня заберу её раньше». Лиза ехала во втором правом ряду. Остановившись на светофоре в ожидании зелёного, думала о приближении Нового года. Загорелся зелёный глаз светофора, её машина плавно тронулась с места. Всё, что она успела увидеть справа, доехав до перекрёстка, как машина на скорости «пробивает» брешь в потоке машин первого ряда и врезается в её Надю. Удар был такой силы, что машину отбросило на встречную полосу, и она перевернулась. Спасатели доставали Лизу из искореженной машины вместе с медиками кареты скорой помощи. Её доставили в больницу в 11:50 с уцелевшей сумкой. Пока шло обследование, искали родственников пострадавшей. По номеру телефона в копии договора нашли Катю. Катя позвонила Милане, не зная как обо всём сообщить отцу Лизы. Была нужна срочная операция, и ждать разрешения от родственников, могло уже не понадобиться. К пятнадцати часам в больнице собрались отец и сестра Лизы, семья Лариных, Егор и Артём Левинский.
– Есть носители отрицательного резуса крови? – спросила взволновано вышедшая медсестра.
– У меня вторая отрицательная, – ответил Егор.
– Пойдёмте со мною быстро.
– Почему так долго? Третий час пошёл, – волновался отец Лизы. – Как же так? Лиза отлично водит.
– Лиза не виновата. Придурок мчался на красный. Умудрился «раскидать» первый ряд, а в машину Лизы врезался точно в заднюю дверь, отбросив её на встречную полосу. Видео уже гуляет по интернету. Павел Владимирович, держите таблетку, – предложил Аркадий. – Вам ещё с Камилой разговаривать. Лиза справится, она сильная.
Врач вышел к ним в половине четвёртого после полудня.
– Вы подписали разрешение на операцию? – спросил он Кузнецова, как самого великовозрастного посетителя.
– Подписал. Что с моей дочерью?
– Состояние тяжёлое. На ней нет живого места, и это притом, что она была в одежде. Черепно-мозговая травма, переломы ключицы и двух ребер, вывих плечевого сустава, кровотечение из-за отрыва селезёнки и разрыв доли печени. Селезёнку пришлось удалить. Сейчас она в реанимации. До утра никаких прогнозов. Всё решит сегодняшняя ночь. Будем надеяться. Извините. Мужчину, который сдал кровь, доставьте домой.
– Павел Владимирович, вы чего?
– Аркаша, а ведь среди нас нет её родственников. Я от неё отказался, а Катя юридически Лизе никто. Бедная моя девочка, – Кузнецов едва не рыдал.
– Дядя Паша, мы заберём Егора и поедем с вами домой на моей машине. Я заберу Камилу из сада и переночую у вас, а утром мы вернёмся сюда, – говорила Катя, взяв Павла Кузнецова под руку. – Позвоните Арсению, пусть не волнуется.
– Сенька, я переночую у Лизы, она в больнице. Домой вернусь завтра. Ты что-нибудь придумай для деда. Утром я позвоню. – Он набрал номер Романа Ланского и пару минут разговаривал с ним.
Аркадий Ларин отвёз жену домой и поехал в полицию. Узнав кто, виновник ДТП, позвонил Левицкому.
– Лиза в реанимации после ДТП. Состояние тяжёлое. Урод, превративший её машину в груду металлолома, сын Олега Карпова. Хочешь мне помочь?
– Очень хочу. Подъезжай в банк.
Разговор с внучкой дался Павлу Владимировичу тяжело. Он не мог ей говорить неправду, а правда была слишком тяжела для пятилетней девочки. Он присел рядом с ней, взял её руку в свои ладони:
– Мама попала в аварию. Она в больнице и ней пока нельзя. Утром я поеду туда, и если разрешат, вернусь за тобой. Мама у тебя сильная, она обязательно поправится, а мы ей в этом поможем.
– Мама не оставит меня как папа? – в глазах Камилы появились слёзы. – Дедушка, если к ней нельзя, значит ей совсем плохо?
– Нет, моя радость, он посадил внучку к себе на колени и прижал к себе. – Ей сделали операцию, и она должна спать так положено, чтобы организм набрался сил и отдохнул. Егор сдал для неё кровь и ему тоже нужен отдых. Такие правила в больнице. Пока мама не наберётся сил и меня туда не пустят, но я всё равно поеду, узнаю как у неё дела и обязательно сразу тебе позвоню в сад, а ты предупреди воспитателя, что ждёшь звонка.
Владимир Иванович сам позвонил сыну.
– Паша, я видел ДТП по телевизору. Его уже центральные каналы показали. Позвони мне утром. Я ни о чём не спрашиваю. Того, что я видел, мне хватило для анализа и прогноза. Голова пока соображает, конспиратор. Лиза поправится, а на тебе Камила. Всё.
Утром Катя завезла отца Лизы в больницу по пути на работу. Днепровский отвёл Камилу в сад, а, по пути на работу, собирался сам заехать в больницу. Павел Владимирович тихо вошёл в палату интенсивной терапии, куда только что перевели из реанимации дочь. Доктор сообщил, что здесь она проведёт пару дней, а после её ждёт отдельная палата, которую оплатили на десять дней, кроме того привезли все необходимые лекарства. Он присел на стул рядом с кроватью и взял дочь за руку. Лиза открыла глаза.
– Привет, – почти шёпотом сказала она. – Плохи мои дела?
– Как тебе сказать? Свой дебют в документальных съёмках дорожных происшествий ты с треском провалила. Твоей Наде ещё хуже – её не восстановить. Но она умудрилась тебя защитить. Есть ещё две машины, пять пострадавших. Они отделались ушибами и синяками, а парень жив здоров. Тебя подлатали. Доктор тебе сам всё расскажет. Егор кровью своей поделился. Илья палату оплатил, Тёма лекарства привёз. Аркадий был в полиции, он будет твоим адвокатом. Камиле я всё объяснил, она ждёт свидания с тобой. Катя с нами ночевала. Дед видел сюжет в новостях, ждёт звонка от меня.
– Позвони ему первому. Помни сколько ему лет. – Дедуля, я справлюсь, – сказала она в трубку, которую держал отец. – Пап, ты поезжай домой, позвонив Кате. Пусть она присмотрит за Камилой. Все визиты перенесём на завтра. Я позвоню сама вечером. Найди мой телефон. Пап, не нужно спорить. Поцелуй меня и езжай.
Прошло не больше часа, как она почувствовала присутствие постороннего в палате и это была не медсестра, которая ставила капельницу, то делала укол, то измеряла температуру. Она открыла глаза и увидела у спинки кровати Левинского.
– Привет!
– Привет.
– Я на минуту. Ты как? – Поставьте цветы в воду, – попросил он сестру. – Ты не можешь оставить дочь без праздника в Новый год. Постарайся быстрее поправиться.
– Спасибо за цветы. Я поправлюсь, обещаю.
– Всё, что нужно было из лекарств, Артём привёз. Лиза, а кто этот мужчина в очках? Он твой друг? С виду приличный мужчина.
– Наш сосед с Софьей. Тёма с ним знаком. Ты тоже с виду был приличный. Внешность обманчива.
– Может что-то нужно?
– Прокрути часы суток на трое вперёд, если сможешь. Извини. Я устала.
Левинский столкнулся с Днепровским у палаты.
– Вам лучше прийти в следующий раз. У неё процедуры. Вас подвезти? Как чувствуете себя после донорства?
– Нормально. У меня через час лекции в университете. Вы, я так понимаю, муж Лизы? Доктор сказал, вы оплатили пребывание в больнице.
– Бывший муж. В том, что мы развелись, виноват я, но Лиза была первая, кого я увидел после своей операции. Машина внизу. Звоните, если что-то понадобится. Лиза гордая и, оправившись от шока, может неправильно истолковать мою помощь. Я оплатил только отдельную палату и купил то, чего нет в муниципальной больнице. Главное, чтобы она быстрее поправилась.
Десять дней в больнице, при частом посещении её друзьями, показались Лизе очень длинными. Ей вручили выписку, отец забрал её домой за неделю до Нового года, в понедельник, привезя ей одежду вместо той, которая пришла в негодность после ДТП.
Среди верхней одежды был полушубок из норки, купленный Ильясом, который она оставила в Кедровом. Лиза укоризненно посмотрела на отца. На что тот невозмутимо ответил: «На дворе конец декабря. Купишь зимнее пальто, можешь вернуть это назад». В квартире хозяйку ждала Софья Аркадьевна и Камила. С порога хозяйку усадили за поздний завтрак. После которого Лиза, обняв отца за плечи, попросила:
– Пап, поезжай домой. На тебя столько свалилось за десять дней. Если сможешь, приезжай в выходной, мы поедем в торговый центр и рынок, купим подарки и всё к празднику. Пока повязку не снимут, я останусь дома. Поговорю с дедом и бабушкой по скайпу. Пусть Сеня после школы мне позвонит. Спасибо тебе, родной.
Проводив отца, а чуть позже и Софью Аркадьевну, Лиза обняла дочь, сидевшую на диване.
– Как же я скучала без тебя, душа моя. Рассказывай обо всём, что было в моё отсутствие.
– Мам, я же рассказывала тебе обо всём в больнице, а других новостей у меня нет. Я тоже очень скучала. С Катей жили дружно. На утренник в саду можно прийти без костюма, но в нарядном платье.
– Поедем среди недели на маршрутке и купим самое красивое платье, но не разовое, а чтобы его и потом можно было носить летом. Идёт?
– Идёт. Мам, а к тебе дядя Ильяс приходил в больницу?
– Приходил в первый день с букетом. Это он оплатил палату, купил лекарства, которых не было. Просил звонить, если что понадобится.
– Ты звонила?
– Нет. Я не звонила и мы больше не виделись. Что тебя волнует, дочка? – Лиза посмотрела внимательно на Камилу. – У тебя есть вопросы?
– Мы вернёмся к дяде Илье? Ты приехала в шубе, которую он тебе подарил.
– Шубу привёз мне дедушка. Одежда, в которой я попала в аварию пришла в негодность. А как шуба попала к деду, я даже не спросила. Мы не вернёмся к Илье, обещаю. Думаю, через месяц мы сможем переехать в свою новую квартиру. К весне присмотрим машину с пробегом, ты осенью пойдёшь в школу, выберешь себе занятия по душе. Эту квартиру попробуем сдать в аренду. Всё у нас будет хорошо.