Loe raamatut: «Подарок холодной ведьмы»

Глава 1

Пепел, вперемешку с землёй, засыпал всё вокруг, не давая открыть глаз и даже дышать. Мерзкий запах и вкус гари въелся в сами кости, и даже сейчас, рот был словно полон углей. Ночная прохлада хватала за пальцы на ногах. Значит он лежит на спине.

Волк попытался сесть – грудь придавило огромное бревно, а вот правая рука двигается свободно. Изловчившись, Волк освободил руку, и смахнул с лица горку пепла и углей. Теперь можно свободно дышать, и даже открыть глаза, но вот, чтоб выбраться из-под завала ушёл долгий час. Пришлось изловчиться, чтоб проползти на спине под кострищем.

Не прогоревшие брёвна лежали бесформенной кучей на месте погребального пепелища, молодая трава уже обступила выгоревший круг, и тянула свои нежные ростки к сияющему блину луны.

Выбравшись из-под завала, Волк встал на краю пепелища. Выплюнул изо рта небольшой прозрачный камешек, сияющий точно отражение луны, подвязанный на длинный кожаный шнур. Волк пригладил кроткие волосы, оглядел своё нагое, чёрное от сажи, тело и задумался. Что ж… весна – это неплохо. Лучше зимы. Где-то поблизости должна быть река. Он пытался понять, где находится, но воспоминания ускользали, словно их сожгли в костре. Когда же он последний раз просыпался? Весна… а было позднее лето… город… Нет. Это в другой раз… здесь была ранняя зима. До деревни пару вёрст, а до реки – сойти под овраг. Отмыться бы от этой вони, но без одёжи продрогнешь до кишок.

Волк надел на шею свой камень, и побрёл к реке. Понемногу, удавалось вспомнить то, что было до костра: рыбацкая деревенька, близ мелкого городка. Коли повезёт, то скоро встретятся редкие рыбацкие лодки. А может, кто спит у огня, расставив сети, да ловушки. Глядишь, получится урвать рубаху или хоть покрывало какое. Всё не голому идти. Ещё бы иглой разжиться, да продержаться до утра. Вниз по реке будет деревня, а вверх, то в город выйти можно.

Перед глазами вставали перепуганные лица деревенского люда, когда они тащили его за деревню, к костру. Как туго они связывали ему руки и ноги, и уповали на молитвы волхва. Нет. Там слишком хорошо его помнят, и забудут ещё не скоро.

Дорога его лежала вверх по реке, к городу. Как же он называется, леший его раздери?

Глава 2

– Волк, – мягко позвал низкий женский голос, – Во-о-олк.

Он оглянулся, но никого не было рядом – только залитая светом берёзовая роща, возле Караваек. Этот проклятый лес держал его сильнее сети. Он не мог выбраться отсюда уже с месяц. Да и не сильно хотел, словно что-то искал здесь, но не мог вспомнить, что именно.

– Волк, – снова прошелестел по лесу голос.

«Да где же ты?» – Волк пытался окрикнуть незнакомку, но язык не слушался.

Он побежал на голос. Солнце залило лучами белые стволы берёз, окутало всё теплом, словно шерстяным покрывалом. Он не видел солнца уже сотню лет, а то и больше. Как приятно чувствовать его горячие объятия… Но… всё не так… Почему сейчас день?

– Не туда, я здесь, – снова позвал голос. – Налево.

Он послушно свернул.

– Отлично. Я жду тебя.

Вдали, среди берёз, мелькнул стройный образ. Волк помчался во всю прыть. Крепкие лапы быстро несли его к ней.

– Быстрее, скоро закат, – поторапливала незнакомка.

Он уже мог рассмотреть её: тёмно-синий сарафан с красными узорами, небелёная рубаха, две тугие чёрные косы по пояс.

– Найди меня! – велела незнакомка и растворилась.

Свет погас. Волк упал на траву. Стало зябко. Голод сводил живот. Это хорошо. Значит, зверь никого не загубил сегодня. Ночь окутала рощу, подставляя свой полог серебряным нитям лунного света. Влаксан поёжился: снова этот сон. Такой живой.

Снова лес. Уже больше месяца он плутает в этом лесу, и не отходит от города. Каждую ночь просыпается в одном и том же месте – на краю леса у входа в Каравайки.

Что ищет здесь зверь? И сны эти. Волк не видел снов уже очень давно и был рад, когда его оставил навязчивый кошмар: маленькая комнатка, тусклый лунный свет и нежная женская фигура в луже крови. Он видел много жестокость за свою длинную жизнь, но именно тот сон пугал до одури. Волк был счастлив, подарить зверю все свои сны, но тот стремился забрать память, оставив кошмары.

Волк пригладил короткие волосы, едва прикрывающие рваное ухо. Понемногу отрастают. Вышить таким волосом одежду было то ещё мучение, но лучше, чем бегать голышом каждую ночь. Он поправил кошель на поясе и побрёл через лес.

Маленький городок, обнесённый крепкой деревянной стеной, не чета великому Награю. Но где теперь Награй? Никто уже и не помнит, что было такое великое княжество на севере Вергоя. А Каравайки, вон, – стоит на пригорке, как часовой, точно пиками, скребёт крышами башен ясное ночное небо. Лес трусливо сполз за овраг, не решаясь подступиться к гордому стражу. Лишь крепко держится за блестящую ленту реки Мукомолки, что, выбиваясь из-под городской стены, резво бежит в его чащу.

Город уже запер на ночь узкие ворота. Но если обогнуть Красную стену, то на углу, за Лардерской башней, можно отдохнуть и без города. Здесь устроилась большая корчма на пяток изб «Тёртый калач». В «Калаче» всегда кипит жизнь: те, кто едет мимо Караваек или просто опоздал к закату в город, отдыхают в корчме. Хозяева здесь не спят: коли есть чем платить, ворчливый старик да угрюмая баба и с десяток их сыновей даже ночью подают еду и брагу.

Сегодня «Калач» был полупустой. Мальчишка-отрок дремал в хозяйском углу, вполглаза присматривая за гостями. Четверо мужиков раскидывали костяшки за крайним столом. Ещё одна компания человек на десять громко бранилась по другую сторону от двери. Три крупные собаки, под ногами мужиков остервенело залаяли, стоило Волку ступить на порог. Они бросились к нему.

– Эй! А ну цыц, бес-столочи! – заикаясь гаркнул на них один из мужиков.

Псы не унимаясь, бросились к входу, до треска натянув верёвки, которыми были привязаны к лавке.

– Да заткнётси… тесь вы, стер-рвы, драть вас, или нет? – мужик попытался встать из-за стола, но хмель уже не пускал его, и тот рухнул обратно.

Тучный, раскрасневшийся, не то от злости, не то от пьянства, с густой короткой рыжей бородой и лысой макушкой. В потрёпанной толстушке и кожаной безрукавке охотника.

Рассмотрев хозяина, Волк глянул на псов, бестолково рвущихся к нему:

– Тихо, – вполголоса велел он, и поднял руку, – тихо.

Псы смолкли и послушно сели.

– Обратно, – бросил Волк, и те снова побрели под стол.

– Вы видели? – прохрипел приятель рыжебородого.

– Ага… – нестройно ответили мужики.

Волк подошёл к отроку:

– Есть что из еды?

– Холодные щи да каша с мясом и брага. Греть не буду. Давай деньги, принесу.

Волк протянул ему пять медяков и сел за свободный стол.

– Э! – окликнул рыжебородый, – Мужик, а ты кто? Это что ты тут устроил?

– Путник, просто путник, который устал и голоден. Благодарю, что усмирили своих псов.

– Т-так эт-та не мы. Ты же сам тут вон…

– Значит ваши псы хорошо воспитаны.

Рыжебородый растеряно глянул под стол и снова на Волка.

– Свора тупоговоловых кобелей… – начал он, но замолчал, заметив отрока, вернувшегося с миской щей и кружкой браги.

Хозяйский мальчишка поставил на стол миску и кружку, достал из-за пояса кусок хлеба, положил возле Волка и ушёл в свой угол. Влаксан ел, не глядя на подсевшего мужика. Холодные щи казались вкуснее княжеских угощений.

Шаркая сапогами и шумно вздыхая, к Волку подошёл рыжебородый. Он громко стукнул кружкой по столу, рядом поставил кувшин с пахучей медовой брагой:

– Выпьешь со мной? За знакомство.

– Мы не знакомы.

– Давай знакомиться.

– Воздержусь.

Рыжебородый, опёрся руками на стол, наклонился к самому лицу Волка и вперил в него пьяный взгляд:

– Видишь тех славных богатырей? – он указал на своих приятелей, – Это охотники, и они очень заинтересованы тобой.

– Плевать, – отмахнулся Волк.

Много его пугали за минувшие годы, охоту на зверя объявляли уже не один десяток раз. Мало радости быть пойманным, но поесть куда важнее, чем спорить с мужиками.

– Так-то оно так, да не так. Сказывают, в округе огромный зверь водится, дикий и лютый. По его душу пришли эти доблестные охотники.

– Ему они жизни свои и подарят, – пожал плечами Волк и отхлебнул браги. – Нужно быть полным дурнем, чтоб выйти на этого зверя.

– А ты сведущ, я погляжу.

– То тебе любой охотник скажет, у кого голова не только для того, чтоб есть в неё.

Рыжебородый ударил ладонью по столу, так что кружки подскочили:

– Дерзкий ты, погляжу! Даже слишком, для такого дохляка. А князь наш обещал щедрую награду…

Глупый пьяница уже порядком надоел Волк, он отложил ложку и в упор уставился на рыжебородого:

– Сколько денег тебе после смерти будет вдоволь? – прошипел он, – Почто эта награда мертвецу?

Волк призадумался: взять ещё браги или уйти, поискать место потише. Он огляделся: шайка рыжебородого во все глаза таращится на них, в углу тихо похрапывает хозяйский мальчишка. Мужик, игравшие в костяшки тоже засматривались и с интересом слушали странный разговор, а один и вовсе уставился на Волка, не отрывая взгляд – тощий хмырь в зелёном парчовом кафтане и цепях да перстнях, холёный точно девица.

– Слушок ходит, – продолжил рыжебородый, садясь напротив Волка, – что не один зверь бегает. Явится поначалу юноша аль мужик, долговязый светловолосый, с шрамом в пол-лица…

– И волосами по пояс. Слышал. А ещё слыхал, что сожгли давеча мужика этого.

– Верно, – кивнул рыжебородый, – С полгода, даже поболе. Как сожгли, так и зверь пропал. Вроде как не человек это, а дух тёмный, что злого волка за собой водит. Только вот незадача: зверь-то снова объявился. Пока от леса далеко не отходит, но глядь – и ты здесь.

Волк встал из-за стола:

– Никак в толк не возьму, о чём ты, – развёл он руками.

Рыжебородый тут же вскочил следом, громко перевернув скамью и шумно поддев пузом стол. Он подошёл к Волку вплотную, окутав запахом пота, браги и перегара:

– Хочешь выйти? Можем поговорить на улице.

– Хочу уйти туда, где не так воняет, – сквозь зубы процедил Волк.

Руки невольно сжались в кулаки. Стоило недюжей воли сдержаться и не стучать по репе толстяку. Странно, что такого жирного любителя выпить ещё не задрали звери на охоте.

– Мы не договорили.

– Отвали, – Волк шагнул к двери, рыжебородый ухватил его за локоть, за что тут же получил эти локтем в живот, и в челюсть.

Не ожидая такой прыти, толстяк даже не прикрылся, он скрючился, упал на четвереньки и залился кашлем до рвоты.

– Как… ты… как ты смеешь… – борясь с кашлем, выдавил он.

– Не смей прикасаться ко мне, – прошипел Волк. – Твоё счастье, что не желаю с тобой драться.

– Э! Сдурел? – пьяно загалдели доблестные охотники, – Мы тебя сейчас научим нашего брата уважать!

Один перерезал верёвки псам, пока остальные выбирались из-за стола:

– Ну-ка, м-мальчики, вз-зять! Драться он не жл… желает! Слыхали?

Волк коротко свистнул. Псы тут же подбежали к нему, и встали, ощерившись на три стороны.

– Э! Эт-та что? Ко мне! – заорал мужик, но псы не сдвинулись с места.

– Благодарю, – коротко кивнул Волк и пошёл к выходу. – Вижу, ваши псы хотят пойти со мной. Не уверен, что и они не желают драться.

На улице было ещё зябко, но не воняло, как в «Тёртом Калаче». Волк потрепал одного пса за ухом, и поглядел на тонкую луну:

– Куда пойдём, приятель? – спросил он у пса.

– Предлагаю корчму потише, – раздался голос за спиной.

Волк обернулся и увидел того самого тощего хмыря, что играл в костяшки с мужиками и тращился на него во все глаза. Что-то в этом тощем мужике было отдалённо знакомо: короткие тёмные волосы намыты и расчёсаны, на шее цепь с красным медальоном, зелёный кафтан с богатыми пуговицами, булавка на груди с загогулиной, не то глазом, не то птицей. Колдун точно при деньгах. Что же он забыл в захолустных Каравайках?

– Мы виделись?

– Возможно, – едва заметно улыбнулся Хмырь.

– Что тебе надо?

– Сейчас тот рыжий и его друзья оклемаются и пойдут за тобой.

Волк пожал плечами:

– Удачи.

Хмырь едва заметно улыбнулся:

– И больше ты сюда не вернёшься. Но не потому, что они тебя убьют. Их больше никто не увидит и не найдёт. А за твою голову назначат награду.

– Прекрасно.

– Вот только, мне хотелось бы поговорить с тобой раньше, чем ты исчезнешь. Хотя, удастся ли тебе это, если уже больше месяца окрестный лес не пускает заплутавшего зверя?

Волк замер. Интересные речи ведёт Хмырь…

– Я знаю, что видишь ты во снах, и знаю, что лес не отпустит тебя. А ещё видал днём одного крепкого богатыря – не чета этим пьяницам. На нём след звериный, прям как на тебе…

– Мать, – сквозь зубы выругался Волк.

– Думаю, он-то тебя в ловушку и поймал. Я могу много тебе рассказать, но предлагаю услугу за услугу.

– Какую?

– Не здесь. Сейчас выйдут охотники, у которых ты увёл псов, и нам бы лучше убраться раньше.

– Что тебе нужно?

– Твоя помощь. Будь моим проводником.

– Вздор! – вспылил Волк.

– Я знаю. Знаю, – Хмырь поднял ладони, – прошу, выслушай моё предложение. Просто разговор.

– Ладно, но ежели что – пеняй на себя, – Волк благодарно почесал псов за шею, и тихо велел, – Не выпускайте никого из корчмы до рассвета.