Глава 44.
Торнвуд ободряюще сжал мою руку, прежде чем сказать:
– Решение было принято спонтанно. На основании сильных чувств.
Записав его слова, первый советник короля повернулся ко мне.
– Чувства лорда Торнвуда были взаимны?
– Да, – я утвердительно кивнула, но, кажется, от меня требовался более развернутый ответ. – Я тоже испытываю сильные чувства к… Аронду.
– Лорд Торнвуд, почему вы скрывали супругу после заключения брака?
Первый советник отложил письменные принадлежности, посвящая всё своё внимание беседе. Видимо, ответ на ключевой вопрос он получил, а остальное – детали. Другие советники откладывать перья не спешили.
– Дело в том, что моя супруга поступила в академию только в этом году. До того она не посещала школу и не имела опыта общения со сверстниками, – ответил Торнвуд, а я с трудом удержалась от взгляда в его сторону. Не знала, что он интересовался моей биографией. – Мы решили не афишировать брак хотя бы первое время, пока Лира не освоится в академии.
Щеки запылали от стыда, и не зная куда себя деть, я разглядывала узоры на дорогих шелковых обоях, совершенно не ожидая, что следующий вопрос будет адресован мне.
– А что вы думаете по этому поводу? Лорд Торнвуд – завидный жених. В академии и за её пределами достаточно леди, желающих выйти за него замуж. Не возникало желания рассказать о вашем браке?
Интересный вопрос. Как я должна на него ответить? Что совершенно не ревную? Или, может, ревную, но не хочу этого показывать? Пауза затягивалась, и я осторожно ответила:
– Мы женаты, и я уверена в верности супруга. Не рассказывать о нашем браке предложила я. По причинам, которые Аронд уже назвал.
Советники зашуршали перьями, записывая ответ, а Торнвуд ласково погладил мою ладонь.
– Леди Торнвуд, вы удовлетворены церемонией бракосочетания и обрядом?
– Не совсем, – честно призналась я. Хоть здесь можно было сказать правду. – Я мечтала о пышной свадьбе. Хотела много гостей, музыку и танцы… В общем, все прошло очень скромно. Не так, как мне бы хотелось.
– Почему ваше мнение не учитывалось при подготовке к свадьбе? – спросил один из членов совета, который до того молчал, и первый советник кивнул, разрешая мне ответить.
– Отец был против нашего брака, – припомнила я легенду. – Мы с трудом получили его разрешение. Там уже было не до праздника.
– Достоверно известно, что в день свадьбы леди Торнвуд посетила отбор у покойного лорда Картайна, наравне с незамужними девушками. Лорд Торнвуд, как вы можете это прокомментировать?
– Как мы и сказали, всё произошло очень быстро. Моя жена со слезами собиралась на тот отбор, можете опросить служанок. Пока она ехала к Картайнам, я вел переговоры с её отцом. Как только мы пришли к соглашению, лорд Денрон отправил Лире письмо с указанием покинуть отбор. Мы ещё не знали о скоропостижной кончине лорда Картайна. Если бы этого не произошло, моя жена в любом случае покинула бы отбор.
Любопытные подробности. Что еще известно Торнвуду из того, о чем забыли рассказать мне?
– Леди Торнвуд, вы помните обстоятельства, при которых впервые познакомились с будущим супругом? – спросил один из советников.
– Впервые мы встретились на городской площади. Тогда я не обратила на него внимания, но позже… Когда мы болтали с подругами и одна из них рассказала об Аронде… В тот же день мы начали общаться, – моя речь была сбивчивой. Я старалась говорить правду, тщательно подбирая слова, чтобы ничего не противоречило легенде.
Первый советник взял в руку перо, и я напряглась, ожидая еще одного важного вопроса. До этого момента мы, кажется, неплохо справлялись! Пальцы дрогнули, и я обхватила ладонь Торнвуда крепче.
– В день поступления стражи замка не пропустили леди Торнвуд в академию. Члены попечительского совета предполагают, именно это и стало причиной для заключения брака. Что вы можете сказать по этому поводу?
Вопрос не был адресован лично кому-то из нас. Я предпочла промолчать, надеясь, что Торнвуд возьмет это на себя.
– Я похож на человека, который заключает брак с каждой студенткой, не прошедшей церемонию? – насмешливо ответил ректор. – В тот день кроме Лиры еще две или три девушки не прошли. А сколько их было в том году…
– После такого провала еще никто не зачислялся в академию. Кроме вашей жены. Как вы можете прокомментировать это?
– “Провал” Лиры был спланирован нами заранее. Как вы уже знаете, уговорить её отца было не просто. Мы пошли на крайность. Рискнули, использовав амулет удачи, чтобы спровоцировать стража, и воспользоваться сложившейся ситуацией для шантажа.
– Что, простите? – первый советник был удивлен. В зале поднялся негромкий гул шепотков. – Вы сказали, шантаж?
– Именно. Вторая попытка поступить, в обмен на руку и сердце леди, – усмехнулся Торнвуд, а меня бросило в жар. Он так спокойно говорил об этом… Так уверенно… врал?
– Устав академии не предполагает вторых попыток…
– Леди не использовала и первую. Если бы не амулет, она бы беспрепятственно прошла арку. Нарушения устава нет.
Врал. Никакого амулета не было. И все же, как ему удалось провернуть подобное? Может, на самом деле артефакт был у него? Но тогда он должен был заранее взять его с собой… Не может же он постоянно держать его при себе? Или может?
– Если страж помешал церемонии поступления, почему вы уверены, что леди Торнвуд прошла испытание?
Отличный вопрос! Надеюсь, у Аронда найдется ответ…
– Когда подошла очередь Лиры, арка засияла. Если бы страж опоздал хоть на мгновение, она бы прошла ворота. Магистр Дженкинс стоял рядом. Уверен, он не откажется дать показания на этот счет.
– Леди Торнвуд, вы подтверждаете, что лорд Торнвуд действовал с вашего ведома и согласия, прибегая к шантажу?
Теплые руки ректора не дрогнули, также ласково поглаживая мои ладони. Даже сейчас, он был абсолютно уверен во мне?
– Леди Торнвуд?
Глава 45.
Советники напряженно ждали ответа, от которого зависело слишком много. Слабо улыбнувшись я соврала:
– Лорд Торнвуд действовал в соответствии с планом, который мы придумали вместе. Разумеется, все происходило с моего согласия.
Ответ был занесен в свитки с раздражающим скрипом перьев.
– В обращениях указана одна деталь, которую нам хотелось бы уточнить, – сказал первый советник, закончив писать. – Леди Торнвуд, это правда, что в присутствии полного совета попечителей академии вы беспрепятственно сняли обручальное кольцо?
Руки похолодели от волнения. Неужели предыдущих ответов оказалось не достаточно? Отрицать было глупо. Слишком много магов это видели, и я молча кивнула, отводя глаза.
– Как бы нам удалось сохранить брак в секрете, если бы Лира открыто его носила? – отозвался Торнвуд, и от его поддержки мне стало легче.
Это он заварил всю эту кашу. Я должна ненавидеть Торнвуда. Обижаться. Злиться. Но вместо этого я чувствовала лишь благодарность за поддержку. Словно само его присутствие гарантировало скорое решение проблем. Кажется, это называлось доверием.
– На сегодняшний день брачный обряд между вами завершен?
– Нет, – неохотно ответил Аронд.
Первый советник смерил нас долгим взглядом, после чего все же сказал:
– Вопросов к вам у нас больше нет. Предлагаю перейти к свидетельским показаниям.
Свидетелей приглашали по одному. Теперь, когда давящее внимание советников не было сосредоточено на нас, я могла вздохнуть свободнее. Советники расспрашивали моих служанок, преподавателей академии, кого-то из попечителей… Как часто нас видели вместе, в каких мы состоим отношениях, замечали ли что-нибудь необычное в поведении… Выслушивать это было унизительно.
Когда для дачи показаний пригласили моего отца, я внутренне сжалась. Ни за кого больше я не переживала так сильно. Торнвуд переплел пальцы наших рук, и я улыбнулась ему краешком губ.
Как хорошо, что Аронд рассказал легенду давно и подробно. Ответы отца полностью совпадали с нашими. Это должно развеять все подозрения.
Мне очень хотелось перекинуться с ним хоть парой слов, и я надеялась, что у нас еще будет возможность сделать это после суда.
Свидетелей было много. К счастью, их опрашивали не так тщательно как нас с Торнвудом, и показания собирались быстро. Пока ничего из того, что говорили свидетели, не противоречило нашим словам, и это радовало.
– Последний свидетель, – оповестил первый советник. Обрадованная близким завершением, я приободрилась. – Сьюлин Кроули.
Что? Сью вошла с напряженно сжатыми губами, но безупречно прямой спиной. Она заняла свободное место за столом рядом с нами, коротко мазнув взглядом по нашим переплетенным пальцам. По ее застывшему лицу было очень трудно понять, что она собиралась сказать.
– Добрый день. Вы делите комнату в академии с леди Торнвуд, верно? – спросил первый советник.
– Да.
– Расскажите, пожалуйста, известно ли вам о ее браке с ректором академии?
От волнения сердце пропустило удар. Сьюлин не знала легенду…
– Да, мне это известно, – медленно кивнула она.
Я пыталась поймать её взгляд, но Сью будто специально игнорировала меня.
– Как давно вы узнали и что можете рассказать об этом браке?
– Относительно недавно. Однажды, я застала Лиру и лорда Торнвуда целующимися прямо в ректорском кабинете, – начала Сью. – Естественно я потребовала у нее объяснений.
– Что рассказала вам леди Торнвуд?
– Не много. Она призналась, что замужем за ректором, но пока хочет хранить это в секрете.
– Как вы думаете, почему?
– Думаю, без общения с ровесниками Лира чувствовала себя одинокой. Наверное, ей хотелось подружиться с кем-то, кому понравятся её человеческие качества, а не связи с ректором.
– Как по-вашему, в каких отношениях состоят лорд и леди Торнвуд?
– Не могу сказать, я не часто видела их вместе.
– Вы здесь, потому что в королевский совет поступили обращения по подозрению в фиктивности этого брака. Что вы можете сказать по этому поводу?
Я перестала дышать, чтобы не пропустить ни слова! Сьюлин молчала, обдумывая ответ. Она точно знала правду, и мне оставалось только надеяться, что подруга оставит её при себе.
– Не секрет, что мне… нравился лорд Торнвуд, – с усилием произнесла Сьюлин. – В день, когда я увидела тот поцелуй, мы с Лирой поссорились… А потом на девичнике после примирения мне выпал фант “поцеловать ректора”, – она слабо улыбнулась.
Советники раздражающе скрипели перьями, фиксируя каждое её слово.
– Девичник проходил в вашей комнате?
– Да.
– Лирия Торнвуд знала об этом?
– Она играла в фанты вместе с нами, – Сьюлин тряхнула белокурыми волосами.
– Леди Торнвуд не попыталась вас остановить? – заинтересовался советник.
– Нет. Она должна была молчать, чтобы выполнить свой фант. Я тоже не могла отказаться, не выдав её секрет. Она же не призналась девчонкам.
– Вы полагаете, что между супругами не такие близкие отношения, какие они хотят продемонстрировать?
От волнения я сильнее стиснула руку Аронда.
– Нет. Думаю, Лира была шокирована. Никто не ожидал такого задания… Когда я пришла в кабинет ректора Торнвуда и объяснила ситуацию с фантом… Он ответил, что… – Сью запнулась, а затем почти дословно повторила его слова: – недавно, но счастливо женат, и не желает принимать участие в наших играх.
На мгновенье даже перья перестали скрипеть. Советники молчали, и Сью, собравшись с мыслями, продолжила:
– Лира ждала меня на выходе из ректорского кабинета, прямо за углом. Она действительно переживала. Такое невозможно сыграть… и я уверена в искренности их чувств. Я ответила на ваши вопросы?
Этот простой вопрос, сказанный будничным тоном, будто не она только что рассказала, как её чувства отвергли в тот вечер, расколола тишину. Заскрипели перья советников и первый из них сказал:
– Благодарим за сотрудничество. Это всё.
Сьюлин ответила ему кивком головы, после чего с достоинством вышла из зала.
– Нам нужно время на принятие решения, – советник повернулся в нашу сторону. – Возвращайтесь после перерыва. Через полчаса. А пока, можете быть свободны.
Глава 46.
Отец сидел в зале ожидания, и поднялся нам навстречу сразу, как мы вошли.
– Как ты, дочка? – обнял он меня.
Не так уж давно мы не виделись, если честно. Но за эти дни столько всего случилось! Прошла словно целая вечность.
– Все будет хорошо, если суд признает нас невиновными, – слабо улыбнулась я.
– Как дела в академии? – спросил папа, переводя взгляд с меня на Торнвуда и обратно.
В присутствии отца стоять рядом с ректором было довольно неловко, но отстраниться мне не позволили. Торнвуд обнял меня за талию, напоминая, что мы всё ещё отыгрываем роли. Если отец и возражал, он ничем этого не выдал.
– Все в порядке, благодарю. Слышал, у вас возникли… сложности в последнее время? – осторожно спросил Торнвуд.
– Забудьте эти слухи. Мои дела лучше некуда, главное, чтобы у вас всё обошлось, а там уж я разберусь, – папа залихватски подкрутил усы, подмигивая мне.
Видимо, почувствовав мою неловкость, ректор все же сказал:
– Прошу меня извинить, – губы легко прикоснулись к моей щеке. – Я отлучусь ненадолго, любовь моя.
От такой открытой демонстрации близких отношений, да еще и перед отцом, у меня покраснели даже уши. Я украдкой взглянула на папу, чтобы убедиться, что он не сердится.
– Вижу, вы поладили, – тепло улыбнулся он.
– Можно у тебя кое-что спросить? – прошептала я очень тихо, чтобы никто не услышал нас.
– Что ты хочешь знать?
Лучшего шанса может не представиться. Теперь мы увидимся не раньше каникул, а ответ нужен мне уже сейчас.
– Почему именно ректор?
Этот вопрос давно не давал мне покоя. Ведь теоретически, папа мог обратиться к любому члену преподавательского состава. А может, подошел бы даже кто-нибудь из студентов…
– О чем ты, дорогая? – искренне удивился отец.
– Почему ты предложил сделку именно ему? – еще тише спросила я, почти прошептав ему на ухо.
Когда отец приблизился так, что его дыхание защекотало ухо, я услышала:
– Сделку предлагал не я.
То ли от его слов, то ли от щекотки, по спине побежали мурашки. Я всё думала, что отцу пришлось пообещать Торнвуду за такое… И почему-то, даже не допускала мысли, что идея принадлежала вовсе не ему.
– Тогда почему ты согласился?
– На тот момент кто угодно был лучше Картайнов, – хмыкнул он. – К тому же, это отличный шанс поступить.
Жаль, что мы не могли безопасно обсудить эту тему здесь. Нам явно было что сказать друг другу. Отец с видимым усилием сдерживался от дальнейших пояснений, и мне пришлось также удержаться от вопросов.
– Рад, что всё сложилось наилучшим образом для тебя.
– Ещё не всё… Нужно дождаться решения суда.
– Не переживай об этом. Пока все идет довольно неплохо.
– Да, но как выпутываться из ситуации потом?
Отец пристально посмотрел мне в глаза.
– Нет ничего более постоянного в этой жизни, чем временное.
Спросить, что он имел в виду, я не успела. Торнвуд подошел едва слышно, обнимая меня сзади.
– До конца перерыва пара минут, – сказал он, уверяя меня в мысли, что его отсутствие объяснялось желанием дать нам с отцом поговорить наедине.
– Интересно, Сьюлин тоже где-то здесь?
– Нет. Она вернулась в академию вместе с преподавателями сразу после дачи показаний, – ответил Торнвуд, и я обернулась к нему лицом.
– Ты знал?! Ну, конечно, ты знал, что её вызовут…
– Догадывался, – спокойно сказал ректор. – Потерпи еще немного, любовь моя. Скоро все закончится.
Дверь зала ожидания распахнулась, и нас позвали вернуться к оглашению результатов. Отцу позволили присутствовать, потому что процедура была открытой. И даже несколько членов попечительского совета академии вошли в зал вслед за нами.
Первый советник окинул присутствующих взглядом, и убедившись, что все внимание сосредоточено на нем, сказал:
– Мы рассмотрели материалы обращений, выслушали показания лорда и леди Торнвуд, а также опросили свидетелей. В ходе обсуждений было выявлено два основных противоречия, которые препятствуют вынесению однозначного решения. Кольца супругов говорят об идеальной совместимости, которая принята во внимание как свидетельство в пользу искренности намерений.
Среди попечителей поднялся возмущенный шепот, и первый советник замолчал, требуя тишины. Я с нетерпением ждала вынесения вердикта, надеясь, что он будет оправдательным.
– В то же время… Браку четы Торнвуд почти месяц, а обряд остается незавершенным. Леди беспрепятственно снимает кольцо, чтобы скрыть факт замужества, что принято во внимание как свидетельство неискренности намерений супругов.
Что? Но почему? Это же только наше личное дело! И каким же будет итог? Виновны или нет?!
– С учетом всего вышеперечисленного, мы откладываем принятие решения еще на одну неделю. Это время дается супругам, чтобы решить вопросы, которые они хотели закрыть до объявления о своем браке. До конца недели брачная церемония должна быть завершена. В противном случае, брак будет признан фиктивным, а стороны понесут наказание. На этом первое судебное заседание совета по данным обращениям объявляется закрытым. О дате и времени проведения второго судебного заседания будет сообщено дополнительно.
Я была так взволнована, что запомнила только то, что мы добились отсрочки, а вовсе не окончательного решения в нашу пользу.
Из королевского дворца выходили молча. Папа и Торнвуд шли по обе стороны от меня, и мне вдруг стало смешно, каким ужасным когда-то казалось сесть между ними на одну софу.
– Что будет дальше? – спросила я, щурясь от лучей полуденного солнца.
– Я обещал тебе прогулку, – напомнил Торнвуд.
– А меня ждет работа, дорогая, – папа обнял меня. – Вы уж дальше… Как-нибудь без меня…
Пожав на прощание руку ректора, он вернулся в замок. Мы остались одни у фонтана с статуей Немезиды, и я вдруг осознала… что именно нам требуется сделать до конца недели.
Торнвуд не торопил. Мы продолжали стоять, и моя рука надежно покоилась на его предплечье. У нас всего неделя. Чтобы фиктивный брак стал настоящим.
Глава 47.
Обойдя фонтан по кругу, мы двинулись вдоль живой изгороди к выходу с дворцовой территории. Торнвуд вел меня под руку, а я пыталась сложить всё то, что узнала в зале суда, в единый паззл. Что-то ложилось хорошо, а что-то не клеилось, как ни крути. Я окончательно запуталась что из известного мне было ложью.
Торнвуд помешал мне поступить. Он договорился о браке с моим отцом. Наш брак должен был быть фиктивным. Это то, что я считала достоверным. Но были еще смерть Картайна, так вовремя… Я бы даже сказала – удачно… Был обыск в комнатах девочек с того отбора. А еще Рикард Картайн, который учится в моей группе.
Что если это звенья одной цепочки? Я покосилась на Торнвуда, который шел рядом, чуть щурясь от яркого солнца. Заметив мой взгляд, он улыбнулся мне одними глазами. Как понять, что из того, что он говорит – ложь? Весь наш брак должен был быть таким – формальным, не существенным, ложным…
Я остановилась. Прямо посреди пустынной аллеи, благоухающей розами, и Торнвуд остановился рядом со мной.
– Вы сказали правду? – прямо спросила я, не отводя взгляда от его темных внимательных глаз.
– Что именно?
– Решение взять меня в жены было принято спонтанно и на основании сильных чувств? – Торнвуд промолчал, а я продолжила. – Вы могли подобрать на эту роль кого угодно. Так почему именно я?
– Потому что никто не справился бы лучше вас, – улыбнулся он.
– Я не актриса.
– Вы моя истинная пара, Лира, – в мягких интонациях его голоса мне послышалась нежность.
Я помнила эту часть истории, но такого ответа мне было не достаточно. Что натолкнуло его на мысль, что я – та самая? И как мне самой разобраться, что из того, что я чувствую обусловлено этой связью? Если мы и правда идеально совместимы… почему наш брак всего лишь фиктивный?
– И как вы это поняли? – я всё же отвернулась и сделала шаг вперед, вынуждая Торнвуда идти вместе со мной.
– Сложно объяснить… Когда я увидел вас в первый раз, возникло чувство, будто мы уже были знакомы, не виделись много лет и вдруг встретились снова… Понимаете?
Я внимательно вгляделась в его лицо, чтобы убедиться в серьезности его слов. Кажется, Торнвуд не шутил. Но ничего похожего я не ощущала ни тогда, ни сейчас. Я не читала его как открытую книгу и не понимала мотивов его поступков.
Зато рядом с Торнвудом я чувствовала себя в безопасности. С самого первого дня знакомства, мне ни разу не было с ним некомфортно. Было бы также с кем-то другим? В отличие от ректора сравнивать мне было не с чем, поэтому я просто пожала плечами.
– Вы не были уверены до конца.
– Сейчас вы точно знаете, что мы идеально совместимы, но продолжаете сомневаться, – с улыбкой сказал Торнвуд. В его тоне не было упрека. – Вы были там, когда леди Кроули пришла за поцелуем, не так ли?
От неожиданности я оступилась, но Торнвуд бережно подхватил меня, не давая упасть. Напоминание о вчерашнем вечере было неприятным, и я колко спросила:
– Так значит, только мое присутствие помешало Сью выполнить фант?
Торнвуд взглянул на меня с интересом и улыбнулся:
– Нет. А это имеет для вас значение?
– Конечно! Вы же следите за тем, что скажут обо мне другие! Я просто делаю то же самое.
– Мы были в кабинете вдвоем. Что бы там ни произошло, об этом никто не узнал бы, кроме нас троих, – с смешком заметил ректор. – В отличие от ваших объятий с Кетраном на глазах у всей аудитории.
Что его так забавляет?
– Да как вы… – я повернулась, чтобы отвесить ему пощечину, но Торнвуд притянул меня к себе и поцеловал.
Его губы не спрашивали разрешения, они брали свое. Сама мысль, что Аронд мог повторить подобное с кем-то еще, приводила в ярость. Я плавилась от удовольствия и сгорала от ревности. Чувств было слишком много для меня одной… Ими хотелось делиться, и я сдалась. Обняла Торнвуда за шею, отвечая, прижимаясь ближе, чтобы мстительно укусить за нижнюю губу.
– Я не интересуюсь студентками… кроме вас.
Спрятав лицо у него на груди, я переживала самые противоречивые эмоции в своей жизни, пока он успокаивающе гладил меня по волосам. Невероятная смесь ярости и восторга кипела в моей крови. Мне хотелось сделать ему больно. И хотелось, чтобы он поцеловал меня снова. А может, хотелось, просто обниматься посреди аллеи в королевском парке до самого наступления темноты…
Всё же я отстранилась, и ректор не стал удерживать. Он взял меня за руку, переплетая со мной пальцы. Наши кольца сияли так, что на них было больно смотреть.
– Они всегда так? – спросила, кивая на кольца.
– Только когда мы прикасаемся друг к другу, – тихо ответил Торнвуд. – Если завершим обряд, это перестанет быть так заметно.
– Если завершим обряд, брак станет настоящим, – я внимательно посмотрела ему в глаза, стараясь не упустить ни единой эмоции.
– Я бы не хотел, чтобы такое решение вы принимали под давлением со стороны совета. Это наше личное дело, а наши права я намерен отстаивать в суде, – ответил Торнвуд, и я поняла, что он не шутит.
Спокойствие, с которым он говорил об этом, натолкнуло на внезапную мысль.
– Вы были готовы к настоящему браку с самого начала, – догадалась я.
– Верно.
– Тогда почему нельзя было начать с знакомства, ухаживаний, встреч? Почему именно фиктивный брак?
– Окажите ответную любезность, скажите, вы смогли бы принять ухаживания ректора академии?
Он смотрел с искренним интересом, и честно задумавшись над вопросом, я поняла, что ответ – нет.
– Может, спустя какое-то время…
– У нас бы не было времени. Я должен жениться до окончания первого семестра. Вы бы приняли приглашение на отбор, если бы учеба в академии освобождала от подобной необходимости?
– Нет, но… Вы опять замыкаете всё на мне.
– Потому что моя истинная пара – вы.
– Это же не любовь? – испуганно прошептала я.
Он нежно улыбнулся мне, прикасаясь к моей щеке:
– Не любовь.
– Если бы была любовь, вы бы не лишили меня выбора.
– Может быть, – задумчиво отозвался Торнвуд. – И все же. Еще не поздно ходить на свидания. Неужели я нисколько вам не интересен?
Он приподнял мой подбородок, вынуждая посмотреть ему в глаза. Высокий, красивый, опасный… он интересовал меня сильнее, чем я готова была признать, но…
– Не настолько, чтобы и правда выходить за вас замуж.
– Понятно, – Торнвуд отстранился. Его эмоции больше не были мне доступны, скрытые за так часто виденной маской безразличия. – В таком случае, я найду решение до конца недели.