Tsitaadid raamatust «Развод. Игра на выживание»

Самое страшное в жизни – когда некому согреть замёрзшие ноги в постели. Ужасное чувство.

– И где сейчас твоя любовь? Смылся так

Ту суку с фотографии. Ты привел её в наш дом, Богдан. Я поверить не могу, – вою, глядя в потолок, потому что если я взгляну на него, то ни слова вымолвить не смогу. Просто. Ни слова. Язык деревенеет от ужаса. Со мной подобное случается. Когда сильно страшно или волнительно – полнейший ступор. Ноги становятся ватными, а в ушах проклятый отчаянный гул.

развожу ноги. То, что мы делаем это перед зеркалом, только усиливает возбуждение, пронизывающее воздух вокруг нас. Словно добавляет секретный ингредиент и делает каждое касание ладони там внизу… пикантнее и острее. Растворяюсь на его пальцах. Тычусь в бородатую щеку, снова целую в губы, проталкивая язык внутрь и посвящаю Со

этому поразились. Наши дети такие же, как и мы с Даней

практически физически ощущаю её страх и вздрагиваю. Понимание, что каждый шрам на её теле – это результат моего действия, отдаётся треском за грудиной.

родительских прав, который составили твои юристы. Выпалив, снова берусь за ложку. – Об этом не может быть и речи

Когда в холле помещения скидываю с себя

качаюсь словно тряпочка на ветру. Каждый, кто проходит мимо, дергает, а я держусь из последних сил. А кто я вообще?! Когда я об этом всерьез задумывалась?! Почему

ред судьей, Ян. Посмеиваясь, поправляю внушительный вырез на платье. Если бы Богдан когда-нибудь, хоть краем глаза, увидел, в чем я вырядилась на день рождения к подруге, я